Девлин нуждался в хорошем отдыхе. В течение последних семи дней, которые он потратил на завершение дела в Нью-Йорке, удавалось поспать не более трех часов в сутки.
Совсем скоро самолет приземлится в аэропорту Сан-Франциско. Девлину предстоит провести на земле пятьдесят минут перед следующим полетом, чтобы отправиться в Гонолулу. Хотелось поскорее оказаться внизу, побродить по терминалу прежде, чем объявят посадку. Необходимо размять мышцы, проверить, болит ли бедро после ранения пулей тридцать восьмого калибра.
Но, выйдя из самолета, Девлин понял, что прогуляться по терминалу не удастся, придется выйти на воздух. Человека Чоу Девлин заметил первым по тому, как тот пристально вглядывался в толпу. Только неопытным работникам присущ столь пристальный взгляд. Вероятно, в команде Чоу появился представитель молодого поколения. Вот он стоит в костюмчике и при галстуке. Так и раздевает пристальным взглядом выходящих пассажиров. Хотелось крикнуть ему: «Не мечись, просто стой и смотри! Пусть двигаются только глаза».
Но кричать Девлин не стал, а спрятался за спиной идущего впереди мужчины, слившись с ним и словно дематериализовавшись. Он продвигался достаточно умело и грациозно, чтобы молодой человек не сразу заметил, и обнаружил себя лишь, когда мог коснуться рукой встречавшего.
Внезапное появление Девлина перед самым носом поразило молодого человека. От неожиданности он быстро отступил назад. Девлин решил заговорить первым.
– В чем дело?
– Мистер Девлин?
– Тебя Чоу прислал?
Прежде чем ответить, молодой человек несколько секунд нерешительно молчал. Девлин не торопил.
– Да, мистер Чоу хочет встретиться с вами не в Гонолулу, а здесь, в Сан-Франциско. Он прислал меня за вами.
– Где он?
– В отеле «Мандарин-Ориентал». Сказал, что в Гонолулу вы отправитесь завтра. – Молодой человек вытащил из бокового кармана пиджака авиабилет. – Вот для вас новый билет. Тот же рейс, только завтра.
Девлин спокойно достал из кармана старый билет и обменялся с парнем. Человек Чоу стоял неподвижно, преданно и почтительно уставившись на приехавшего. Должно быть, он считал Девлина героем. Этот человек олицетворял для парня все, о чем можно мечтать. Девлин ждал. Юноша стоял и не двигался, словно зачарованный. Наконец, Девлин решил спросить:
– Что-нибудь еще?
– Ой, нет. У вас есть чемодан?
Девлин держал в руке небольшой саквояж и протянул его молодому человеку.
– Веди.
Парень принял чемоданчик и стал им любоваться. Саквояж был действительно очень красивый, прекрасно сделанный и из настоящей кожи.
– Замечательная вещь, сэр.
– Спасибо.
– Очень красивая, сэр.
– Знаешь, что говорят в подобном случае?
– Что?
– Не важно, насколько дороги ваши чемоданы, это не поможет, если приходится тащить их самому.
Девлин наблюдал за реакцией юноши, который в первое мгновение нахмурился, но потом расплылся в добродушной улыбке. Чоу всегда удавалось подбирать хороших людей.
Когда они подошли к выходу, Девлин с удивлением уставился на выставленный в зале скелет динозавра, недоверчиво покосился на табличку. Терминал аэропорта казался несколько неподходящим местом для подобной экспозиции. Девлин неожиданно ощутил себя столь же чуждым аэропорту существом, как и допотопное чудовище.
«Потрясающий набор огромных костей», – решил он. – Подобный монстр, пожалуй, даже не почувствует удара пули, от которого только-только начала отходить нога Девлина.
Чоу снимал апартаменты на последнем этаже «Мандарина», отеля, расположенного в верхних этажах башни, напичканной офисами компаний. Апартаменты находились на уровне облаков. Сан-Франциско лежал внизу и был виден весь, как на ладони. Только здание «Трансамерики» выстрелило вершину своей пирамиды на такую же высоту и отсюда не казалось карликом.
Номер был угловой, и окна выходили на две стороны. В северном направлении виднелся мост, ведущий к Окленду, а на юг простиралась великолепная панорама с Золотыми Воротами. Плотный туман медленно наползал со стороны побережья и окутывал лежащий внизу город. Закатное солнце окрашивало дымку в пурпурно-красный цвет.
Основатель и глава Агентства Тихоокеанской безопасности Уильям Чоу стоял у северного окна, заложив руки за спину, и смотрел вдаль. На нем были черные слаксы, сшитые из очень тонкой, словно бы невесомой, шерстяной ткани, и серая кашемировая рубашка с короткими рукавами. Одежда, как всегда, прекрасно сидела на его худощавой, хорошо сложенной фигуре. Чоу был миниатюрным мужчиной и представлял собой уникальное сочетание восточного происхождения и западной цивилизации. Чоу был наполовину китайцем. Смешение рас породило столь замечательно красивого мужчину, которого прожитые годы не сделали менее привлекательным.
Чоу и Девлин были знакомы довольно давно. И Девлин с каждым годом все больше убеждался, что Чоу можно с уверенностью называть исключительным образцом гражданина мира. Человек с Востока прекрасно чувствовал себя на Западе, мог работать в любом месте земли, где бы ни пришлось.
В номере был уже накрыт столик. Чайник покоился в тщательно подогнанной по размеру плетеной теплоизоляционной корзинке. Чай был, конечно же, китайский, зеленый и горьковатый. Девлин удобно устроился на диване и стал потягивать горячий напиток из красивой фарфоровой чашки, внимательно наблюдая за Уильямом Чоу. Он терпеливо ждал. На стеклянном столике лежала нераскрытая толстая папка. Совершенно ясно, что в ней содержится информация, которая очень скоро нарушит уют и покой элегантной комнаты, вознесенной в поднебесье. А пока папка просто присутствовала здесь, словно молчаливый, неприятный гость. Наконец Чоу повернулся и заговорил:
– Нелегко пришлось в Нью-Йорке?
– Да, – согласился Девлин.
– Как твои раны? – поинтересовался Чоу.
– Не настолько серьезны, сколько беспокоят, – объяснил Девлин.
– Возможно, несколько дней на Гавайях помогут тебе прийти в себя. Умер человек. Мы с тобой его хорошо знаем. Крайне неприятная смерть. – Чоу перешел к делу.
– Кто?
– Уильям Эдвард Крэнстон.
Билли Крэнстон. Девлин не проронил ни слова. Но ему стало больно, словно в сердце вонзили нож. Он прищурил глаза, подумав, не является ли неприятная резь в висках и под веками признаком того, что из глаз вот-вот брызнут слезы. Но нет. Глаза оставались сухими. Может быть, слезы облегчат боль? Он давно привык к странному отупению, которое вызывали у него известия о смерти близких, но еще не привык к боли утрат. Девлин сознавал, что явился в эту тихую, уютную и удобную комнату не для того, чтобы выслушивать хорошие новости. Но столь шокирующего сообщения все-таки не ожидал. И даже не мог представить себе чего-либо подобного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121
Совсем скоро самолет приземлится в аэропорту Сан-Франциско. Девлину предстоит провести на земле пятьдесят минут перед следующим полетом, чтобы отправиться в Гонолулу. Хотелось поскорее оказаться внизу, побродить по терминалу прежде, чем объявят посадку. Необходимо размять мышцы, проверить, болит ли бедро после ранения пулей тридцать восьмого калибра.
Но, выйдя из самолета, Девлин понял, что прогуляться по терминалу не удастся, придется выйти на воздух. Человека Чоу Девлин заметил первым по тому, как тот пристально вглядывался в толпу. Только неопытным работникам присущ столь пристальный взгляд. Вероятно, в команде Чоу появился представитель молодого поколения. Вот он стоит в костюмчике и при галстуке. Так и раздевает пристальным взглядом выходящих пассажиров. Хотелось крикнуть ему: «Не мечись, просто стой и смотри! Пусть двигаются только глаза».
Но кричать Девлин не стал, а спрятался за спиной идущего впереди мужчины, слившись с ним и словно дематериализовавшись. Он продвигался достаточно умело и грациозно, чтобы молодой человек не сразу заметил, и обнаружил себя лишь, когда мог коснуться рукой встречавшего.
Внезапное появление Девлина перед самым носом поразило молодого человека. От неожиданности он быстро отступил назад. Девлин решил заговорить первым.
– В чем дело?
– Мистер Девлин?
– Тебя Чоу прислал?
Прежде чем ответить, молодой человек несколько секунд нерешительно молчал. Девлин не торопил.
– Да, мистер Чоу хочет встретиться с вами не в Гонолулу, а здесь, в Сан-Франциско. Он прислал меня за вами.
– Где он?
– В отеле «Мандарин-Ориентал». Сказал, что в Гонолулу вы отправитесь завтра. – Молодой человек вытащил из бокового кармана пиджака авиабилет. – Вот для вас новый билет. Тот же рейс, только завтра.
Девлин спокойно достал из кармана старый билет и обменялся с парнем. Человек Чоу стоял неподвижно, преданно и почтительно уставившись на приехавшего. Должно быть, он считал Девлина героем. Этот человек олицетворял для парня все, о чем можно мечтать. Девлин ждал. Юноша стоял и не двигался, словно зачарованный. Наконец, Девлин решил спросить:
– Что-нибудь еще?
– Ой, нет. У вас есть чемодан?
Девлин держал в руке небольшой саквояж и протянул его молодому человеку.
– Веди.
Парень принял чемоданчик и стал им любоваться. Саквояж был действительно очень красивый, прекрасно сделанный и из настоящей кожи.
– Замечательная вещь, сэр.
– Спасибо.
– Очень красивая, сэр.
– Знаешь, что говорят в подобном случае?
– Что?
– Не важно, насколько дороги ваши чемоданы, это не поможет, если приходится тащить их самому.
Девлин наблюдал за реакцией юноши, который в первое мгновение нахмурился, но потом расплылся в добродушной улыбке. Чоу всегда удавалось подбирать хороших людей.
Когда они подошли к выходу, Девлин с удивлением уставился на выставленный в зале скелет динозавра, недоверчиво покосился на табличку. Терминал аэропорта казался несколько неподходящим местом для подобной экспозиции. Девлин неожиданно ощутил себя столь же чуждым аэропорту существом, как и допотопное чудовище.
«Потрясающий набор огромных костей», – решил он. – Подобный монстр, пожалуй, даже не почувствует удара пули, от которого только-только начала отходить нога Девлина.
Чоу снимал апартаменты на последнем этаже «Мандарина», отеля, расположенного в верхних этажах башни, напичканной офисами компаний. Апартаменты находились на уровне облаков. Сан-Франциско лежал внизу и был виден весь, как на ладони. Только здание «Трансамерики» выстрелило вершину своей пирамиды на такую же высоту и отсюда не казалось карликом.
Номер был угловой, и окна выходили на две стороны. В северном направлении виднелся мост, ведущий к Окленду, а на юг простиралась великолепная панорама с Золотыми Воротами. Плотный туман медленно наползал со стороны побережья и окутывал лежащий внизу город. Закатное солнце окрашивало дымку в пурпурно-красный цвет.
Основатель и глава Агентства Тихоокеанской безопасности Уильям Чоу стоял у северного окна, заложив руки за спину, и смотрел вдаль. На нем были черные слаксы, сшитые из очень тонкой, словно бы невесомой, шерстяной ткани, и серая кашемировая рубашка с короткими рукавами. Одежда, как всегда, прекрасно сидела на его худощавой, хорошо сложенной фигуре. Чоу был миниатюрным мужчиной и представлял собой уникальное сочетание восточного происхождения и западной цивилизации. Чоу был наполовину китайцем. Смешение рас породило столь замечательно красивого мужчину, которого прожитые годы не сделали менее привлекательным.
Чоу и Девлин были знакомы довольно давно. И Девлин с каждым годом все больше убеждался, что Чоу можно с уверенностью называть исключительным образцом гражданина мира. Человек с Востока прекрасно чувствовал себя на Западе, мог работать в любом месте земли, где бы ни пришлось.
В номере был уже накрыт столик. Чайник покоился в тщательно подогнанной по размеру плетеной теплоизоляционной корзинке. Чай был, конечно же, китайский, зеленый и горьковатый. Девлин удобно устроился на диване и стал потягивать горячий напиток из красивой фарфоровой чашки, внимательно наблюдая за Уильямом Чоу. Он терпеливо ждал. На стеклянном столике лежала нераскрытая толстая папка. Совершенно ясно, что в ней содержится информация, которая очень скоро нарушит уют и покой элегантной комнаты, вознесенной в поднебесье. А пока папка просто присутствовала здесь, словно молчаливый, неприятный гость. Наконец Чоу повернулся и заговорил:
– Нелегко пришлось в Нью-Йорке?
– Да, – согласился Девлин.
– Как твои раны? – поинтересовался Чоу.
– Не настолько серьезны, сколько беспокоят, – объяснил Девлин.
– Возможно, несколько дней на Гавайях помогут тебе прийти в себя. Умер человек. Мы с тобой его хорошо знаем. Крайне неприятная смерть. – Чоу перешел к делу.
– Кто?
– Уильям Эдвард Крэнстон.
Билли Крэнстон. Девлин не проронил ни слова. Но ему стало больно, словно в сердце вонзили нож. Он прищурил глаза, подумав, не является ли неприятная резь в висках и под веками признаком того, что из глаз вот-вот брызнут слезы. Но нет. Глаза оставались сухими. Может быть, слезы облегчат боль? Он давно привык к странному отупению, которое вызывали у него известия о смерти близких, но еще не привык к боли утрат. Девлин сознавал, что явился в эту тихую, уютную и удобную комнату не для того, чтобы выслушивать хорошие новости. Но столь шокирующего сообщения все-таки не ожидал. И даже не мог представить себе чего-либо подобного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121