Однако Джим нисколько не сомневался, что Эшан рано или поздно обнаружит себя.
Джим принялся проверять крепление сундуков с золотом. К нему подошел Снорл, потом Брайен и Дэффид.
Джим просто тянул время. Судя по солнцу, до полудня оставалось несколько минут. Но задержка давала Джиму возможность оглядеть опушку леса. Он не обнаружил там ни маленьких людей, ни приграничных жителей. Никого.
Его внимание привлекло необычно большое количество соколов, ястребов и других хищных птиц, круживших в небе над поляной.
– Откуда столько птиц? – спросил он Снорла вполголоса, чтобы не услышал никто из полых людей.
Снорл со злорадством смотрел на пятерых полых на дальнем конце выступа. Не поворачивая головы, он ответил:
– Их приманили свистом маленькие люди. Они дружат с птицами и зверями.
Лизет не рассказывала тебе, как они подзывают ее сокола, когда она посылает его к ним?
– Что-то я слышал, – пробормотал Джим. – Но зачем маленьким людям нужны птицы?
– Птицы видят или чуют – сам не знаю как – полых людей даже без одежды не хуже меня. Если кто-нибудь из них попытается удрать, птицы помогут маленьким людям найти его. Чего мы ждем?
– Я тяну время, – чуть слышно прошептал Джим. – Полдень еще не наступил, и я не знаю, успели ли маленькие люди и приграничные жители занять свои позиции.
– Только и всего? Я давно мог бы тебе сказать, что маленькие люди уже здесь; а раз они здесь, значит, и приграничные жители недалеко. Ни те, ни другие не захотят упустить такую возможность.
Джим почувствовал большое облегчение.
– Тогда все в порядке, – сказал он Брайену и Дэффиду, взял под уздцы вьючную лошадь и повел ее за собой.
Они снова двинулись вперед вдоль выступа, и пятеро полых людей в доспехах отступили, – правда, всего на пару шагов. Дойдя примерно до середины выступа, Джим остановился.
– Идите сюда! – крикнул он пятерым. – Ведь вы здесь для того, чтобы наблюдать, как я раздаю деньги? Подойдите и встаньте рядом со мной.
Некоторое время полые люди колебались, что-то бормоча. Потом подошли и остановились футах в десяти.
– Я Эшан, – сказал тот, что стоял ближе всех к Джиму. – Возможно, ты не узнаешь меня, но мы встречались в прошлый раз. Ну, раз ты здесь, перейдем к делу! Только убери своего волка!
Джим добродушно улыбнулся – почти ласково:
– Он не побеспокоит вас, если не будет необходимости. – С этими словами он повернулся к сундукам, открыл один из них и достал горсть монет. – Поскольку мне видны только ваши доспехи и одежда, – объявил Джим, повысив голос, чтобы было слышно остальным полым людям, – я не смогу отличить вас друг от друга.
Зато волк сможет. И если кто-нибудь попытается получить больше, чем ему полагается, волк позаботится о нем.
Ближайшие к Джиму ряды всколыхнулись, – очевидно, тем, кто там находился, захотелось отодвинуться подальше; однако возможности для отступления не оказалось – полые люди стояли друг за другом довольно тесно. Все же напротив Снорла образовалась небольшая свободная площадка.
– Каждый, – продолжал Джим, стараясь, чтобы его услышали даже те, кто стоял у самого леса, – получит по две полновесные золотые монеты, отчеканенные по приказу короля Франции специально для оплаты издержек предстоящего вторжения в Англию! – Он достал из сундука одну монету и повращал ее, чтобы все видели, как сверкает золото. – Эта монета называется franc a cheval, потому что на ней изображен сидящий на коне король.
В толпе послышался ропот, стоявшие с краю попытались придвинуться ближе.
Дальше тянуть было нельзя.
– Хорошо, – крикнул Джим, – пусть подойдет первый! А за ним остальные, по очереди.
После небольшого колебания одна из фигур в доспехах, стоявшая в переднем ряду ближе к Джиму, чем к Снорлу, приблизилась к выступу. Фигура протянула руку в латной перчатке, и Джим положил на раскрытую ладонь два золотых франка.
Стальная перчатка сжалась в кулак, первая фигура удалилась; ее место тут же заняла вторая, повторившая тот же жест.
Раздача золота началась.
Перед Джимом одна за другой появлялись перчатки; их владельцы приближались всегда с противоположной от Снорла стороны и старались держаться как можно подальше от волка.
Джим не предполагал, что работа будет такой утомительной. Когда солнце миновало зенит и двинулось дальше, у Джима уже кружилась голова. Ему казалось, что бесчисленные руки тянутся и будут тянуться к нему без конца, как ненасытные птенцы в гнезде.
Джим будто присутствовал на каком-то приеме, где должен был приветствовать бесчисленных гостей, вновь и вновь до одури повторяя одно и то же механическое действие.
Хорошо, что рядом находился Снорл. Будь Джим один, он давно отказался бы от попыток определить, пытается кто-то из полых людей получить больше своей доли или нет. Все руки, все фигуры казались Джиму одинаковыми. Даже доспехи и одежда не позволяли отличить полых людей друг от друга. Как будто без конца подходил один и тот же полый человек.
Время от времени Джим утирал пот со лба – весеннее солнце пекло вовсю – и, пользуясь этим предлогом, оглядывал опушку леса в надежде увидеть маленьких людей.
Но никто не появлялся. Только птицы, опускаясь все ниже и ниже, подняли крик, не то ссорясь, не то сообщая что-то друг другу. Насколько знал Джим, крики большинства птиц предупреждали соперника, что территория занята, а также выражали угрозу, гнев и тревогу. Во всяком случае крики птиц адресовались друг другу, а не полым людям внизу.
Джим сказал себе, что маленькие люди, очевидно, знают свое дело, если, конечно, это они созвали пернатых тварей.
Один сундук с золотом наполовину опустел; среди фигур в полных доспехах стали появляться и облаченные частично. Часто к Джиму протягивался лишь пустой рукав.
Требовалась некоторая сноровка, чтобы положить монеты куда следует.
Джим просто отпускал монеты у края рукава, предоставляя полому человеку самому ловить их. Наконец первый сундук опустел, и Джим объявил перерыв. Он развернул вьючную лошадь и стал открывать сундук, висящий с другой стороны.
Это дало ему возможность получше оглядеть опушку леса. За деревьями будто что-то блеснуло, или Джиму просто показалось. Он уже начинал раздражаться.
Маленьким людям и приграничным жителям давным-давно следовало быть на местах. Почему же они медлили и не атаковали? Джим подумал, что, если они не поторопятся, у него скоро кончится золото.
И тогда, весьма вероятно, полые люди, особенно те, которые в доспехах, набросятся на него, Брайена и Дэффида и либо убьют их сразу, либо подвергнут какой-нибудь изощренной казни.
Ситуация нравилась ему все меньше и меньше. Из-за движения толпы над поляной поднялось целое облако пыли. Птицы летали над самыми головами полых людей и беспокоили их пронзительными криками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
Джим принялся проверять крепление сундуков с золотом. К нему подошел Снорл, потом Брайен и Дэффид.
Джим просто тянул время. Судя по солнцу, до полудня оставалось несколько минут. Но задержка давала Джиму возможность оглядеть опушку леса. Он не обнаружил там ни маленьких людей, ни приграничных жителей. Никого.
Его внимание привлекло необычно большое количество соколов, ястребов и других хищных птиц, круживших в небе над поляной.
– Откуда столько птиц? – спросил он Снорла вполголоса, чтобы не услышал никто из полых людей.
Снорл со злорадством смотрел на пятерых полых на дальнем конце выступа. Не поворачивая головы, он ответил:
– Их приманили свистом маленькие люди. Они дружат с птицами и зверями.
Лизет не рассказывала тебе, как они подзывают ее сокола, когда она посылает его к ним?
– Что-то я слышал, – пробормотал Джим. – Но зачем маленьким людям нужны птицы?
– Птицы видят или чуют – сам не знаю как – полых людей даже без одежды не хуже меня. Если кто-нибудь из них попытается удрать, птицы помогут маленьким людям найти его. Чего мы ждем?
– Я тяну время, – чуть слышно прошептал Джим. – Полдень еще не наступил, и я не знаю, успели ли маленькие люди и приграничные жители занять свои позиции.
– Только и всего? Я давно мог бы тебе сказать, что маленькие люди уже здесь; а раз они здесь, значит, и приграничные жители недалеко. Ни те, ни другие не захотят упустить такую возможность.
Джим почувствовал большое облегчение.
– Тогда все в порядке, – сказал он Брайену и Дэффиду, взял под уздцы вьючную лошадь и повел ее за собой.
Они снова двинулись вперед вдоль выступа, и пятеро полых людей в доспехах отступили, – правда, всего на пару шагов. Дойдя примерно до середины выступа, Джим остановился.
– Идите сюда! – крикнул он пятерым. – Ведь вы здесь для того, чтобы наблюдать, как я раздаю деньги? Подойдите и встаньте рядом со мной.
Некоторое время полые люди колебались, что-то бормоча. Потом подошли и остановились футах в десяти.
– Я Эшан, – сказал тот, что стоял ближе всех к Джиму. – Возможно, ты не узнаешь меня, но мы встречались в прошлый раз. Ну, раз ты здесь, перейдем к делу! Только убери своего волка!
Джим добродушно улыбнулся – почти ласково:
– Он не побеспокоит вас, если не будет необходимости. – С этими словами он повернулся к сундукам, открыл один из них и достал горсть монет. – Поскольку мне видны только ваши доспехи и одежда, – объявил Джим, повысив голос, чтобы было слышно остальным полым людям, – я не смогу отличить вас друг от друга.
Зато волк сможет. И если кто-нибудь попытается получить больше, чем ему полагается, волк позаботится о нем.
Ближайшие к Джиму ряды всколыхнулись, – очевидно, тем, кто там находился, захотелось отодвинуться подальше; однако возможности для отступления не оказалось – полые люди стояли друг за другом довольно тесно. Все же напротив Снорла образовалась небольшая свободная площадка.
– Каждый, – продолжал Джим, стараясь, чтобы его услышали даже те, кто стоял у самого леса, – получит по две полновесные золотые монеты, отчеканенные по приказу короля Франции специально для оплаты издержек предстоящего вторжения в Англию! – Он достал из сундука одну монету и повращал ее, чтобы все видели, как сверкает золото. – Эта монета называется franc a cheval, потому что на ней изображен сидящий на коне король.
В толпе послышался ропот, стоявшие с краю попытались придвинуться ближе.
Дальше тянуть было нельзя.
– Хорошо, – крикнул Джим, – пусть подойдет первый! А за ним остальные, по очереди.
После небольшого колебания одна из фигур в доспехах, стоявшая в переднем ряду ближе к Джиму, чем к Снорлу, приблизилась к выступу. Фигура протянула руку в латной перчатке, и Джим положил на раскрытую ладонь два золотых франка.
Стальная перчатка сжалась в кулак, первая фигура удалилась; ее место тут же заняла вторая, повторившая тот же жест.
Раздача золота началась.
Перед Джимом одна за другой появлялись перчатки; их владельцы приближались всегда с противоположной от Снорла стороны и старались держаться как можно подальше от волка.
Джим не предполагал, что работа будет такой утомительной. Когда солнце миновало зенит и двинулось дальше, у Джима уже кружилась голова. Ему казалось, что бесчисленные руки тянутся и будут тянуться к нему без конца, как ненасытные птенцы в гнезде.
Джим будто присутствовал на каком-то приеме, где должен был приветствовать бесчисленных гостей, вновь и вновь до одури повторяя одно и то же механическое действие.
Хорошо, что рядом находился Снорл. Будь Джим один, он давно отказался бы от попыток определить, пытается кто-то из полых людей получить больше своей доли или нет. Все руки, все фигуры казались Джиму одинаковыми. Даже доспехи и одежда не позволяли отличить полых людей друг от друга. Как будто без конца подходил один и тот же полый человек.
Время от времени Джим утирал пот со лба – весеннее солнце пекло вовсю – и, пользуясь этим предлогом, оглядывал опушку леса в надежде увидеть маленьких людей.
Но никто не появлялся. Только птицы, опускаясь все ниже и ниже, подняли крик, не то ссорясь, не то сообщая что-то друг другу. Насколько знал Джим, крики большинства птиц предупреждали соперника, что территория занята, а также выражали угрозу, гнев и тревогу. Во всяком случае крики птиц адресовались друг другу, а не полым людям внизу.
Джим сказал себе, что маленькие люди, очевидно, знают свое дело, если, конечно, это они созвали пернатых тварей.
Один сундук с золотом наполовину опустел; среди фигур в полных доспехах стали появляться и облаченные частично. Часто к Джиму протягивался лишь пустой рукав.
Требовалась некоторая сноровка, чтобы положить монеты куда следует.
Джим просто отпускал монеты у края рукава, предоставляя полому человеку самому ловить их. Наконец первый сундук опустел, и Джим объявил перерыв. Он развернул вьючную лошадь и стал открывать сундук, висящий с другой стороны.
Это дало ему возможность получше оглядеть опушку леса. За деревьями будто что-то блеснуло, или Джиму просто показалось. Он уже начинал раздражаться.
Маленьким людям и приграничным жителям давным-давно следовало быть на местах. Почему же они медлили и не атаковали? Джим подумал, что, если они не поторопятся, у него скоро кончится золото.
И тогда, весьма вероятно, полые люди, особенно те, которые в доспехах, набросятся на него, Брайена и Дэффида и либо убьют их сразу, либо подвергнут какой-нибудь изощренной казни.
Ситуация нравилась ему все меньше и меньше. Из-за движения толпы над поляной поднялось целое облако пыли. Птицы летали над самыми головами полых людей и беспокоили их пронзительными криками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101