– закричал он.
Все остальные резко откликнулись на его крик и посмотрели назад. Увидев отряд, начальник стражи засмеялся:
– Это не могут быть разбойники. Их слишком много. Наверняка это гвардейцы нашего герцога, которых он прислал помочь нам.
Начальник стражи повернул коня и поскакал навстречу, как он считал, своим товарищам. Однако очень скоро ему пришлось раскаяться в своём легкомыслии. Жорж де Крусто, который первым поравнялся с ним, не останавливая бега коня, ударил его рукояткой шпаги по голове. Бедняга тут же свалился с лошади как подкошенный. В мгновение ока бургундцы были взяты в кольцо. Заскрипев, остановились колёса обеих карет.
– Сдаёмся, сдаёмся! – завопили бургундцы.
Они поспешно спешивались и бросали на землю оружие. Их сразу же валили лицом на землю и связывали руки. В пылу всей этой суматохи занавесь в одной из карет колыхнулась, и из окна показалось лицо юной девушки с красиво уложенными волосами. Она некоторое время смотрела на происходящее удивлёнными глазами, а потом мягким голосом, в котором явственно различались повелительные нотки, спросила:
– Что происходит?
Жорж де Крусто, которого сразила красота этой девушки, буквально слетел с лошади, подскочил к карете и, отвесив глубокий поклон, ответил:
– Ничего такого, что бы вас коснулось, сударыня! Мы всего лишь предъявляем счёты людям, которые вас сопровождали. Потерпите немного, и вы сможете продолжить путь.
– А как же наша стража? – спросила девушка. – Когда вы их отпустите?
– Боюсь, что никогда, сударыня. Мы заберём их с собой!
Девушка отворила дверцу. Увидев это, де Крусто подал руку и помог ей спуститься. Вслед за первой девушкой вышла ещё одна, почти такая же миловидная, как первая. Жорж де Крусто обомлел, растерянно переводя взгляд с одной на другую.
– Боюсь, вы не отдаёте себе отчёт, сударь, – голос девушки оторвал де Крусто от грёз.
– В чём, сударыня?
– Для начала, сударь, – вы не могли бы приказать своим людям не обращаться столь грубо с нашей охраной, – девушка сделала это замечание, увидев, как связанных бургундцев поднимают с земли и привязывают друг к другу, создавая единую цепочку из пленных.
– Сожалею, сударыня, о том, что не могу выполнить вашу просьбу, – вежливо ответил де Крусто, – в моём понимании, они заслуживают и большего.
– Сударь, – высокомерно заявила девушка, – вы отдаёте себе отчёт, что, оскорбляя таким поведением моих стражей, вы тем самым оскорбляете меня? Прошу вас немедленно отпустить этих несчастных. В обмен я обещаю, что ничего не скажу отцу.
Де Крусто не сдержал улыбки.
– И кто же ваш отец, сударыня?
– Герцог Бургундский, – высокомерно ответила девушка, ожидая увидеть испуг на лицах своих захватчиков, но вместо этого… она увидела направленные на себя десятки взглядов, которые полыхали лютой ненавистью.
– Молчите, ваше высочество, молчите, – запоздало закричал один из связанных стражников, – разве вы не видите белые перевязи под плащами этих людей?
– Ну и что? – Луиза Бургундская непонимающе посмотрела на кричащего.
– Это арманьяки! Арманьяки!
– Арманьяки? – Луиза Бургундская внезапно побледнела, когда смысл этих слов дошёл до неё. Арманьяки – злейшие враги её отца, – их же всех убили, – прошептала она.
– Как видите, не всех, – мрачно отозвался де Крусто и, отвернувшись от неё, бросил своим людям: – Посадите её высочество в карету. Она поедет с нами.
Путь до Осера занял почти четыре часа. Все это время обе девушки, прижавшись друг к другу, вели между собой приглушённый разговор. Обстановка, в которой они оказались, внушала им сильный ужас и безотчётный страх. Обе были прекрасно наслышаны о кровавой вражде между бургундцами и арманьяками. Долгими ночами, особенно после того, как они отправились из монастыря в Дижон, они слушали рассказы о том, как могущественный герцог уничтожил своих кровных врагов. Для них эти рассказы были чем-то очень близкими и в то же время очень далёкими, как рыцарские романы, с той лишь разницей, что главным действующим лицом в них являлся герцог Бургундский. И вот весь ужас кровавой вражды стоял перед ними.
– Господи боже, что будет? Что будет? – шептала Шарлотта де Лаваль. – Арманьяки… они убьют нас, убьют. Мне рассказывали, что эти люди не знают, что такое милосердие. Они убивают всех, кто встанет у них на пути. Именно из-за этого и началась вражда. Это чудовища, которые могут подвергнуть самым изощрённым пыткам… О, Луиза, что нам делать? Где найти спасение?
– Не знаю, Шарлотта, – шептала со смятением в ответ Луиза, – будем уповать на святую деву Марию. Она не оставит нас в беде, как и этих несчастных, которых ведут, словно скот, – она сжала рукой медальон, подаренный аббатисой и, наклонив голову, горячо зашептала молитву.
– Смотри, Луиза, – голос Шарлотты был наполнен ужасом.
Луиза посмотрела в окно. Они въезжали в город, на стенах которого висели мёртвые тела. На одном из них остались остатки плаща, на котором виднелся Андреевский крест.
– Господи, защити нас! – одновременно вскрикнули обе девушки.
Филипп проспал до полудня следующего дня. Проснувшись, но ещё не открывая глаз, он понял, что очень давно не чувствовал себя таким свежим и отдохнувшим. Когда Филипп открыл глаза, то ему почудилось, что он всё ещё спит. Напротив постели стоял Коринет, в руках у него была шляпа Филиппа, которую он рассматривал со всех сторон, а потом, к ещё большему удивлению, поднёс её к носу и понюхал.
– Могу я спросить, что ты делаешь?
От неожиданности Коринет выронил из рук шляпу, но тут же нагнулся и поднял её. Растерянный взгляд Коринета блуждал рядом с Филиппом.
– Ты собираешься мне ответить?
– Я смотрю, чистая она или нет, – нашёлся Коринет. Филипп откинул одеяло и встал с постели. Потянувшись всем телом, он повернулся к Коринету и спросил:
– Этим могут заняться слуги… а почему ты её нюхал?
– Может быть неприятный запах и…
– Где моя одежда? – Филипп прошёлся по всей комнате, но так и не нашёл, что искал и снова повернулся к Коринету, – что происходит? Где, чёрт побери, моя одежда?
К счастью Коринета, дверь в эту минуту открылась, и он испытал огромное облегчение, увидев молодую служанку, которая внесла в комнату аккуратно сложенную одежду Филиппа. Сложив всё это на постели, она вышла.
– Ты граф Арманьяк, и я подумал, негоже тебе ходить как прежде, – Коринет исподтишка посмотрел на Филиппа и понял, что он ничего не заподозрил.
– Благодарю тебя, мой друг, но я вовсе не хочу, чтобы ко всему прочему ты ещё заботился о моей одежде, у тебя… Филипп осёкся, увидев, что на кресле хорошо заметна большая вмятина, словно в нём кто-то находился долгое время.
– Мы в Осере, – Филипп выразительно посмотрел на Коринета, – не надо всё время за мной ходить и тем более охранять ночами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123
Все остальные резко откликнулись на его крик и посмотрели назад. Увидев отряд, начальник стражи засмеялся:
– Это не могут быть разбойники. Их слишком много. Наверняка это гвардейцы нашего герцога, которых он прислал помочь нам.
Начальник стражи повернул коня и поскакал навстречу, как он считал, своим товарищам. Однако очень скоро ему пришлось раскаяться в своём легкомыслии. Жорж де Крусто, который первым поравнялся с ним, не останавливая бега коня, ударил его рукояткой шпаги по голове. Бедняга тут же свалился с лошади как подкошенный. В мгновение ока бургундцы были взяты в кольцо. Заскрипев, остановились колёса обеих карет.
– Сдаёмся, сдаёмся! – завопили бургундцы.
Они поспешно спешивались и бросали на землю оружие. Их сразу же валили лицом на землю и связывали руки. В пылу всей этой суматохи занавесь в одной из карет колыхнулась, и из окна показалось лицо юной девушки с красиво уложенными волосами. Она некоторое время смотрела на происходящее удивлёнными глазами, а потом мягким голосом, в котором явственно различались повелительные нотки, спросила:
– Что происходит?
Жорж де Крусто, которого сразила красота этой девушки, буквально слетел с лошади, подскочил к карете и, отвесив глубокий поклон, ответил:
– Ничего такого, что бы вас коснулось, сударыня! Мы всего лишь предъявляем счёты людям, которые вас сопровождали. Потерпите немного, и вы сможете продолжить путь.
– А как же наша стража? – спросила девушка. – Когда вы их отпустите?
– Боюсь, что никогда, сударыня. Мы заберём их с собой!
Девушка отворила дверцу. Увидев это, де Крусто подал руку и помог ей спуститься. Вслед за первой девушкой вышла ещё одна, почти такая же миловидная, как первая. Жорж де Крусто обомлел, растерянно переводя взгляд с одной на другую.
– Боюсь, вы не отдаёте себе отчёт, сударь, – голос девушки оторвал де Крусто от грёз.
– В чём, сударыня?
– Для начала, сударь, – вы не могли бы приказать своим людям не обращаться столь грубо с нашей охраной, – девушка сделала это замечание, увидев, как связанных бургундцев поднимают с земли и привязывают друг к другу, создавая единую цепочку из пленных.
– Сожалею, сударыня, о том, что не могу выполнить вашу просьбу, – вежливо ответил де Крусто, – в моём понимании, они заслуживают и большего.
– Сударь, – высокомерно заявила девушка, – вы отдаёте себе отчёт, что, оскорбляя таким поведением моих стражей, вы тем самым оскорбляете меня? Прошу вас немедленно отпустить этих несчастных. В обмен я обещаю, что ничего не скажу отцу.
Де Крусто не сдержал улыбки.
– И кто же ваш отец, сударыня?
– Герцог Бургундский, – высокомерно ответила девушка, ожидая увидеть испуг на лицах своих захватчиков, но вместо этого… она увидела направленные на себя десятки взглядов, которые полыхали лютой ненавистью.
– Молчите, ваше высочество, молчите, – запоздало закричал один из связанных стражников, – разве вы не видите белые перевязи под плащами этих людей?
– Ну и что? – Луиза Бургундская непонимающе посмотрела на кричащего.
– Это арманьяки! Арманьяки!
– Арманьяки? – Луиза Бургундская внезапно побледнела, когда смысл этих слов дошёл до неё. Арманьяки – злейшие враги её отца, – их же всех убили, – прошептала она.
– Как видите, не всех, – мрачно отозвался де Крусто и, отвернувшись от неё, бросил своим людям: – Посадите её высочество в карету. Она поедет с нами.
Путь до Осера занял почти четыре часа. Все это время обе девушки, прижавшись друг к другу, вели между собой приглушённый разговор. Обстановка, в которой они оказались, внушала им сильный ужас и безотчётный страх. Обе были прекрасно наслышаны о кровавой вражде между бургундцами и арманьяками. Долгими ночами, особенно после того, как они отправились из монастыря в Дижон, они слушали рассказы о том, как могущественный герцог уничтожил своих кровных врагов. Для них эти рассказы были чем-то очень близкими и в то же время очень далёкими, как рыцарские романы, с той лишь разницей, что главным действующим лицом в них являлся герцог Бургундский. И вот весь ужас кровавой вражды стоял перед ними.
– Господи боже, что будет? Что будет? – шептала Шарлотта де Лаваль. – Арманьяки… они убьют нас, убьют. Мне рассказывали, что эти люди не знают, что такое милосердие. Они убивают всех, кто встанет у них на пути. Именно из-за этого и началась вражда. Это чудовища, которые могут подвергнуть самым изощрённым пыткам… О, Луиза, что нам делать? Где найти спасение?
– Не знаю, Шарлотта, – шептала со смятением в ответ Луиза, – будем уповать на святую деву Марию. Она не оставит нас в беде, как и этих несчастных, которых ведут, словно скот, – она сжала рукой медальон, подаренный аббатисой и, наклонив голову, горячо зашептала молитву.
– Смотри, Луиза, – голос Шарлотты был наполнен ужасом.
Луиза посмотрела в окно. Они въезжали в город, на стенах которого висели мёртвые тела. На одном из них остались остатки плаща, на котором виднелся Андреевский крест.
– Господи, защити нас! – одновременно вскрикнули обе девушки.
Филипп проспал до полудня следующего дня. Проснувшись, но ещё не открывая глаз, он понял, что очень давно не чувствовал себя таким свежим и отдохнувшим. Когда Филипп открыл глаза, то ему почудилось, что он всё ещё спит. Напротив постели стоял Коринет, в руках у него была шляпа Филиппа, которую он рассматривал со всех сторон, а потом, к ещё большему удивлению, поднёс её к носу и понюхал.
– Могу я спросить, что ты делаешь?
От неожиданности Коринет выронил из рук шляпу, но тут же нагнулся и поднял её. Растерянный взгляд Коринета блуждал рядом с Филиппом.
– Ты собираешься мне ответить?
– Я смотрю, чистая она или нет, – нашёлся Коринет. Филипп откинул одеяло и встал с постели. Потянувшись всем телом, он повернулся к Коринету и спросил:
– Этим могут заняться слуги… а почему ты её нюхал?
– Может быть неприятный запах и…
– Где моя одежда? – Филипп прошёлся по всей комнате, но так и не нашёл, что искал и снова повернулся к Коринету, – что происходит? Где, чёрт побери, моя одежда?
К счастью Коринета, дверь в эту минуту открылась, и он испытал огромное облегчение, увидев молодую служанку, которая внесла в комнату аккуратно сложенную одежду Филиппа. Сложив всё это на постели, она вышла.
– Ты граф Арманьяк, и я подумал, негоже тебе ходить как прежде, – Коринет исподтишка посмотрел на Филиппа и понял, что он ничего не заподозрил.
– Благодарю тебя, мой друг, но я вовсе не хочу, чтобы ко всему прочему ты ещё заботился о моей одежде, у тебя… Филипп осёкся, увидев, что на кресле хорошо заметна большая вмятина, словно в нём кто-то находился долгое время.
– Мы в Осере, – Филипп выразительно посмотрел на Коринета, – не надо всё время за мной ходить и тем более охранять ночами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123