Рядом на столике лежал кулечек с семечками и стояло блюдечко с шелухой.
- Ты мне мешаешь, мама! - произнесла она сердито.
Мама просияла.
- Вот видишь: когда ты в себе уверена, говоришь без единой запинки. Главное, что тебе нужно, - быть в себе уверенной. Запомни, ты никого не хуже, не глупее, не бездарнее. Никаких фонетических дефектов у тебя нет. Понятно?
Мама перевела взгляд на семечки и громко вздохнула.
- А семечки грызть не советую. Они сажают голос... Ну расскажи, как у тебя прошло собеседование?
- Я ра-раздумала на журналистику. Я бу-буду п-поступать на исторический.
Улыбка моментально слетела с сияющего лица родительницы.
- Почему на исторический? Ты же мечтала быть телезвездой. Ты из-за этого? - указала на губы мама. - Я уверена: через полгода ты будешь говорить чисто. Главное, быть в себе уверенной. Это у тебя от волнения, от мысли, что не получится. У тебя все получится! Я в тебя верю. И Олег Ефремович в тебя верит.
Странно, но когда-то то же самое говорил историк Астерин. Хотя, конечно, не он, а солнечный бог Аполлон. Эта она помнила очень ясно. На второй день в полночь после первой битвы греков с троянцами он вошел в храм Зевса и протянул ей руку.
- Трою уже не спасти, а тебя спасти еще можно, - произнес он своим дивным баритоном. - Пойдем со мной на вершину Иды. Созерцая землю оттуда, ты можешь многое увидеть и понять в человеческой природе.
- Нет, мое место здесь, среди троянцев, - ответила она. - Они нуждаются в моих пророчествах.
- В твоих пророчествах не нуждаются, потому что в них не верят, кисло улыбнулся Аполлон.
- Это ты напускаешь на меня немоту во время моих предсказаний. И толпа смеется, когда я запинаюсь.
- Таково свойство смертных - сваливать свою немощь на козни богов, сверкнул глазами Аполлон. - Твой язык тебя не слушается потому, что ты сама не веришь в то, что говоришь. Почему же тебе должна верить толпа? Не веря в справедливость бессмертных, как можно верить в благоразумие смертных. Ты не веришь в людей, и они тебе платят тем же. Только искренняя вера в высшее начало смертных может спасти твой несчастный город.
На этих словах Аполлон исчез, а Кассандра прошептала:
- Клянусь Зевсом, я сделаю все возможное, чтобы спасти священный Илион.
Кассандра коснулась ладонью алтаря Зевса и выбежала из храма. Настало время действовать. "Слова сами по себе не значат ничего, - думала она. Людям важна не столько истина слов, сколько то, из чьих уст она будет извергнута. Пусть же любимцы народа говорят словами Кассандры".
Ночь была тихой. Троя спала. Луна заливала город фосфорическим светом. Кассандра направлялась к дворцу Париса.
Елену она нашла в дворцовой спальне. Та лежала лицом вниз на широком пурпуровом ложе, а рабыня натирала ее спину ореховым маслом. Ярко горел светильник. Вдобавок лунный свет через окно освещал роскошные покои Елены. Елена подняла глаза на Кассандру и с милой улыбкой произнесла:
- Что привело жрицу Зевса в этот дом в такое время?
Она была действительно божественна - эта белокурая мерзавка из Спарты. Кудрявые волосы рассыпанные по спине доходили до бедер. Большие глаза были синими, губы - пухлыми, кожа - ослепительной белизны. Взгляд был невинен и мил, но Кассандра не верила этому взгляду.
- Вчера пролилась первая кровь, - строго промолвила жрица. Дальнейшее зависит от тебя: продолжаться кровопролитию дальше или завершить этот спор миром.
- На все воля богов, - обаятельно улыбнулась Елена, сладко потягиваясь и не спеша переворачиваясь на спину.
Изгибы ее тела были изящны, движения плавны, голос спокоен. Казалось, облик этой женщины вобрал в свою неземную сущность всю вселенскую женственность.
- Вижу, завтра в Трою прибудут греческие послы: Менелай и Одиссей. Мой отец их примет, как подобает принимать гостей. Он устроит в их честь роскошный пир...
- А мой Парис станет подбивать троянцев убить ахейских посланников, засмеялась Елена и щелкнула пальцами.
В ту же минуту рабыня внесла на серебряном подносе два золотых кубка с вином. Елена грациозно приподнялась и взяла кубок своими тонкими белыми пальцами. Второй кубок поднесли Кассандре, но она не взяла его.
- Парис как был пастухом, так им и остался. Царского великодушия в нем нет ни капли, - сердито бросила Кассандра, и улыбка слетела с лица Елены.
Она отпила вина и тихо вздохнула.
- Ты говоришь истину, Кассандра. Он красив внешне, а изнутри простолюдин. Он груб и туп. Я уже трижды раскаялась, что уехала с ним из Спарты. Он разочаровал меня в первую же ночь, на корабле. Это не мужчина. Это цветок нарцисс.
В глазах Кассандры мелькнули слезы радости.
- Так ты скажешь завтра народному собранию, что раскаиваешься в своем поступке и теперь хочешь вернуться к мужу? Или ты боишься, что Менелай отрубит тебе голову за измену?
Елена обаятельно улыбнулась и снова приложилась к кубку.
- Даже если я вернусь к Менелаю - это не остановит войны. Ахейцы найдут другой повод для осады Трои. Им нужна не я. Им нужны слава и сокровища. Здесь я бессильна. Мужчины любят воевать. Что касается моей головы, я не боюсь, если ее отрубят, - весело тряхнула кудрями Елена. - Я буду счастлива, если Менелай решится на такой поступок. Но он никогда не сделает этого, потому что он не мужчина - он слизняк.
- Как? - воскликнула Кассандра. - Ты говоришь такое про собственного мужа, которого выбрала сама?
- Я не выбирала его, - сощурилась Елена. - Я просто ткнула в него пальцем. Хотела только произнести, что у него щека вымазана в глине, как тут все женихи начали клясться в том, что больше не будут претендовать на мою руку.
- Но был из этих женихов хотя бы один, который тебе нравился? спросила Кассандра.
- Нет, - вздохнула Елена и допила свой кубок.
Спартанская царица раскраснелась, ее глаза сделались мутными, но это красавицу не испортило, а только прибавило очарования. Елена снова щелкнула пальцами, и рабыня принесла новый кубок с вином, гораздо больше прежнего. Елена изящнее пантеры поднялась с локтя и села на пятки. Она взяла кубок обеими руками и стала пить, не отрываясь.
- Говорят, ты много пьешь вина, - произнесла Кассандра, внезапно подумав, что умереть за такую женщину любому мужчине будет за честь.
- Пью! - улыбнулась Елена, оторвавшись от кубка. - Пью, потому что скучно. Тот мужчина, с которым мне не было скучно, давно уже в мире теней. То был настоящий герой! - Елена закрыла глаза и издала нежный стон. - Он меня украл из родительского дома, когда мне было тринадцать лет. А ему пятьдесят. Это были самые счастливые дни моей жизни. Поверь, Кассандра, это восхитительно, когда сильные мужчины крадут слабых женщин и когда они по-настоящему хотят их как самок, а не как дополнение к сокровищам дворца. Я потому и позволила украсть себя Парису, думала, что все может повториться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
- Ты мне мешаешь, мама! - произнесла она сердито.
Мама просияла.
- Вот видишь: когда ты в себе уверена, говоришь без единой запинки. Главное, что тебе нужно, - быть в себе уверенной. Запомни, ты никого не хуже, не глупее, не бездарнее. Никаких фонетических дефектов у тебя нет. Понятно?
Мама перевела взгляд на семечки и громко вздохнула.
- А семечки грызть не советую. Они сажают голос... Ну расскажи, как у тебя прошло собеседование?
- Я ра-раздумала на журналистику. Я бу-буду п-поступать на исторический.
Улыбка моментально слетела с сияющего лица родительницы.
- Почему на исторический? Ты же мечтала быть телезвездой. Ты из-за этого? - указала на губы мама. - Я уверена: через полгода ты будешь говорить чисто. Главное, быть в себе уверенной. Это у тебя от волнения, от мысли, что не получится. У тебя все получится! Я в тебя верю. И Олег Ефремович в тебя верит.
Странно, но когда-то то же самое говорил историк Астерин. Хотя, конечно, не он, а солнечный бог Аполлон. Эта она помнила очень ясно. На второй день в полночь после первой битвы греков с троянцами он вошел в храм Зевса и протянул ей руку.
- Трою уже не спасти, а тебя спасти еще можно, - произнес он своим дивным баритоном. - Пойдем со мной на вершину Иды. Созерцая землю оттуда, ты можешь многое увидеть и понять в человеческой природе.
- Нет, мое место здесь, среди троянцев, - ответила она. - Они нуждаются в моих пророчествах.
- В твоих пророчествах не нуждаются, потому что в них не верят, кисло улыбнулся Аполлон.
- Это ты напускаешь на меня немоту во время моих предсказаний. И толпа смеется, когда я запинаюсь.
- Таково свойство смертных - сваливать свою немощь на козни богов, сверкнул глазами Аполлон. - Твой язык тебя не слушается потому, что ты сама не веришь в то, что говоришь. Почему же тебе должна верить толпа? Не веря в справедливость бессмертных, как можно верить в благоразумие смертных. Ты не веришь в людей, и они тебе платят тем же. Только искренняя вера в высшее начало смертных может спасти твой несчастный город.
На этих словах Аполлон исчез, а Кассандра прошептала:
- Клянусь Зевсом, я сделаю все возможное, чтобы спасти священный Илион.
Кассандра коснулась ладонью алтаря Зевса и выбежала из храма. Настало время действовать. "Слова сами по себе не значат ничего, - думала она. Людям важна не столько истина слов, сколько то, из чьих уст она будет извергнута. Пусть же любимцы народа говорят словами Кассандры".
Ночь была тихой. Троя спала. Луна заливала город фосфорическим светом. Кассандра направлялась к дворцу Париса.
Елену она нашла в дворцовой спальне. Та лежала лицом вниз на широком пурпуровом ложе, а рабыня натирала ее спину ореховым маслом. Ярко горел светильник. Вдобавок лунный свет через окно освещал роскошные покои Елены. Елена подняла глаза на Кассандру и с милой улыбкой произнесла:
- Что привело жрицу Зевса в этот дом в такое время?
Она была действительно божественна - эта белокурая мерзавка из Спарты. Кудрявые волосы рассыпанные по спине доходили до бедер. Большие глаза были синими, губы - пухлыми, кожа - ослепительной белизны. Взгляд был невинен и мил, но Кассандра не верила этому взгляду.
- Вчера пролилась первая кровь, - строго промолвила жрица. Дальнейшее зависит от тебя: продолжаться кровопролитию дальше или завершить этот спор миром.
- На все воля богов, - обаятельно улыбнулась Елена, сладко потягиваясь и не спеша переворачиваясь на спину.
Изгибы ее тела были изящны, движения плавны, голос спокоен. Казалось, облик этой женщины вобрал в свою неземную сущность всю вселенскую женственность.
- Вижу, завтра в Трою прибудут греческие послы: Менелай и Одиссей. Мой отец их примет, как подобает принимать гостей. Он устроит в их честь роскошный пир...
- А мой Парис станет подбивать троянцев убить ахейских посланников, засмеялась Елена и щелкнула пальцами.
В ту же минуту рабыня внесла на серебряном подносе два золотых кубка с вином. Елена грациозно приподнялась и взяла кубок своими тонкими белыми пальцами. Второй кубок поднесли Кассандре, но она не взяла его.
- Парис как был пастухом, так им и остался. Царского великодушия в нем нет ни капли, - сердито бросила Кассандра, и улыбка слетела с лица Елены.
Она отпила вина и тихо вздохнула.
- Ты говоришь истину, Кассандра. Он красив внешне, а изнутри простолюдин. Он груб и туп. Я уже трижды раскаялась, что уехала с ним из Спарты. Он разочаровал меня в первую же ночь, на корабле. Это не мужчина. Это цветок нарцисс.
В глазах Кассандры мелькнули слезы радости.
- Так ты скажешь завтра народному собранию, что раскаиваешься в своем поступке и теперь хочешь вернуться к мужу? Или ты боишься, что Менелай отрубит тебе голову за измену?
Елена обаятельно улыбнулась и снова приложилась к кубку.
- Даже если я вернусь к Менелаю - это не остановит войны. Ахейцы найдут другой повод для осады Трои. Им нужна не я. Им нужны слава и сокровища. Здесь я бессильна. Мужчины любят воевать. Что касается моей головы, я не боюсь, если ее отрубят, - весело тряхнула кудрями Елена. - Я буду счастлива, если Менелай решится на такой поступок. Но он никогда не сделает этого, потому что он не мужчина - он слизняк.
- Как? - воскликнула Кассандра. - Ты говоришь такое про собственного мужа, которого выбрала сама?
- Я не выбирала его, - сощурилась Елена. - Я просто ткнула в него пальцем. Хотела только произнести, что у него щека вымазана в глине, как тут все женихи начали клясться в том, что больше не будут претендовать на мою руку.
- Но был из этих женихов хотя бы один, который тебе нравился? спросила Кассандра.
- Нет, - вздохнула Елена и допила свой кубок.
Спартанская царица раскраснелась, ее глаза сделались мутными, но это красавицу не испортило, а только прибавило очарования. Елена снова щелкнула пальцами, и рабыня принесла новый кубок с вином, гораздо больше прежнего. Елена изящнее пантеры поднялась с локтя и села на пятки. Она взяла кубок обеими руками и стала пить, не отрываясь.
- Говорят, ты много пьешь вина, - произнесла Кассандра, внезапно подумав, что умереть за такую женщину любому мужчине будет за честь.
- Пью! - улыбнулась Елена, оторвавшись от кубка. - Пью, потому что скучно. Тот мужчина, с которым мне не было скучно, давно уже в мире теней. То был настоящий герой! - Елена закрыла глаза и издала нежный стон. - Он меня украл из родительского дома, когда мне было тринадцать лет. А ему пятьдесят. Это были самые счастливые дни моей жизни. Поверь, Кассандра, это восхитительно, когда сильные мужчины крадут слабых женщин и когда они по-настоящему хотят их как самок, а не как дополнение к сокровищам дворца. Я потому и позволила украсть себя Парису, думала, что все может повториться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48