Третий: Сема Беркин. Даже и не скрывал, что давно "губенки раскатал" на "Славянский улей". Гном с Ружьем, Зернов - его ребятишки.
Четвертый: Матильда - бандерша. Давно изготовилась к преступлению, подсовывала Нине красавчика Валерия в качестве заместителя на место специально убитого наемными киллерами мужа. И, приходится признать, добилась своего!
Пятый, шестой, седьмой кандидаты: грозный подполковник Афан-Шериф получил коллекцию антикварного оружия; Вера-кухарка превратилась в домоправительницу; Комаровский одарен шикарным "мерседесом"; ветераны, чья столовая будет функционировать; халявщики, которые сытно нажрались-напились на поминках (ради этого убили!); Император Японии, полюбивший Нину (устранил-таки соперника-мужа!); фашисты, исламисты, марсиане - все те, кто не желает возрождения России, а потому убили её лучшего сына предпринимателя Федора Чуракова.. Все выигрывают, а кто страдает?
Страдает только он, Комаровский, потерявший весь свой капитал, потому что в кассе фирмы не оказалось трехсот тысяч германских марок. Кстати, не мешало бы спросить, по какой причине фирма столь резко обнищала? Для нее, фирмы, такие деньги сущая мелочь, а он, А .В. Комаровский, оказался нищим до скончания века и подчинен людям нечистым на руку и абсолютно аморальным.
Комаровский не понимал , что его больше огорчало, собственные ли беды, или то, что мозгов не хватало, чтоб разобраться в той путанице анализа, который ни к чему его толковому так и не привел.
Прикинув ещё раз все "за" и "против", он попытался хотя бы распределить роли, в развернувшихся событиях. Выстроилась такая табель о рангах:
Жертвы: Ф. Чураков, Нина, Комаровский. (иной роли он для себя не видел).
Убийцы: Гном с Ружьем, Зернов.
Наводчик: Толстенко.
Организаторы: Ишаков, Матильда-Валерий.
Спонсер: Сема Беркин.
Заказчик: ???
Хоть тресни, но ничто не прояснилось! Только голова разболелась до звона в ушах. И Альфред Викторович наконец пришел к выводу, что самому ему с задачей не справиться, а требуется профессиональная помощь человека, умеющего решать такие ребусы. Только вот Шерлока Холмса под рукой не было, так же как и комиссара Мэгре, поскольку их вообще никогда на свете не существовало.
Но был в наличии Афан-Шериф и, логически рассуждая, было бы разумным не ждать, пока он сам вновь отловит Комаровского Альфреда Викторовича, а двинуть в его обьятия самому, выложив всю собранную информацию. И никакого другого выхода из положения Комаровский попросту не находил. Но вывод этот привел его в состояние трепета: как отмечалось, он терпеть не мог любых контактов с правоохранительными органами, вся его жизнь и была построена так, чтоб елико возможно, обходить милицию с подветренной стороны и в темноте.
Но приходилось сдаваться. Хуже того - оказалось, что когда дело касалось серьезной опасности за сохранность своей шкуры, то искать защиты было не у кого, кроме родного Государства. А Государство для него, хотелось бы того или вовсе нет, - олицетворялось милицией. И пусть Государство сегодня - хуже некуда, дрянь дрянью, а милиция - сплошь продажная, да трусливая, только и хватает тех, кто послабей, но ведь не бежать же от них за помощью в какую-нибудь затупевшую от сытости Германию, или того глупее страну Америку? Они ж там ни Жизни не понимают, ни Богов не имеют, Маммонне, Золотому тельцу поклоняются, что нам, православным позорно и совсем даже не с руки.
Пока Альфред Викторович колебался и прикидывал, какой пасьянс ему рискнуть разложить, чтоб спросить у Судьбы совета в решении - подал сигнал черный телефонный аппарат местной связи и, подняв трубку, Комаровский услышал слегка неуверенный голос Ишакова.
- Альфред Викторович, у меня к вам небольшая просьба...
- Всегда к вашим услугам, Петр Васильевич. - сохраняя хозяйские интонации, ответил Комаровский.
- Такое дело... У вас ведь теперь "мерседес" под рукой?
- Да.
- Ну, так вот я очень вас попрошу, можно мне на вашей "волге" на часок по делу съездить, моя тачка забарахлила.
Альфред Викторович посчитал этот толчок к началу действий, явившийся извне - хорошей приметой, и ответил тут же.
- Мне тоже надо отлучится. Обменяемся машинами и документами.
- Прекрасно! - обрадовался Ишаков. - Жду вас в гараже.
- Через пять минут.
Ровно через четыре минут (он всегда был предельно точен) Альфред Викторович спустился лифтом на первый этаж виллы и сразу услышал из гостиной ровный гул голосов. Он острожно подошел к приоткрытым дверям, оглянулся из осторожности и прислушался - кто и о чем там толкует. Но донеслись до него только обрывки слов, единой темой не связанные. Все же ему удалось понять, что за обеденным столом собралось, практически, все правление фирмы "Славянский улей" и лица , причастные к деятельности фирмы. Громко, укрепляя свои слова доброй матерщиной, выразила возмущение певица Лопатина. Ей официально и жестко ответил Шептунов, потом послышался слабый голос Тарасова.
Все в сборе, а Альфред Викторович приглашен не был.
Тем лучше, это устраивало Комаровского ещё больше, если исходить из его намерений. А они были весьма коварны.
В свете новых решений Комаровский не огорчился, а даже ощутил прилив нехорошей, злобной радости, типа: "Ну, я вам покажу, ребята!"
Через минуту он появился возле гаражей, а Ишаков уже выкатил желто золотистый "мерседес", от сверкающего вида которого у Комаровского захватило дух. Он пришел к выводу, что ВНЕШНЕ, он, Альфред Викторович Комаровский, за рулем этой красавицы будет выглядеть куда как импозантно. Другое дело что ВНУТРЕННЕ, образ благородного человека не имел решительно никакого соответствующего содержания - "мерседесом" он владел весьма условно, денег у него, практически не было, последние сбережения - отняли, крыша над головой - не более чем временный подарок, а главное - не перспектив на будущее, ни наполнения души каким-либо содержанием. Альфред Викторович понял, что разбит и сломлен окончательно и обладание чудесным автомобилем только подчеркивает крушение всех его привычных амбиций.
Тем не менее сохраняя достоинство, он отдал Ишакову техпаспорт "волги", получил документы на "мерс", а Ишаков сказал виновато.
- Это в первый и последний раз, Альфред Викторович. Я не люблю ездить в чужих машинах Это ведь вроде не своей жены. Через час-другой я вернусь, мою тачку должны починить.
- Пустое, - ответил Комаровский, прикидывая, в каких словах высказать весьма существенную просьбу. - Я вас, Петр Васильевич, тоже прошу оказать мне небольшую любезность.
- Рад стараться, - тут же улыбнулся Ишаков.
- Минут через двадцать, после того, как я уеду, я попрошу вас зайти на виллу и при ВСЕХ внятно и четко передать от меня, что я - ЕДУ СДАВАТЬСЯ! И расскажу - ВСЕ!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65