- Он, разумеется, очень декоративен и характерен, своего рода фирменный знак мастера. Но ненадежен, слишком сложен и очень быстро ломается... - Он пожал плечами. - Смотрите, что здесь получилось. Может быть, лучше поставить сюда обычный, надежный замочек, конечно, при условии, что миссис Брайнерд согласится.
- Ладно, но сначала попытайтесь все-таки его починить. Да, кроме того, мне нужно несколько подарков к свадьбам. У вас в витрине были недавно такие красивые и строгие серебряные бокалы...
- Это модели по эскизам Ревера, мистер Брайнерд. Они действительно сделаны с большим вкусом. - Он провел меня по магазину к одной из застекленных витрин и приподнял стекло.
- Да, эти, - кивнул я. - Нужны три дюжины. Справьтесь у моей жены насчет монограмм и адресов.
* * *
Когда я добрался до здания нашей фирмы, утреннее оживление уже спало, и в лифте я оказался один. Стремительный подъем довольно неприятно напомнил мне о только что перенесенном гриппе. Зато как только у меня под ногами оказалось твердь, я сразу почувствовал себя лучше. Очутившись в своем кабинете, обошел письменный стол и с облегчением опустился в кресло. Ноги дрожали, как после получасового бега трусцой. Я совершенно обессилел. Но, несколько минут передохнув, почувствовал, что мне по плечу даже разговор с мисс Харкорт. И позвонил.
Она тут же вошла и проинспектировала мой кабинет, как будто все последние недели не проделывала это по меньшей мере раз в день. Полон ли свежей воды графин на моем письменном столе? Чиста ли пепельница, пуста ли корзина для бумаг? Готов ли к записи магнитофон в верхнем ящике письменного стола? Правда, у меня не было уверенности в том, что мисс Харкорт безоговорочно одобряет эту современную аппаратуру. Отец пользовался старомодным диктофоном, который все ещё стоял на передвижной подставке рядом с письменным столом мисс Харкорт. Мисс Харкорт часто пользовалась им, с негодованием отвергая все мои предложения о замене на что-нибудь посовременнее. Закончив инспекцию, она мне улыбнулась и перелистала свой блокнот.
- Недавно я звонила вам домой, и там мне сказали, что вы сегодня будете в конторе. Вы в самом деле уже чувствуете себя в форме, мистер Джон? - Ее обычно резкий голос сегодня звучал по-матерински озабоченно.
- Я чувствую себя отлично. Просто разучился быстро ходить, только и всего. Зачем вы мне звонили?
- Ах, речь идет о корректуре статьи для журнала. Уже сегодня она должна быть в типографии, если мы хотим, чтобы её поставили в номер.
- Хорошо, я посмотрю. До выхода номера ведь ещё две недели. Масса времени. Все остальное в порядке?
Она кивнула.
- Наша молодежь говорит, что в это время ничего не происходит. Мертвый сезон. Никто, похоже, ничего не затевает...
- Вот как? А что тогда означает оживление вокруг акций "Мидленд-централь"? Я проследил за ним по газетам. Как вы полагаете, что за этим кроется?
Мисс Харкорт придвинула мне под нос кипу деловой корреспонденции, увенчала её ещё одним нераспечатанным письмом и лишь затем бросила на меня зоркий взгляд.
- Обычные сезонные колебания, что же еще?
- Не знаю... Думаю, тут кроется нечто большее, - задумчиво пробормотал я, закурил, но тут же положил сигарету на край пепельницы. У меня было неопределенное ощущение, что дело не только в сезонных колебаниях, но доказать это я не мог. Очевидно, мисс Харкорт не заметила моей внутренней неуверенности. Иногда я казался себе некомпетентным, незванным гостем в своем собственном кабинете. Не мог отделаться от ощущения, что он, в сущности, все ещё принадлежит моему отцу, и без его компетентного руководства я очень часто чувствовал себя растерянным - прежде всего тогда, когда мисс Харкорт словно под лупой сравнивала меня с моим предшественником. Именно в моменты критических решений я ощущал, как сильно мне его не хватает. Вот за ним не водилось ни колебаний, ни неуверенности.
Я глубоко вздохнул и посмотрел мисс Харкорт прямо в глаза.
- Нет, за этим стоит нечто большее. Дело дрянь. Готов держать пари, что речь идет о какой-то заранее спланированной игре.
Мисс Харкорт опустила ресницы.
- "Мидленд-централь", гм... Эти акции сегодня с утра упали на две десятых пункта.
- Они упадут ещё больше, попомните это. Кто-то выбрасывает их на рынок в большом количестве. Много их прошло через наши руки?
- Нет, мы покупали только по поручению мистера Артура Энсона, а он половину своего пакета акций уже сбыл снова. - Мисс Харкорт ждала, постукивая карандашом по своему блокноту.
- Кто занимается счетом мистера Энсона? Билл Герхард, не так ли? Мисс Харкорт кивнула. - Хорошо, тогда скажите Биллу, чтобы он позвонил мистеру Энсону и передал ему от меня, что я подозреваю, будто кто-то хочет захватить контроль над "Мидленд-централь". Посмотрим, что ответит Энсон.
- А потом?
- Потом Энсон позвонит мне, если имеет отношение к этой игре. Я не могу допустить, чтобы он использовал фирму Брайнерда для своих личных биржевых манипуляций.
Мисс Харкорт сделала несколько пометок в блокноте и улыбнулась.
- Так же сказал бы и ваш отец.
- Я далеко не мой отец, и никогда таким не стану.
- Глупости, мистер Джон. Вам ещё не хватает опыта, но это с годами придет само собой. А что касается ваших знаний и проницательности, вы вполне можете сравниться с вашим отцом.
- Спасибо, мисс Харкорт. Дай Бог, если вы правы. Во всяком случае, ваше мнение мне очень лестно, поэтому возражать я вам не буду. Еще что-нибудь? - Я ткнул пальцем в письма.Есть что-то срочное?
Мисс Харкорт покачала головой.
- На большинство из них я уже очень коротко, в несколько строк, ответила, что вы пока больны. Здесь нет ничего, что не могло бы подождать, пока вы снова не почувствуете себя полностью здоровым.
- Я чувствую себя прекрасно, - раздраженно бросил я. Постоянные намеки на мою болезнь уже стояли у меня поперек горла. - А это что?
Я взял письмо, лежавшее сверху, и повертел его в пальцах. Конверт авиапочты из тонкой голубоватой бумаги с надпечаткой "Коррео Аэро" в одном углу, мексиканским штемпелем и такой же почтовой маркой. В качестве адресата был указан только "Джон Брайнерд, Нью-Дейвен", а название штата и "США" были написаны внизу почти неразличимыми каракулями. В левом нижнем углу значилось "Лично, конфиденциально".
Моему удивлению не было предела.
- Вы знаете, от кого оно?
Мисс Харкорт покачала головой.
- Не имею понятия. Письмо пришло в прошлый вторник, на следующий день после того, как вы заболели. Я бы сразу переслала его вам, но миссис Брайнерд сказала, что врач запретил вам заниматься делами.
Я вскрыл конверт. Внутри оказались два листа такой же тонкой бумаги.
- Ладно, взгляну, что это может быть. Что еще, мисс Харкорт?
- На данный момент все. Вы здесь пробудете весь день, мистер Джон?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
- Ладно, но сначала попытайтесь все-таки его починить. Да, кроме того, мне нужно несколько подарков к свадьбам. У вас в витрине были недавно такие красивые и строгие серебряные бокалы...
- Это модели по эскизам Ревера, мистер Брайнерд. Они действительно сделаны с большим вкусом. - Он провел меня по магазину к одной из застекленных витрин и приподнял стекло.
- Да, эти, - кивнул я. - Нужны три дюжины. Справьтесь у моей жены насчет монограмм и адресов.
* * *
Когда я добрался до здания нашей фирмы, утреннее оживление уже спало, и в лифте я оказался один. Стремительный подъем довольно неприятно напомнил мне о только что перенесенном гриппе. Зато как только у меня под ногами оказалось твердь, я сразу почувствовал себя лучше. Очутившись в своем кабинете, обошел письменный стол и с облегчением опустился в кресло. Ноги дрожали, как после получасового бега трусцой. Я совершенно обессилел. Но, несколько минут передохнув, почувствовал, что мне по плечу даже разговор с мисс Харкорт. И позвонил.
Она тут же вошла и проинспектировала мой кабинет, как будто все последние недели не проделывала это по меньшей мере раз в день. Полон ли свежей воды графин на моем письменном столе? Чиста ли пепельница, пуста ли корзина для бумаг? Готов ли к записи магнитофон в верхнем ящике письменного стола? Правда, у меня не было уверенности в том, что мисс Харкорт безоговорочно одобряет эту современную аппаратуру. Отец пользовался старомодным диктофоном, который все ещё стоял на передвижной подставке рядом с письменным столом мисс Харкорт. Мисс Харкорт часто пользовалась им, с негодованием отвергая все мои предложения о замене на что-нибудь посовременнее. Закончив инспекцию, она мне улыбнулась и перелистала свой блокнот.
- Недавно я звонила вам домой, и там мне сказали, что вы сегодня будете в конторе. Вы в самом деле уже чувствуете себя в форме, мистер Джон? - Ее обычно резкий голос сегодня звучал по-матерински озабоченно.
- Я чувствую себя отлично. Просто разучился быстро ходить, только и всего. Зачем вы мне звонили?
- Ах, речь идет о корректуре статьи для журнала. Уже сегодня она должна быть в типографии, если мы хотим, чтобы её поставили в номер.
- Хорошо, я посмотрю. До выхода номера ведь ещё две недели. Масса времени. Все остальное в порядке?
Она кивнула.
- Наша молодежь говорит, что в это время ничего не происходит. Мертвый сезон. Никто, похоже, ничего не затевает...
- Вот как? А что тогда означает оживление вокруг акций "Мидленд-централь"? Я проследил за ним по газетам. Как вы полагаете, что за этим кроется?
Мисс Харкорт придвинула мне под нос кипу деловой корреспонденции, увенчала её ещё одним нераспечатанным письмом и лишь затем бросила на меня зоркий взгляд.
- Обычные сезонные колебания, что же еще?
- Не знаю... Думаю, тут кроется нечто большее, - задумчиво пробормотал я, закурил, но тут же положил сигарету на край пепельницы. У меня было неопределенное ощущение, что дело не только в сезонных колебаниях, но доказать это я не мог. Очевидно, мисс Харкорт не заметила моей внутренней неуверенности. Иногда я казался себе некомпетентным, незванным гостем в своем собственном кабинете. Не мог отделаться от ощущения, что он, в сущности, все ещё принадлежит моему отцу, и без его компетентного руководства я очень часто чувствовал себя растерянным - прежде всего тогда, когда мисс Харкорт словно под лупой сравнивала меня с моим предшественником. Именно в моменты критических решений я ощущал, как сильно мне его не хватает. Вот за ним не водилось ни колебаний, ни неуверенности.
Я глубоко вздохнул и посмотрел мисс Харкорт прямо в глаза.
- Нет, за этим стоит нечто большее. Дело дрянь. Готов держать пари, что речь идет о какой-то заранее спланированной игре.
Мисс Харкорт опустила ресницы.
- "Мидленд-централь", гм... Эти акции сегодня с утра упали на две десятых пункта.
- Они упадут ещё больше, попомните это. Кто-то выбрасывает их на рынок в большом количестве. Много их прошло через наши руки?
- Нет, мы покупали только по поручению мистера Артура Энсона, а он половину своего пакета акций уже сбыл снова. - Мисс Харкорт ждала, постукивая карандашом по своему блокноту.
- Кто занимается счетом мистера Энсона? Билл Герхард, не так ли? Мисс Харкорт кивнула. - Хорошо, тогда скажите Биллу, чтобы он позвонил мистеру Энсону и передал ему от меня, что я подозреваю, будто кто-то хочет захватить контроль над "Мидленд-централь". Посмотрим, что ответит Энсон.
- А потом?
- Потом Энсон позвонит мне, если имеет отношение к этой игре. Я не могу допустить, чтобы он использовал фирму Брайнерда для своих личных биржевых манипуляций.
Мисс Харкорт сделала несколько пометок в блокноте и улыбнулась.
- Так же сказал бы и ваш отец.
- Я далеко не мой отец, и никогда таким не стану.
- Глупости, мистер Джон. Вам ещё не хватает опыта, но это с годами придет само собой. А что касается ваших знаний и проницательности, вы вполне можете сравниться с вашим отцом.
- Спасибо, мисс Харкорт. Дай Бог, если вы правы. Во всяком случае, ваше мнение мне очень лестно, поэтому возражать я вам не буду. Еще что-нибудь? - Я ткнул пальцем в письма.Есть что-то срочное?
Мисс Харкорт покачала головой.
- На большинство из них я уже очень коротко, в несколько строк, ответила, что вы пока больны. Здесь нет ничего, что не могло бы подождать, пока вы снова не почувствуете себя полностью здоровым.
- Я чувствую себя прекрасно, - раздраженно бросил я. Постоянные намеки на мою болезнь уже стояли у меня поперек горла. - А это что?
Я взял письмо, лежавшее сверху, и повертел его в пальцах. Конверт авиапочты из тонкой голубоватой бумаги с надпечаткой "Коррео Аэро" в одном углу, мексиканским штемпелем и такой же почтовой маркой. В качестве адресата был указан только "Джон Брайнерд, Нью-Дейвен", а название штата и "США" были написаны внизу почти неразличимыми каракулями. В левом нижнем углу значилось "Лично, конфиденциально".
Моему удивлению не было предела.
- Вы знаете, от кого оно?
Мисс Харкорт покачала головой.
- Не имею понятия. Письмо пришло в прошлый вторник, на следующий день после того, как вы заболели. Я бы сразу переслала его вам, но миссис Брайнерд сказала, что врач запретил вам заниматься делами.
Я вскрыл конверт. Внутри оказались два листа такой же тонкой бумаги.
- Ладно, взгляну, что это может быть. Что еще, мисс Харкорт?
- На данный момент все. Вы здесь пробудете весь день, мистер Джон?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42