В точности как к своим кошкам и собакам. — бросил Патрик.
— В таком случае ты глупец, — парировал брат.
В зале снова появилась Фланна.
— Дети уложены, милорд, но они не хотят засыпать, пока вы не пожелаете им доброй ночи. Девочка боится, что вы уедете не попрощавшись. Вы должны заверить ее, что остаетесь в Гленкирке, пока не придет пора отправляться в Абердин на встречу с королем. Должно быть, вы с моим мужем уже утомились от споров!
Чарлз с ленивой улыбкой поднялся из-за высокого стола.
— Да, на сегодня, пожалуй, достаточно, верно, Патрик?
Он просто упрямый осел, мадам, но, думаю, вам уже это известно.
И герцог Ланди с поклоном покинул парадный зал.
— О чем это он? — поинтересовалась Фланна.
— Считает, будто я подвергну большей опасности семью, если не принесу клятву верности Стюартам. Я же считаю, что лучше не принимать ничью сторону. Вот и все, девочка, — солгал Патрик.
— Иди к огню, — пригласила она. — Я посижу с вами, милорд, и, может, попытаюсь соблазнить.
Улыбнувшись, она протянула ему руку. Патрик, припомнив все, что сказал брату, неловко поморщился. Он и в самом деле чувствовал себя виноватым. Но слово уже вылетело…
Он встал и пошел к ней. Фланна — его жена, независимо от того, любит он ее или нет. Усевшись, Патрик притянул ее себе на колени и стал целовать спелые алые ягодки губ. Она так соблазнительна и, как ему казалось, с каждым днем становилась все более неотразимой.
Но ведь он не влюблен в нее!
Что-то бормоча, она прижалась к нему и ответила на поцелуй. Губы приоткрылись, гибкий, острый язычок, игриво сплелся с его языком, лишая разума, опьяняя, хмельной сладостью.
Патрик с трудом поднял голову и обвел большим пальцем ее рот. Глаза Фланны, полыхнувшие серебряным огнем, распахнулись. Она слегка прикусила его палец и, мурлыча, втянула в рот.
— Развратница, — пробормотал он, поднимая ее юбки и принимаясь ласкать бедро. Фланна, как истинная шотландка, не носила панталон.
«Настоящая леди надела бы панталоны», — подумал Патрик, сознавая, однако, что отнюдь не желал бы видеть свою жену истинной леди… по крайней мере до такой степени.
Его пальцы запутались в островке тугих завитков ее венерина холма. Вход в заветную расселину уже повлажнел.
— Развратница, — повторил он.
Но она уже ничего не сознавала. Два пальца проникли в тесный грот, двигаясь в напряженном ритме, пока она не задохнулась от прилива страсти. Наклонившись, он укусил ее за ушко и прошептал:
— Скажи, что хочешь меня, Фланна! Хочешь, чтобы мой петушок заполнил тебя до краев! Дарил то наслаждение, которого жаждем мы оба! Скажи!
— Нет! — насмехалась она. — Это ты скажи! Мне и так хорошо, а вот тебе… не думаю! Ах-х-х! Я чувствую, как твой озорник старается вырваться из плена штанов, милорд. Ты хочешь меня, Патрик Лесли? Хочешь?
Ох-х-х… только не убирай их!
— Ах ты, негодница! — прорычал он, сражаясь с застежками, державшими его желание в оковах. Справившись наконец, он приподнял Фланну, медленно опустил на вздыбленное любовное копье и со стоном погрузился в пульсирующее тепло. Его пальцы рвали завязки ее платья, раскрывая вырез, распахивая сорочку, чтобы обнажить великолепные груди.
Из горла Патрика снова вырвался стон.
Фланна тихо рассмеялась, обнимая его за шею и отклоняясь, чтобы дать мужу лучший доступ к своим прелестям.
— Берите, милорд. Это все ваше, и ничье больше. О да Как чудесно! — воскликнула она, когда он стал лизать ее соски жадным языком. И вздохнула от восторга, когда его прикосновения послали по ее спине волны озноба. Наслаждение было таким острым, что она забыла обо всем. Даже о том, что они не в спальне и сюда в любую минуту может кто-то войти.
Чарлз Фредерик Стюарт, стоя в полумраке, у самого входа, терпеливо дожидался, пока брат и его пылкая жена завершат путешествие на остров Эроса. Собственно говоря, он не вернулся бы, если бы, к сожалению, не обнаружил, что не имеет ни малейшего понятия, где будет сегодня спать.
Чарли понимающе усмехнулся. Похоже, Патрик сам не понял, что уже влюблен в свою прелестную жену. Да и она к нему неравнодушна. Мужчина и женщина просто не могут жить несколько месяцев одной лишь похотью, не чувствуя друг к другу ни малейшей нежности. Интересно, подозревает ли правду хотя бы один из этих наивных дурачков? Рано или поздно на кого-то снизойдет озарение, и тогда…
Чарли, улыбаясь, покачал головой. Да, вот это будет открытие!
Фланна, извиваясь, тихо вскрикнула. Патрик охнул, как от боли. Она припала к нему, его руки сомкнулись на ее плечах. Оба несколько минут оставались неподвижными, пока Фланна не подскочила.
— О, Патрик, что мы наделали! Твой брат даже не знает, где ему прилечь! Он наверняка вернется в зал — вскрикнула она, пытаясь стянуть половинки разорванной сорочки. — Скорее зашнуруй платье, пока нас не поймали на месте преступления! Представляю, как будет шокирован твой брат таким бесстыдством!
Она лихорадочно приглаживала волосы, никак не желавшие укладываться. Муж тихо рассмеялся, ловко приводя ее костюм в порядок.
— Чарли — истинный Стюарт, девочка, а Стюарты влюбчивы и вспыхивают страстью мгновенно, как сухая ветка — огнем. И если он даже нас застанет, вероятнее всего, просто посмеется. Ну вот, девочка, все готово. Не хочешь оказать мне то же одолжение? — осведомился он, плотоядно ухмыляясь.
Фланна выскользнула из объятий мужа, взглянула на обмякшее и сморщившееся мужское достоинство, нежно погладила и покачала головой.
— Пожалуй, лучше будет, Патрик, если ты сам это сделаешь.
Чарли выждал еще немного, пока брат не привел себя в порядок, и, громко топая, вошел в зал.
— Ну что ж, малыши спят, а теперь, дорогая невестка, скажите, куда приклонить голову мне.
— Разумеется, милорд, — чинно ответила Фланна. — Соизвольте последовать за мной, и я покажу вам спальню. Там уже все готово. Я позабочусь, чтобы вас удобно устроили.
Он никогда бы не поверил, что эта образцовая жена, стоявшая перед ним, — та самая обольстительница, только сейчас стонавшая в объятиях любовника.
Чарли протянул руку и поймал выбившуюся прядь огненно-золотистых волос.
— Так же удобно, как моего брата всего несколько минут назад? — поддел он, не в силах устоять против соблазна Фланна сначала растерялась, а потом смутилась до слез.
И почувствовала, как загорелись щеки. Но, глядя в лукавые янтарные глаза деверя, все же нашла в себе силы спокойно сказать:
— Возможно, не так, милорд, но тепло и мягкую перину обещаю. У нас прекрасные постели и пуховые одеяла.
Чарлз взорвался хохотом и, обернувшись, озорно подмигнул брату.
— Не будь она твоей, Патрик, я наверняка влюбился бы в герцогиню Гленкирк, — объявил он. — Помни, что я сказал тебе чуть раньше, и не будь дураком, иначе можешь потерять все.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
— В таком случае ты глупец, — парировал брат.
В зале снова появилась Фланна.
— Дети уложены, милорд, но они не хотят засыпать, пока вы не пожелаете им доброй ночи. Девочка боится, что вы уедете не попрощавшись. Вы должны заверить ее, что остаетесь в Гленкирке, пока не придет пора отправляться в Абердин на встречу с королем. Должно быть, вы с моим мужем уже утомились от споров!
Чарлз с ленивой улыбкой поднялся из-за высокого стола.
— Да, на сегодня, пожалуй, достаточно, верно, Патрик?
Он просто упрямый осел, мадам, но, думаю, вам уже это известно.
И герцог Ланди с поклоном покинул парадный зал.
— О чем это он? — поинтересовалась Фланна.
— Считает, будто я подвергну большей опасности семью, если не принесу клятву верности Стюартам. Я же считаю, что лучше не принимать ничью сторону. Вот и все, девочка, — солгал Патрик.
— Иди к огню, — пригласила она. — Я посижу с вами, милорд, и, может, попытаюсь соблазнить.
Улыбнувшись, она протянула ему руку. Патрик, припомнив все, что сказал брату, неловко поморщился. Он и в самом деле чувствовал себя виноватым. Но слово уже вылетело…
Он встал и пошел к ней. Фланна — его жена, независимо от того, любит он ее или нет. Усевшись, Патрик притянул ее себе на колени и стал целовать спелые алые ягодки губ. Она так соблазнительна и, как ему казалось, с каждым днем становилась все более неотразимой.
Но ведь он не влюблен в нее!
Что-то бормоча, она прижалась к нему и ответила на поцелуй. Губы приоткрылись, гибкий, острый язычок, игриво сплелся с его языком, лишая разума, опьяняя, хмельной сладостью.
Патрик с трудом поднял голову и обвел большим пальцем ее рот. Глаза Фланны, полыхнувшие серебряным огнем, распахнулись. Она слегка прикусила его палец и, мурлыча, втянула в рот.
— Развратница, — пробормотал он, поднимая ее юбки и принимаясь ласкать бедро. Фланна, как истинная шотландка, не носила панталон.
«Настоящая леди надела бы панталоны», — подумал Патрик, сознавая, однако, что отнюдь не желал бы видеть свою жену истинной леди… по крайней мере до такой степени.
Его пальцы запутались в островке тугих завитков ее венерина холма. Вход в заветную расселину уже повлажнел.
— Развратница, — повторил он.
Но она уже ничего не сознавала. Два пальца проникли в тесный грот, двигаясь в напряженном ритме, пока она не задохнулась от прилива страсти. Наклонившись, он укусил ее за ушко и прошептал:
— Скажи, что хочешь меня, Фланна! Хочешь, чтобы мой петушок заполнил тебя до краев! Дарил то наслаждение, которого жаждем мы оба! Скажи!
— Нет! — насмехалась она. — Это ты скажи! Мне и так хорошо, а вот тебе… не думаю! Ах-х-х! Я чувствую, как твой озорник старается вырваться из плена штанов, милорд. Ты хочешь меня, Патрик Лесли? Хочешь?
Ох-х-х… только не убирай их!
— Ах ты, негодница! — прорычал он, сражаясь с застежками, державшими его желание в оковах. Справившись наконец, он приподнял Фланну, медленно опустил на вздыбленное любовное копье и со стоном погрузился в пульсирующее тепло. Его пальцы рвали завязки ее платья, раскрывая вырез, распахивая сорочку, чтобы обнажить великолепные груди.
Из горла Патрика снова вырвался стон.
Фланна тихо рассмеялась, обнимая его за шею и отклоняясь, чтобы дать мужу лучший доступ к своим прелестям.
— Берите, милорд. Это все ваше, и ничье больше. О да Как чудесно! — воскликнула она, когда он стал лизать ее соски жадным языком. И вздохнула от восторга, когда его прикосновения послали по ее спине волны озноба. Наслаждение было таким острым, что она забыла обо всем. Даже о том, что они не в спальне и сюда в любую минуту может кто-то войти.
Чарлз Фредерик Стюарт, стоя в полумраке, у самого входа, терпеливо дожидался, пока брат и его пылкая жена завершат путешествие на остров Эроса. Собственно говоря, он не вернулся бы, если бы, к сожалению, не обнаружил, что не имеет ни малейшего понятия, где будет сегодня спать.
Чарли понимающе усмехнулся. Похоже, Патрик сам не понял, что уже влюблен в свою прелестную жену. Да и она к нему неравнодушна. Мужчина и женщина просто не могут жить несколько месяцев одной лишь похотью, не чувствуя друг к другу ни малейшей нежности. Интересно, подозревает ли правду хотя бы один из этих наивных дурачков? Рано или поздно на кого-то снизойдет озарение, и тогда…
Чарли, улыбаясь, покачал головой. Да, вот это будет открытие!
Фланна, извиваясь, тихо вскрикнула. Патрик охнул, как от боли. Она припала к нему, его руки сомкнулись на ее плечах. Оба несколько минут оставались неподвижными, пока Фланна не подскочила.
— О, Патрик, что мы наделали! Твой брат даже не знает, где ему прилечь! Он наверняка вернется в зал — вскрикнула она, пытаясь стянуть половинки разорванной сорочки. — Скорее зашнуруй платье, пока нас не поймали на месте преступления! Представляю, как будет шокирован твой брат таким бесстыдством!
Она лихорадочно приглаживала волосы, никак не желавшие укладываться. Муж тихо рассмеялся, ловко приводя ее костюм в порядок.
— Чарли — истинный Стюарт, девочка, а Стюарты влюбчивы и вспыхивают страстью мгновенно, как сухая ветка — огнем. И если он даже нас застанет, вероятнее всего, просто посмеется. Ну вот, девочка, все готово. Не хочешь оказать мне то же одолжение? — осведомился он, плотоядно ухмыляясь.
Фланна выскользнула из объятий мужа, взглянула на обмякшее и сморщившееся мужское достоинство, нежно погладила и покачала головой.
— Пожалуй, лучше будет, Патрик, если ты сам это сделаешь.
Чарли выждал еще немного, пока брат не привел себя в порядок, и, громко топая, вошел в зал.
— Ну что ж, малыши спят, а теперь, дорогая невестка, скажите, куда приклонить голову мне.
— Разумеется, милорд, — чинно ответила Фланна. — Соизвольте последовать за мной, и я покажу вам спальню. Там уже все готово. Я позабочусь, чтобы вас удобно устроили.
Он никогда бы не поверил, что эта образцовая жена, стоявшая перед ним, — та самая обольстительница, только сейчас стонавшая в объятиях любовника.
Чарли протянул руку и поймал выбившуюся прядь огненно-золотистых волос.
— Так же удобно, как моего брата всего несколько минут назад? — поддел он, не в силах устоять против соблазна Фланна сначала растерялась, а потом смутилась до слез.
И почувствовала, как загорелись щеки. Но, глядя в лукавые янтарные глаза деверя, все же нашла в себе силы спокойно сказать:
— Возможно, не так, милорд, но тепло и мягкую перину обещаю. У нас прекрасные постели и пуховые одеяла.
Чарлз взорвался хохотом и, обернувшись, озорно подмигнул брату.
— Не будь она твоей, Патрик, я наверняка влюбился бы в герцогиню Гленкирк, — объявил он. — Помни, что я сказал тебе чуть раньше, и не будь дураком, иначе можешь потерять все.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85