Не получится!
МАВР. Разрази меня гром, Ваше Святейшество! Я прекрасно знаю, что вы принадлежите к железной когорте несгибаемых.
ГЕНЕРАЛ. Потому и слушайте меня внимательно, как я вас слушаю. Расширяя границы Царства Христова на земле, мы воздействуем на душу грешников добродетелью, которая подсказывает им советоваться с нами, чтобы совместными усилиями придти к наилучшему решению. Мои люди не проповедуют, строго говоря, а ведут дружескую беседу о духовном в домах отдельных лиц, куда нас приглашают. Иногда говорим о достоинствах и восхваляем их, иногда о пороках для их осуждения. Сам же я придерживаюсь монашеской аскезы и одновременно связан посредством переписки с сотнями и даже тысячами моих братьев по всему миру, не говоря уже о множестве светских лиц в различных странах.
МАВР. Я слышал, вы избегаете душевной привязанности к кому-либо из них, искренности и дружбы, умеете сдерживать гнев и ненависть, но крайне подозрительны.
ГЕНЕРАЛ. Черто. Иногда все же мне приходится говорить человеку весьма неприятные для него вещи. Стараюсь делать это в спокойном, доброжелательном тоне при любых условиях. Что до моей подозрительности, святое дело Ордена от неё не страдает. Согласитесь, все мы дети или внуки распутных предков.
МАВР. Безусловно, у меня нет даже тени сомнения.
ГЕНЕРАЛ. А теперь давайте я вас спрошу, читали ли вы мои "Духовные упражнения"? И если да, то как вы их понимаете?
МАВР. Мне не хотелось сводить их к рассуждению о методах излечения грешных душ посредством аскетизма и успокоения совести. Я думаю, "Духовные упражнения" сообразуются со всемогуществом таких рассуждений, но только лишь в драматической форме.
ГЕНЕРАЛ. Не можете ли вы пояснее выразить свой тезис, дон Маурисио?
МАВР. На мой взгляд, в ваших наставлениях таится недоверие к рассудку. Острые углы рассуждений вы пытаетесь сгладить драматической напряженностью чувств увещевания. Однако любая драматическая экспозиция может оказаться далекой от непосредственного духовного переживания и не приносить душе человека полного удовлетворения. При чтении вашей книги, кроме того, я словно вязнул в сыпучих песках схоластической казуистики. Мне кажется, неожиданность новизны в нашем земном мире, его грандиозность могут привести и приводят к возбуждению мысли, который переходит в экстаз восхищения, когда при этом духовные переживания граничат с исступлением, почти с сумасшествием. Экстаз подобного рода ведь известен не только народам, воспитывавшимся на Евангелии. Не знаю, насколько я четко выразил свое мнение, но это то, что мне сейчас приходит в голову по поводу вашего вопроса.
ГЕНЕРАЛ. Многое в вашем экспозе мне представляется путанным. Чувствую, не верите вы в безгрешность господа, отсюда и все ваши блудливые мысли.
МАВР. Скорее всего оттого, что слишком уж много допускается небесами жертвоприношений существами никому не причинившими вреда или не успевшими причинить. И оттого что позволяется извращать до неузнаваемости моральные и нравственные ценности христианства. А что получается в результате? Человек вызывает истинный ужас тем, что даже свою веру в Бога часто строит на корыстном расчете. Расчет же таков: если Он есть, то поклонение Ему зачтется в день Страшного Суда, а если нет, то и поклонение не повредит на всякий случай. Как это все Господь сносит? Ради чего? Мне не понятно.
ГЕНЕРАЛ. Вера в Господа Бога Нашего дает человеку благостное успокоение. Потому вера сия истинна.
МАВР. Святой отец! Благостное успокоение принимается за главное доказательство. Хорошо. Но не упускаем ли мы при этом возможность того, что успокоение могут приносить и ложные верования или суждения? Опять выходит палка о двух концах!
ГЕНЕРАЛ. Убедительным свидетельством вашей неправоты служит вся моя жизнь, целиком отданная Всевышнему. Бытие мое покоится на покаянии, святой терпимости, смирении, пренебрежении плотскими и финансовыми вожделениями, на жесточайшей борьбе с дьявольскими искушениями и на абсолютном повиновении Папе. Если я засомневаюсь хоть на йоту, мною совершится смертный грех. Скорее, плечо мое отпадет или рука отнимется, чем я это осмелюсь сделать.
МАВР. Прошу прощения, Ваше Святейшество. Видно, я просто не поднялся до осознания роли Творца. Мне почему-то интеллектуальная совесть не позволяет в качестве доказательства брать следствие из ещё не доказанного тезиса. Должно быть, я испорченный и в том смысле, что целомудрие мне кажется недостижимым здесь на земле. Мне даже иногда думается, не надо его достигать, ибо скучища воцарится кругом беспросветная. Вы не замечали, что, чем целомудреннее человек, тем он скучнее? Безотрадность наступит и в другом крайнем случае - превратись все вокруг в неисправимых законченных мерзавцев. По все видимости, христианская мораль больше дает нам сил для добра, меньше - для отпора злу.
ГЕНЕРАЛ. Всё от Бога и в союзе с непорочными небесами. Господь Бог стоит над всем, что люди способны сказать, подумать или сделать. В столь же высокой степени щедра в Нем и бесконечная милость к людям. Мир дряхлеет и лишается остатков благоразумия, слепцы служат поводырями слепцам, козлы видят их шествие к пропасти и посвистывают в рожки. Как, например, вы сейчас.
МАВР. Ну зачем же, я ведь тоже иногда нагнетаю в себе желание поверить в Господа, даже ношу на груди талисман с изображением Иисуса-младенца на коленях у святого Антония, хотя носить такие вещи католическая, да и православная церковь категорически воспрещают. Все в силе самоубеждения. Точно так же любовь к Богу можно пробуждать возбуждением плоти, причинением ей физической боли. Сладострастие мученичества лежит рядом со сладострастием веры во Всевышнего, с гордынью и возмущением против Владыки Небесного. У святых угодников, вроде вас, те же слабости, что и у грешников. Все идет от мозга, а потом приводит к расстройству физического, духовного и нравственного здоровья.
ГЕНЕРАЛ. Красиво у человека тело, но под кожей слизь, кровь, кишки, желчь, мокрота, экскременты. И это отродье курвы на что-то ещё претендует. Мое же сердце смягчается, душа теплеет и находит умиротворение в полной отрешенности от мирской жизни с её похотью и глумлением над святостью. Не обильное знание питает душу мою, а внутреннее во мне чувствование и наслаждением им.
МАВР. Звучит убедительно, хоть и не все ваши мысли я ловлю на лету. Вот мне, например, любопытно, почему вы не обязываете своих братьев носить монашескую одежду, как меня в свое время не обязывали носить военный мундир. Прослышан я и о том, что члены вашего Ордена учатся входить в мир кроткими овцами, действовать там как свирепые волки и, когда их изгоняют, то уметь подползать по змеиному.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
МАВР. Разрази меня гром, Ваше Святейшество! Я прекрасно знаю, что вы принадлежите к железной когорте несгибаемых.
ГЕНЕРАЛ. Потому и слушайте меня внимательно, как я вас слушаю. Расширяя границы Царства Христова на земле, мы воздействуем на душу грешников добродетелью, которая подсказывает им советоваться с нами, чтобы совместными усилиями придти к наилучшему решению. Мои люди не проповедуют, строго говоря, а ведут дружескую беседу о духовном в домах отдельных лиц, куда нас приглашают. Иногда говорим о достоинствах и восхваляем их, иногда о пороках для их осуждения. Сам же я придерживаюсь монашеской аскезы и одновременно связан посредством переписки с сотнями и даже тысячами моих братьев по всему миру, не говоря уже о множестве светских лиц в различных странах.
МАВР. Я слышал, вы избегаете душевной привязанности к кому-либо из них, искренности и дружбы, умеете сдерживать гнев и ненависть, но крайне подозрительны.
ГЕНЕРАЛ. Черто. Иногда все же мне приходится говорить человеку весьма неприятные для него вещи. Стараюсь делать это в спокойном, доброжелательном тоне при любых условиях. Что до моей подозрительности, святое дело Ордена от неё не страдает. Согласитесь, все мы дети или внуки распутных предков.
МАВР. Безусловно, у меня нет даже тени сомнения.
ГЕНЕРАЛ. А теперь давайте я вас спрошу, читали ли вы мои "Духовные упражнения"? И если да, то как вы их понимаете?
МАВР. Мне не хотелось сводить их к рассуждению о методах излечения грешных душ посредством аскетизма и успокоения совести. Я думаю, "Духовные упражнения" сообразуются со всемогуществом таких рассуждений, но только лишь в драматической форме.
ГЕНЕРАЛ. Не можете ли вы пояснее выразить свой тезис, дон Маурисио?
МАВР. На мой взгляд, в ваших наставлениях таится недоверие к рассудку. Острые углы рассуждений вы пытаетесь сгладить драматической напряженностью чувств увещевания. Однако любая драматическая экспозиция может оказаться далекой от непосредственного духовного переживания и не приносить душе человека полного удовлетворения. При чтении вашей книги, кроме того, я словно вязнул в сыпучих песках схоластической казуистики. Мне кажется, неожиданность новизны в нашем земном мире, его грандиозность могут привести и приводят к возбуждению мысли, который переходит в экстаз восхищения, когда при этом духовные переживания граничат с исступлением, почти с сумасшествием. Экстаз подобного рода ведь известен не только народам, воспитывавшимся на Евангелии. Не знаю, насколько я четко выразил свое мнение, но это то, что мне сейчас приходит в голову по поводу вашего вопроса.
ГЕНЕРАЛ. Многое в вашем экспозе мне представляется путанным. Чувствую, не верите вы в безгрешность господа, отсюда и все ваши блудливые мысли.
МАВР. Скорее всего оттого, что слишком уж много допускается небесами жертвоприношений существами никому не причинившими вреда или не успевшими причинить. И оттого что позволяется извращать до неузнаваемости моральные и нравственные ценности христианства. А что получается в результате? Человек вызывает истинный ужас тем, что даже свою веру в Бога часто строит на корыстном расчете. Расчет же таков: если Он есть, то поклонение Ему зачтется в день Страшного Суда, а если нет, то и поклонение не повредит на всякий случай. Как это все Господь сносит? Ради чего? Мне не понятно.
ГЕНЕРАЛ. Вера в Господа Бога Нашего дает человеку благостное успокоение. Потому вера сия истинна.
МАВР. Святой отец! Благостное успокоение принимается за главное доказательство. Хорошо. Но не упускаем ли мы при этом возможность того, что успокоение могут приносить и ложные верования или суждения? Опять выходит палка о двух концах!
ГЕНЕРАЛ. Убедительным свидетельством вашей неправоты служит вся моя жизнь, целиком отданная Всевышнему. Бытие мое покоится на покаянии, святой терпимости, смирении, пренебрежении плотскими и финансовыми вожделениями, на жесточайшей борьбе с дьявольскими искушениями и на абсолютном повиновении Папе. Если я засомневаюсь хоть на йоту, мною совершится смертный грех. Скорее, плечо мое отпадет или рука отнимется, чем я это осмелюсь сделать.
МАВР. Прошу прощения, Ваше Святейшество. Видно, я просто не поднялся до осознания роли Творца. Мне почему-то интеллектуальная совесть не позволяет в качестве доказательства брать следствие из ещё не доказанного тезиса. Должно быть, я испорченный и в том смысле, что целомудрие мне кажется недостижимым здесь на земле. Мне даже иногда думается, не надо его достигать, ибо скучища воцарится кругом беспросветная. Вы не замечали, что, чем целомудреннее человек, тем он скучнее? Безотрадность наступит и в другом крайнем случае - превратись все вокруг в неисправимых законченных мерзавцев. По все видимости, христианская мораль больше дает нам сил для добра, меньше - для отпора злу.
ГЕНЕРАЛ. Всё от Бога и в союзе с непорочными небесами. Господь Бог стоит над всем, что люди способны сказать, подумать или сделать. В столь же высокой степени щедра в Нем и бесконечная милость к людям. Мир дряхлеет и лишается остатков благоразумия, слепцы служат поводырями слепцам, козлы видят их шествие к пропасти и посвистывают в рожки. Как, например, вы сейчас.
МАВР. Ну зачем же, я ведь тоже иногда нагнетаю в себе желание поверить в Господа, даже ношу на груди талисман с изображением Иисуса-младенца на коленях у святого Антония, хотя носить такие вещи католическая, да и православная церковь категорически воспрещают. Все в силе самоубеждения. Точно так же любовь к Богу можно пробуждать возбуждением плоти, причинением ей физической боли. Сладострастие мученичества лежит рядом со сладострастием веры во Всевышнего, с гордынью и возмущением против Владыки Небесного. У святых угодников, вроде вас, те же слабости, что и у грешников. Все идет от мозга, а потом приводит к расстройству физического, духовного и нравственного здоровья.
ГЕНЕРАЛ. Красиво у человека тело, но под кожей слизь, кровь, кишки, желчь, мокрота, экскременты. И это отродье курвы на что-то ещё претендует. Мое же сердце смягчается, душа теплеет и находит умиротворение в полной отрешенности от мирской жизни с её похотью и глумлением над святостью. Не обильное знание питает душу мою, а внутреннее во мне чувствование и наслаждением им.
МАВР. Звучит убедительно, хоть и не все ваши мысли я ловлю на лету. Вот мне, например, любопытно, почему вы не обязываете своих братьев носить монашескую одежду, как меня в свое время не обязывали носить военный мундир. Прослышан я и о том, что члены вашего Ордена учатся входить в мир кроткими овцами, действовать там как свирепые волки и, когда их изгоняют, то уметь подползать по змеиному.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94