Разумеется, личность, сконструированная подобным образом,
не может претендовать на истинность, на тождественность поро-
дившему ее сознанию, она неизбежно двоится, рассыпаясь на
фрагменты, разрываясь между антагонистическими сферами Ре-
ального, Воображаемого и Символического. Истхоуп откровенно
в этом признается: "Даже когда я говорю о себе... я могу делать
это, только фигурируя в качестве характера, воспроизведенного в
связности моего собственного дискурса и посредством этой связ-
ности. Однако это ложно узнанная идентичность, поскольку я
могу только идентифицировать себя там, откуда я говорю, еще в
процессе дискурса, как субъект акта высказывания" (130,
с. 137).
Подытоживая разработку концепции субъекта теоретиками
английского постструктурализма, Истхоуп делает три вывода
Во-первых, субъект "не существует вне и до дискурса, но кон-
ституируется как результат внутри дискурса посредством специ-
фической операции наложения швов или сшивания Воображае-
мого и Символического" (там же, с. 42). Во-вторых, поскольку
не может быть означаемого без означающего, то из этого делает-
ся заключение, что субъект не может обладать "воображаемой
когерентностью", т. е. логической цельностью и связностью, не-
расщепленностью своей личности без той операции, которую осу-
ществляет означающее в сфере Символического, чтобы воссоздать
искомую связь. И, наконец, в-третьих, уже касательно теории
литературы: такой "текстуальный институт, как классический реа-
лизм", по своей природе направлен на дезавуирование означаю-
щего, создавая таким образом для читателя "позицию воображае-
мой когерентности при помощи различных стратегий, посредством
которых происходит дискредитация означающего" (там же).
80
ГЛАВА II
Языковое сознание в постструктуралистской интерпретации
Последнее заслуживает осо-
бого внимания. Языковое созна-
ние в современной постструкту-
ралистской интерпретации пони-
мается как принципиально неста-
бильное, динамически подвижное
образование, способное существенно видоизменяться в зависимо-
сти от того языкового материала, с которым оно сталкивается и
который в той или иной мере, но обязательно при этом принимает
участие в его конституировании. Иными словами, каждый текст
(при общей текстуализации мира текстом может быть и новая
жизненная ситуация, прочитывая которую, индивид может счесть
для себя необходимым сменить форму ролевого поведения, чтобы
вписаться в другие условия -- нормы существования) предлагает
воспринимающему сознанию определенную речевую позицию, тем
или иным образом конституирующую его воображаемую связ-
ность и целостность.
Именно из этого исходил Истхоуп, предлагая свое объясне-
ние отличия модернистского романа от реалистического: "Роман
по мере того, как он выстраивает нечто связно воспроизведенное
-- характер, рассказ или "то, что происходит", -- обеспечивает
позицию для говорящего субъекта (теперь уже читателя) как
субъекта высказывания; по мере того, как он участвует в процес-
се конструирования -- через язык, стилистические эффекты с
целью создать ощущение характера, через повествование, -- он
порождает читателя как субъекта акта высказывания. Решающим
является тот факт, что в классическом реалистическом романе, где
высказывание выдвигается на первый план за счет акта высказы-
вания, читателю предлагается позиция субъекта высказывания, в
то время как позиция субъекта акта высказывания отвергается.
Модернистский же текст, нацеленный на демонстрацию процесса
своего собственного акта высказывания, разрушает стабильность
читателя как субъекта высказывания-результата" (130, с. 137).
Нельзя утверждать, что Лакан предложил целостную про-
грамму теоретической аннигиляции понятия субъекта -- в этом
отношении, как мы видели, он был лишь одним из первых, кто
пошел по этому пути, -- более молодые поколения постструкту-
ралистов были гораздо решительнее в этом вопросе. Специфика
позиции Лакана заключается в том, что он выступил еще на фоне
экзистенциалистской парадигмы мышления с ее постулатами
нравственного выбора и индивидуальной ответственности челове-
ка, парадигмы, которая в своей основе оставалась в рамках
81
ОТ ДЕКОНСТРУКТИВИЗМА К ПОСТМОДЕРНУ
(следуя французской культурной традиции) картезианского пред-
ставления о субъекте и его "Я" (например, "психоаналитический
экзистенциализм" Сартра). Эта традиция рассматривала индиви-
да как рационально и сознательно действующее лицо, как автора
своих поступков, способного понять причину своего действия.
Таким образом, она была твердо укоренена в философии авто-
номности существования индивида и рациональности выбора.
Дебиологизация фрейдизма
Для Лакана же собственно
не существует грани между "Я"
и обществом, поскольку, с его
точки зрения, люди становятся
социальными существами лишь с усвоением языка, так как имен-
но язык якобы и конституирует нас как субъектов. В отличие от
Фрейда, хотя и исходя из него, Лакан пытался дебиологизиро-
вать человеческое сознание, утверждая, что биология всегда ин-
терпретируется субъектом, будучи преломленной через язык, по-
этому для французского ученого не существует тела до и прежде
языка. В этом отношении он четко демонстрирует свою исходную
панъязыковую установку, характерную для структурализма и
постструктурализма. Как пишет по этому поводу Саруп, "можно
было бы сказать, что, сместив все определения с биоло-
го-анатомического уровня на символический, он (Лакан. --
И. И.) показал, как культура накладывает свой смысл на анато-
мию" (261, с. 8).
Несомненно, что Лакан в известной степени дебиологизиро-
вал учение Фрейда, переведя его в символический план, который
он рассматривал как проявление культуры; однако, на мой
взгляд, не следует и преувеличивать значение и кардинальность
этой тенденции, здесь он развивался в русле широкого неофрей-
дистского течения, был одним из самых ярких его представителей,
и пусть в ослабленной форме, но все равно за пределы общей
пансексуальной направленности современной западной мысли он
не вышел, а как раз наоборот, в значительной степени способст-
вовал своим авторитетом укреплению и распространению этой
столь влиятельной тенденции.
И дело не в том, что он резко отрицательно относился не
только к бихевиористским психологам, к которым он относил
также и И. Павлова и Б. Ф. Скиннера и американских эгопси-
хологов Э. Фромма и К. Хорни, а в том, что он критиковал,
особенно двух последних, за непонимание истинного смысла
Фрейда, за то, что они якобы разбавили и смягчили его идеи о
82
ГЛАВА II
бессознательном и детской сексуальности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80