– Я не допущу такого позора!
– А что остается делать? Каэдэ посчастливилось, что она не потеряла честь. Госпожа Ширакава пережила многих мужчин и стала виновницей их смерти. Есть в ней нечто противоестественное. Говорят, она приказала убить двух вассалов отца за то, что они отказались служить ей. Она читает и пишет, как мужчины. Кроме того, она собирает армию, чтобы весной заявить свои права на Маруяму.
– Похоже, она способна себя защитить, – сказал я.
– Женщина? – презрительно произнес Макото. – Такого не бывает.
Мое сердце наполнилось восхищением. Каким прекрасным она была бы союзником! В случае женитьбы в нашем распоряжении оказалась бы половина территории Сейшу. Во владениях Маруямы достаточно ресурсов для ведения войны против господ Отори. Если разделаться и с ними, то только бывший феод Тогана, который ныне в руках Араи, мог помешать нашим землям раскинуться от моря до моря, как сказано в пророчестве.
Начались снега, и теперь приходилось отложить все до весны. Я был изможден и все же горел от нетерпения. Я боялся, что Каэдэ примет непоправимое решение до того, как я увижусь с ней вновь.
– Ты сказал, что пойдешь со мной в храм?
– Мы начнем спуск с первым лучом света, – кивнул Макото.
– Но если бы я не набрел на тебя, то ты бы остался тут на зиму?
– Я не питаю иллюзий, – ответил он. – Вероятней всего, я бы умер. Возможно, ты спас мне жизнь.
Мы разговаривали допоздна, хотя чаще беседу начинал он, словно присутствие постороннего человека прорвало недели молчания. Макото оказался на четыре года старше меня, родился в семье воинов низшего чина, которые служили Отори до Егахары, а после поражения были вынуждены присягнуть клану Тогана. Макото воспитывали как воина, но он был пятым сыном в большой небогатой семье. С раннего возраста в нем поощряли любовь к учебе и интерес к религии, а когда семья начала нищать, отослали в Тераяму. Тогда ему исполнилось всего одиннадцать лет. Его тринадцатилетний брат тоже должен был стать послушником, но убежал первой же зимой, и с тех пор о нем ничего не слышали. Старшего брата убили на Егахаре, вскоре умер отец. Две сестры вышли замуж за воинов клана Тогана, и от них много лет уже нет вестей. Мать все еще живет на семейной ферме, с двумя выжившими братьями и их семьями. Они более не считают себя воинами. Макото навещает мать один-два раза в год.
Беседа шла непринужденно, будто между старыми друзьями, и я вспомнил, как мне хотелось иметь подобного товарища, когда я шагал по дороге с Акио. Будучи старше и образованней меня, Макото отличался серьезностью и вдумчивостью, которые резко выделялись на фоне моей отчаянной натуры. Позже я узнал, что он к тому же сильный и отважный спутник, и воин из него не хуже, чем монах и ученый.
Он рассказал мне об ужасе и произволе, которые охватили Ямагату и Тераяму после смерти Шигеру:
– Мы были вооружены и готовы к восстанию. Йода уже давно грозил разрушить храм, понимая, что с каждым годом мы становимся все богаче и влиятельней. Он знал, что все оскорблены переходом власти к клану Тогана, и надеялся подавить мятеж в зародыше. Ты сам видел, как люди уважали господина Шигеру. Когда он умер, все искренне горевали над утратой. Никогда не видел ничего подобного. При жизни Шигеру в клане Тогана боялись городских бунтов, а начались они в тот момент, когда дошла весть о его смерти. Восстание никто не планировал: бывшие воины клана Отори, горожане, вооруженные кольями, даже крестьяне с косами и камнями пошли к замку. Мы присоединились к наступлению, когда узнали, что Йода убит, а Араи одержал победу в Инуяме. Силы Тогана отступали, и мы преследовали их до Кушимото.
Мы встретили тебя с головой Йоды по дороге. Тогда каждый узнал о том, как ты спасал господина Шигеру. И люди догадались, кого раньше называли Ангелом Ямагаты.
Макото вздохнул и раздул последние угли. Лампа давно потухла.
– Когда мы вернулись в Тераяму, ты совсем не походил на героя. Ты был растерян и сокрушен горем, как все, и стоял перед сложным выбором. Ты заинтересовал меня при первой встрече, однако тогда показался странным – талантливым, но слабым, обостренный слух – необъяснимым, как у животного. Я считал, что хорошо разбираюсь в людях, и удивился, когда тебя пригласили вернуться в Тераяму. Меня поразило, насколько доверял тебе Шигеру. Я понял, что ты не тот, кем кажешься, оценил твое мужество и чувственность. Я полюбил тебя. Знаешь, со мной ничего подобного не случалось. Я не собирался откровенничать и все же не удержался.
Вскоре он добавил:
– И больше никогда не заговорю об этом снова.
– Не вижу здесь ничего постыдного, – ответил я. – Напротив, дружба нужна мне больше всего на свете.
– Если не считать армии?
– Она подождет до весны.
– Я сделаю все, чтобы помочь тебе.
– А как же призвание, поиски просветления?
– Ты – мое призвание, – сказал он. – Разве Просветленный привел тебя сюда не за тем, чтобы напомнить мне, что мы живем в мире? Между нами существует крепкая связь. И теперь я понял, что нет причины с ней бороться.
Огонь почти погас. Я уже не видел лица Макото. Под тонким одеялом я дрожал от холода и сомневался, что вообще когда-нибудь смогу спать спокойно, перестану прислушиваться, нет ли поблизости наемного убийцы. В таком враждебном мире меня глубоко растрогала преданность Макото. Я взял его руку и пожал ее в знак благодарности.
– Ты не покараулишь, пока я вздремну пару часов?
– Конечно.
– Разбуди меня, чтобы ты сам успел поспать до того, как мы отправимся в путь.
Макото кивнул. Я закутался во второе одеяло и лег. От очага исходило тусклое свечение, тихо потрескивали угли. Снаружи чуть успокоился ветер. С крыши стекала капель, какая-то живность шуршала в соломе. Ухнула сова, и шорох затих. Я погрузился в беспокойный сон, и мне приснились тонущие дети. Я ныряю снова и снова в ледяную черную воду, но не могу их спасти.
Пробудился я от холода. Первые лучи осветили лачугу. Макото сидел в позе медитации. Его дыхание замедлилось и стало едва заметно, но все же я знал, что он начеку. Я наблюдал за Макото несколько минут. Когда он открыл глаза, я отвел взгляд.
– Надо было разбудить меня.
– Я отдохнул. Мне хватает совсем немного времени для сна. Почему ты никогда не смотришь мне в глаза? – с любопытством спросил он.
– Я могу погрузить тебя в сон. Такой талант Племени достался мне в наследство. Вообще-то, я должен управлять им, но часто невольно усыпляю людей. Поэтому я стараюсь никому не смотреть в глаза.
– Так значит, ты обладаешь не только острым слухом? А что ты еще умеешь?
– Могу становиться невидимым. Достаточно долго для того, чтобы сбить с толку противника или проскользнуть мимо охранника. Еще могу уйти и оставить мой образ – как бы находиться в двух местах одновременно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68