Честно говоря, все эти свадебные хлопоты только ради посторонних. Меня никогда не интересовало, что думают другие люди, и, если бы ты согласилась, я бы женился на тебе завтра в садике за домом и в присутствии только необходимого количества свидетелей.
Она сделала глоток шампанского и поддразнила его:
– А, так ты боишься, что я передумаю? Он прижал руку к груди.
– Бог мой. Я не подумал об этом. Теперь, когда ты сказала это, полагаю, мне следует рассмотреть такую возможность. Как мне удастся сохранить твой интерес ко мне за зиму, такую ужасно длинную и холодную?
– А я думаю, вопрос в том, как, «сохранить твой интерес», – ответила Клара.
Он остановился и наклонился к ней.
– Это будет очень легко. Просто улыбайся, как сейчас, носи больше таких платьев и время от времени присылай мне неприличные письма.
Клара громко рассмеялась. Остальные замолкли и посмотрели на них, затем продолжили свои разговоры. Сегер с Кларой снова стали прохаживаться по комнате.
– Чего бы я ни отдал, чтобы сейчас оказаться наедине с тобой, – тихо сказал он. – Боюсь, приличное поведение по отношению к тебе прикончит меня.
– Мне бы этого не хотелось, милорд.
Он ответил горящим возбужденным взглядом.
– Тогда выходи за меня в сентябре.
– Ты очень настойчив.
– Когда я чего-то хочу, то да. В сентябре?
– Но сейчас июнь. Остается немного больше двух месяцев.
– Два месяца слишком долго. Давай объявим сегодня. Свадьба будет в сентябре. Я могу сразу же все приготовить для медового месяца. Ты хотела бы поехать в Италию? Или, может быть, в Америку? Выбирай, мы поедем в сентябре.
Клара недоверчиво покачала головой.
– Ты никогда не уступаешь?
– Нет, когда я чего-то хочу. Так ты согласна?
Его настойчивость забавляла и льстила ей, и она чувствовала приятное возбуждение. Не в силах устоять перед его обаятельным, умоляющим взглядом, она поставила пустой бокал на стол и хитро улыбнулась.
– Да.
– Превосходно. Теперь нам предстоит пережить целых два месяца, стараясь избежать еще одного скандала.
– Что ты хочешь этим сказать? – спросила она с неожиданной тревогой.
– Ты же не думаешь, что я смогу прожить так долго, не целуя тебя? Я предполагаю, что не вынесу этой страшной мучительной пытки, и хочу сказать, пытки в буквальном смысле.
Клара снова рассмеялась и постучала по его груди кончиком закрытого веера.
– И что мы с этим будем делать?
Он дотронулся до того места на ее руке, остававшегося открытым между перчаткой и коротким кружевным рукавом. В Кларе мгновенно пробудилось желание, и она оглянулась, не смотрят ли на них.
Сегер наклонился и прошептал ей на ухо:
– Я по-прежнему знаю, как доставлять удовольствие, не причиняя вреда, и думаю, ты знаешь, как воспользоваться этим и получить удовольствие. Нам нужно только подходящее местечко.
Она не верила своим ушам.
– Ты пытаешься снова заманить меня среди ночи в карету, если не ошибаюсь?
– Если честно, я имел в виду нечто другое. Более удобное, но и более опасное. Как насчет завтрашней ночи?
Могла ли Клара притвориться, что ее не интересует эта отчаянная затея? Ни в коем случае.
Ее губы сложились в хитрую улыбку и, раскрыв веер, она помахала им перед своим липом.
– Хорошо. Я поддаюсь на твою уловку. Расскажи, прошу тебя, все подробно, я совсем заинтригована.
Наследующее утро Сегер проснулся, чувствуя прилив сил и голода. Его будущая жена оказалась смелой любительницей приключений, совсем не похожей на благовоспитанных вялых дебютанток, которых он встречал.
Он не сожалел о своем выборе. Ему была нужна именно такая жена, которой бы нравилось немного остроты в их браке. Или пока во время их помолвки. Он никогда бы не женился на тихой и робкой молодой женщине. Ему нужны были острые ощущения, и Клара, какой бы невинной она ни была, снова и снова доказывала ему, что вполне подходит ему. Она приняла его рискованное предложение – даже он считал его рискованным, – и сегодня ночью они должны были увидеться с ней наедине.
Несколько таких свиданий, и он, возможно, все-таки доживет до сентября.
Хотя будет сложно не лишить ее невинности полностью. Сможет ли он выдержать это? Он уже сорвал достаточно лепестков с цветка невинности.
Он полагал, что придется выдержать. Всегда есть опасность, что с ним что-нибудь может случиться – например, он мог попасть под омнибус. А он не хотел оставлять Клару одну в этом мире без мужа и, возможно, ожидающую его ребенка. Сначала он должен жениться.
Он просматривал газету, когда в комнату вошла Джиллиан. Под мышкой она несла большой тяжелый сверток из коричневой бумаги, который положила на стул рядом с собой.
– Доброе утро, Сегер, – сказала она своим тихим, звучавшим по-детски голоском и села за накрытый белой скатертью стол напротив него.
– Доброе утро, Джиллиан. Ты хорошо спала?
– Да, спасибо. – Она подождала, пока лакей не поставил перед ней тарелку, и затем взялась за вилку. – Вчера обед удался. Тебе понравился?
Он поднял глаза от газеты. Его кузина обычно за едой не задавала вопросов. Она была очень тихой и застенчивой и сейчас удивила его.
Сегер улыбнулся, сложил газету и отложил ее в сторону.
– Я получил удовольствие, а ты?
Обычно, говоря с ним или с кем-то другим, Джиллиан не смотрела собеседнику в глаза, но в это утро посмотрела. По крайней мере несколько раз, поверх тарелки.
Жаль, что она была так болезненно застенчива. Она не была непривлекательной девушкой, и ей надо было только чаще улыбаться и побольше говорить.
– Было восхитительно, – сказала она. – Должна заметить, мне очень понравилась Клара; Она очень милая.
– Я рад, что ты так считаешь.
Разговор прекратился на пару минут, пока Джиллиан ела свой завтрак. Сегер собирался снова взять газету, но не хотел быть грубым. Он пил не спеша кофе и смотрел в окно.
– Сентябрь – хорошее время для свадьбы, – сказала Джиллиан, к его удивлению, продолжая разговор. – А семья Клары приедет из Америки? Как я поняла, у нее есть еще одна сестра.
– Да, ее зовут Адель, и ей восемнадцать лет. Я уверен, она будет рада познакомиться с тобой. У нее это будет тоже первый сезон, как и у тебя.
– Интересно, а как проводят сезон в Нью-Йорке? – спросила Джиллиан. – Америка, как кажется, интересное место. Я бы хотела когда-нибудь съездить туда.
– Может быть, съездишь.
Она улыбнулась ему, но он не увидел радости в ее глазах. За всю ее жизнь он никогда не видел, чтобы у нее, как у Клары, сияли глаза. А он знал ее еще ребенком, когда они с матерью приехали из Шотландии в Лондон, чтобы присутствовать на свадьбе Куинтины с отцом Сегера. Сегеру тогда было семь лет.
Неожиданно Сегер вспомнил тот день два года назад, когда они хоронили мать Джиллиан. Всю похоронную службу Джиллиан тихо проплакала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Она сделала глоток шампанского и поддразнила его:
– А, так ты боишься, что я передумаю? Он прижал руку к груди.
– Бог мой. Я не подумал об этом. Теперь, когда ты сказала это, полагаю, мне следует рассмотреть такую возможность. Как мне удастся сохранить твой интерес ко мне за зиму, такую ужасно длинную и холодную?
– А я думаю, вопрос в том, как, «сохранить твой интерес», – ответила Клара.
Он остановился и наклонился к ней.
– Это будет очень легко. Просто улыбайся, как сейчас, носи больше таких платьев и время от времени присылай мне неприличные письма.
Клара громко рассмеялась. Остальные замолкли и посмотрели на них, затем продолжили свои разговоры. Сегер с Кларой снова стали прохаживаться по комнате.
– Чего бы я ни отдал, чтобы сейчас оказаться наедине с тобой, – тихо сказал он. – Боюсь, приличное поведение по отношению к тебе прикончит меня.
– Мне бы этого не хотелось, милорд.
Он ответил горящим возбужденным взглядом.
– Тогда выходи за меня в сентябре.
– Ты очень настойчив.
– Когда я чего-то хочу, то да. В сентябре?
– Но сейчас июнь. Остается немного больше двух месяцев.
– Два месяца слишком долго. Давай объявим сегодня. Свадьба будет в сентябре. Я могу сразу же все приготовить для медового месяца. Ты хотела бы поехать в Италию? Или, может быть, в Америку? Выбирай, мы поедем в сентябре.
Клара недоверчиво покачала головой.
– Ты никогда не уступаешь?
– Нет, когда я чего-то хочу. Так ты согласна?
Его настойчивость забавляла и льстила ей, и она чувствовала приятное возбуждение. Не в силах устоять перед его обаятельным, умоляющим взглядом, она поставила пустой бокал на стол и хитро улыбнулась.
– Да.
– Превосходно. Теперь нам предстоит пережить целых два месяца, стараясь избежать еще одного скандала.
– Что ты хочешь этим сказать? – спросила она с неожиданной тревогой.
– Ты же не думаешь, что я смогу прожить так долго, не целуя тебя? Я предполагаю, что не вынесу этой страшной мучительной пытки, и хочу сказать, пытки в буквальном смысле.
Клара снова рассмеялась и постучала по его груди кончиком закрытого веера.
– И что мы с этим будем делать?
Он дотронулся до того места на ее руке, остававшегося открытым между перчаткой и коротким кружевным рукавом. В Кларе мгновенно пробудилось желание, и она оглянулась, не смотрят ли на них.
Сегер наклонился и прошептал ей на ухо:
– Я по-прежнему знаю, как доставлять удовольствие, не причиняя вреда, и думаю, ты знаешь, как воспользоваться этим и получить удовольствие. Нам нужно только подходящее местечко.
Она не верила своим ушам.
– Ты пытаешься снова заманить меня среди ночи в карету, если не ошибаюсь?
– Если честно, я имел в виду нечто другое. Более удобное, но и более опасное. Как насчет завтрашней ночи?
Могла ли Клара притвориться, что ее не интересует эта отчаянная затея? Ни в коем случае.
Ее губы сложились в хитрую улыбку и, раскрыв веер, она помахала им перед своим липом.
– Хорошо. Я поддаюсь на твою уловку. Расскажи, прошу тебя, все подробно, я совсем заинтригована.
Наследующее утро Сегер проснулся, чувствуя прилив сил и голода. Его будущая жена оказалась смелой любительницей приключений, совсем не похожей на благовоспитанных вялых дебютанток, которых он встречал.
Он не сожалел о своем выборе. Ему была нужна именно такая жена, которой бы нравилось немного остроты в их браке. Или пока во время их помолвки. Он никогда бы не женился на тихой и робкой молодой женщине. Ему нужны были острые ощущения, и Клара, какой бы невинной она ни была, снова и снова доказывала ему, что вполне подходит ему. Она приняла его рискованное предложение – даже он считал его рискованным, – и сегодня ночью они должны были увидеться с ней наедине.
Несколько таких свиданий, и он, возможно, все-таки доживет до сентября.
Хотя будет сложно не лишить ее невинности полностью. Сможет ли он выдержать это? Он уже сорвал достаточно лепестков с цветка невинности.
Он полагал, что придется выдержать. Всегда есть опасность, что с ним что-нибудь может случиться – например, он мог попасть под омнибус. А он не хотел оставлять Клару одну в этом мире без мужа и, возможно, ожидающую его ребенка. Сначала он должен жениться.
Он просматривал газету, когда в комнату вошла Джиллиан. Под мышкой она несла большой тяжелый сверток из коричневой бумаги, который положила на стул рядом с собой.
– Доброе утро, Сегер, – сказала она своим тихим, звучавшим по-детски голоском и села за накрытый белой скатертью стол напротив него.
– Доброе утро, Джиллиан. Ты хорошо спала?
– Да, спасибо. – Она подождала, пока лакей не поставил перед ней тарелку, и затем взялась за вилку. – Вчера обед удался. Тебе понравился?
Он поднял глаза от газеты. Его кузина обычно за едой не задавала вопросов. Она была очень тихой и застенчивой и сейчас удивила его.
Сегер улыбнулся, сложил газету и отложил ее в сторону.
– Я получил удовольствие, а ты?
Обычно, говоря с ним или с кем-то другим, Джиллиан не смотрела собеседнику в глаза, но в это утро посмотрела. По крайней мере несколько раз, поверх тарелки.
Жаль, что она была так болезненно застенчива. Она не была непривлекательной девушкой, и ей надо было только чаще улыбаться и побольше говорить.
– Было восхитительно, – сказала она. – Должна заметить, мне очень понравилась Клара; Она очень милая.
– Я рад, что ты так считаешь.
Разговор прекратился на пару минут, пока Джиллиан ела свой завтрак. Сегер собирался снова взять газету, но не хотел быть грубым. Он пил не спеша кофе и смотрел в окно.
– Сентябрь – хорошее время для свадьбы, – сказала Джиллиан, к его удивлению, продолжая разговор. – А семья Клары приедет из Америки? Как я поняла, у нее есть еще одна сестра.
– Да, ее зовут Адель, и ей восемнадцать лет. Я уверен, она будет рада познакомиться с тобой. У нее это будет тоже первый сезон, как и у тебя.
– Интересно, а как проводят сезон в Нью-Йорке? – спросила Джиллиан. – Америка, как кажется, интересное место. Я бы хотела когда-нибудь съездить туда.
– Может быть, съездишь.
Она улыбнулась ему, но он не увидел радости в ее глазах. За всю ее жизнь он никогда не видел, чтобы у нее, как у Клары, сияли глаза. А он знал ее еще ребенком, когда они с матерью приехали из Шотландии в Лондон, чтобы присутствовать на свадьбе Куинтины с отцом Сегера. Сегеру тогда было семь лет.
Неожиданно Сегер вспомнил тот день два года назад, когда они хоронили мать Джиллиан. Всю похоронную службу Джиллиан тихо проплакала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74