Она тут же занялась оранжевым пламенем, вверх взвился черный дымок. Вскоре огонь погас, но бумажка продолжала дымиться. Джинни затушила в пепельнице окурок.
Вот и все, остался один пепел.
— Чтоб тебя черти взяли, сука, — проговорила она вслух, адресуя свое пожелание отсутствующей Джесс, но написанное осталось в памяти: «16 октября, 12 часов дня».
— Что у нас на завтрак? — раздался за спиной голос Брэда.
— Убирайся отсюда, Брэд, — бросила Джинни, не оборачиваясь. — Ты уже получил то, за чем пришел.
Брэд подошел к столику и уселся в шезлонг, на котором совсем недавно сидела Джесс. У Джинни все в животе похолодело.
— Не совсем, — заметил Брэд с глуповатой улыбкой.
Волосы у него были всклокочены, рубашка выбивалась из штанов — в общем, при дневном свете выглядел он довольно непривлекательно, не то что вчера.
— Я пришел к тебе за помощью, — продолжал он, — а не за твоим телом.
— Неужели? — съязвила Джинни.
Протянув руку к ее стакану, он взял его, сделал большой глоток и тотчас же сплюнул содержимое прямо на стол.
— Боже милостивый! И как ты можешь пить по утрам эту гадость! Даже моя мать никогда этого не делала.
«А моя делала», — хотелось сказать Джинни, но вместо этого она лишь произнесла:
— Сколько можно тебе повторять, что я не твоя мать.
— Что верно, то верно, — ухмыльнулся Брэд, потрепав ее по коленке.
— Убирайся отсюда, Брэд.
— Посижу еще немножко.
— Проваливай, пока сюда не заявилась Консуэло.
Он расхохотался.
— Так вот чего ты боишься! Она будет просто счастлива доложить о нас старику, верно?
— Выматывайся!
— Нет. По-моему, мы еще не обсудили кое-какие деловые вопросы.
— Я не имею никакого доступа к деньгам твоего отца.
— Даже если он вдруг случайно узнает, что произошло здесь этой ночью?
— Он тебе не поверит, — фыркнула Джинни.
— Еще как поверит, когда я скажу ему, что мне нравится, как ты бреешь волосы в одном интимном месте, оставляя лишь узенькую полоску.
Джинни закинула ногу за ногу.
— Кстати, зачем ты это делаешь? — невинно поинтересовался Брэд. — Хочешь, чтобы все мужики обалдели, увидев тебя в бикини? А я-то думал, что только молоденькие девчонки так бреются.
Джинни, вспыхнув, вскочила.
— Послушай, ты! Не думай, что если ты переспал со мной сегодня ночью, то можешь теперь помыкать мною, как тебе заблагорассудится. И даже если Джейк узнает что-то о нас, тебе от этого ничего не перепадет. Меня он вышвырнет из дома, но и ты не получишь ни цента.
Брэд тоже поднялся и подошел к ней вплотную.
— Да ладно тебе, Джинни. Что ты раскалилась! Какие-то жалкие двести тысяч баксов. Да ты наверняка в год тратишь больше на одежду.
Он протянул руку к ее плечу, но она успела отпрянуть. Ужасно хотелось плакать. О Господи, как давно она не плакала.
— Убирайся! Сейчас же!
— А впрочем, я передумал, — заявил Брэд, усаживаясь обратно на стул.
Джинни резко повернулась к нему.
— Что?
— Я передумал, — повторил он, пожав плечами. — Я больше не хочу, чтобы ты помогала мне уговорить старика.
Джинни слишком хорошо знала Брэда, чтобы ему поверить.
— Я хочу, чтобы ты сама дала мне денег, — заявил он.
— Ты, наверное, спятил! — взорвалась Джинни, однако, внимательно взглянув Брэду в глаза, поняла: он прекрасно отдает себе отчет в том, что говорит.
— Да, да, — продолжал он. — Дай мне эти проклятые деньги. Забудь о своем старике, пусть продолжает жить в счастливом неведении.
Джинни почувствовала, что за этим последует что-то ужасное. У нее больно сжалось сердце от предчувствия беды.
— У меня такое чувство, что ты сейчас скажешь «иначе…».
Брэд улыбнулся.
— Верно. Иначе я расскажу ему о твоем ребенке.
Сердце Джинни сильно забилось.
— Ах ты, сукин сын! — воскликнула она.
Ноги сразу стали ватными, руки задрожали. «Спокойствие, только спокойствие, — приказала она себе. — Не показывай вида, что это тебя так задело». Она попыталась взять себя в руки и нормализовать дыхание: вдох-выдох, вдох-выдох. «Да что ты в самом деле, — уговаривала она себя, — испугалась какого-то желторотого юнца. Что он тебе сделает? Ведь ты всегда умела постоять за себя!»
Наклонив голову, Джинни смело глянула ему прямо в глаза.
— Ну и говори, — бросила она.
— И ты не боишься?
— Сейчас 1993 год, Брэд, — проговорила она ровным голосом, пытаясь заглушить клокочущий внутри страх. — Не думаю, что твой отец отпадет, если узнает, что двадцать пять лет назад у меня родился ребенок.
— Двадцать пять лет назад, говоришь? Гм… это интересно. Впервые об этом слышу.
Джинни горделиво встала перед ним, подперев руками бока.
— Ну что, съел? Ничего ты мне не сделаешь! Не выйдет! Если ты скажешь ему о ребенке, он будет любить меня еще сильнее.
— Очень сомневаюсь.
Джинни стукнула ногой по бетонному полу.
— А я нет, — решительно сказала она. — Твой старик, похоже, уверен, что появился на свет лишь затем, чтобы оберегать меня.
Дыхание ее постепенно выровнялось, мало-помалу она приобретала былую уверенность в себе. Брэд, закинув руки за голову, лениво потянулся.
— Мне кажется, будто ты не все рассказала о ребенке.
Есть еще что-то?
Джинни похолодела.
— Ах ты, подонок! — взорвалась она. — Убирайся из моего дома, не то я возьму пистолет и все мозги тебе вышибу!
Брэд расхохотался.
— Ну и ну! Вот уж не думал не гадал, что у тебя есть пистолет.
Никакого пистолета у нее никогда не было, однако лучше будет, если он подумает, что есть.
— Да, определенно ты что-то скрываешь, — продолжал Брэд и, поднеся руки к лицу, принялся внимательно разглядывать свои пальцы. — Видишь ли, мамуля, ты сделала большую ошибку, сказав мне, что если Джейк узнает, он тебя бросит. Вряд ли он бросил бы тебя, если бы узнал, что у тебя когда-то был ребенок. Значит, надо полагать, есть в этой истории еще какие-то темные пятна, иначе ты бы ему давно сама все выложила. Есть что-то такое, что Джейку знать не положено.
В воздухе повеяло утренней прохладой. Было тихое, мирное утро, но на душе у Джинни было муторно. Она пыталась убедить себя, что он ничего не сможет узнать, и вдруг перед ней возник образ Джесс. Совсем недавно она сидела на том же стуле, на котором сидит Брэд. Вполне реальная, осязаемая и все помнящая…
— Ну-ка давай проваливай отсюда!
Брэд поднялся.
— Разумеется, мамуля, я сейчас уйду. Но я вернусь очень скоро, вечером. К этому времени, я уверен, ты найдешь способ раздобыть для меня двести тысяч баксов.
Фланирующей походкой он покинул внутренний дворик. А Джинни продолжала стоять, бессильно прислонившись к столу, пока не услышала на подъездной аллее постепенно удаляющийся гул красного «порше».
Когда Джинни наконец пришла в себя, она на негнущихся ногах направилась к дому. Пройдя в спальню, она присела на краешек кровати. Она понимала — все кончено.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120
Вот и все, остался один пепел.
— Чтоб тебя черти взяли, сука, — проговорила она вслух, адресуя свое пожелание отсутствующей Джесс, но написанное осталось в памяти: «16 октября, 12 часов дня».
— Что у нас на завтрак? — раздался за спиной голос Брэда.
— Убирайся отсюда, Брэд, — бросила Джинни, не оборачиваясь. — Ты уже получил то, за чем пришел.
Брэд подошел к столику и уселся в шезлонг, на котором совсем недавно сидела Джесс. У Джинни все в животе похолодело.
— Не совсем, — заметил Брэд с глуповатой улыбкой.
Волосы у него были всклокочены, рубашка выбивалась из штанов — в общем, при дневном свете выглядел он довольно непривлекательно, не то что вчера.
— Я пришел к тебе за помощью, — продолжал он, — а не за твоим телом.
— Неужели? — съязвила Джинни.
Протянув руку к ее стакану, он взял его, сделал большой глоток и тотчас же сплюнул содержимое прямо на стол.
— Боже милостивый! И как ты можешь пить по утрам эту гадость! Даже моя мать никогда этого не делала.
«А моя делала», — хотелось сказать Джинни, но вместо этого она лишь произнесла:
— Сколько можно тебе повторять, что я не твоя мать.
— Что верно, то верно, — ухмыльнулся Брэд, потрепав ее по коленке.
— Убирайся отсюда, Брэд.
— Посижу еще немножко.
— Проваливай, пока сюда не заявилась Консуэло.
Он расхохотался.
— Так вот чего ты боишься! Она будет просто счастлива доложить о нас старику, верно?
— Выматывайся!
— Нет. По-моему, мы еще не обсудили кое-какие деловые вопросы.
— Я не имею никакого доступа к деньгам твоего отца.
— Даже если он вдруг случайно узнает, что произошло здесь этой ночью?
— Он тебе не поверит, — фыркнула Джинни.
— Еще как поверит, когда я скажу ему, что мне нравится, как ты бреешь волосы в одном интимном месте, оставляя лишь узенькую полоску.
Джинни закинула ногу за ногу.
— Кстати, зачем ты это делаешь? — невинно поинтересовался Брэд. — Хочешь, чтобы все мужики обалдели, увидев тебя в бикини? А я-то думал, что только молоденькие девчонки так бреются.
Джинни, вспыхнув, вскочила.
— Послушай, ты! Не думай, что если ты переспал со мной сегодня ночью, то можешь теперь помыкать мною, как тебе заблагорассудится. И даже если Джейк узнает что-то о нас, тебе от этого ничего не перепадет. Меня он вышвырнет из дома, но и ты не получишь ни цента.
Брэд тоже поднялся и подошел к ней вплотную.
— Да ладно тебе, Джинни. Что ты раскалилась! Какие-то жалкие двести тысяч баксов. Да ты наверняка в год тратишь больше на одежду.
Он протянул руку к ее плечу, но она успела отпрянуть. Ужасно хотелось плакать. О Господи, как давно она не плакала.
— Убирайся! Сейчас же!
— А впрочем, я передумал, — заявил Брэд, усаживаясь обратно на стул.
Джинни резко повернулась к нему.
— Что?
— Я передумал, — повторил он, пожав плечами. — Я больше не хочу, чтобы ты помогала мне уговорить старика.
Джинни слишком хорошо знала Брэда, чтобы ему поверить.
— Я хочу, чтобы ты сама дала мне денег, — заявил он.
— Ты, наверное, спятил! — взорвалась Джинни, однако, внимательно взглянув Брэду в глаза, поняла: он прекрасно отдает себе отчет в том, что говорит.
— Да, да, — продолжал он. — Дай мне эти проклятые деньги. Забудь о своем старике, пусть продолжает жить в счастливом неведении.
Джинни почувствовала, что за этим последует что-то ужасное. У нее больно сжалось сердце от предчувствия беды.
— У меня такое чувство, что ты сейчас скажешь «иначе…».
Брэд улыбнулся.
— Верно. Иначе я расскажу ему о твоем ребенке.
Сердце Джинни сильно забилось.
— Ах ты, сукин сын! — воскликнула она.
Ноги сразу стали ватными, руки задрожали. «Спокойствие, только спокойствие, — приказала она себе. — Не показывай вида, что это тебя так задело». Она попыталась взять себя в руки и нормализовать дыхание: вдох-выдох, вдох-выдох. «Да что ты в самом деле, — уговаривала она себя, — испугалась какого-то желторотого юнца. Что он тебе сделает? Ведь ты всегда умела постоять за себя!»
Наклонив голову, Джинни смело глянула ему прямо в глаза.
— Ну и говори, — бросила она.
— И ты не боишься?
— Сейчас 1993 год, Брэд, — проговорила она ровным голосом, пытаясь заглушить клокочущий внутри страх. — Не думаю, что твой отец отпадет, если узнает, что двадцать пять лет назад у меня родился ребенок.
— Двадцать пять лет назад, говоришь? Гм… это интересно. Впервые об этом слышу.
Джинни горделиво встала перед ним, подперев руками бока.
— Ну что, съел? Ничего ты мне не сделаешь! Не выйдет! Если ты скажешь ему о ребенке, он будет любить меня еще сильнее.
— Очень сомневаюсь.
Джинни стукнула ногой по бетонному полу.
— А я нет, — решительно сказала она. — Твой старик, похоже, уверен, что появился на свет лишь затем, чтобы оберегать меня.
Дыхание ее постепенно выровнялось, мало-помалу она приобретала былую уверенность в себе. Брэд, закинув руки за голову, лениво потянулся.
— Мне кажется, будто ты не все рассказала о ребенке.
Есть еще что-то?
Джинни похолодела.
— Ах ты, подонок! — взорвалась она. — Убирайся из моего дома, не то я возьму пистолет и все мозги тебе вышибу!
Брэд расхохотался.
— Ну и ну! Вот уж не думал не гадал, что у тебя есть пистолет.
Никакого пистолета у нее никогда не было, однако лучше будет, если он подумает, что есть.
— Да, определенно ты что-то скрываешь, — продолжал Брэд и, поднеся руки к лицу, принялся внимательно разглядывать свои пальцы. — Видишь ли, мамуля, ты сделала большую ошибку, сказав мне, что если Джейк узнает, он тебя бросит. Вряд ли он бросил бы тебя, если бы узнал, что у тебя когда-то был ребенок. Значит, надо полагать, есть в этой истории еще какие-то темные пятна, иначе ты бы ему давно сама все выложила. Есть что-то такое, что Джейку знать не положено.
В воздухе повеяло утренней прохладой. Было тихое, мирное утро, но на душе у Джинни было муторно. Она пыталась убедить себя, что он ничего не сможет узнать, и вдруг перед ней возник образ Джесс. Совсем недавно она сидела на том же стуле, на котором сидит Брэд. Вполне реальная, осязаемая и все помнящая…
— Ну-ка давай проваливай отсюда!
Брэд поднялся.
— Разумеется, мамуля, я сейчас уйду. Но я вернусь очень скоро, вечером. К этому времени, я уверен, ты найдешь способ раздобыть для меня двести тысяч баксов.
Фланирующей походкой он покинул внутренний дворик. А Джинни продолжала стоять, бессильно прислонившись к столу, пока не услышала на подъездной аллее постепенно удаляющийся гул красного «порше».
Когда Джинни наконец пришла в себя, она на негнущихся ногах направилась к дому. Пройдя в спальню, она присела на краешек кровати. Она понимала — все кончено.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120