Николас медленно повернулся к ней лицом. Но она уже увидела его, и в ее глазах всплеснулся ужас.
— Ники! — ахнула Элли.
— Да, — ответил он с едва сдерживаемым бешенством, — это я. Удивлена?
— Зачем ты пришел?
— Скажем, из любопытства. Он успел заметить, как она украдкой бросила взгляд на картину Барнарда.
— Верно, — ответил Николас на ее невысказанный вопрос. — Я пришел взглянуть на работы Барнарда.
— Я полагаю, тебе нужно уйти, — взяв себя в руки, твердо заявила Элли.
— Я не могу уйти, не удовлетворив своего любопытства. Ты же не захочешь дать мне уйти… неудовлетворенным, правда?
Николас шел к Элли походкой хищника, пока не приблизился к ней вплотную. Быстро и грубо схватил ее за руку. Когда Элли попыталась вырвать руку, он и не подумал ее выпустить. Не отрывая глаз от лица молодой женщины, Николас сплел свои пальцы с ее и наконец нащупал предательский мозолистый бугорок. Он едва не рассмеялся над своими обманутыми надеждами. Как он надеялся, что ошибся! Тем хуже для него.
— Рисуем, значит, — коротко заметил он полным презрения голосом. — Барнарду помогаем? Элли не отвела взгляда, но и не ответила.
— Да нет, — ответил он за нее, разглядывая ее ногти, — Барнарду мы не помогаем. — Внезапно Дрейк чуть не задохнулся от ее невероятной близости, от ощущения мягкой кожи, от едва уловимого аромата белокурых волос. — Я вот для этого был вам нужен, миссис Монро? — со злобой в голосе спросил он и резко отбросил ее руку. Барнард решительно шагнул к нему:
— Послушай, Дрейк, сию минуту убирайся отсюда, пока я не позвал полицию.
Николас не обратил на него никакого внимания. Его перекошенное лицо стало похоже на уродливую маску.
— Так ты и обнимала меня лишь для того, чтобы лучше прочувствовать момент? Элли побледнела.
— А я-то, дурак, поверил тогда, что ты заявилась ко мне среди ночи, чтобы принести утешение. — Он издевательски захохотал. — Ты и отдалась мне для того, чтобы поточнее изобразить то, что мы разделили друг с другом?
Элли с такой силой стиснула спинку стула, что костяшки пальцев побелели. Барнард от ярости только давился словами и брызгал слюной.
— Может, я был для тебя всего лишь очередным стимулом для творческого вдохновения? — безжалостно договорил Николас.
— Ты подлец, Дрейк. Оставь ее в покое!
— Я не собираюсь оставлять ее в покое! — рявкнул на всю комнату Николас.
Барнард побагровел, сжал кулаки и выскочил из дома. Николас догадался, что старик побежал за полицией. Но сейчас ему было наплевать на все.
— Скажи же мне: оправдал я твои надежды, или другие оказались более удачливыми вдохновителями?
Пощечина застала Николаса врасплох. Судя по выражению лица Элли, для нее это тоже явилось полной неожиданностью. Николас потрогал свою горящую щеку и с холодной, злой улыбкой проговорил:
— Поздновато для жеста, который больше подобает невинной девице.
— Вон отсюда, — потребовала Элли. Ее всю трясло.
— Да вы никак рассердились на меня, М. М. Джей? Или вы предпочитаете называться мисс Джей?
— Я никогда не думала, что смогу тебя возненавидеть. Вообще не думала о таком. Теперь вижу, что ошиблась.
— Очень хорошо. Мне не хотелось бы остаться в неведении относительно того, что мои надежды на ответное чувство сбылись.
— Уходи, — повторила Элли, закрыв глаза. Дрейк почувствовал укол совести. Ему захотелось броситься к ней, спросить, все ли с ней в порядке. Но он обуздал безрассудное желание, несмотря на то что в груди бушевали рвущиеся наружу чувства.
— Пожалуйста, — через силу прошептала Элли, — оставь меня в покое.
С невероятной быстротой Николас схватил ее за руки и рывком притянул к себе.
— А почему ты не оставишь меня в покое? — срывающимся голосом воскликнул он. — Даже если ты использовала меня для своей мазни, зачем заставила полюбить тебя? Страх в глазах Элли исчез, и взгляд ее наполнился уверенностью и силой, пришедшими из неведомых глубин ее души.
— Я за тобой не бегала! Я снова и снова говорила тебе, что у наших отношений нет будущего. Но ты каждый раз не слышал меня. Тебя, как и меня, можно осуждать за то, что мы оказались в таком положении. Будь же мужчиной и прими на свои плечи хотя бы часть ответственности за содеянное.
— Да, поначалу я, может быть, и не отставал от тебя! Но после твоего недвусмысленного заявления на приеме, что ты не хочешь иметь со мной ничего общего, я оставил тебя в покое. И именно ты заявилась ко мне в дом чуть ли не в полночь! А когда я сказал тебе, что согласен на близость, только если это навсегда, ты играючи воспользовалась моей любовью, не побрезговав самой низкой ложью! Все связанное с тобой — одна ложь!
— Это он, господа полицейские! Николас резко обернулся. К нему решительным шагом направлялись два полицейских, около входа стоял торжествующий Барнард. Николас отступил и вытянул вперед руки ладонями вверх. Гнев в нем поутих.
— Нет нужды, господа. Я как раз собирался уходить.
В последний раз бросив взгляд на Элли, Дрейк, преодолев сильнейшее желание заключить ее в объятия, нарочито громко стуча каблуками, прошествовал к двери. Оказавшись на улице, он устремился вперед, сам толком не зная куда.
В конце концов оказавшись на Шестой авеню, Николас нанял извозчика. Буркнув свой адрес, он тяжело опустился на жесткое сиденье и без сил привалился к спинке. Тряска была немилосердная, но он не обращал внимания. Прижавшись лбом к деревянной боковине сиденья, больно ударяясь о нее лбом, он бессмысленно смотрел в ночь.
Николас не заметил, когда экипаж остановился. У возницы терпение закончилось очень быстро, и он ГРОМКО постучал рукояткой кнута о дверцу:
— Эй, мистер , я ночевать тут не собираюсь. Николас потряс головой, вылез наружу, расплатился м направился в дом. Он никогда не был большим любителем спиртного. Но в эту ночь по причинам, в которых ему не хотелось разбираться, он твердо решил напиться. Достав из бара в кабинете хрустальный графин, Дрейк решительно вытащил пробку. Пил он для того, чтобы успокоить боль и унять безумный бег мыслей. Время шло, он пьянел все больше, а толку не было никакого. Сумасшедшая скачка мыслей и чувств продолжалась.
— Прошу прощения, сэр.
Николас как раз снова наполнил бокал до краев.
— В чем дело, Альберт? — Он повернулся к двери.
— К вам посетитель, сэр.
— Скажи, что меня нет дома.
— Простите, сэр, но он говорит, что это очень срочно. Он говорит, что ему нужно с вами поговорить о каком-то Джее.
Рука Николасв стиснула тонкий хрусталь. Помолчав, он распорядился:
— Впусти его.
В кабинет с торжествующим и хитрым видом .вошел Эйбл Смайт.
— Приношу свои извинения, мистер Дрейк. Я понимаю, время позднее, но…
— Что «но», мистер Смайт?
— Но я как раз проходил мимо и увидел в вашем окне свет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
— Ники! — ахнула Элли.
— Да, — ответил он с едва сдерживаемым бешенством, — это я. Удивлена?
— Зачем ты пришел?
— Скажем, из любопытства. Он успел заметить, как она украдкой бросила взгляд на картину Барнарда.
— Верно, — ответил Николас на ее невысказанный вопрос. — Я пришел взглянуть на работы Барнарда.
— Я полагаю, тебе нужно уйти, — взяв себя в руки, твердо заявила Элли.
— Я не могу уйти, не удовлетворив своего любопытства. Ты же не захочешь дать мне уйти… неудовлетворенным, правда?
Николас шел к Элли походкой хищника, пока не приблизился к ней вплотную. Быстро и грубо схватил ее за руку. Когда Элли попыталась вырвать руку, он и не подумал ее выпустить. Не отрывая глаз от лица молодой женщины, Николас сплел свои пальцы с ее и наконец нащупал предательский мозолистый бугорок. Он едва не рассмеялся над своими обманутыми надеждами. Как он надеялся, что ошибся! Тем хуже для него.
— Рисуем, значит, — коротко заметил он полным презрения голосом. — Барнарду помогаем? Элли не отвела взгляда, но и не ответила.
— Да нет, — ответил он за нее, разглядывая ее ногти, — Барнарду мы не помогаем. — Внезапно Дрейк чуть не задохнулся от ее невероятной близости, от ощущения мягкой кожи, от едва уловимого аромата белокурых волос. — Я вот для этого был вам нужен, миссис Монро? — со злобой в голосе спросил он и резко отбросил ее руку. Барнард решительно шагнул к нему:
— Послушай, Дрейк, сию минуту убирайся отсюда, пока я не позвал полицию.
Николас не обратил на него никакого внимания. Его перекошенное лицо стало похоже на уродливую маску.
— Так ты и обнимала меня лишь для того, чтобы лучше прочувствовать момент? Элли побледнела.
— А я-то, дурак, поверил тогда, что ты заявилась ко мне среди ночи, чтобы принести утешение. — Он издевательски захохотал. — Ты и отдалась мне для того, чтобы поточнее изобразить то, что мы разделили друг с другом?
Элли с такой силой стиснула спинку стула, что костяшки пальцев побелели. Барнард от ярости только давился словами и брызгал слюной.
— Может, я был для тебя всего лишь очередным стимулом для творческого вдохновения? — безжалостно договорил Николас.
— Ты подлец, Дрейк. Оставь ее в покое!
— Я не собираюсь оставлять ее в покое! — рявкнул на всю комнату Николас.
Барнард побагровел, сжал кулаки и выскочил из дома. Николас догадался, что старик побежал за полицией. Но сейчас ему было наплевать на все.
— Скажи же мне: оправдал я твои надежды, или другие оказались более удачливыми вдохновителями?
Пощечина застала Николаса врасплох. Судя по выражению лица Элли, для нее это тоже явилось полной неожиданностью. Николас потрогал свою горящую щеку и с холодной, злой улыбкой проговорил:
— Поздновато для жеста, который больше подобает невинной девице.
— Вон отсюда, — потребовала Элли. Ее всю трясло.
— Да вы никак рассердились на меня, М. М. Джей? Или вы предпочитаете называться мисс Джей?
— Я никогда не думала, что смогу тебя возненавидеть. Вообще не думала о таком. Теперь вижу, что ошиблась.
— Очень хорошо. Мне не хотелось бы остаться в неведении относительно того, что мои надежды на ответное чувство сбылись.
— Уходи, — повторила Элли, закрыв глаза. Дрейк почувствовал укол совести. Ему захотелось броситься к ней, спросить, все ли с ней в порядке. Но он обуздал безрассудное желание, несмотря на то что в груди бушевали рвущиеся наружу чувства.
— Пожалуйста, — через силу прошептала Элли, — оставь меня в покое.
С невероятной быстротой Николас схватил ее за руки и рывком притянул к себе.
— А почему ты не оставишь меня в покое? — срывающимся голосом воскликнул он. — Даже если ты использовала меня для своей мазни, зачем заставила полюбить тебя? Страх в глазах Элли исчез, и взгляд ее наполнился уверенностью и силой, пришедшими из неведомых глубин ее души.
— Я за тобой не бегала! Я снова и снова говорила тебе, что у наших отношений нет будущего. Но ты каждый раз не слышал меня. Тебя, как и меня, можно осуждать за то, что мы оказались в таком положении. Будь же мужчиной и прими на свои плечи хотя бы часть ответственности за содеянное.
— Да, поначалу я, может быть, и не отставал от тебя! Но после твоего недвусмысленного заявления на приеме, что ты не хочешь иметь со мной ничего общего, я оставил тебя в покое. И именно ты заявилась ко мне в дом чуть ли не в полночь! А когда я сказал тебе, что согласен на близость, только если это навсегда, ты играючи воспользовалась моей любовью, не побрезговав самой низкой ложью! Все связанное с тобой — одна ложь!
— Это он, господа полицейские! Николас резко обернулся. К нему решительным шагом направлялись два полицейских, около входа стоял торжествующий Барнард. Николас отступил и вытянул вперед руки ладонями вверх. Гнев в нем поутих.
— Нет нужды, господа. Я как раз собирался уходить.
В последний раз бросив взгляд на Элли, Дрейк, преодолев сильнейшее желание заключить ее в объятия, нарочито громко стуча каблуками, прошествовал к двери. Оказавшись на улице, он устремился вперед, сам толком не зная куда.
В конце концов оказавшись на Шестой авеню, Николас нанял извозчика. Буркнув свой адрес, он тяжело опустился на жесткое сиденье и без сил привалился к спинке. Тряска была немилосердная, но он не обращал внимания. Прижавшись лбом к деревянной боковине сиденья, больно ударяясь о нее лбом, он бессмысленно смотрел в ночь.
Николас не заметил, когда экипаж остановился. У возницы терпение закончилось очень быстро, и он ГРОМКО постучал рукояткой кнута о дверцу:
— Эй, мистер , я ночевать тут не собираюсь. Николас потряс головой, вылез наружу, расплатился м направился в дом. Он никогда не был большим любителем спиртного. Но в эту ночь по причинам, в которых ему не хотелось разбираться, он твердо решил напиться. Достав из бара в кабинете хрустальный графин, Дрейк решительно вытащил пробку. Пил он для того, чтобы успокоить боль и унять безумный бег мыслей. Время шло, он пьянел все больше, а толку не было никакого. Сумасшедшая скачка мыслей и чувств продолжалась.
— Прошу прощения, сэр.
Николас как раз снова наполнил бокал до краев.
— В чем дело, Альберт? — Он повернулся к двери.
— К вам посетитель, сэр.
— Скажи, что меня нет дома.
— Простите, сэр, но он говорит, что это очень срочно. Он говорит, что ему нужно с вами поговорить о каком-то Джее.
Рука Николасв стиснула тонкий хрусталь. Помолчав, он распорядился:
— Впусти его.
В кабинет с торжествующим и хитрым видом .вошел Эйбл Смайт.
— Приношу свои извинения, мистер Дрейк. Я понимаю, время позднее, но…
— Что «но», мистер Смайт?
— Но я как раз проходил мимо и увидел в вашем окне свет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82