Рядом с ним, будто деревянный, сидел отец. Джейк сразу же спросил о матери.
Отец ничего не ответил… В его молчании Джейк нашел подтверждение своим страхам. А потом он плакал, плакал, плакал… Тогда он выплакал столько слез, сколько не выплакал за всю свою жизнь.
Отец не плакал. Он просто сидел неподвижный, глухой ко всему, что происходило вокруг, и держал в ладонях руку Джейка. Дальнейшие три года он оставался таким же молчаливым и безразличным. Будто из него вытекла жизнь, и существовала только оболочка отца, которая следила за тем, как Джейк поел, как помылся, как сделал уроки. Джейк не раз пытался развеселить отца, сделать так, чтобы ему стало легче. Пытался поговорить о том дне, когда погибла мама. Но что бы он не предпринимал, ничто не могло разрушить стену папиной замкнутости.
Временами Джейку казалось, что в тот день он потерял сразу обоих родителей. Страх действительно потерять отца отравлял Джейку жизнь. Если бы только можно было улететь подальше от Звездного Флота, от боргов, от инопланетян и всевозможной скрытой опасности! Лучше всего на Землю. Мать и отец были родом с этой планеты. Вернувшись на нее, отец, может быть, стал бы жизнерадостнее, таким, как прежде.
Да, любое место в представлении Джейка было лучше этой странной, страшной космической станции.
Если бы не космос, мама сейчас была бы жива. Это так понятно.
В подобные минуты Джейк почти сходил с ума. Ему хотелось драться, кусаться… А ближе всех к нему находился отец… Отец обещал поездку на Землю, но так и не сдержал слово. Он недостаточно старался. После гибели мамы отец вообще недостаточно старался для Джейка. Вот почему порой злость и разочарование заставляли Джейка плакать, как ребенка.
Отец ничего не станет делать для того, чтобы защитить и спасти себя. Джейк чувствовал, что на этой страшной станции отцу грозит опасность, здесь что-то должно произойти. Он точно знал это. И понимал, что ничего нельзя сделать для предотвращения этого…
Или можно?
Джейк почти никуда не выходил из каюты, и день прошел скучно. Отец принес голо-инструкции доктора Ламерсона, чтобы сын мог закончить начатый курс. Но изучать инструкции в каюте – это совсем не то, что работать с ними в классе. Вместе с другими студентами. К тому же, в программе доктора Ламерсона отсутствовали ответы на некоторые вопросы, которые возникали у Джейка. Конечно, под рукой находился компьютер, но он не давал ответа в интерпретации доктора Ламерсона.
После окончания уроков Джейк немного поиграл в компьютерные игры, а потом ему стало ужасно, ужасно скучно и жаль себя. Совершенно не с кем играть и нечем заняться. А отец несчастлив, и Джейк ничего не мог придумать, чтобы развеселить его.
Джейку так не хотелось оставаться на этой противной, разграбленной кардасианами станции. Ему так хотелось жить на Земле, учиться в настоящем классе с настоящими ребятами-ровесниками вместо того, чтобы страдать рядом с убитым горем отцом, у которого не оставалось времени на сына. Ни Звездному Флоту, ни отцу нет дела до Джейка. И эта мысль злила его и выводила из себя.
Ему так хотелось успокоиться, выплеснуть свой гнев, может быть, даже оскорбить кого-нибудь. Кого? Пусть даже отца… Если бы сейчас Джейк находился не на космической станции, то обязательно сбежал бы. Жаль, что бежать некуда с этой глупой станции…
Джейк вздохнул и лег на свою странную кровать. Но вдруг резко встал. И стал сосредоточенно обдумывать неожиданно пришедшую ему мысль.
Ференджи. Ведь здесь есть мальчик-ференджи, верно? Примерно такого же возраста или чуть старше. Он может подсказать, куда здесь можно сбежать, чтобы предотвратить несчастье… Или где можно найти кого-нибудь. Он, конечно же, сможет подсказать Джейку, как добраться до Бахора. А уж оттуда Джейк сможет улететь на Землю. Тогда отцу придется прилететь и забрать сына с Земли. А Джейк откажется улетать.
В тишине каюты все казалось таким простым…
Облегченно вздохнув, Джейк лег на матрац, закрыл глаза и принял твердое решение завтра же отыскать мальчика-ференджи.
* * *
– Майлс, проснись! – встревоженно тормошила мужа Кейко. – Тебе снится плохой сон?
О'Брайен встрепенулся, открыл глаза и увидел, что лежит на коленях жены.
– Полегче! – попросила она и отстранилась, чтобы муж случайно не ударил ее головой.
Майлс заснул, и она вновь склонилась над его лицом, где знала и любила каждую черточку. Дверь в комнату Молли оставалась открытой, и оттуда слышалось сладкое посапывание дочери.
Неожиданно Майлс встал и откинулся на подушку. Его сердце бешено стучало, отзываясь на ночной кошмар. Майлсу не хотелось вспоминать сон, хотелось лишь прийти в себя, осознать, что рядом с ним Кейко, и что они сидят на кардасианской постели. На той самой постели, которая сегодня днем стала предметом иронических замечаний.
– Она похожа на сани, – скептически заметила Кейко. – Самые настоящие сани, только без полозьев.
– Тогда нам стоит проверить, как они работают, – очень серьезным тоном сказал Майлс.
Кейко сначала ничего не поняла, а потом расхохоталась.
В те минуты Майлс чувствовал себя счастливым. Конечно, для того, чтобы каюта выглядела настоящим домом, следовало хорошенько поработать. Но Майлсу было здесь уютно уже оттого, что рядом находилась его любимая Кейко. В углу лежали ее вещи – верное подтверждение того, что она отложила поездку к матери и остается на станции.
Нежные прохладные пальцы Кейко поглаживали лоб Майлса.
– Расскажи, пожалуйста, свой сон, – попросила Кейко.
– Я разбудил тебя? – смущенно спросил Майлс. – Извини, надеюсь, я не ударил тебя?
– Кажется, ты пел, а потом закричал, – описала его поведение жена. – Тебе приснилось что-то страшное?
– Пел? – переспросил О'Брайен.
Он попытался восстановить последовательность тех событий, которые только что пережил во сне. Да, он вновь оказался на Сетлике-3. Вместе с капитаном Максуэллом, Кейко и Молли. Причем там же оказалась станция «Дип Спэйс-9» и эта каюта. Они с капитаном пили эль и пели песни. «Мальчик-поэт ушел на войну, в списках убитых найдете его…»
Вдруг возник кардасианин и направил на Кейко фазер. Молли на руках Кейко заплакала. О'Брайен закричал, и капитан Максуэлл бросил ему фазер. Майлс выстрелил. Кардасианин вдруг стал увеличиваться в размерах и приближаться к нему. А капитан Максуэлл улыбался и продолжал петь: «Отцовский меч сжимал он в руке, и верная арфа была на плече…»
О'Брайен закрыл лицо ладонями.
– Сетлик, – тяжело дыша, произнес он.
Майлс не стал рассказывать жене о том животном страхе, который он пережил при виде опасности, угрожавшей Кейко и Молли. Почему-то он вспомнил о командоре Сиско, который одиноко лежал в своей каюте без жены. У Майлса возникло сомнение, смог бы он выдержать здесь, не будь рядом с ним Кейко.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
Отец ничего не ответил… В его молчании Джейк нашел подтверждение своим страхам. А потом он плакал, плакал, плакал… Тогда он выплакал столько слез, сколько не выплакал за всю свою жизнь.
Отец не плакал. Он просто сидел неподвижный, глухой ко всему, что происходило вокруг, и держал в ладонях руку Джейка. Дальнейшие три года он оставался таким же молчаливым и безразличным. Будто из него вытекла жизнь, и существовала только оболочка отца, которая следила за тем, как Джейк поел, как помылся, как сделал уроки. Джейк не раз пытался развеселить отца, сделать так, чтобы ему стало легче. Пытался поговорить о том дне, когда погибла мама. Но что бы он не предпринимал, ничто не могло разрушить стену папиной замкнутости.
Временами Джейку казалось, что в тот день он потерял сразу обоих родителей. Страх действительно потерять отца отравлял Джейку жизнь. Если бы только можно было улететь подальше от Звездного Флота, от боргов, от инопланетян и всевозможной скрытой опасности! Лучше всего на Землю. Мать и отец были родом с этой планеты. Вернувшись на нее, отец, может быть, стал бы жизнерадостнее, таким, как прежде.
Да, любое место в представлении Джейка было лучше этой странной, страшной космической станции.
Если бы не космос, мама сейчас была бы жива. Это так понятно.
В подобные минуты Джейк почти сходил с ума. Ему хотелось драться, кусаться… А ближе всех к нему находился отец… Отец обещал поездку на Землю, но так и не сдержал слово. Он недостаточно старался. После гибели мамы отец вообще недостаточно старался для Джейка. Вот почему порой злость и разочарование заставляли Джейка плакать, как ребенка.
Отец ничего не станет делать для того, чтобы защитить и спасти себя. Джейк чувствовал, что на этой страшной станции отцу грозит опасность, здесь что-то должно произойти. Он точно знал это. И понимал, что ничего нельзя сделать для предотвращения этого…
Или можно?
Джейк почти никуда не выходил из каюты, и день прошел скучно. Отец принес голо-инструкции доктора Ламерсона, чтобы сын мог закончить начатый курс. Но изучать инструкции в каюте – это совсем не то, что работать с ними в классе. Вместе с другими студентами. К тому же, в программе доктора Ламерсона отсутствовали ответы на некоторые вопросы, которые возникали у Джейка. Конечно, под рукой находился компьютер, но он не давал ответа в интерпретации доктора Ламерсона.
После окончания уроков Джейк немного поиграл в компьютерные игры, а потом ему стало ужасно, ужасно скучно и жаль себя. Совершенно не с кем играть и нечем заняться. А отец несчастлив, и Джейк ничего не мог придумать, чтобы развеселить его.
Джейку так не хотелось оставаться на этой противной, разграбленной кардасианами станции. Ему так хотелось жить на Земле, учиться в настоящем классе с настоящими ребятами-ровесниками вместо того, чтобы страдать рядом с убитым горем отцом, у которого не оставалось времени на сына. Ни Звездному Флоту, ни отцу нет дела до Джейка. И эта мысль злила его и выводила из себя.
Ему так хотелось успокоиться, выплеснуть свой гнев, может быть, даже оскорбить кого-нибудь. Кого? Пусть даже отца… Если бы сейчас Джейк находился не на космической станции, то обязательно сбежал бы. Жаль, что бежать некуда с этой глупой станции…
Джейк вздохнул и лег на свою странную кровать. Но вдруг резко встал. И стал сосредоточенно обдумывать неожиданно пришедшую ему мысль.
Ференджи. Ведь здесь есть мальчик-ференджи, верно? Примерно такого же возраста или чуть старше. Он может подсказать, куда здесь можно сбежать, чтобы предотвратить несчастье… Или где можно найти кого-нибудь. Он, конечно же, сможет подсказать Джейку, как добраться до Бахора. А уж оттуда Джейк сможет улететь на Землю. Тогда отцу придется прилететь и забрать сына с Земли. А Джейк откажется улетать.
В тишине каюты все казалось таким простым…
Облегченно вздохнув, Джейк лег на матрац, закрыл глаза и принял твердое решение завтра же отыскать мальчика-ференджи.
* * *
– Майлс, проснись! – встревоженно тормошила мужа Кейко. – Тебе снится плохой сон?
О'Брайен встрепенулся, открыл глаза и увидел, что лежит на коленях жены.
– Полегче! – попросила она и отстранилась, чтобы муж случайно не ударил ее головой.
Майлс заснул, и она вновь склонилась над его лицом, где знала и любила каждую черточку. Дверь в комнату Молли оставалась открытой, и оттуда слышалось сладкое посапывание дочери.
Неожиданно Майлс встал и откинулся на подушку. Его сердце бешено стучало, отзываясь на ночной кошмар. Майлсу не хотелось вспоминать сон, хотелось лишь прийти в себя, осознать, что рядом с ним Кейко, и что они сидят на кардасианской постели. На той самой постели, которая сегодня днем стала предметом иронических замечаний.
– Она похожа на сани, – скептически заметила Кейко. – Самые настоящие сани, только без полозьев.
– Тогда нам стоит проверить, как они работают, – очень серьезным тоном сказал Майлс.
Кейко сначала ничего не поняла, а потом расхохоталась.
В те минуты Майлс чувствовал себя счастливым. Конечно, для того, чтобы каюта выглядела настоящим домом, следовало хорошенько поработать. Но Майлсу было здесь уютно уже оттого, что рядом находилась его любимая Кейко. В углу лежали ее вещи – верное подтверждение того, что она отложила поездку к матери и остается на станции.
Нежные прохладные пальцы Кейко поглаживали лоб Майлса.
– Расскажи, пожалуйста, свой сон, – попросила Кейко.
– Я разбудил тебя? – смущенно спросил Майлс. – Извини, надеюсь, я не ударил тебя?
– Кажется, ты пел, а потом закричал, – описала его поведение жена. – Тебе приснилось что-то страшное?
– Пел? – переспросил О'Брайен.
Он попытался восстановить последовательность тех событий, которые только что пережил во сне. Да, он вновь оказался на Сетлике-3. Вместе с капитаном Максуэллом, Кейко и Молли. Причем там же оказалась станция «Дип Спэйс-9» и эта каюта. Они с капитаном пили эль и пели песни. «Мальчик-поэт ушел на войну, в списках убитых найдете его…»
Вдруг возник кардасианин и направил на Кейко фазер. Молли на руках Кейко заплакала. О'Брайен закричал, и капитан Максуэлл бросил ему фазер. Майлс выстрелил. Кардасианин вдруг стал увеличиваться в размерах и приближаться к нему. А капитан Максуэлл улыбался и продолжал петь: «Отцовский меч сжимал он в руке, и верная арфа была на плече…»
О'Брайен закрыл лицо ладонями.
– Сетлик, – тяжело дыша, произнес он.
Майлс не стал рассказывать жене о том животном страхе, который он пережил при виде опасности, угрожавшей Кейко и Молли. Почему-то он вспомнил о командоре Сиско, который одиноко лежал в своей каюте без жены. У Майлса возникло сомнение, смог бы он выдержать здесь, не будь рядом с ним Кейко.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59