И еще какое-то чувство подсказывало Бену, что его опыт и предсказание Кай находились в некой внутренней связи между собой.
…Ты найдешь святых… не для нас и не для Федерации, но для самого себя. Тебе суждено проделать это путешествие, командор.
Бенджамен понимал, что глупо доверяться случайным предсказаниям. Шкатулку и пережитый им опыт встречи с погибшей женой нужно рассматривать исключительно с научной точки зрения. Вместе с тем сейчас, впервые после прибытия на станцию, он почувствовал, что впереди есть цель, что он прибыл именно туда, где и должен быть…
Наверное, в первый раз после смерти Дженифер.
Сиско осторожно прошел по первому отсеку к спальному отделению. Джейк всегда спал чутко и просыпался даже от легкого шороха. Сейчас сын спал на матраце полностью одетый. Он лежал на животе, с нахмуренными бровками и слегка приоткрытым ртом.
Отец присел рядом с сыном на колени и улыбнулся тому, что Джейк дышал почти беззвучно – вылитая копия Дженифер, какой она была пятнадцать лет назад. Это сравнение сейчас вызвало у Бена чувство нежности к сыну, хотя оно окрашивалось также душевной болью и чувством вины.
…Но неужели утверждение Опаки, что его давно ждали на Бахоре, действительно задело его самолюбие? Это и есть главная причина его решения остаться здесь? Как бы там ни было, но прежде всего он должен считаться с интересами сына.
Сиско заботливо поправил одеяло на Джейке. Мальчик открыл сонные глаза и нахмурился.
– Что? – спросил Джейк сонным голосом.
– Просто я подумал о том, как сильно ты похож на свою мать, – тихо ответил отец.
Хмурое выражение лица сменилось улыбкой – улыбкой Дженифер. Потом Джейк снова закрыл глаза и заснул. Бен поднялся и направился к выходу. Когда подошел к двери, зазвучал нагрудный знак коммуникатора. Это Кира вызывала Сиско.
Бен осторожно прикрыл дверь в спальню.
– Я слушаю, майор.
– Извините, что отрываю вас, командор. Но здесь есть кое-что для вас интересное.
В голосе женщины слышались интригующие нотки.
* * *
Двери лифта отворились, и раздались плавные звуки оригинальной, космической музыки. Сиско шагнул вперед и остановился, его лицо расплылось в улыбке.
Он увидел на третьей палубе в темноте ночи маяком светившуюся палатку – это было казино Кварка. У входа в палатку уже толпились желающие весело провести время. Сиско рассмотрел несколько бахориан, несколько пассажиров с пришвартовавшихся звездолетов, а также владельцев соседних палаток. Оказалось, удивительной притягательной силой обладало казино.
Сиско прошел вперед по чисто подметенной дорожке и вошел в казино. Внутри палатки вертелось огромное вертикальное колесо – своеобразная рулетка ференджи. Его запускал главный помощник Кварка.
– Фортуна сегодня с вами, друзья! – весело объявлял этот крупье. – Пожалуйста, делайте ставки!
Наклонившись вперед, он прислушался к фразе одного из посетителей, потом выпрямился.
– Извините, господа, но казино Кварка не принимает пассажирские ваучеры. Ставьте золото или твердую валюту. Ваши ставки, господа!
Сиско улыбнулся профессиональной работе крупье-ференджи и двинулся дальше. Он расталкивал толпу локтями и вдыхал клубившийся в палатке сигаретный дым.
Вокруг гремели раскаты хохота, музыканты на сцене играли какой-то веселенький мотив, по винтовой лестнице в помещение для интимных встреч поднималась хихикающая парочка. Сиско добрался до стойки бара и присел на высокий табурет. Тут же рядом оказался Кварк.
Ференджи улыбнулся своей заискивающей улыбкой, обнажив острые редкие зубы.
– Что будете пить, командор?
Бен провел ладонью по стойке, посмотрел через плечо на веселящуюся толпу и подмигнул Кварку.
– Как местный эль?
На сморщенном лице ференджи, возле носа, добавилось еще несколько морщинок.
– Вам не понравится, сэр.
Взяв бокал, ференджи стал наполнять его напитком из высокой бутылки, которую ловко извлек из-под стойки.
– Я люблю бахориан, – доверительно произнес Кварк. – Такой славный верующий народ. Но они пьют ужасный эль. Никогда не пейте эль набожных людей. Не доверяйте элю набожных людей…
Кварк подвинул полный бокал командору и выразительно посмотрел на него.
–…И командору Звездного Флота, который держит в камере юного ференджи? – продолжил Сиско, ответив Кварку не менее выразительным взглядом.
Теперь хозяин казино оперся на стойку бара и пристально посмотрел в глаза Бену.
– Вы уверены, командор, что в ваших жилах не течет кровь ференджи? – спросил он.
– Никогда бы не признался в этом, если бы даже текла, – с улыбкой ответил Сиско. – Ладно, Кварк, ты сдержал свое слово, и я сдержу свое. Давай поговорим…
* * *
После ухода отца Джейк какое-то время лежал в темноте каюты с открытыми глазами и смотрел через иллюминаторы странной миндалевидной формы на звезды.
Упоминание отцом имени матери удивило его. Отец произносил ее имя не часто, хотя думал о ней постоянно. Так же постоянно думал о матери и Джейк. Иногда прошедшие три года казались Джейку тремя днями. Казалось, что мама просто куда-то уехала на эти три дня. Порой Джейк не мог заснуть и представлял себе мать входящей в комнату, протягивающей к нему руки и улыбающейся. Он даже слышал ее голос.
– Скучаешь по мне? – спрашивала мама.
Мама смеялась и обнимала его. И он смеялся и обнимал ее крепко-крепко, чтобы она больше никогда и никуда не могла уйти.
И отец, смеющийся и счастливый, каким Джейк не видел его все эти три года, садился рядом с ней. Она объясняла, что произошла ошибка, что она не погибла на борту «Саратоги» а погиб кто-то другой.
Эта мальчишечья мечта была такой ясной, такой простой и чудесной!
Иногда мама приходила к нему во сне, и Джейк просыпался, всхлипывая от счастья и облегчения. Но потом облегчение сменялось чувством тяжелой утраты и невыносимого горя.
Случалось наоборот: три года казались вечностью, особенно, когда Джейк думал об отце. Общее горе и объединяло, и разделяло их. Любовь к Джейку сделала Бена неистовым и в то же время более далеким. За эти годы Джейк ни разу не видел, чтобы отец плакал по маме, ни разу не слышал рассказа отца о трагедии на «Саратоге».
Сам Джейк помнил о том дне очень мало. У мамы был выходной, занятия отменили, а всех детей отправили по каютам. Все это из-за боргов. Джейк тогда обратил внимание, что учитель нервничал. Сам Джейк ничего не боялся до тех пор, пока не вошел в каюту и не увидел маму с широко открытыми, полными страха глазами.
Сам он еще ничего не понимал и не знал, чего нужно бояться?
А потом начались ужасы: корабль трясло, будто он разваливался на мелкие куски, мать тесно прижала его к себе и старалась успокоить.
Затем произошел взрыв. Его и мать бросило на пол. Он запомнил только расплывающееся перед глазами лицо матери и падающую сверху горящую балку…
Сознание вернулось к нему уже в госпитальной палате.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59