Стало ныть от напряжения колено, которым она прижимала Короля к склону, не давая окончательно съехать в воду. Его голова находилась уже в нескольких дюймах от мутного, бурного потока, и Генриетта про себя начала горячо молиться, чтобы помощь пришла вовремя.
Внезапно она почувствовала новый толчок – Брэндиш съехал еще ниже, его голова оказалась у самой воды, и подбородок ушел в грязную илистую жижу. Генриетта бросила отчаянный взгляд наверх – она не смогла бы сдвинуть Короля ни на дюйм, а его жизнь была в опасности! Лорд Эннерсли, похоже, уже оправившийся от первого потрясения, все понял без слов. Он с великой осторожностью спустился вниз и успел подхватить сына, когда тот чуть не ушел с головой в ледяную воду. Кряхтя от напряжения, отец прижал Брэндиша к краю земли, дав Генриетте возможность занять более удобную позицию, и молодая женщина смогла зацепить ногу Короля своей.
Так они и стояли – виконт крепко держал сына за талию, а Генриетта с совершенно заледеневшими ногами изо всех сил прижимала бесчувственное тело к берегу. Она старалась не плакать, но не могла справиться с собой, и по ее щекам безостановочно текли слезы. Найти Брэндиша и тут же его потерять – нет, такого горя ей не вынести. Только сейчас она поняла всю глубину своего чувства к этому человеку, которого и знала-то всего один день.
Генриетта перевела взгляд на его отца. Видимо, сломанная рука старого лорда болела все сильнее, хотя он и старался не подавать виду. Молодая женщина решила, что разговор поможет им обоим скоротать тягостное ожидание.
– Не сочтите за дерзость, сэр, – начала она, – но я правильно поняла – вы лорд Эннерсли?
Он поднял на нее затуманенные страданием глаза и кивнул.
– Похоже, вы знакомы с моим сыном? – его голос звучал хрипло и отрывисто.
– Да, мы познакомились вчера, когда Брэндиш вернул домой Винсента, собаку моей сестры, запертую на псарне в Бродхорне. Бетси так убивалась, когда пес пропал!
Новый приступ боли заставил виконта согнуться, но он справился с собой и продолжал удерживать сына.
– Да, припоминаю, – перехватив Короля поудобнее, сказал он. – Сын очень рассердился, что собаку заперли, и вообще… – осекшись, виконт вдруг пристально посмотрел на Генриетту. – А вы, видимо, миссис Харт?
– Да, я миссис Харт, – кивнула она, – но в наших обстоятельствах вам лучше звать меня Генриетта.
Она улыбнулась одними уголками рта, заметив во взгляде виконта огонек интереса. Только сейчас ей бросилось в глаза, как похожи отец и сын.
– Король очень похож на вас, сэр.
– Да, и много лет я очень этим гордился, но с некоторых пор это обстоятельство приносит мне одни огорчения… Дело в том, что характером он тоже пошел в меня, поэтому мы с ним постоянно, по каждому поводу ссоримся. Когда опрокинулась коляска, очередная ссора была как раз в разгаре. Не понимаю, почему Бетси вообразила, что виновата она? Ей совершенно не в чем себя винить.
– Видите ли, моя младшая сестра возомнила себя искусной метательницей пращи. Я была близко и видела, как она попала камнем в одну из лошадей. Если бедное животное выживет, то до конца дней своих будет носить на месте раны безобразный шрам.
С дороги послышался храп и глухие удары о землю. «Похоже, для лошадей самое худшее уже позади, – подумала Генриетта, – чего не скажешь о людях».
– Это вряд ли имело какое-то значение, – ответил виконт. – Я уже говорил, что мы поссорились, и прямо перед злополучным поворотом Король швырнул мне поводья, а я не сумел их поймать, – он содрогнулся от ужасного воспоминания. – Во всем виноват я один. Я слишком на него давил, вот он и не выдержал, взорвался. На его месте и я поступил бы так же! К сожалению, он унаследовал и мои недостатки.
У Генриетты страшно болели ноги. Как долго она сможет продержаться? Но пока, слава богу, ее любимый в безопасности.
– Семья, родные часто приносят нам не только радость, но и боль. Безгранично любя друг друга, мы переходим какую-то невидимую грань и начинаем неосознанно друг друга мучить.
– Да вы настоящий философ, Генриетта. Моя жена, скончавшаяся семь лет назад, тоже любила пофилософствовать. Сейчас я думаю, что ее главным предназначением в жизни было показать мне, как надо любить сына. Но я, похоже, не усвоил урока!
Внезапно силы изменили виконту, и он с болезненным стоном повалился на берег.
– Сэр! – вскрикнула Генриетта и почувствовала, что Король соскользнул в воду. – Боже, помоги мне!
В этот момент послышался топот обутых в грубые сапоги ног. Генриетте, которая даже не успела поднять глаза, показалось, что в ров хлынула целая толпа, и сразу к ним потянулось множество рук.
Через несколько мгновений миссис Харт, заботливо укутанная в несколько одеял, уже сидела в повозке. На ее коленях покоилась голова Короля, который так и не пришел в сознание. Рядом сидел лорд Эннерсли – в сознании, но с закрытыми глазами, потому что тряская поездка в имение Раскидистые Дубы доставляла ему мучения. Они были на волосок от смерти, но на этот раз судьба им улыбнулась.
13
Сцепив на коленях руки, Генриетта всматривалась в бледное лицо Короля и в сотый раз вспоминала ужасное мгновение, когда нашла его лежавшим ничком на илистом берегу рва. В усадьбе до прибытия доктора заботами Кук обоих пострадавших со всеми предосторожностями искупали, согрели и уложили в постель.
Что касается Генриетты, то она просто опустила ноги в лохань с теплой водой, и горничная подливала туда кипяток до тех пор, пока Генриетту не перестало знобить. Приехавший доктор поспешил на помощь раненым. Он зафиксировал сломанную руку виконта тугой повязкой, потом перешел в комнату, где лежал Брэндиш, и, тщательно осмотрев молодого человека, объявил, что у того сильнейшее сотрясение мозга. Отдав Кук необходимые распоряжения по уходу за больными, доктор надел видавшую виды шляпу и собрался уезжать – его ждали у булочника, жена которого должна была вот-вот родить.
– На сей раз двойня! – радостно сообщил доктор. – Итого у нее будет уже двенадцать детей! Но, доложу я вам, она мать, каких поискать!
Генриетта нагнала его у самого порога.
– Доктор, Брэндиш поправится?
– На вид он крепкий молодой человек, но, признаюсь, мне не нравится, что он не приходит в сознание больше двух часов. Если очнется до вечера и избежит воспаления мозга, то, уверен, доживет до внуков. А теперь мне пора!
Тревожное ожидание заполнило последующие часы. Генриетта сидела у постели Короля, не сводя глаз с его лица.
Уже за полдень Кук принесла ей немного поесть. Изредка Король стонал, сжимая в руках одеяло, которым его накрыли, потом снова затихал, словно уходил глубоко в себя.
Спустя еще час Генриетта поднялась и в волнении начала мерить шагами комнату. Ей хотелось узнать, как самочувствие лорда Эннерсли, но Короля оставить одного в таком беспомощном состоянии не могла даже и ненадолго.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Внезапно она почувствовала новый толчок – Брэндиш съехал еще ниже, его голова оказалась у самой воды, и подбородок ушел в грязную илистую жижу. Генриетта бросила отчаянный взгляд наверх – она не смогла бы сдвинуть Короля ни на дюйм, а его жизнь была в опасности! Лорд Эннерсли, похоже, уже оправившийся от первого потрясения, все понял без слов. Он с великой осторожностью спустился вниз и успел подхватить сына, когда тот чуть не ушел с головой в ледяную воду. Кряхтя от напряжения, отец прижал Брэндиша к краю земли, дав Генриетте возможность занять более удобную позицию, и молодая женщина смогла зацепить ногу Короля своей.
Так они и стояли – виконт крепко держал сына за талию, а Генриетта с совершенно заледеневшими ногами изо всех сил прижимала бесчувственное тело к берегу. Она старалась не плакать, но не могла справиться с собой, и по ее щекам безостановочно текли слезы. Найти Брэндиша и тут же его потерять – нет, такого горя ей не вынести. Только сейчас она поняла всю глубину своего чувства к этому человеку, которого и знала-то всего один день.
Генриетта перевела взгляд на его отца. Видимо, сломанная рука старого лорда болела все сильнее, хотя он и старался не подавать виду. Молодая женщина решила, что разговор поможет им обоим скоротать тягостное ожидание.
– Не сочтите за дерзость, сэр, – начала она, – но я правильно поняла – вы лорд Эннерсли?
Он поднял на нее затуманенные страданием глаза и кивнул.
– Похоже, вы знакомы с моим сыном? – его голос звучал хрипло и отрывисто.
– Да, мы познакомились вчера, когда Брэндиш вернул домой Винсента, собаку моей сестры, запертую на псарне в Бродхорне. Бетси так убивалась, когда пес пропал!
Новый приступ боли заставил виконта согнуться, но он справился с собой и продолжал удерживать сына.
– Да, припоминаю, – перехватив Короля поудобнее, сказал он. – Сын очень рассердился, что собаку заперли, и вообще… – осекшись, виконт вдруг пристально посмотрел на Генриетту. – А вы, видимо, миссис Харт?
– Да, я миссис Харт, – кивнула она, – но в наших обстоятельствах вам лучше звать меня Генриетта.
Она улыбнулась одними уголками рта, заметив во взгляде виконта огонек интереса. Только сейчас ей бросилось в глаза, как похожи отец и сын.
– Король очень похож на вас, сэр.
– Да, и много лет я очень этим гордился, но с некоторых пор это обстоятельство приносит мне одни огорчения… Дело в том, что характером он тоже пошел в меня, поэтому мы с ним постоянно, по каждому поводу ссоримся. Когда опрокинулась коляска, очередная ссора была как раз в разгаре. Не понимаю, почему Бетси вообразила, что виновата она? Ей совершенно не в чем себя винить.
– Видите ли, моя младшая сестра возомнила себя искусной метательницей пращи. Я была близко и видела, как она попала камнем в одну из лошадей. Если бедное животное выживет, то до конца дней своих будет носить на месте раны безобразный шрам.
С дороги послышался храп и глухие удары о землю. «Похоже, для лошадей самое худшее уже позади, – подумала Генриетта, – чего не скажешь о людях».
– Это вряд ли имело какое-то значение, – ответил виконт. – Я уже говорил, что мы поссорились, и прямо перед злополучным поворотом Король швырнул мне поводья, а я не сумел их поймать, – он содрогнулся от ужасного воспоминания. – Во всем виноват я один. Я слишком на него давил, вот он и не выдержал, взорвался. На его месте и я поступил бы так же! К сожалению, он унаследовал и мои недостатки.
У Генриетты страшно болели ноги. Как долго она сможет продержаться? Но пока, слава богу, ее любимый в безопасности.
– Семья, родные часто приносят нам не только радость, но и боль. Безгранично любя друг друга, мы переходим какую-то невидимую грань и начинаем неосознанно друг друга мучить.
– Да вы настоящий философ, Генриетта. Моя жена, скончавшаяся семь лет назад, тоже любила пофилософствовать. Сейчас я думаю, что ее главным предназначением в жизни было показать мне, как надо любить сына. Но я, похоже, не усвоил урока!
Внезапно силы изменили виконту, и он с болезненным стоном повалился на берег.
– Сэр! – вскрикнула Генриетта и почувствовала, что Король соскользнул в воду. – Боже, помоги мне!
В этот момент послышался топот обутых в грубые сапоги ног. Генриетте, которая даже не успела поднять глаза, показалось, что в ров хлынула целая толпа, и сразу к ним потянулось множество рук.
Через несколько мгновений миссис Харт, заботливо укутанная в несколько одеял, уже сидела в повозке. На ее коленях покоилась голова Короля, который так и не пришел в сознание. Рядом сидел лорд Эннерсли – в сознании, но с закрытыми глазами, потому что тряская поездка в имение Раскидистые Дубы доставляла ему мучения. Они были на волосок от смерти, но на этот раз судьба им улыбнулась.
13
Сцепив на коленях руки, Генриетта всматривалась в бледное лицо Короля и в сотый раз вспоминала ужасное мгновение, когда нашла его лежавшим ничком на илистом берегу рва. В усадьбе до прибытия доктора заботами Кук обоих пострадавших со всеми предосторожностями искупали, согрели и уложили в постель.
Что касается Генриетты, то она просто опустила ноги в лохань с теплой водой, и горничная подливала туда кипяток до тех пор, пока Генриетту не перестало знобить. Приехавший доктор поспешил на помощь раненым. Он зафиксировал сломанную руку виконта тугой повязкой, потом перешел в комнату, где лежал Брэндиш, и, тщательно осмотрев молодого человека, объявил, что у того сильнейшее сотрясение мозга. Отдав Кук необходимые распоряжения по уходу за больными, доктор надел видавшую виды шляпу и собрался уезжать – его ждали у булочника, жена которого должна была вот-вот родить.
– На сей раз двойня! – радостно сообщил доктор. – Итого у нее будет уже двенадцать детей! Но, доложу я вам, она мать, каких поискать!
Генриетта нагнала его у самого порога.
– Доктор, Брэндиш поправится?
– На вид он крепкий молодой человек, но, признаюсь, мне не нравится, что он не приходит в сознание больше двух часов. Если очнется до вечера и избежит воспаления мозга, то, уверен, доживет до внуков. А теперь мне пора!
Тревожное ожидание заполнило последующие часы. Генриетта сидела у постели Короля, не сводя глаз с его лица.
Уже за полдень Кук принесла ей немного поесть. Изредка Король стонал, сжимая в руках одеяло, которым его накрыли, потом снова затихал, словно уходил глубоко в себя.
Спустя еще час Генриетта поднялась и в волнении начала мерить шагами комнату. Ей хотелось узнать, как самочувствие лорда Эннерсли, но Короля оставить одного в таком беспомощном состоянии не могла даже и ненадолго.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74