– Тео встал и принялся доставать из кармана деньги. Гейб от него отмахнулся. – Доктор, вы не сможете потом подбросить Гейба?
– Конечно, но...
– Спасибо. Я тебе позвоню, Гейб. Спасибо, что разрешили с вами посидеть, доктор. Мне просто казалось, что вас заинтересует история с Бесс. Боюсь, что испортил вам свидание.
Вот уж точно, подумала Вэл, провожая Тео взглядом. Усталая настороженность окутывала ее, точно клубы тумана-эспрессо.
– Тео недавно бросил курить марихуану, – сказал Гейб. – Стресс на нем сказывается.
– Он в своем праве. Вы же не верите во всю эту чепуху с чудовищем, правда?
– У меня есть кое-какие теории на этот счет.
– Вам бы не хотелось заехать ко мне и обсудить их за бутылочкой вина?
– Правда? То есть, еще бы! Здорово.
– Хорошо, – вздохнула Вэл. – Похоже, сегодня надо нарезаться в стельку, и мне бы пригодилось ваше общество. – Она разве употребляла выражение “нарезаться в стельку” после колледжа? Вряд ли.
– Я разберусь со счетом, – сказал Гейб.
– Конечно, разберетесь.
– Надеюсь, вы не будете возражать, если в вашей машине прокатится собачка?
Я уже не на прогулке по трущобам, подумала Вэл. Я в них переехала.

ДВАДЦАТЬ ДВА
Тео
Стены трейлера Молли были заклеены афишами старых кинофильмов. Тео стоял посреди гостиной среди разбросанных видеокассет, журналов, мусорной почты и озирался. Это все она, Молли. На этот раз – не солгала. Большинство афиш были иностранными, но на каждой в разной степени раздетости красовалась молоденькая Молли – держала в руках оружие или отбивалась от каких-то гадов, волосы развеваются по ветру, а на заднем плане – разбомбленные города, пустыни, усеянные черепами, обгорелые автомобили.
В Тео зашевелилась та часть, которую стараются похоронить все мужчины, – подросток в период полового созревания. Так Молли – звезда экрана. Крутая кинозвезда! И он с нею знаком, даже надевал на нее наручники. Если бы где-нибудь осталась раздевалка в спортзале, перекресток в соседнем квартале, класс второй смены, где об этом можно было бы похвастаться друзьям. Но и друзей-то у него не осталось, разве что Гейб, а Гейб уже взрослый. Зуд прошел, и Тео стало неловко, что прежде он покровительственно снисходил до Молли: точно так же многие относились к нему, когда он пытался стать кем-то помимо безобидного торчка и марионетки в чужих руках.
Он опустился на колени перед этажеркой, заставленной видеокассетами, нашел одну с этикеткой “Кендра: Малютка-Воительница Чужеземья (англ.)”, сунул ее в магнитофон и включил телевизор. А после этого погасил свет и улегся на кушетку – дожидаться Молли. С полчаса он смотрел, как городская сумасшедшая Хвойной Бухты бьется с мутантами и Пиратами Песков, а потом провалился в сон. Разуму требовался более основательный побег от проблем, чем тот, что предлагал кинематограф.
– Привет, Тео.
Вздрогнув, Тео проснулся. Кино по-прежнему бросало в комнату свой мигающий свет – проспал он не так долго. Звезда экрана стояла в дверях, наполовину теряясь в тени, действительно очень похожая на женщину из телевизора. И в руках она держала автомат.
– Молли, а я тебя жду.
– Тебе понравилось? – Она кивнула на телевизор.
– Очень. Никогда бы не подумал. Просто я так устал...
Молли опять кивнула:
– Я ненадолго, только чистую одежду возьму. Можешь тут посидеть.
Тео не знал, что ему делать. Хватать со столика пистолеты время, вроде бы, не пришло. Он больше ощущал смущение, чем тревогу.
– Спасибо, – пробормотал он.
– Он – последний, Тео. После него других уже не будет. Его время прошло. Наверное, в этом мы с ним и похожи. Ты ведь, наверное, не знаешь, что значит быть “бывшим”, правда?
– Я из тех, наверное, кого называют “не ставшими”.
– Таким легче. По крайней мере, всегда смотришь наверх. Спускаться страшнее.
– Как? Почему? Кто это – он?
– Я толком сама не пойму. Дракон, наверное. Кто его знает. – Она прислонилась к косяку и вздохнула. – Но я как бы могу уловить, о чем он думает. Наверное, потому что я чокнутая. Кто ж знал, что это пригодится, а?
– Не надо так о себе. У тебя котелок варит лучше, чем у меня.
Молли рассмеялась, и Тео заметил, как ее зубы кинозвезды сверкнули в свете экрана.
– Ты невротик, Тео. А невротик – это такой человек, который думает, будто с ним что-то не так, а все остальные – нормальные. Психотик же считает, что нормальный – он, но все верят, что с ним не все в порядке. Опроси местное население, Тео, – мне кажется, большинством голосов я попаду во вторую категорию, верно?
– Молли, ты в очень опасное дело ввязалась.
– Он меня не обидит.
– Дело не в этом. Тебя могут посадить в тюрьму за один этот автомат, Молли. Тут ведь людей убивают, знаешь?
– В некотором смысле.
– Именно это случилось с Джозефом Линдером и теми парнями, что работали в лаборатории, верно? Их сожрал твой дружок?
– Они хотели сделать тебе больно, а Стив как раз проголодался. Мне показалось, что все вовремя.
– Молли, но это же убийство!
– Тео! Я – ненормальная. Ну что они мне сделают?
Тео пожал плечами и откинулся на тахту.
– Я не знаю, как мне поступить.
– Ты сейчас не в том положении, чтобы как-то поступать. Отдохни.
Тео обхватил голову руками. В кармане рубашки зазвонил сотовый телефон.
– Дернуть бы не помешало.
– У меня в шкафчике над раковиной еще остались “судки рассудка”. Это нейролептики, мне их доктор Вэл прописала. Антипсихотики, просто чудеса со мной творили.
– Похоже.
– У тебя телефон звонит.
Тео вытащил сотовый, нажал кнопку “ответ” и посмотрел, какой номер высветился на дисплее. Шериф Бёртон. Тео нажал на “отказ”.
– Мне конец.
Молли взяла со столика “магнум”-357 и направила на Тео, другой рукой подхватила автоматический пистолет Линдера.
– Я их тебе верну перед уходом. Мне просто нужно взять из спальни кое-какую одежку и девчачьи причиндалы. Тебе тут нормально?
– Конечно, нормально. – Он не поднимал головы и отвечал собственным коленям.
– Ты меня уже достал, Тео.
– Извини.
Молли вышла из комнаты минут на пять – за это время Тео попытался осознать все, что на него свалилось. Вернулась она с дорожной сумкой через плечо. На ней был костюм Кендры – даже высокие ботфорты. При тусклом свете телевизора Тео увидел рваный шрам над грудью. Молли перехватила его взгляд:
– Поставил точку на моей карьере. Сейчас, наверное, могли бы залатать, но уже немножко поздно.
– Прости меня, – сказал Тео. – Ты очень красивая.
Молли улыбнулась и переложила оба пистолета в одну руку. Автомат она оставила у двери, Тео этого даже не заметил.
– Ты когда-нибудь чувствовал себя особенным, Тео?
– Особенным?
– Ну, не в том смысле, что лучше других, а просто что ты от них отличаешься? По-хорошему – так, точно всей планете лучше от того, что ты на ней живешь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70