Он указал на Жиля и Алана:
– Я перенесу его и вас двоих в замок. Так будет проще. Итак! – Он щелкнул пальцами. Брайен с Бланшаром, а также Жиль и Алан со своими конями исчезли.
– Они во дворе замка, – сообщил Каролинус. – А вашу Лизет, сэр Геррак, уже позвали; сейчас она бежит к Брайену через большой зал.
– Каролинус! – воскликнул Джим. – Департамент Аудиторства распнет тебя за это!
– Еще бы! – фыркнул Каролинус; его усы ощетинились. – Но может, и я им кое-что скажу. – Он повернулся к поляне:
– Посмотри-ка, Джеймс, твой червь по-прежнему ползет. Поезжай к нему с копьем. Помни, что тебе говорил Брайен.
Держи меч выше, когда настанет время сражаться пешим; щит прижми одним краем к наплечнику, другим к наколеннику и держись подальше от той части червя, которая поднимается над землей. Сейчас ты можешь подъехать к нему сбоку. Он чувствует кожей сотрясение земли и почует, как ты приближаешься, но не успеет развернуться, чтобы помешать тебе поразить его туловище.
– Хорошо! – Джим поднял левой рукой поводья, придерживая правой лежавшее на луке седла копье.
– Подожди! – остановил его Каролинус. – Еще одно. Когда начнешь рубить мечом, сначала пронзи червя острием, а потом просто руби. К тому времени он тебя прижмет и будет биться в твой щит, пытаясь схватить тебя зубами и затянуть в глотку. Но твоя рука с мечом должна быть свободной. Теперь поезжай!
Джим кивнул; держа копье на луке седла, он развернул Оглоеда и пустил его галопом прямо на червя.
Расстояние между Джимом и тварью оставалось не таким уж большим; у него хватило времени подумать только об одном – об Энджи.
Почти два года назад, когда битва у Презренной Башни закончилась победой и Энджи была спасена, Джим приобрел довольно большой кредит магической силы, и Каролинус сообщил, что эту силу можно использовать для возвращения Джима и Энджи домой.
Джим тогда полагал, что Энджи захочет вернуться; и для него оказалось неожиданностью, когда она сказал, что хочет только того, чего хочет он.
А самому Джиму хотелось остаться. Он чувствовал, как призывал его к себе этот средневековый мир. Только когда это дошло до Джима, он постепенно, шаг за шагом начал понимать, что и Энджи чувствовала тот же зов. Потому-то они и остались.
Но лишь приняв это решение, Джим понял, сколь легкомысленно воспринял он слова Каролинуса о том, что им, скорее всего, никогда больше не представится возможность вернуться. Он даже не подумал спросить, почему это будет так трудно.
Теперь он знал. Ему нужно было стать магом такого же ранга, как Каролинус, и не только приобрести достаточный кредит магической силы, но и оказаться в нужной точке по отношению к факторам, которые управляли миром: Случаю и Истории. Только тогда он сможет вернуться домой.
Для достижения такой цели требовалось по крайней мере несколько лет и, конечно, удача. А пока приходилось жить здесь, и это означало, что только жизнь и магия Джима спасали Энджи от весьма неприятного положения.
Конечно, она могла остаться хозяйкой замка де Буа де Маленконтри. Но в этом мире и в это время без магии Джима ей не продержаться в такой роли.
В таком случае четырнадцатое столетие могло предложить ей только одно решение: выйти замуж за другого человека, который стал бы хозяином замка и ее жизни. За какого-нибудь средневекового рыцаря, не имеющего ни малейшего понятия обо всем том, что она знала и помнила.
Короче говоря, если червь сейчас убьет Джима, что казалось весьма вероятным, Энджи придется несладко.
Времени на размышления не оставалось. Джим подъехал к червю почти вплотную. Точнее, до твари оставалось еще около тридцати футов; но Джим и не собирался, по крайней мере пока, подъезжать ближе.
Они с червем сошлись на довольно ровном участке поля, не загроможденном доспехами и телами убитых.
Джим, несмотря на хорошую реакцию и репутацию отличного волейболиста в двадцатом веке, полагался больше на ум, чем на мускулы. В данной ситуации он видел только одну надежду.
Червь двигался медленно, то есть все его тело перемещалось довольно медленно. Если скорость, с которой он теперь полз, близка к максимальной – а червь у Презренной Башни передвигался явно не быстрее, – то Джима появлялся шанс. Он отвернул Оглоеда в сторону и поскакал вокруг твари.
Оглоеду червь при ближайшем рассмотрении совсем не понравился, так что конь был, по-видимому, вполне доволен таким оборотом. Червь разворачивался к ним; нo Джим все увеличивал скорость, переведя Оглоеда с рыси на легкий галоп, и наконец поскакал вокруг чудовища во весь опор. К тому моменту червь, прекратив всякое движение вперед, совершил несколько оборотов месте.
Но, как и ожидал Джим, он мог кружить вокруг твари быстpee, чем та успевала вертеться. Оглоед скакал галопом, и червь пытался держаться головой к нему, но начал отставать. В конце концов Джим и Оглоед оказались в удобном положении – немного позади головы червя и под прямым углом к его туловищу.
– Давай, Оглоед! – громко крикнул Джим. Он поднял поводья и копье и во второй раз за все время своего знакомства с Оглоедом вонзил ему в бока острые шипы шпор.
Конь подскочил от внезапной боли и ринулся прямо на червя. Джим крепко прижал к себе толстый конец копья, сосредоточился и вознес молитву.
Ему всегда казалось необычайно трудным направлять конец десятифутового копья, сидя на скачущем галопом коне, когда каждое движение заставляет конец копья качаться вверх-вниз и из стороны в сторону, подобно звукоснимателю на краю вращающейся пластинки.
Джим старался держать наконечник копья пониже – пусть он лучше уткнется в землю, чем скользнет над спиной чудовища.
Все заняло лишь несколько мгновений. Почти мигом Оглоед оказался возле червя, и коню ничего не оставалось, как перескочить через туловище твари, сделав предварительно еще два скачка. Джим нацелился копьем в самую середину задней части тела чудовища.
В следующую секунду он нанес удар, и копье вонзилось.
Потом Оглоед перелетел через червя, и Джиму пришлось отпустить копье, поскольку иначе он просто вылетел бы из седла.
Оказавшись с другой стороны от червя, Джим с трудом удержал испуганного коня. Справившись с Оглоедом и повернув назад, он увидел, что чудовище сломало древко и крутится на месте, отчаянно пытаясь дотянуться до наконечника и поймать его пастью. Обломок копья, вонзившегося в чудовище, торчал из его бока.
Джим с ликованием подумал, что ему, похоже, удалось повредить какие-то жизненно важные органы твари. По крайней мере, она уж наверняка истечет кровью, что даст Джиму несомненное преимущество.
Однако самое сложное было еще впереди. Червь был ранен копьем, но ранение, судя по всему, не мешало ему сражаться.
Джим натянул поводья футах в тридцати от чудовища.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
– Я перенесу его и вас двоих в замок. Так будет проще. Итак! – Он щелкнул пальцами. Брайен с Бланшаром, а также Жиль и Алан со своими конями исчезли.
– Они во дворе замка, – сообщил Каролинус. – А вашу Лизет, сэр Геррак, уже позвали; сейчас она бежит к Брайену через большой зал.
– Каролинус! – воскликнул Джим. – Департамент Аудиторства распнет тебя за это!
– Еще бы! – фыркнул Каролинус; его усы ощетинились. – Но может, и я им кое-что скажу. – Он повернулся к поляне:
– Посмотри-ка, Джеймс, твой червь по-прежнему ползет. Поезжай к нему с копьем. Помни, что тебе говорил Брайен.
Держи меч выше, когда настанет время сражаться пешим; щит прижми одним краем к наплечнику, другим к наколеннику и держись подальше от той части червя, которая поднимается над землей. Сейчас ты можешь подъехать к нему сбоку. Он чувствует кожей сотрясение земли и почует, как ты приближаешься, но не успеет развернуться, чтобы помешать тебе поразить его туловище.
– Хорошо! – Джим поднял левой рукой поводья, придерживая правой лежавшее на луке седла копье.
– Подожди! – остановил его Каролинус. – Еще одно. Когда начнешь рубить мечом, сначала пронзи червя острием, а потом просто руби. К тому времени он тебя прижмет и будет биться в твой щит, пытаясь схватить тебя зубами и затянуть в глотку. Но твоя рука с мечом должна быть свободной. Теперь поезжай!
Джим кивнул; держа копье на луке седла, он развернул Оглоеда и пустил его галопом прямо на червя.
Расстояние между Джимом и тварью оставалось не таким уж большим; у него хватило времени подумать только об одном – об Энджи.
Почти два года назад, когда битва у Презренной Башни закончилась победой и Энджи была спасена, Джим приобрел довольно большой кредит магической силы, и Каролинус сообщил, что эту силу можно использовать для возвращения Джима и Энджи домой.
Джим тогда полагал, что Энджи захочет вернуться; и для него оказалось неожиданностью, когда она сказал, что хочет только того, чего хочет он.
А самому Джиму хотелось остаться. Он чувствовал, как призывал его к себе этот средневековый мир. Только когда это дошло до Джима, он постепенно, шаг за шагом начал понимать, что и Энджи чувствовала тот же зов. Потому-то они и остались.
Но лишь приняв это решение, Джим понял, сколь легкомысленно воспринял он слова Каролинуса о том, что им, скорее всего, никогда больше не представится возможность вернуться. Он даже не подумал спросить, почему это будет так трудно.
Теперь он знал. Ему нужно было стать магом такого же ранга, как Каролинус, и не только приобрести достаточный кредит магической силы, но и оказаться в нужной точке по отношению к факторам, которые управляли миром: Случаю и Истории. Только тогда он сможет вернуться домой.
Для достижения такой цели требовалось по крайней мере несколько лет и, конечно, удача. А пока приходилось жить здесь, и это означало, что только жизнь и магия Джима спасали Энджи от весьма неприятного положения.
Конечно, она могла остаться хозяйкой замка де Буа де Маленконтри. Но в этом мире и в это время без магии Джима ей не продержаться в такой роли.
В таком случае четырнадцатое столетие могло предложить ей только одно решение: выйти замуж за другого человека, который стал бы хозяином замка и ее жизни. За какого-нибудь средневекового рыцаря, не имеющего ни малейшего понятия обо всем том, что она знала и помнила.
Короче говоря, если червь сейчас убьет Джима, что казалось весьма вероятным, Энджи придется несладко.
Времени на размышления не оставалось. Джим подъехал к червю почти вплотную. Точнее, до твари оставалось еще около тридцати футов; но Джим и не собирался, по крайней мере пока, подъезжать ближе.
Они с червем сошлись на довольно ровном участке поля, не загроможденном доспехами и телами убитых.
Джим, несмотря на хорошую реакцию и репутацию отличного волейболиста в двадцатом веке, полагался больше на ум, чем на мускулы. В данной ситуации он видел только одну надежду.
Червь двигался медленно, то есть все его тело перемещалось довольно медленно. Если скорость, с которой он теперь полз, близка к максимальной – а червь у Презренной Башни передвигался явно не быстрее, – то Джима появлялся шанс. Он отвернул Оглоеда в сторону и поскакал вокруг твари.
Оглоеду червь при ближайшем рассмотрении совсем не понравился, так что конь был, по-видимому, вполне доволен таким оборотом. Червь разворачивался к ним; нo Джим все увеличивал скорость, переведя Оглоеда с рыси на легкий галоп, и наконец поскакал вокруг чудовища во весь опор. К тому моменту червь, прекратив всякое движение вперед, совершил несколько оборотов месте.
Но, как и ожидал Джим, он мог кружить вокруг твари быстpee, чем та успевала вертеться. Оглоед скакал галопом, и червь пытался держаться головой к нему, но начал отставать. В конце концов Джим и Оглоед оказались в удобном положении – немного позади головы червя и под прямым углом к его туловищу.
– Давай, Оглоед! – громко крикнул Джим. Он поднял поводья и копье и во второй раз за все время своего знакомства с Оглоедом вонзил ему в бока острые шипы шпор.
Конь подскочил от внезапной боли и ринулся прямо на червя. Джим крепко прижал к себе толстый конец копья, сосредоточился и вознес молитву.
Ему всегда казалось необычайно трудным направлять конец десятифутового копья, сидя на скачущем галопом коне, когда каждое движение заставляет конец копья качаться вверх-вниз и из стороны в сторону, подобно звукоснимателю на краю вращающейся пластинки.
Джим старался держать наконечник копья пониже – пусть он лучше уткнется в землю, чем скользнет над спиной чудовища.
Все заняло лишь несколько мгновений. Почти мигом Оглоед оказался возле червя, и коню ничего не оставалось, как перескочить через туловище твари, сделав предварительно еще два скачка. Джим нацелился копьем в самую середину задней части тела чудовища.
В следующую секунду он нанес удар, и копье вонзилось.
Потом Оглоед перелетел через червя, и Джиму пришлось отпустить копье, поскольку иначе он просто вылетел бы из седла.
Оказавшись с другой стороны от червя, Джим с трудом удержал испуганного коня. Справившись с Оглоедом и повернув назад, он увидел, что чудовище сломало древко и крутится на месте, отчаянно пытаясь дотянуться до наконечника и поймать его пастью. Обломок копья, вонзившегося в чудовище, торчал из его бока.
Джим с ликованием подумал, что ему, похоже, удалось повредить какие-то жизненно важные органы твари. По крайней мере, она уж наверняка истечет кровью, что даст Джиму несомненное преимущество.
Однако самое сложное было еще впереди. Червь был ранен копьем, но ранение, судя по всему, не мешало ему сражаться.
Джим натянул поводья футах в тридцати от чудовища.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101