Но обиду на него армяне все-таки затаили. Не лучшие чувства испытывал к своим обидчикам и Евгений Иванович. Особенно — к министру обороны Армении Саркисяну, на которого Мещеряков поначалу даже собирался подать в суд.
И когда генерала Мещерякова перевели к новому месту службы, у нас на Арбате многие поговаривали, что таким образом руководство Минобороны России хочет погасить напряженность в отношениях с Ереваном. Когда генерал Мещеряков появился в Москве, многие офицеры с восхищением смотрели на него.
Новый командующий 7-й армией генерал Реут тоже имел солидный послужной список и в представлении на новую должность характеризовался во всех отношениях положительно. И, наверное, не только меня удивляло то, что его имя то тут, то там начали потихоньку «стирать» в связи с тем, что новый командарм, в отличие от прежнего, якобы иногда неоправданно потрафляет армянам, когда они начинают вымогать технику и оружие.
В конце лета 1992 года, улучив подходящий момент, я спросил начальника Генерального штаба Дубынина, что он думает о Реуте.
С Виктором Петровичем Дубыниным я был знаком еще со времен афганской войны, по служебным делам он не один раз вызывал меня к себе в кабинет, где мне довелось слышать многие сенсационные откровения НГШ. Я очень дорожил доверием человека, занимающего один из высших постов в армии. Его огромная информированность о положении дел в стране и войсках в сочетании с житейской мудростью и железной логикой суждений частенько спасала многих генштабистов от поспешных или однобоких выводов, помогала отделять зерна от плевел.
О Реуте Дубынин отозвался осторожно и корректно, заметив, в частности, что не следует клевать на провокационные слухи, многие из которых специально запускают западные спецслужбы или силовые ведомства бывших союзных республик, пытающихся уличить Россию в тайной военной помощи их противникам. Такая деза, например, не однажды запускалась из Баку, где очень ревниво относились к необычайно теплым отношениям армянского руководства с новым командующим 7-й армии.
Однажды начальнику Генштаба позвонил кто-то из высоких чинов минобороны Азербайджана и возмущенно стал доказывать, что он располагает «абсолютно точной конфиденциальной информацией»: не без ведома руководства 7-й армии оружие и техника армянам не только официально передавались, но и продавались. Тот же источник утверждал, что армянам была сдана «внаем» российская вертолетная эскадрилья.
Наиболее достоверно всегда выглядит та «конфиденциальная информация», в которой ловко смешивается правда и ложь. В данном случае так и было. Восьмерка наших вертолетов МИ-24П действительно использовалась для обучения армянских летчиков. Но делалось это на основании официальных договоренностей между правительствами и военными ведомствами России и Армении.
Через некоторое время — новый звонок Дубынину из Баку. Снова те же возмущенные упреки:
— Почему по приказу Реута российские боевые вертолеты используются армянами против нас?!
Дубынин приказал подчиненным немедленно проверить сигнал. Проверили. Оказалось, что по просьбе минобороны Армении одна из наших «вертушек» была выделена для перевозки армянского генерала, инспектировавшего свои войска.
И все же во время армяно-азербайджанского вооруженного конфликта из-за Нагорного Карабаха не раз бывали случаи, когда командование армянской армии пыталось вовлечь наших вертолетчиков в боевые действия против азербайджанцев. Однажды в Генштаб из разведуправления Главного штаба Сухопутных войск поступило сообщение, что группе наших летчиков-инструкторов армяне за «большие деньги» предложили вылететь на бомбардировку позиций азербаджанских частей. Получив категорический отказ, армяне страшно обиделись.
Во время нашей беседы Дубынин сообщил мне, что все же поручил группе офицеров Главного оперативного управления Генштаба проверить некоторые настораживающие сведения, в которых фигурировала фамилия генерала Реута. Информация была получена из штаба ГРВЗ.
Генерал Дубынин был человеком сдержанным, но приходил в ярость каждый раз, когда за каким-нибудь военачальником волочился шлейф недобрых слухов, особенно тех, которые были связаны с моральной нечистоплотностью. Такие полководцы, естественно, упорно пытались опровергнуть аксиому «нет дыма без огня», но в конце концов некоторые из них становились фигурантами уголовных дел.
За многие годы службы на Арбате мне приходилось не раз видеть их полные лживого возмущения глаза и слышать патетические клятвы в невиновности, которые на поверку оказывались дешевым враньем…
Есть генералы с плутоватыми глазами вороватых буфетчиц.
Когда рухнул Союз, в армии появилась целая когорта генералов, которые стремилась на полную катушку воспользоваться моментом к собственной выгоде. В условиях вакханалии, особенно сильно царившей на Кавказе в период раздела вооружений бывшей Советской Армии, такие люди находили свой Клондайк. Но когда военные следователи и прокуроры хватали их за одно место, они доказывали, что все их действия определялись «исключительно высшими военно-политическими» интересами России.
Основательно проверить настораживающие сигналы, касающиеся генерала Реута, офицеры Главного оперативного управления ГШ и Главной военной прокуратуры не успели: в августе 1992 года генерал В. Дубынин подписал директиву № 314/03/0772 о расформировании объединения. Реута перевели в Тбилиси с повышением, он стал командующим войсками Закавказского военного округа.
И все же некоторые любопытные моменты вызывали у генштабистов подозрения и определенные догадки. Было непонятно, например, из каких побуждений расщедрился президент Армении Левон Тер-Петросян, когда с его подачи в распоряжении генерала Реута оказался джип «Тойота». И дураку понятно, что такие царские подарки просто так не делаются. Когда у Тер-Петросяна однажды поинтересовались, за что он так осчастливил русского генерала, тот ответил:
— За выдающийся вклад в укрепление братской дружбы между российским и армянским народами.
Генерал Реут на кляче не ездил, командующему полагалась машина. И она у него была. Однако красавец-джип выглядел престижней отечественной тачки. Но когда наши генштабовские начальники и следователи стали въедливо интересоваться реутовским джипом, то произошла внезапная метаморфоза: оказалось, что иномарку генералу армянский президент не подарил, а якобы всего лишь «выделил во временное пользование».
Это круто меняло дело. И прежде всего давало Реуту весомое юридическое алиби, хотя не уменьшило количество пересудов среди людей, хорошо понимавших скрытую сторону этой игры.
Только слишком наивный человек способен поверить в то, что президент иностранного государства может, как говорится, «за красивые глаза» или от избытка природной щедрости осчастливить российского генерала престижной иномаркой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143
И когда генерала Мещерякова перевели к новому месту службы, у нас на Арбате многие поговаривали, что таким образом руководство Минобороны России хочет погасить напряженность в отношениях с Ереваном. Когда генерал Мещеряков появился в Москве, многие офицеры с восхищением смотрели на него.
Новый командующий 7-й армией генерал Реут тоже имел солидный послужной список и в представлении на новую должность характеризовался во всех отношениях положительно. И, наверное, не только меня удивляло то, что его имя то тут, то там начали потихоньку «стирать» в связи с тем, что новый командарм, в отличие от прежнего, якобы иногда неоправданно потрафляет армянам, когда они начинают вымогать технику и оружие.
В конце лета 1992 года, улучив подходящий момент, я спросил начальника Генерального штаба Дубынина, что он думает о Реуте.
С Виктором Петровичем Дубыниным я был знаком еще со времен афганской войны, по служебным делам он не один раз вызывал меня к себе в кабинет, где мне довелось слышать многие сенсационные откровения НГШ. Я очень дорожил доверием человека, занимающего один из высших постов в армии. Его огромная информированность о положении дел в стране и войсках в сочетании с житейской мудростью и железной логикой суждений частенько спасала многих генштабистов от поспешных или однобоких выводов, помогала отделять зерна от плевел.
О Реуте Дубынин отозвался осторожно и корректно, заметив, в частности, что не следует клевать на провокационные слухи, многие из которых специально запускают западные спецслужбы или силовые ведомства бывших союзных республик, пытающихся уличить Россию в тайной военной помощи их противникам. Такая деза, например, не однажды запускалась из Баку, где очень ревниво относились к необычайно теплым отношениям армянского руководства с новым командующим 7-й армии.
Однажды начальнику Генштаба позвонил кто-то из высоких чинов минобороны Азербайджана и возмущенно стал доказывать, что он располагает «абсолютно точной конфиденциальной информацией»: не без ведома руководства 7-й армии оружие и техника армянам не только официально передавались, но и продавались. Тот же источник утверждал, что армянам была сдана «внаем» российская вертолетная эскадрилья.
Наиболее достоверно всегда выглядит та «конфиденциальная информация», в которой ловко смешивается правда и ложь. В данном случае так и было. Восьмерка наших вертолетов МИ-24П действительно использовалась для обучения армянских летчиков. Но делалось это на основании официальных договоренностей между правительствами и военными ведомствами России и Армении.
Через некоторое время — новый звонок Дубынину из Баку. Снова те же возмущенные упреки:
— Почему по приказу Реута российские боевые вертолеты используются армянами против нас?!
Дубынин приказал подчиненным немедленно проверить сигнал. Проверили. Оказалось, что по просьбе минобороны Армении одна из наших «вертушек» была выделена для перевозки армянского генерала, инспектировавшего свои войска.
И все же во время армяно-азербайджанского вооруженного конфликта из-за Нагорного Карабаха не раз бывали случаи, когда командование армянской армии пыталось вовлечь наших вертолетчиков в боевые действия против азербайджанцев. Однажды в Генштаб из разведуправления Главного штаба Сухопутных войск поступило сообщение, что группе наших летчиков-инструкторов армяне за «большие деньги» предложили вылететь на бомбардировку позиций азербаджанских частей. Получив категорический отказ, армяне страшно обиделись.
Во время нашей беседы Дубынин сообщил мне, что все же поручил группе офицеров Главного оперативного управления Генштаба проверить некоторые настораживающие сведения, в которых фигурировала фамилия генерала Реута. Информация была получена из штаба ГРВЗ.
Генерал Дубынин был человеком сдержанным, но приходил в ярость каждый раз, когда за каким-нибудь военачальником волочился шлейф недобрых слухов, особенно тех, которые были связаны с моральной нечистоплотностью. Такие полководцы, естественно, упорно пытались опровергнуть аксиому «нет дыма без огня», но в конце концов некоторые из них становились фигурантами уголовных дел.
За многие годы службы на Арбате мне приходилось не раз видеть их полные лживого возмущения глаза и слышать патетические клятвы в невиновности, которые на поверку оказывались дешевым враньем…
Есть генералы с плутоватыми глазами вороватых буфетчиц.
Когда рухнул Союз, в армии появилась целая когорта генералов, которые стремилась на полную катушку воспользоваться моментом к собственной выгоде. В условиях вакханалии, особенно сильно царившей на Кавказе в период раздела вооружений бывшей Советской Армии, такие люди находили свой Клондайк. Но когда военные следователи и прокуроры хватали их за одно место, они доказывали, что все их действия определялись «исключительно высшими военно-политическими» интересами России.
Основательно проверить настораживающие сигналы, касающиеся генерала Реута, офицеры Главного оперативного управления ГШ и Главной военной прокуратуры не успели: в августе 1992 года генерал В. Дубынин подписал директиву № 314/03/0772 о расформировании объединения. Реута перевели в Тбилиси с повышением, он стал командующим войсками Закавказского военного округа.
И все же некоторые любопытные моменты вызывали у генштабистов подозрения и определенные догадки. Было непонятно, например, из каких побуждений расщедрился президент Армении Левон Тер-Петросян, когда с его подачи в распоряжении генерала Реута оказался джип «Тойота». И дураку понятно, что такие царские подарки просто так не делаются. Когда у Тер-Петросяна однажды поинтересовались, за что он так осчастливил русского генерала, тот ответил:
— За выдающийся вклад в укрепление братской дружбы между российским и армянским народами.
Генерал Реут на кляче не ездил, командующему полагалась машина. И она у него была. Однако красавец-джип выглядел престижней отечественной тачки. Но когда наши генштабовские начальники и следователи стали въедливо интересоваться реутовским джипом, то произошла внезапная метаморфоза: оказалось, что иномарку генералу армянский президент не подарил, а якобы всего лишь «выделил во временное пользование».
Это круто меняло дело. И прежде всего давало Реуту весомое юридическое алиби, хотя не уменьшило количество пересудов среди людей, хорошо понимавших скрытую сторону этой игры.
Только слишком наивный человек способен поверить в то, что президент иностранного государства может, как говорится, «за красивые глаза» или от избытка природной щедрости осчастливить российского генерала престижной иномаркой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143