Надо заметить, что забота о культурном наследии — не самая сильная черта Италии. Страна тратит 200 миллионов долларов в год на сохранение и реставрацию памятников старины, что кажется на первый взгляд приличной суммой. Но если вспомнить, что это меньше стоимости десяти километров нового шоссе и составляет только малую часть суммы, потраченной на строительство стадионов для проведения кубка мира L990 года, она выглядит куда скромнее. А вообще это меньше 0, 2% национального бюджета. В результате две трети национальных сокровищ либо лежат в запасниках, недоступные публике, либо гибнут из-за недостатка внимания. Например, в 1989 году 900-летняя башня в Павии рухнула, убив четырех человек. В Италии повсюду валяется так много сокровищ, что просто грех их не своровать. В 1989 году из музеев и соборов страны было похищено 13 тысяч произведений искусства, а к настоящему моменту эта цифра возросла до 90 тысяч. На Италию приходится восемьдесят процентов всех краж художественных ценностей, совершаемых в мире.
Наплевательское отношение к историческому наследию здесь чуть ли не национальная традиция. В течение тысячи лет с благословения Римской католической церкви строители и архитекторы смотрели на древние термы, храмы и другие памятники старины как на источник дохода. Колизей превратился сегодня в руины не из-за времени, а потому что люди веками разбивали его кувалдой на куски и отвозили в ближайшую печь для обжига, чтобы превратить в цемент. Когда Бернини понадобился кусок бронзы для сооружения великолепного балдахина в соборе Св. Петра, он просто оторвал его от крыши Пантеона. Удивительно, что от древнего Рима вообще еще что-то осталось.
Не имея возможности осмотреть Боргезе, я погулял по окружающим виллу садам, ставшими сейчас самым большим и красивым общественным парком. В нем было очень хорошо, если не считать момента, когда, пробираясь через лесок, я наткнулся на мужчину, который какал под деревом, сидя на корточках и глядя на меня со скорбью. Европейцы вообще имеют привычку облегчаться на открытом воздухе. Вдоль любого шоссе во Франции или Бельгии можно увидеть людей, стоящих возле машины и поливающих кусты всего в метре от дороги. В Америке этих людей поймали бы и побили.
В Европе же это освящено традицией. Согласно книге Reay Tannahill «Секс в истории» во Франции XVIII века аристократы — и мужчины, и женщины — не видели ничего плохого в том, чтобы вместе ходить в туалет, и иногда удалялись после ужина в укромные места вместе, чтобы не прерывать оживленных бесед. Я думаю, что это многое объясняет в характере французов. Что касается итальянцев, то римские рабочие, встречаясь на улице, не говорят: «Как поживаешь?» или «Как дела?», а спрашивают: «Хорошо посрал сегодня?» Честно.
Заканчивая путешествие в Рим, нельзя не посетить Ватикан и собор Св. Петра — самую большую церковь в этой маленькой стране, как написано в путеводителях. Я пришел туда, полагая, что придется пройти какой-нибудь пограничный контроль и заплатить входную плату, но единственным препятствием, с которым мне пришлось столкнуться, были две дюжины тараторящих мужиков, предлагавших купить открытки или сделать фото поляроидом. Я направил их к даме в утепленной куртке, сказав, что она моя жена и у нее все деньги. Они бросились к ней, а я сумел пересечь большую площадь без помех, остановившись только на минутку возле группы американских туристов, чтобы послушать о Муссолини и Латеранском договоре. Кроме того, я узнал, на каком балконе появится Папа, если появится, но он не появился. Мне было интересно, и я бы постоял подольше, но гид быстро распознала во мне чужого и сообщила, что это частная группа, и она не будет продолжать, пока я не уйду.
Собор Св. Петра снаружи выглядит не столь потрясающе, но стоит войти внутрь, как перед вашими глазами предстает такое зрелище, что трудно не застыть с открытым ртом. Это чудо, такое огромное, красивое, прохладное и полное сокровищ, воздуха и лучей божественного света, что вы не знаете, на чем остановить взгляд. Это единственное здание, в котором мне захотелось опуститься на колени, воздеть руки к небу и воззвать: «Возьми меня домой, Господи». Никогда еще ни одно сооружение не производило на меня такого впечатления.
Я прошел по широкому центральному проходу, поражаясь размером зала. Он имеет 730 футов в длину, 363 фута в ширину и 438 футов от пола до верхушки купола. Четыре огромные колонны, поддерживающие купол, не выглядят очень мощными в таком окружении, пока вы не прислонитесь к одной из них и внезапно не осознаете, что она имеет пятьдесят футов в диаметре. Только оглянувшись назад и увидев длину церкви, куда входили посетители, казавшиеся муравьями, я осознал в полной мере, каким колоссальным был этот собор. Мне также пришло в голову, что хотя он казался почти пустым — каждая группа туристов стояла на участке пола размером в футбольное поле — нас там было не менее нескольких сотен.
Затем я пошел в Сикстинскую капеллу и в музей, которые были, безусловно, великолепны, но должен признаться, что все последующие впечатления были ослаблены зрелищем грандиозного собора Св. Петра.
Я прошел обратно в район, где было полно сувенирных лавок. У меня слабость к ярким сувенирам и, по моему опыту, самыми лучшими в этом отношении являются магазины, специализирующиеся на религиозной тематике. Однажды в Айове я целый час мучительно колебался, не купить ли мне за 49 долларов 95 центов электрический портрет Христа. Когда его включали в сеть, казалось, что из его ран течет кровь. Наконец я решил, что он чересчур безвкусен даже для меня. Теперь я хотел найти подходящую компенсацию здесь — распятие на кочерыжке кукурузного початка или ручку с изображением Рождества Христова, набор карандашей с фигурами апостолов или держатель для туалетной бумаги «Тайная вечеря». Но во всех магазинах был примерно одинаковый ассортимент четок, распятий огромных размеров, пластмассовых базилик и глубоких тарелок с изображением Папы Иоанна Павла, очень аляповатых. Я мог бы пойти в центр города и купить дюжину тарелок с Папой для званых обедов, но это бы обошлось в целое состояние.
В последнее утро в Риме я зашел в мавзолей монахов-капуцинов в церкви Санта-Мария делла Концесьоне на оживленной улице Пьяцца Барберини. В XVI веке какому-то монаху пришла в голову счастливая мысль собрать кости своих коллег после их смерти и украсить ими монастырь. Как вам нравится такая идея? Мрачные кельи в церкви были полны таких украшений, как алтарь из ребер, гробница из черепов и берцовых костей, настенные розетки из позвонков, светильники из костей рук и ног. В одном углу стоял скелет капуцинского монаха в полный рост, одетый в рясу с капюшоном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56