Под влиянием внезапного порыва мне захотелось поговорить с ним, услышать его голос. А почему бы нет? Это был бал-маскарад. Откуда ему знать, кто я? На карнавалах манеры были свободными. Почему домино в маске не может переброситься несколькими словами с другим танцующим на карнавальном балу?
Мы кончили танцевать и присоединились к нашей группе. Я заметила, что незнакомый мужчина находится всего в нескольких шагах от нас, а инстинкт подсказал, что он также заинтересовался мне и, как и я им, поскольку он приблизился к нам.
Я сказала:
— Подождите меня… минутку, — и подошла к незнакомцу улыбаясь.
— Забавный бал, — сказала я.
Произнося эту фразу, я дотронулась рукой до маски, чтобы удостовериться, что она на месте, и сразу же пожалела об этом. На руке были очень дорогие бриллианты. Знает ли он их стоимость? Потом я с удовольствием вспомнила, что у меня красивые руки, — я очень гордилась ими.
— Я тоже нахожу его очень забавным, — ответил он, и я сразу же уловила его иностранный акцент. Заметил ли он мой?
— Вы не француз?
— Швед, мадам, — ответил он. — Или мне следовало сказать — мадемуазель?
Я рассмеялась. Если бы он знал, с кем разговаривает, какова была бы его реакция?
— Можете называть меня мадам, — ответила я.
Прованс подошел ближе. Я видела, что незнакомец заметил его. Мне захотелось глазами иностранца посмотреть на Прованса. У последнего вид был очень титулованной особы. Даже когда он бывал на бале-маскараде, то не мог забыть, что он почти дофин.
Мне хотелось больше узнать о незнакомце, но я опасалась Прованса, стоявшего поблизости.
— Позволено ли мне будет сказать, — спросил незнакомец, — что мадам очаровательна.
— Вы можете так сказать, если действительно так думаете, — ответила я.
— Тогда я повторюсь: мадам очаровательна.
— Чем вы занимаетесь здесь?
— Я набираюсь культуры, мадам.
— На балу в оперном театре?
— Никогда нельзя сказать с уверенностью, где ее можно найти.
Я рассмеялась. Не знаю почему, но я была счастлива.
— Поэтому вы совершаете поездку по Европе с целью завершения образования?
— Я совершаю путешествие, мадам.
— Расскажите, где вы побывали до своего приезда во Францию.
— В Швейцарии, Италии.
— А потом вы вернетесь в Швецию. Мне интересно, какая из стран вам более всего понравилась. Посетите ли вы Австрию? Интересно, как вам понравится Вена. Когда-то я жила в Вене. — Казалось, что безрассудство овладело мною, и прерывающимся от волнения голосом я спросила:
— Как ваше имя?
— Аксель де Ферзен, — сказал он.
— Монсеньер… принц… граф?..
— Граф, — ответил он.
— Граф Аксель де Ферзен, — повторила я.
— Родственники моей матери происходят из Франции.
— Вот почему вы походите на француза, — заметила я. — Ваша белокурость от отца, а черные брови и темные глаза от матери. Я сразу поняла это.
— Мадам наблюдательна. — Он сделал шаг в мою сторону, и мне показалось, что он пригласит меня танцевать. Я еще подумала, как мне следует поступить, если он действительно обратится с такой просьбой, поскольку я не осмеливалась танцевать с незнакомцами. Прованс готов был вмешаться в любой момент. Артуа внимательно наблюдал. Если бы незнакомец сделал какое-то движение, которое можно было бы расценить как оскорбление королевского достоинства, а это было вполне естественно после моего благожелательного поощрительного разговора с ним, Прованс вмешался бы. Я заранее предчувствовала неприятности и, как ни странно, это раззадорило меня вместо того, чтобы встревожить.
— Мадам задала много вопросов, — сказал граф де Ферзен, — и я ответил на них. Не будет ли мне позволено по справедливости также кое-что спросить?
Прованс нахмурился. Я действовала в своей обычной манере — без долгих размышлений. Подняла руку и сняла маску. Повсюду раздались возгласы изумления.
— Мадам ля дофина!
Я рассмеялась, скрывая свое приподнятое настроение и не спуская при этом глаз с графа де Ферзена. Мне было интересно, какие чувства возникают, когда узнаешь, что неизвестная женщина, за который ты позволил себе ухаживать и разговаривать с ней, оказывается будущей королевой Франции?
Граф Аксель де Ферзен не смутился и повел себя с восхитительным спокойствием и величайшим достоинством. Он низко поклонился мне, и я увидела, как его белокурые волосы коснулись вышитого воротничка.
Вокруг стали собираться люди. Они смотрели на меня с любопытством. Многие могли догадываться, что я присутствую на балу, однако, благодаря маскам, скрывающим лицо, ни у кого не могло быть полной уверенности. Я выдала себя, поддавшись сиюминутному порыву, и устроила театральное зрелище в переполненном бальном зале.
Прованс был рядом со мной, с королевским достоинством он предложил мне руку. Поблагодарив, я взяла его под руку. В это время Артуа и сопровождавшие меня лица попросили толпу расступиться и освободить нам проход. Мы прошли прямо к каретам.
Ни Прованс с Артуа, ни их жены не упоминали о моем поступке, однако, перехватывая их взгляды, я знала, что они раздумывают над тем, как его оценить.
Мне тоже следовало об этом подумать. У меня тогда не возникало мысли, что эти молодые, любящие мирские блага люди могут истолковать мое поведение таким образом, что я устала от брака, не являющегося браком в истинном значении слова. Я была молодой и здоровой женщиной, неудовлетворенной в половом отношении, — очень опасное положение для дофины, чьи отпрыски должны стать престолонаследниками Франции. Прованс решил быть повнимательнее. А что, если я заведу любовника? Что, если я рожу ребенка и выдам его за дитя, приобретенное от мужа? Вполне возможно, что внебрачный ребенок может лишить его короны. Размышления Артуа шли по другому направлению. Намереваюсь ли я заиметь любовника? Он думал о себе, ибо всегда считал меня очень привлекательной.
А их жены, которые начинали хорошо разбираться в своих мужьях, будут повторять их суждения.
Что касается меня, то я вновь переживала каждую из тех минут, когда разговаривала с незнакомцем. Я слышала его голос, вспоминала белокурые волосы на фоне темного костюма.
Я не думала, что когда-нибудь встречусь с незнакомцем вновь, но полагала, что запомню его надолго. И он никогда в жизни не забудет меня. Этого казалось достаточно.
Глава 7. Королева Франции
Страшный грохот наподобие грома послышался в передней комнате — это толпа придворных спешно покидала покои почившего монарха, чтобы поклониться новой власти в лице Людовика XVI. Необычная суматоха подсказала Марии Антуанетте и ее мужу, что они заступают на царствование; подчиняясь непроизвольному порыву, который глубоко тронул всех находившихся рядом, они пали на колени и со слезами в голосе воскликнули: «О Боже, просвети и защити нас!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73