— Добро пожаловать домой, милорд. Вижу, охота была удачной и вы запасли достаточно мяса на зиму, — приветствовала Фланна, подавая ему кубок с вином и почтительно приседая.
— Четыре оленя, мадам, — кивнул Патрик, прежде чем допить вино. — Погода снова меняется, так что придется пока оставаться в замке, но как только небо прояснится, мы снова поедем на промысел. Сейчас пошел дождь, но когда начнутся снегопады и зима окончательно установится, надеюсь найти еще хотя бы одного оленя, а может, и вепря.
— Вы, разумеется, хотите искупаться, — заметила Фланна. — Я велела принести горячей воды.
К изумлению Патрика, она взяла его за руку и повела наверх, в хозяйские покои.
— Донал, — велела она камердинеру герцога, — возьми одежду его светлости и отдай в стирку. Я сама вымою мужа.
Передай Энгусу, что сегодня мы будем ужинать в нашей дневной комнате.
Донал забрал рубашку, чулки и подштанники хозяина и поспешил вниз.
Патрик, стараясь не выказывать удивления, забрался в чан. Вода была горячей, и, когда тепло разлилось по телу, он понял, как натружены мышцы после нескольких дней, проведенных в седле на холоде и сырости.
— Мадам, — обратился он к жене, разнеженно прикрывая золотисто-зеленые глаза, — да вы просто идеальная супруга. На зал приятно взглянуть, а теперь еще и ванна!
— Если вы довольны, значит, и я счастлива, — скромно ответила Фланна.
Патрик рассмеялся.
— До чего же ты стала тихой и покорной, девушка, — поддразнил он.
— Вряд ли я могу спорить с вами, когда вы мной довольны, господин мой муж, — язвительно парировала Фланна и, намылив щетку из медвежьей щетины, опустилась на колени и принялась ловко отмывать его шею и плечи. Потом настала очередь рук и ног.
После ухода Донала Фланна сняла платье и осталась в рубашке и нижних юбках. Патрик заметил, что рубашка была той же самой, что она носила на второй день после свадьбы, и неожиданно до него дошло, что у Фланны вообще почти нет одежды, тем более такой, которая подобала бы герцогине. Он так старался добыть мяса на зиму, что и не вспомнил о молодой женщине, ставшей его женой. Что же, придется как можно скорее исправить свою ошибку. Она и в таком виде хороша, особенно сейчас, когда моет его, сосредоточенно склонив рыжую головку. Шнуровка на рубашке разошлась, обнажив круглые белоснежные груди.
Лукавая улыбка коснулась его губ. Искушение оказалось слишком велико.
Фланна от неожиданности взвизгнула, когда он потянул ее в воду, и с шумом плюхнулась на мужа.
— Да ты спятил, Патрик Лесли! Думаешь, у меня так много одежды, чтобы вот так, за здорово живешь, ее портить?!
Она принялась вырываться. Он увернулся от удара, выхватил из ее руки щетку и поцеловал в губы. Она продолжала отбиваться, оттаскивая за волосы его голову, хотя широкая ладонь уже скользнула в вырез рубашки и сжала грудь.
— Мадам, нельзя показывать свой товар и при этом ожидать, что я не попробую хоть кусочек, — шепнул он, прежде чем лизнуть ей ушко.
— О, ты просто разбойник, — слабо выдохнула она, но все же наклонила голову и коснулась губами его губ. — Именно это и называется любовной игрой, милорд?
Ее серебристо-серые глаза таинственно мерцали из-под полуопущенных ресниц.
— Да, — ответил он, проводя языком по ее губам. Потом отнял руку от тонкой талии и сунул под мокрую нижнюю юбку.
— Ты ужасный грешник, — вздохнула она, но чуть повернулась, чтобы ему было удобнее ее ласкать, — А вы — настоящая бесстыдница, мадам, — парировал он. — Я с самого начала это знал, когда ты на меня набросилась, но я именно тот человек, который любит бесстыдных, дерзких девчонок.
Его пальцы ласкали пухлые складки плоти, путаясь в нежных завитках, украшавших холмик Венеры. Фланна спрятала лицо у него на плече. Как она любит его ласки… А ; сегодня он снова придет в ее постель, но теперь все будет не как в их брачную ночь. Теперь ей больше нечего бояться и можно попробовать ублажить мужа.
Но к тому, что произошло секунду спустя, Фланна не была готова и только ахнула, когда он, приподняв ее, насадил на свое любовное копье.
— Ну вот, так лучше, — пробормотал он. — Верно, девочка?
И одним движением сорвал с нее мокрую рубашку и бросил на пол. Набухшие соски терлись о его грудь. Фланна ощутила, как горят щеки. Голова шла кругом.
— Ох-х-х! — выдохнула Фланна. Он сжал ее ягодицы и резко подался вверх. Волна восторга захлестнула ее. Наконец-то их тела снова слились!
— О да! — вскрикнула она, поражая его своей чувственностью.
«Кровь Христова, будь она опытна в искусстве любви, какой бы опасной женщиной стала!» — подумал он, вонзаясь в нее все глубже.
— Поцелуй меня, девочка, — велел Патрик, приникая к ее губам.
Чудо! Чудо!
Только это слово отдавалось в голове Фланны, изнемогавшей под натиском страсти. Каким-то инстинктом ощутив, что может доставить ему куда больше блаженства, если ее грот будет теснее, она сжала его потаенными мышцами.
Патрик застонал, и она, ободренная успехом, повторила опыт.
— Вам это нравится, милорд? — спросила она, отстранившись. — Можно я сделаю это снова?
— Да, ведьма ты этакая, очень нравится. Ты дала мне невероятное наслаждение.
Он проник в нее глубже и резче, и вода в чане перелилась через край. Фланна вздрогнула, взлетела на вершины, о существовании которых не знала, и обмякла под напором изливавшихся в нее соков.
— О, милорд, это было изумительно, — прошептала она. — То, что вы называете соитием, поистине великолепно.
Патрик Лесли едва слышно рассмеялся:
— Ты права, девочка. Ты права.
Вода в чане быстро остывала. Патрик встал, увлекая Фланну за собой. Та покраснела, заметив, что обнажена до пояса и стоит в юбках, с которых стекает вода. Что теперь делать?
Патрик все решил за нее, развязав тесемки и быстро стянув с Фланны мокрую одежду.
— Ты прелестна, милая, и ни к чему меня стесняться.
Твой муж имеет право смотреть на тебя и восхищаться твоей красотой!
Румянец Фланны стал еще гуще.
— Давайте я вытру вас, милорд, — пробормотала она. — Я повесила полотенца на каминной решетке.
— Мы вытрем друг друга, — с улыбкой решил он, беря полотенце и начиная энергично растирать ее. — Вы голодны, мадам? Я — так очень. Интересно, что принес Энгус на ужин?
— Кровь Христова! — воскликнула Фланна. — Думаешь, он нас слышал?
— Возможно, но, думаю, твой Энгус многое повидал, в том числе и подобные сцены. Вряд ли его шокируют супружеские забавы!
Вытершись, он надел отделанный мехом халат из зеленого бархата, а Фланна натянула чистую сухую сорочку.
Молодые босиком отправились в дневную комнату, где на столе уже стояли блюдо сырых устриц, еще одно, с креветками в белом вине, жареный петух, бараньи отбивные, салат-латук, хлеб, твердый сыр, масло и яблочный пирог. В одном кувшине был октябрьский эль, в другом — вино.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85