– Я... не знаю. Макс уехал в Лондон. Сказал, что у него свидание с другом...
– Я не назначал ему свидания. Он должен был сидеть там и не показывать носа.
– Но он уехал, – отрешенно сказала она. – Это все, что я знаю. А когда вернулся, с ним были люди. Они...
– Люди? Что за люди? Сколько их было?
– Двое, а может и больше. По-видимому, французы. Я услышала стрельбу и спряталась в оранжерее, а один из них вошел туда за мной, но... тигр...
Ее снова охватила дрожь, дыхание стало частым. Она попыталась взять себя в руки.
– Думаю, что этот человек уже мертв. Лорд Саксон пробормотал что-то сквозь зубы.
– А другой? Что с ним?
– Второго зовут Флеминг. По-крайней мере, так он представился. Я наткнулась на него, пытаясь бежать. Он схватил меня, сказал, что Макс убит... И он сделал что-то такое, отчего ко мне вернулась память. – Ей уже не удавалось справиться с дрожью, ее трясло, как в лихорадке. Она запахнула пальто и закрыла глаза. – Я не знаю, как именно он сделал это, но я припоминаю, что когда-то слышала об экспериментах в Австрии. Они погружали людей в гипнотическое состояние. Этот человек... хотел узнать...
– Формулу химического соединения. Соединение.
Мари открыла глаза. Это слово подобно яркой вспышке прорезало туман неразберихи, обволакивавший ее сознание. События и факты сделались вдруг выпуклыми, ясными и понятными, как будто она рассматривала их под микроскопом.
Она глядела на сидящего напротив сероглазого мужчину так, словно только сейчас очнулась. Господи! Неужели она так долго пребывала в трансе?
– Да, – медленно произнесла она, – именно это он и хотел узнать.
Она выдержала его долгий испытующий взгляд. Все вы хотите от меня одного. И ты, и твой брат-шпион, и ваш король, и наши военные.
Говорить больше бы не о чем. Она сказала все.
Только сейчас – но, увы, слишком поздно – осознала она, что, явившись сюда, выручив Макса, подвергла себя страшной опасности. Эти люди хотят выпытать у нее секретную формулу. Они пойдут на все, чтобы узнать ее.
Почему она не подумала о себе?
Она встала с дивана, ноги подкашивались, сердце билось тревожно и часто.
– Возможно, милорд, вам покажется странным то, что я скажу. Даже после всего того, что сделал мне ваш брат, я не желаю ему смерти. – Она старалась говорить спокойно и уверенно, старалась не выдать своего страха. – Я доставила его к вам, я рассказала вам все, что мне известно, и сейчас...
– Все, да не все. Вы не сказали, что случилось с Флемингом.
Ей захотелось послать его к черту.
Но она не умела делать этого по-английски. А кроме того, подобная несговорчивость могла вызвать ненужные осложнения. Бросив взгляд на дверь, она прикинула расстояние, отделявшее ее от выхода.
– Он вытянул из меня формулу и сбежал. Макс стрелял в него, попал в ногу, но ему удалось скрыться. А теперь мне пора...
– Флеминг обидел вас? Причинил вам боль?
Этот вопрос и тон, которым он был задан, на секунду привел ее в замешательство. Она молчала.
Ярость вскипела в ней. Похоже, Макс не единственный актер в этом семействе. Видно, все д'Авенанты умеют изображать заботу.
– Нет.
Глухой звук вырвался у нее из горла: то ли смех, то ли рыдание.
– Нет. Ничего серьезного. А сейчас, милорд, мне действительно пора покинуть вас. Прощайте.
Она повернулась и направилась к двери, сама не зная, куда она пойдет, зная лишь, что должна уйти отсюда. Немедленно.
– Мадемуазель, прошу вас, сядьте, – тихо велел лорд Саксон.
Мари остановилась. Мурашки пробежали у нее по спине. Она медленно обернулась.
Он не предпринял ничего, чтобы задержать ее: он не только не бросился за ней, он сидел, лениво откинувшись на спинку кресла.
Но подбородок его был упрямо выдвинут вперед, а в глазах мерцала холодная решимость.
Этот взгляд показался ей до странности знакомым.
Тем же глубоким, бесстрастным тоном он продолжил:
– Вы не можете сейчас уйти отсюда. Это слишком опасно. Мы не знаем о местонахождении Флеминга. Он сейчас либо разыскивает вас, либо поспешил во Францию, чтобы передать французам вашу формулу.
– О втором можно было бы беспокоиться, если б я назвала ее.
Это замечание явно ошарашило его.
– Но вы сказали, он вытянул ее из вас.
– Пытался. И думает, что преуспел.
И снова в его взгляде блеснуло восхищение:
– Не всякая леди в подобных обстоятельствах проявила бы такую отвагу.
– Я не раскрыла ему формулу. И не раскрою ее никому, – с вызовом сказала она. – А определение «леди» вряд ли подходит ко мне.
К ее удивлению, он никак не отреагировал на эти слова.
– Мадемуазель, мне кажется, вы не вполне понимаете Серьезность вашего положения.
– – Поверьте, милорд, я прекрасно понимаю свое положение И опасность, угрожающую мне. Я всю ночь слушала выстрелы.
– Но вы, возможно, не отдаете себе отчета в том, что вас сейчас разыскивают не только французы, но также и англичане.
– Почему же «разыскивают»? Правильнее будет сказать, что англичане уже нашли меня.
Он помолчал, обдумывая услышанное. Потом медленно покачал головой.
– Вы попали не к врагам. Я понимаю, вам сейчас трудно в это поверить, но никто в нашей семье не причинит вам вреда. Наоборот, мы пытаемся уберечь вас.
– Говорите, трудно поверить, милорд? – Она, сжав кулаки, повернулась к двери. – Да в это невозможно поверить! Спокойный, негромкий оклик остановил ее:
– Мадемуазель. За этой дверью вы не пройдете и двух шагов. Она стремительно развернулась к нему. Гнев и ярость обуяли ее, они не просто вырвались сквозь воздвигнутую ею стену самоконтроля – они сожгли эту стену дотла.
– Вы что, намерены держать меня здесь против моей воли?
– Примите мои извинения, мадемуазель, но именно это я намерен сделать.
Мари была так разъярена, что на мгновение позабыла чужие слова и разразилась выразительными проклятиями на родном языке.
Лорд Саксон лишь слегка приподнял бровь, но остался невозмутим. Безобразно, нахально невозмутим.
– Сейчас вам безопаснее остаться здесь. У нас. Подумайте о себе и подумайте о Максе. Не знаю, много ли он рассказал вам о себе, но могу сказать, что я потратил десять лет на то, чтобы вернуть его к жизни, и сейчас не допущу, чтобы его шея оказалась в петле.
Его слова ударили ей прямо в сердце, вызвав в нем трепет. Что еще сильнее разозлило ее.
– Что вы хотите этим сказать?
– Я хочу сказать, что сейчас только вы можете помочь ему. Он обязан был передать вас властям, но не сделал этого. Потому что любит вас...
– Милорд, – поспешно перебила она его, – прошу вас, не лгите. Я устала от лжи.
– Потому что любит вас, – упрямо повторил лорд Саксон. – И пытался уберечь. Он думал прежде всего о вас, а не о возложенной на него миссии, и за это ему грозит обвинение в измене. Если бы он был бессердечным мерзавцем, каким вы его себе представляете, он передал бы вас секретным службам в ту же секунду, как только его нога ступила на британский берег.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104