— удивилась Анна.
— Сколько раз такое бывало! — Юля легкомысленно пожала плечами, — Примчится… Днем дела, вечером — мальчишник, святое дело… В городе и заночует… Наутро — опять дела, а потом обратно в Снежный…
— Сумасшедший темп, — Анюта подперла рукой щеку, покосилась влево, где за столиком сидел навечно прикованный к ней шофер-охранник. Не слышит ли?… Нет, не должен… — Как же ты его отпустила так надолго?… Ты здесь, он там…
— О!… — Юля усмехнулась, — Можно подумать, пока он в Москве работал, мы виделись намного чаще!… Санька, видишь ли, считает себя свободным человеком… Это тебе повезло, Олег у тебя мужик домашний…
Анна вздохнула.
— Нет, я бы побоялась, — призналась она, — В другом городе… Живет своей жизнью… Ты не боишься…?
— Что он бабу себе там заведет?… — спросила Юля, и легкий ее тон Анну покоробил, — Анюта, голубушка… Так ведь и в Москве ему никто не помешает этого сделать…
— Ты так легко об этом говоришь…
— С этим надо смириться заранее, — Юля снова глотнула сока, — У мужчин просто совершенно другая психология. Я читала. В них природой заложено — оплодотворить как можно больше самок.
Анна вздрогнула.
— Как это? — спросил сидящий внутри бес Аниным голосом, — То есть, каждый мужчина должен…
— Ага! — кивнула Юля невозмутимо, — Женщина — существо консервативное, основная функция — сохранение мужниных завоеваний… А мужская функция — соответственно, завоевывать. И женщин в том числе. Мужчина физически не может жить с одной женщиной. И к этому надо относиться понимающе.
— Как же это… — прошептала Анна, отказываясь верить.
Юля поболтала в стакане соломинкой:
— Я для себя давно решила. До тех пор, пока я ничего не знаю — все нормально. И Сашка мне пока поводов для разборок не давал.
— А если…
Юля посмотрела на Анну внимательно:
— Отвечу тем же, — и вдруг перегнулась через стол, спросила тихонько, — Проблемы с Олегом?…
— Нет! — Анна отшатнулась даже, — Нет, ты что… просто… я вдруг подумала — мы столько лет вместе… а вдруг он уже…
Юля слушала молча, кивала — переживала. Раз, правда, бросила взгляд на часики, но Анна предпочла не заметить — больно ей было, плохо, выговориться хотелось — не до приличий тут…
— Ну, если нет оснований что-то подозревать — наплюй!… — посоветовала Юля твердо, когда сбивчивый и несуразный Анин рассказ иссяк, — Олег из тех мужиков, которые никогда и не при каких обстоятельствах семью не бросит. И даже если что-то произойдет… о, господи…
Она всплеснула руками в отчаянии — у сидевшей напротив Анны брызнули из глаз слезы.
— Ерунду говорю! — рассердилась на себя Юля, и закопошилась в сумочке, — На вот, возьми платок… есть?… Вот и хорошо… — и пока Анна вытирала слезы, говорила торопливо и горячо, — Ерунду я сказала, ничего не произойдет!… Ну, ты сама посуди!… Вы ж счастливая пара, совершенно счастливая!… — она вздохнула неожиданно тяжело, — Не нужен никто твоему Олегу!… Но мы с тобой вот что… мы с тобой кое-какие профилактические меры предпримем… В самом деле, восемнадцать лет — это стаж… Надо иногда встряхнуться, перезагрузиться…
И тут же, загибая поочередно пальцы и поглядывая в потолок, пересеченный темными деревянными балками, по пунктам перечислила все, что Анне, по Юлиному мнению, надлежало предпринять в качестве профилактических мер…
И вот ехала теперь Анна домой, покачиваясь на заднем сидении машины, не зная, верить ли в предложенные Юлей меры — смешно все это было, и грустно… маскарады какие-то… ролевые игры… Она вдруг вынула из сумочки серебристый брусочек мобильного, набрала телефон мужа…
— Анюша, сегодня поздно вернусь, совсем поздно, — предупредил замотанный муж, — Сашка приехал, собираемся посидеть вечером где-нибудь в центре…
«А Сашку-то тоже дома ждут! — захотелось сказать Анне, — Смеются, пожимают плечами, но ждут. Тревожатся. Возвращайтесь домой, стареющие мальчики, обнимите своих жен — плохо им без вас, плохо и страшно…» Но ничего этого Анна, конечно, не сказала, а сказала привычное:
— Хорошо, Олежек…
* * *
— Такие люди, как он, предпочитают жить закрыто, не доверяя чужому глазу и скрываясь от праздного любопытства простых смертных, — с чувством декламировал Денисов, — И только нашему корреспонденту Татьяне Шварц удалось проникнуть в святая святых — квартиру молодого олигарха на Ленинском проспекте…
— Че-о-о-орт!… — простонал Малышев и попытался выхватить из рук нганасанского губернатора пестрый журнал, — Дай сюда!… Сашка!…
Сашка извернулся и спас журнал, и, укрывая его от длинных и цепких рук «молодого олигарха», продолжал торопливо читать, давясь тихим смехом:
— Убранство прихожей, отделанной превосходной уральской яшмой, сочетает в себе… Уйди, Серега, все равно дочитаю… сочетает в себе поистине домашний уют и дворцовое почти великолепие… Просторный холл, двери которого ведут… ведут… — тут у Денисова иссякли силы к сопротивлению, и журнал был довольно грубо выдернут из рук хохочущего губернатора.
— Вот стерва, — растерянно вздохнул Малышев, разглядывая глянцевые снимки.
Мало им было летучего утреннего совещания — порешили собраться вечером, в закрытом зале клуба-ресторана, что существовал без всяких помпезных вывесок в тихом переулке московского центра. Денисов, прибывший на «стрелку» чуть раньше росинтеровцев, пообещал сюрприз — и вынул из портфеля пакостный журнал.
— Ничего не понимаю, — прозвучал, наконец, Старцев, — Какого олигарха?… Серега, это ты, что ли, молодой олигарх?… — энергичные кивки зашедшегося в смехе Денисова подтвердили старцевские подозрения, — Погоди… Какая еще квартира на Ленинском?… Ты хатку там прикупил?…
— Эть!… — Малышев швырнул на стол журнал, — Не прикупал я ничего…
А Денисов сообщил немедленно:
— Ты, Олег, на фото посмотри… Интерьерчик-то знакомый…
Под жирной подписью «Гнездо банкира» красовались цветные фото, изображающие и впрямь смутно знакомое что-то… холл в коричневатом камне… гостиная с гнутыми спинками кресел… Старцев наморщил лоб, пытаясь вспомнить, где мог это видеть, но на помощь снова пришел Денисов:
— Это ж гостевая хата на Ленинском…
О, в самом деле… Апартаменты в старом, роскошной постройки доме на юго-западе Москвы, были приобретены и отделаны «Росинтером» пару лет назад — специально для гостей столицы, дружественных Корпорации, которые по каким-либо причинам не желали селиться в отеле или в одном из гостевых коттеджей Озерков. Однако же, подпись под первой фотографией гласила: «Интерьер московской квартиры президента „Росинтербанка“ Сергея Малышева».
— Что за… — начал Старцев, но тут Малышев, сдаваясь, махнул рукой:
— Ладно!… Рассказываю…
И рассказал. Недели две, что ли, назад, попыталась добраться до него какая-то журналисточка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
— Сколько раз такое бывало! — Юля легкомысленно пожала плечами, — Примчится… Днем дела, вечером — мальчишник, святое дело… В городе и заночует… Наутро — опять дела, а потом обратно в Снежный…
— Сумасшедший темп, — Анюта подперла рукой щеку, покосилась влево, где за столиком сидел навечно прикованный к ней шофер-охранник. Не слышит ли?… Нет, не должен… — Как же ты его отпустила так надолго?… Ты здесь, он там…
— О!… — Юля усмехнулась, — Можно подумать, пока он в Москве работал, мы виделись намного чаще!… Санька, видишь ли, считает себя свободным человеком… Это тебе повезло, Олег у тебя мужик домашний…
Анна вздохнула.
— Нет, я бы побоялась, — призналась она, — В другом городе… Живет своей жизнью… Ты не боишься…?
— Что он бабу себе там заведет?… — спросила Юля, и легкий ее тон Анну покоробил, — Анюта, голубушка… Так ведь и в Москве ему никто не помешает этого сделать…
— Ты так легко об этом говоришь…
— С этим надо смириться заранее, — Юля снова глотнула сока, — У мужчин просто совершенно другая психология. Я читала. В них природой заложено — оплодотворить как можно больше самок.
Анна вздрогнула.
— Как это? — спросил сидящий внутри бес Аниным голосом, — То есть, каждый мужчина должен…
— Ага! — кивнула Юля невозмутимо, — Женщина — существо консервативное, основная функция — сохранение мужниных завоеваний… А мужская функция — соответственно, завоевывать. И женщин в том числе. Мужчина физически не может жить с одной женщиной. И к этому надо относиться понимающе.
— Как же это… — прошептала Анна, отказываясь верить.
Юля поболтала в стакане соломинкой:
— Я для себя давно решила. До тех пор, пока я ничего не знаю — все нормально. И Сашка мне пока поводов для разборок не давал.
— А если…
Юля посмотрела на Анну внимательно:
— Отвечу тем же, — и вдруг перегнулась через стол, спросила тихонько, — Проблемы с Олегом?…
— Нет! — Анна отшатнулась даже, — Нет, ты что… просто… я вдруг подумала — мы столько лет вместе… а вдруг он уже…
Юля слушала молча, кивала — переживала. Раз, правда, бросила взгляд на часики, но Анна предпочла не заметить — больно ей было, плохо, выговориться хотелось — не до приличий тут…
— Ну, если нет оснований что-то подозревать — наплюй!… — посоветовала Юля твердо, когда сбивчивый и несуразный Анин рассказ иссяк, — Олег из тех мужиков, которые никогда и не при каких обстоятельствах семью не бросит. И даже если что-то произойдет… о, господи…
Она всплеснула руками в отчаянии — у сидевшей напротив Анны брызнули из глаз слезы.
— Ерунду говорю! — рассердилась на себя Юля, и закопошилась в сумочке, — На вот, возьми платок… есть?… Вот и хорошо… — и пока Анна вытирала слезы, говорила торопливо и горячо, — Ерунду я сказала, ничего не произойдет!… Ну, ты сама посуди!… Вы ж счастливая пара, совершенно счастливая!… — она вздохнула неожиданно тяжело, — Не нужен никто твоему Олегу!… Но мы с тобой вот что… мы с тобой кое-какие профилактические меры предпримем… В самом деле, восемнадцать лет — это стаж… Надо иногда встряхнуться, перезагрузиться…
И тут же, загибая поочередно пальцы и поглядывая в потолок, пересеченный темными деревянными балками, по пунктам перечислила все, что Анне, по Юлиному мнению, надлежало предпринять в качестве профилактических мер…
И вот ехала теперь Анна домой, покачиваясь на заднем сидении машины, не зная, верить ли в предложенные Юлей меры — смешно все это было, и грустно… маскарады какие-то… ролевые игры… Она вдруг вынула из сумочки серебристый брусочек мобильного, набрала телефон мужа…
— Анюша, сегодня поздно вернусь, совсем поздно, — предупредил замотанный муж, — Сашка приехал, собираемся посидеть вечером где-нибудь в центре…
«А Сашку-то тоже дома ждут! — захотелось сказать Анне, — Смеются, пожимают плечами, но ждут. Тревожатся. Возвращайтесь домой, стареющие мальчики, обнимите своих жен — плохо им без вас, плохо и страшно…» Но ничего этого Анна, конечно, не сказала, а сказала привычное:
— Хорошо, Олежек…
* * *
— Такие люди, как он, предпочитают жить закрыто, не доверяя чужому глазу и скрываясь от праздного любопытства простых смертных, — с чувством декламировал Денисов, — И только нашему корреспонденту Татьяне Шварц удалось проникнуть в святая святых — квартиру молодого олигарха на Ленинском проспекте…
— Че-о-о-орт!… — простонал Малышев и попытался выхватить из рук нганасанского губернатора пестрый журнал, — Дай сюда!… Сашка!…
Сашка извернулся и спас журнал, и, укрывая его от длинных и цепких рук «молодого олигарха», продолжал торопливо читать, давясь тихим смехом:
— Убранство прихожей, отделанной превосходной уральской яшмой, сочетает в себе… Уйди, Серега, все равно дочитаю… сочетает в себе поистине домашний уют и дворцовое почти великолепие… Просторный холл, двери которого ведут… ведут… — тут у Денисова иссякли силы к сопротивлению, и журнал был довольно грубо выдернут из рук хохочущего губернатора.
— Вот стерва, — растерянно вздохнул Малышев, разглядывая глянцевые снимки.
Мало им было летучего утреннего совещания — порешили собраться вечером, в закрытом зале клуба-ресторана, что существовал без всяких помпезных вывесок в тихом переулке московского центра. Денисов, прибывший на «стрелку» чуть раньше росинтеровцев, пообещал сюрприз — и вынул из портфеля пакостный журнал.
— Ничего не понимаю, — прозвучал, наконец, Старцев, — Какого олигарха?… Серега, это ты, что ли, молодой олигарх?… — энергичные кивки зашедшегося в смехе Денисова подтвердили старцевские подозрения, — Погоди… Какая еще квартира на Ленинском?… Ты хатку там прикупил?…
— Эть!… — Малышев швырнул на стол журнал, — Не прикупал я ничего…
А Денисов сообщил немедленно:
— Ты, Олег, на фото посмотри… Интерьерчик-то знакомый…
Под жирной подписью «Гнездо банкира» красовались цветные фото, изображающие и впрямь смутно знакомое что-то… холл в коричневатом камне… гостиная с гнутыми спинками кресел… Старцев наморщил лоб, пытаясь вспомнить, где мог это видеть, но на помощь снова пришел Денисов:
— Это ж гостевая хата на Ленинском…
О, в самом деле… Апартаменты в старом, роскошной постройки доме на юго-западе Москвы, были приобретены и отделаны «Росинтером» пару лет назад — специально для гостей столицы, дружественных Корпорации, которые по каким-либо причинам не желали селиться в отеле или в одном из гостевых коттеджей Озерков. Однако же, подпись под первой фотографией гласила: «Интерьер московской квартиры президента „Росинтербанка“ Сергея Малышева».
— Что за… — начал Старцев, но тут Малышев, сдаваясь, махнул рукой:
— Ладно!… Рассказываю…
И рассказал. Недели две, что ли, назад, попыталась добраться до него какая-то журналисточка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106