- С этими словами я резко толкнул дверь и,
пригнувшись, прыгнул внутрь. В то же время я выхватил станнер и в конце
прыжка развернулся. За дверью стоял старейший рыцарь. По другую строну
двери, прижавшись к стене, ждал сержант. В руках у них были прочные
дубины. Я нажал на курок, и дубины выпали. К несчастью, отец Дрого стоял в
дверях, и когда луч станнера переместился от одного воина к другому, он
попал под его действие и тоже упал.
Что ж, подумал я, по крайней мере у него будет объяснение, почему он
не поднял тревогу. И никто не обвинит его в предательстве интересов
барона. Теперь нужно убираться отсюда как можно быстрее и постараться не
вызвать тревоги.
Я схватил отца Дрого, втащил его в часовню и закрыл дверь. Потом
проверил станнер. Я был уверен, что переключил его на среднюю мощность
после Буйного; так оно и было. Конечно, и средняя мощность - это немало,
но отец Дрого из них самый старший и, вероятно, самый слабый, а пульс у
него ровный; я решил, что никто не пострадает. На столе в часовне стояли
блюда и другие хорошо начищенные сверкающие предметы, с него свешивалась
до пола скатерть. Я схватил рыцаря за ноги, втащил под стол и закрыл
скатертью. Он оказался тяжелее, чем я думал, по-видимому, сплошь состоял
из мышц. То же самое я проделал с сержантом. Отца Дрого я не стал тащить
за ноги, взял под руки и поднес к столу. Он сделал для меня, что мог, и я
хотел ответить ему тем же.
Спрятав их, я распрямился и огляделся. Почему-то я почувствовал себя
сильным и уверенным, и мне было хорошо, как никогда в жизни. Ничего не
увидев, я вышел через заднюю дверь часовни. Не стоит уходить через большой
дом, там можно кого-нибудь встретить.
Я не пошел к переднему входу, откуда по склону холма шла лестница.
Вместо этого спустился по травянистому склону и направился к воротам
внутреннего частокола. Оттуда пошел к конюшне, посматривая на небо. Может,
надеялся, что папа еще тут. Но его не было.
В конюшне Ранульф подпиливал копыто лошади (копыта у лошади не
разделены надвое, как у горма, они сплошные). Я попросил оседлать мою
лошадь. Он не задавал вопросов, только кивнул и занялся делом, а я ждал в
запахе лошадей, сена и помета. Запах совсем неплохой. Не то что в катере.
Когда он закончил, я вывел лошадь. Выходя, я оглянулся, опасаясь, что
Ранульф что-нибудь заподозрит. Я готов был уложить и его, но он уже вновь
занимался копытом.
Я сел в седло, проскакал по залитому солнцем двору и выехал из ворот,
кивнув при этом стражнику. Тот ответил. Выехав на мост, я перешел на рысь
и поехал по дороге на запад, туда, откуда пришел.
По пути я обдумывал свое положение. За мной могут погнаться, а могут
и не погнаться. Ролан видел действие бластера, с другой стороны, он
норманн. А из того что я видел и слышал, следовало, что норманн означает
безрассудство. Если они будут на меня охотиться и не сделают какой-нибудь
глупости, они могут меня убить. Он, вероятно, считает, что вся затея
рухнула, и теперь ему нужны мой станнер, бластер и мое мертвое тело.
Я не представлял себе, как поступит в таких обстоятельствах Арно. Он
может даже принять участие в охоте: если уж не получилось с военным
кораблем, то по крайней мере попробует захватить станнер и бластер.
Вопрос номер два - когда они устремятся за мной? Если Ролан ждет
немедленного сообщения от старого рыцаря или Дрого, он очень быстро
почувствует неладное и пошлет кого-нибудь в часовню посмотреть, что там
происходит. Может, уже сейчас отца Дрого и рыцаря ищут. А может, Ролан
считает, что все идет по плану, и еще разговаривает с Арно.
Оглянувшись, я никого не увидел. В полумиле сзади виднелся замок. Я
пустил лошадь галопом. Следующая проблема - куда направиться. Я знал, где
папа с катером, и с воздуха легко нашел бы это место, но был уверен, что с
земли не найду. Это маленькая мокрая поляна всего в восемьдесят футов в
поперечнике в густом лесу. Я мог бы даже добраться до этого района, но
найти поляну? Да можно пройти в ста футах от нее, не подозревая, что она
рядом. А на настоящие поиски у меня нет времени.
К тому же хуже всего, если Ролан будет искать меня в лесу.
Преследователи смогут скрываться среди деревьев, они окружат меня, и все
будет кончено.
А возле места нашей утренней встречи оставаться нельзя. Оно слишком
близко к замку. Меня будут искать с собаками и найдут еще до полудня.
Еще одна проблема в том, что все норманны отличные всадники. А я нет.
Вне дороги, особенно в лесу, я не могу двигаться так быстро, как они.
Конечно, лошадь у меня сильная, и, как всеми норманнскими лошадьми, ею
легко управлять. Легкое движение узды, нажатие на бок - все, что нужно.
Арно научил меня этому. Все дело в том, чтобы не упасть на полном скаку в
лесу или на неровной местности.
На дороге у меня хоть одно преимущество: хоть я выше большинства
норманнов, но вешу меньше почти любого из них, к тому же у меня нет
кольчуги и тяжелого оружия.
Тем временем я двигался на запад. Там находится Орна. Не буду
отыскивать катер и родителей. Пусть они сами найдут меня с помощью Баббы.
Теперь главное, чтобы преследователи потеряли меня, и река поможет мне в
этом. Потом я постараюсь спрятаться.
Еще через полмили поля кончились, и дорога пошла лесом. Пока я не
видел ни следа преследования и начинал чувствовать себя все увереннее.
Когда семья подберет меня, мы пролетим над замком с громкоговорителем и
скажем Ролану, что можем быть его друзьями или врагами: выбор принадлежит
ему. Может, он еще поможет нам освободить Денин.
В сущности он действовал не более предательски, чем Арно, напомнил я
себе, когда Арно пытался овладеть моим "амулетом" в то утро в Провансе
несколько дней назад. Но наш договор с Арно тем не менее действовал.
Но Арно не казался мне предателем и преступником, а Ролан казался.
Арно всего лишь норманн, и он мне с самого начала понравился. Я ему не
доверял, но он мне нравился.
Больше мили дорога шла лесом, и местность была холмистой. Но потом
она выровнялась, по обе стороны дороги опять появились поля. Я миновал
небольшой замок с частоколом без рва, никто меня не окликнул. Пока что я
на дороге оставался один.
Я снова пустил лошадь рысью, потому что не представлял, сколько
времени она выдержит галоп. Мне не хотелось, чтобы она выдохлась, если мне
вдруг понадобится скорость. А рысью она шла без усилий и, казалось,
способна так идти целый день.
К тому же рысь не вызывает подозрений. Если я буду продолжать скакать
галопом, кто-нибудь может заинтересоваться, чего это я так тороплюсь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
пригнувшись, прыгнул внутрь. В то же время я выхватил станнер и в конце
прыжка развернулся. За дверью стоял старейший рыцарь. По другую строну
двери, прижавшись к стене, ждал сержант. В руках у них были прочные
дубины. Я нажал на курок, и дубины выпали. К несчастью, отец Дрого стоял в
дверях, и когда луч станнера переместился от одного воина к другому, он
попал под его действие и тоже упал.
Что ж, подумал я, по крайней мере у него будет объяснение, почему он
не поднял тревогу. И никто не обвинит его в предательстве интересов
барона. Теперь нужно убираться отсюда как можно быстрее и постараться не
вызвать тревоги.
Я схватил отца Дрого, втащил его в часовню и закрыл дверь. Потом
проверил станнер. Я был уверен, что переключил его на среднюю мощность
после Буйного; так оно и было. Конечно, и средняя мощность - это немало,
но отец Дрого из них самый старший и, вероятно, самый слабый, а пульс у
него ровный; я решил, что никто не пострадает. На столе в часовне стояли
блюда и другие хорошо начищенные сверкающие предметы, с него свешивалась
до пола скатерть. Я схватил рыцаря за ноги, втащил под стол и закрыл
скатертью. Он оказался тяжелее, чем я думал, по-видимому, сплошь состоял
из мышц. То же самое я проделал с сержантом. Отца Дрого я не стал тащить
за ноги, взял под руки и поднес к столу. Он сделал для меня, что мог, и я
хотел ответить ему тем же.
Спрятав их, я распрямился и огляделся. Почему-то я почувствовал себя
сильным и уверенным, и мне было хорошо, как никогда в жизни. Ничего не
увидев, я вышел через заднюю дверь часовни. Не стоит уходить через большой
дом, там можно кого-нибудь встретить.
Я не пошел к переднему входу, откуда по склону холма шла лестница.
Вместо этого спустился по травянистому склону и направился к воротам
внутреннего частокола. Оттуда пошел к конюшне, посматривая на небо. Может,
надеялся, что папа еще тут. Но его не было.
В конюшне Ранульф подпиливал копыто лошади (копыта у лошади не
разделены надвое, как у горма, они сплошные). Я попросил оседлать мою
лошадь. Он не задавал вопросов, только кивнул и занялся делом, а я ждал в
запахе лошадей, сена и помета. Запах совсем неплохой. Не то что в катере.
Когда он закончил, я вывел лошадь. Выходя, я оглянулся, опасаясь, что
Ранульф что-нибудь заподозрит. Я готов был уложить и его, но он уже вновь
занимался копытом.
Я сел в седло, проскакал по залитому солнцем двору и выехал из ворот,
кивнув при этом стражнику. Тот ответил. Выехав на мост, я перешел на рысь
и поехал по дороге на запад, туда, откуда пришел.
По пути я обдумывал свое положение. За мной могут погнаться, а могут
и не погнаться. Ролан видел действие бластера, с другой стороны, он
норманн. А из того что я видел и слышал, следовало, что норманн означает
безрассудство. Если они будут на меня охотиться и не сделают какой-нибудь
глупости, они могут меня убить. Он, вероятно, считает, что вся затея
рухнула, и теперь ему нужны мой станнер, бластер и мое мертвое тело.
Я не представлял себе, как поступит в таких обстоятельствах Арно. Он
может даже принять участие в охоте: если уж не получилось с военным
кораблем, то по крайней мере попробует захватить станнер и бластер.
Вопрос номер два - когда они устремятся за мной? Если Ролан ждет
немедленного сообщения от старого рыцаря или Дрого, он очень быстро
почувствует неладное и пошлет кого-нибудь в часовню посмотреть, что там
происходит. Может, уже сейчас отца Дрого и рыцаря ищут. А может, Ролан
считает, что все идет по плану, и еще разговаривает с Арно.
Оглянувшись, я никого не увидел. В полумиле сзади виднелся замок. Я
пустил лошадь галопом. Следующая проблема - куда направиться. Я знал, где
папа с катером, и с воздуха легко нашел бы это место, но был уверен, что с
земли не найду. Это маленькая мокрая поляна всего в восемьдесят футов в
поперечнике в густом лесу. Я мог бы даже добраться до этого района, но
найти поляну? Да можно пройти в ста футах от нее, не подозревая, что она
рядом. А на настоящие поиски у меня нет времени.
К тому же хуже всего, если Ролан будет искать меня в лесу.
Преследователи смогут скрываться среди деревьев, они окружат меня, и все
будет кончено.
А возле места нашей утренней встречи оставаться нельзя. Оно слишком
близко к замку. Меня будут искать с собаками и найдут еще до полудня.
Еще одна проблема в том, что все норманны отличные всадники. А я нет.
Вне дороги, особенно в лесу, я не могу двигаться так быстро, как они.
Конечно, лошадь у меня сильная, и, как всеми норманнскими лошадьми, ею
легко управлять. Легкое движение узды, нажатие на бок - все, что нужно.
Арно научил меня этому. Все дело в том, чтобы не упасть на полном скаку в
лесу или на неровной местности.
На дороге у меня хоть одно преимущество: хоть я выше большинства
норманнов, но вешу меньше почти любого из них, к тому же у меня нет
кольчуги и тяжелого оружия.
Тем временем я двигался на запад. Там находится Орна. Не буду
отыскивать катер и родителей. Пусть они сами найдут меня с помощью Баббы.
Теперь главное, чтобы преследователи потеряли меня, и река поможет мне в
этом. Потом я постараюсь спрятаться.
Еще через полмили поля кончились, и дорога пошла лесом. Пока я не
видел ни следа преследования и начинал чувствовать себя все увереннее.
Когда семья подберет меня, мы пролетим над замком с громкоговорителем и
скажем Ролану, что можем быть его друзьями или врагами: выбор принадлежит
ему. Может, он еще поможет нам освободить Денин.
В сущности он действовал не более предательски, чем Арно, напомнил я
себе, когда Арно пытался овладеть моим "амулетом" в то утро в Провансе
несколько дней назад. Но наш договор с Арно тем не менее действовал.
Но Арно не казался мне предателем и преступником, а Ролан казался.
Арно всего лишь норманн, и он мне с самого начала понравился. Я ему не
доверял, но он мне нравился.
Больше мили дорога шла лесом, и местность была холмистой. Но потом
она выровнялась, по обе стороны дороги опять появились поля. Я миновал
небольшой замок с частоколом без рва, никто меня не окликнул. Пока что я
на дороге оставался один.
Я снова пустил лошадь рысью, потому что не представлял, сколько
времени она выдержит галоп. Мне не хотелось, чтобы она выдохлась, если мне
вдруг понадобится скорость. А рысью она шла без усилий и, казалось,
способна так идти целый день.
К тому же рысь не вызывает подозрений. Если я буду продолжать скакать
галопом, кто-нибудь может заинтересоваться, чего это я так тороплюсь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47