У того, кто совершил преступление, было, как видно, все продумано до мелочей, иначе бы он не решился на такое. Впрочем, с мальчиками находился и взрослый мужчина — слуга, которого Чарли, наш Робин Гуд, уговорил сыграть роль своего любимого подручного Маленького Джона. Правда, роль Джона не была слишком важной — он должен был оставаться в разбойничьем лагере и как бы готовить пир на весь мир, ожидая возвращения вольных стрелков с очередной победой.
Ну и конечно, какой же это Робин Гуд с его добрыми молодцами без луков и стрел, каковые они поклялись выпускать только по стволам деревьев!
И все же несчастный Джонни Уэстер, который вместе с другими мальчиками наступал на врага и стрелял по деревьям, был убит стрелой, пронзившей ему грудь.
После того как слуга принес в замок раненого Джонни, после того как стало ясно, что бедняга умер, и послали за его родителями, Ральф попытался выяснить у трех перепуганных мальчиков, что же произошло. Мы с Джинни к тому времени уже вернулись из поездки в деревню.
— Это не мы, дядя Ральф! Не мы! — крикнул Чарли. — Как мы могли? Он стоял рядом с нами!
— Мы все вместе атаковали людей шерифа, — подтвердил Тео.
— Джонни был рядом со мной, — сказал Никки. — Справа… нет, слева от меня. Мы все кричали, но я слышал, как хрустят сухие ветки под его ногами. А потом… потом вроде был какой-то звук, и он крикнул… Джонни крикнул… Один раз.
Никки чуть не плакал. Остальные мальчики тоже.
— Думаете, это мы? — повторил Чарли. Он, как старший, видимо, больше разбирался в случившемся. — Ведь ему попали в грудь. А как мы могли?..
— Можешь поклясться, что никто из вас не заходил вперед? — спросил Ральф у Чарли.
— Ну как же? Как? — снова крикнул тот. — Мы же все были в одном отряде, стреляли в наших врагов. И Джонни тоже.
— Но ведь кто-то выстрелил в него? — устало произнесла Джинни. — Не он сам.
Мальчики замолчали, бледные, испуганные. Они в ужасе смотрели на нас и друг на друга, словно только сейчас поняли, что стрела не могла попасть в грудь Джонни сама по себе, а была пущена чьей-то рукой.
— Да, мама, — тихо сказал Чарли. — Кто-то был в лесу. С той стороны… Только не мы! — Опять его голос поднялся до крика.
— Ужасные игры, — сказала Джинни. — Стрельба, война. Ни до чего хорошего это не доводит. Сколько раз я говорила!
За банальными словами тщетно она пыталась скрыть свою беспомощность перед случившимся, перед страшной трагедией, разыгравшейся столь внезапно в этот яркий летний день.
— Мы больше не будем, — шепотом произнес Тео столь же бесполезные слова.
— Никакие сожаления уже не помогут, — безжалостно подвела итог Джинни.
— А не мог это быть браконьер? — пришло мне в голову. — Который вышел на охоту не с ружьем, а с луком, чтобы не производить шума?
— Браконьер, который охотится на детей? — спросила Джинни.
— Браконьер, который принял Джонни за… за оленя, — продолжала я не совсем уверенно.
— Все местные знают, — сказал Ральф, — что в этом лесу играют дети. И вообще никакой охоты здесь нет уже, наверное, несколько сотен лет.
— Мы так кричали… так кричали, — снова заговорил Никки. — Ведь у нас шел настоящий бой. Разве олени могут так кричать?..
Обстоятельства случившегося начинали представляться все более ужасными. Если это не дети и не случайный браконьер, то кто? И зачем? Какой-то одинокий безумец?
Вошел дворецкий и доложил, что приехали родители Джонни, Ральф немедленно пошел их встречать. Мне хотелось пойти с ним, хотелось выразить свое искреннее сочувствие несчастным и как-то помочь Ральфу найти слова утешения, которые, я понимала, совершенно тщетны. Но я не имела никакого права на подобный поступок, а потому промолчала.
— Я иду с тобой, Ральф, — сказала Джинни. с трудом вставая с кресла.
Я осталась наедине с мальчиками.
Мои чувства были в смятении. До боли в сердце я жалела родителей Джонни, и в то же время не могла избавиться от страшной мысли, что, если бы их сын случайно не включился в игру, жертвой стрелы мог бы стать мой Никки. И тогда он бы лежал без дыхания там, под деревьями, его бы принес слуга на порог замка.
Необходимо, решила я, как можно больше узнать о том, что произошло, и снова стала расспрашивать и без того несчастных, ошеломленных мальчиков.
— Вы не заметили, кроме вас в лесу еще кто-то был? Попробуйте вспомнить. Напрягите память.
Мальчики посмотрели один на другого и дружно покачали головами.
— Мы играли, миссис Сандерс, — ответил за всех Чарли. — Были очень заняты. Я не говорю, что там никого не было, но мы никого не видели. Верно?
Тео и Никки подтвердили его слова. Я поняла, что нужно оставить детей в покое.
— В жизни порой случаются страшные вещи, — сказала я, стараясь говорить как можно мягче, — которые трудно не только перенести, но и понять. Думаю, вам следовало бы поговорить в эти дни с вашим священником, дети. Никки и я делали так в трудных случаях, когда жили у себя дома.
— Да, миссис Сандерс, — отвечал Чарли. — А теперь мы пойдем наверх, можно? Если дядя Ральф спросит, мы будем там.
— Конечно, идите.
Я видела, что Никки хочет побыть со мной, и подозвала его. Когда мальчики скрылись за дверью, он обнял меня и спрятал лицо на моей груди.
— Как страшно, мама, — дрожащим голосом проговорил он. — Жалко Джонни. Он лежал, а из груди стрела торчала… А мы не знали, что…
Он громко зарыдал.
Я сжала сына так крепко, что, наверное, сделала ему больно, а перед глазами стояла картина, которую он в двух словах описал. Только стрела торчала из его груди…
Я вспомнила, что когда тело Джонни внесли в дом, я обратила внимание на его сходство с Никки: те же рост, сложение и волосы того же цвета.
Мои руки, сжимавшие Никки, ослабли. Страшное предположение заставило меня похолодеть. Нет, это уже не предположение, а уверенность. Мишенью неизвестного стрелка был мой сын!.. Или опять случайность, как два предыдущих раза? Нет! И еще раз нет!..
— Послушай меня, дорогой, — сказала я, когда его рыдания начали стихать. — С этой самой минуты я прошу… умоляю тебя никуда не отходить во время прогулок от мистера Уилсона и мальчиков. Слышишь меня? Никуда!
Он высвободился из моих рук и взглянул на меня округлившимися глазами:
— Я в опасности, мама? Но почему?
Я молчала, не зная, что ответить.
— Скажи! — повторил он.
Положение, я чувствовала, становилось настолько серьезным, что было необходимо, чтобы и Никки это понимал.
Я честно ответила:
— Я и сама не могу разобраться, дорогой. Но некоторые обстоятельства, и особенно то, что случилось с бедным Джонни, пугают меня. Поэтому, умоляю, будь осторожнее. Никуда не ходи один во время прогулок.
— Хорошо, мама.
— Вот и умница. — Я улыбнулась дрожащими губами. — А теперь отправляйся к себе. Увидимся утром.
— Мама, — сказал вдруг Никки, — можно я сегодня буду с тобой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Ну и конечно, какой же это Робин Гуд с его добрыми молодцами без луков и стрел, каковые они поклялись выпускать только по стволам деревьев!
И все же несчастный Джонни Уэстер, который вместе с другими мальчиками наступал на врага и стрелял по деревьям, был убит стрелой, пронзившей ему грудь.
После того как слуга принес в замок раненого Джонни, после того как стало ясно, что бедняга умер, и послали за его родителями, Ральф попытался выяснить у трех перепуганных мальчиков, что же произошло. Мы с Джинни к тому времени уже вернулись из поездки в деревню.
— Это не мы, дядя Ральф! Не мы! — крикнул Чарли. — Как мы могли? Он стоял рядом с нами!
— Мы все вместе атаковали людей шерифа, — подтвердил Тео.
— Джонни был рядом со мной, — сказал Никки. — Справа… нет, слева от меня. Мы все кричали, но я слышал, как хрустят сухие ветки под его ногами. А потом… потом вроде был какой-то звук, и он крикнул… Джонни крикнул… Один раз.
Никки чуть не плакал. Остальные мальчики тоже.
— Думаете, это мы? — повторил Чарли. Он, как старший, видимо, больше разбирался в случившемся. — Ведь ему попали в грудь. А как мы могли?..
— Можешь поклясться, что никто из вас не заходил вперед? — спросил Ральф у Чарли.
— Ну как же? Как? — снова крикнул тот. — Мы же все были в одном отряде, стреляли в наших врагов. И Джонни тоже.
— Но ведь кто-то выстрелил в него? — устало произнесла Джинни. — Не он сам.
Мальчики замолчали, бледные, испуганные. Они в ужасе смотрели на нас и друг на друга, словно только сейчас поняли, что стрела не могла попасть в грудь Джонни сама по себе, а была пущена чьей-то рукой.
— Да, мама, — тихо сказал Чарли. — Кто-то был в лесу. С той стороны… Только не мы! — Опять его голос поднялся до крика.
— Ужасные игры, — сказала Джинни. — Стрельба, война. Ни до чего хорошего это не доводит. Сколько раз я говорила!
За банальными словами тщетно она пыталась скрыть свою беспомощность перед случившимся, перед страшной трагедией, разыгравшейся столь внезапно в этот яркий летний день.
— Мы больше не будем, — шепотом произнес Тео столь же бесполезные слова.
— Никакие сожаления уже не помогут, — безжалостно подвела итог Джинни.
— А не мог это быть браконьер? — пришло мне в голову. — Который вышел на охоту не с ружьем, а с луком, чтобы не производить шума?
— Браконьер, который охотится на детей? — спросила Джинни.
— Браконьер, который принял Джонни за… за оленя, — продолжала я не совсем уверенно.
— Все местные знают, — сказал Ральф, — что в этом лесу играют дети. И вообще никакой охоты здесь нет уже, наверное, несколько сотен лет.
— Мы так кричали… так кричали, — снова заговорил Никки. — Ведь у нас шел настоящий бой. Разве олени могут так кричать?..
Обстоятельства случившегося начинали представляться все более ужасными. Если это не дети и не случайный браконьер, то кто? И зачем? Какой-то одинокий безумец?
Вошел дворецкий и доложил, что приехали родители Джонни, Ральф немедленно пошел их встречать. Мне хотелось пойти с ним, хотелось выразить свое искреннее сочувствие несчастным и как-то помочь Ральфу найти слова утешения, которые, я понимала, совершенно тщетны. Но я не имела никакого права на подобный поступок, а потому промолчала.
— Я иду с тобой, Ральф, — сказала Джинни. с трудом вставая с кресла.
Я осталась наедине с мальчиками.
Мои чувства были в смятении. До боли в сердце я жалела родителей Джонни, и в то же время не могла избавиться от страшной мысли, что, если бы их сын случайно не включился в игру, жертвой стрелы мог бы стать мой Никки. И тогда он бы лежал без дыхания там, под деревьями, его бы принес слуга на порог замка.
Необходимо, решила я, как можно больше узнать о том, что произошло, и снова стала расспрашивать и без того несчастных, ошеломленных мальчиков.
— Вы не заметили, кроме вас в лесу еще кто-то был? Попробуйте вспомнить. Напрягите память.
Мальчики посмотрели один на другого и дружно покачали головами.
— Мы играли, миссис Сандерс, — ответил за всех Чарли. — Были очень заняты. Я не говорю, что там никого не было, но мы никого не видели. Верно?
Тео и Никки подтвердили его слова. Я поняла, что нужно оставить детей в покое.
— В жизни порой случаются страшные вещи, — сказала я, стараясь говорить как можно мягче, — которые трудно не только перенести, но и понять. Думаю, вам следовало бы поговорить в эти дни с вашим священником, дети. Никки и я делали так в трудных случаях, когда жили у себя дома.
— Да, миссис Сандерс, — отвечал Чарли. — А теперь мы пойдем наверх, можно? Если дядя Ральф спросит, мы будем там.
— Конечно, идите.
Я видела, что Никки хочет побыть со мной, и подозвала его. Когда мальчики скрылись за дверью, он обнял меня и спрятал лицо на моей груди.
— Как страшно, мама, — дрожащим голосом проговорил он. — Жалко Джонни. Он лежал, а из груди стрела торчала… А мы не знали, что…
Он громко зарыдал.
Я сжала сына так крепко, что, наверное, сделала ему больно, а перед глазами стояла картина, которую он в двух словах описал. Только стрела торчала из его груди…
Я вспомнила, что когда тело Джонни внесли в дом, я обратила внимание на его сходство с Никки: те же рост, сложение и волосы того же цвета.
Мои руки, сжимавшие Никки, ослабли. Страшное предположение заставило меня похолодеть. Нет, это уже не предположение, а уверенность. Мишенью неизвестного стрелка был мой сын!.. Или опять случайность, как два предыдущих раза? Нет! И еще раз нет!..
— Послушай меня, дорогой, — сказала я, когда его рыдания начали стихать. — С этой самой минуты я прошу… умоляю тебя никуда не отходить во время прогулок от мистера Уилсона и мальчиков. Слышишь меня? Никуда!
Он высвободился из моих рук и взглянул на меня округлившимися глазами:
— Я в опасности, мама? Но почему?
Я молчала, не зная, что ответить.
— Скажи! — повторил он.
Положение, я чувствовала, становилось настолько серьезным, что было необходимо, чтобы и Никки это понимал.
Я честно ответила:
— Я и сама не могу разобраться, дорогой. Но некоторые обстоятельства, и особенно то, что случилось с бедным Джонни, пугают меня. Поэтому, умоляю, будь осторожнее. Никуда не ходи один во время прогулок.
— Хорошо, мама.
— Вот и умница. — Я улыбнулась дрожащими губами. — А теперь отправляйся к себе. Увидимся утром.
— Мама, — сказал вдруг Никки, — можно я сегодня буду с тобой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79