Конечно, начальник цеха и обслуживающие линию операторши сразу заметят пропажу, но вряд ли удивятся. Много невероятных исчезновений произошло у них на глазах в последние годы. Так что, скорее всего, никаких вопросов никому задавать не станут.
Примерно в начале двенадцатого ночи к высоченному бетонному забору молкомбината подкатил КрАЗ-автокран. В этом месте забор выходил к железной дороге, а за ближайшим углом активно шумела проезжая улица. Олег, приставив изнутри к ограде лесенку, наскоро сколоченную из всяких случайных досок, забрался наверх и помахал крановщику. Тот подъехал поближе, спокойно откинул и закрепил опорные лапы, залез в кабинку и маханул стрелу крана через ограду.
В это самое время прямо перед проходной молкомбината остановился мотоцикл. Малый в вышорканной кожанке принялся гонять двигатель своего мотоцикла на холостых оборотах. Из выхлопной трубы вылетали искры, клубился вонючий дым. Труба чихала, стреляла и тарахтела. Охранник Будка не вытерпел такого громкого беспорядка и пошел ругаться. Полчаса он безуспешно пытался прогнать парня. Тот заявил, что на проходную не лезет, улица принадлежит всем, и нечего к нему привязываться. На помощь Будке вышел его напарник, поскольку на темное время суток режим экономии заработной платы не распространялся, и на проходной по ночам дежурили двое.
Пока охранники слушали треск мотоциклетного движка и орали сами, автокран перекинул через забор все узлы разливочной линии. Погруженные в кузова двух КАМАЗов, они уехали в неизвестном направлении. Крановщик собирался уже сматывать трос, но Олег бросил ему с забора зеленую бумажку с портретом Бенджамина Франклина. Тут подкатил задрипанный "Москвич" с прицепом и тоже встал под погрузку. Деревянный поддон с электродвигателями как раз уместился в прицеп. Еще бы, ведь Олег предварительно все габариты промерил.
Интересно, что в те полчаса, что длилась погрузка, мимо, вдоль железнодорожной линии прошло человек десять. Никто из них особо не заинтересовался ночными погрузочными работами, хотя поглядывали. Даже посмеивались одобрительно, наблюдая, как стрела крана выуживает из-за высокой ограды железные механизмы. Давно миновали времена, когда бдительные советские граждане немедленно стучали в органы обо всех подозрительных явлениях. Нынешние россияне предпочитают не вмешиваться. Тем более, что представители органов, как правило, резко отрицательно реагируют на всякие попытки возбудить их к работе. Поэтому ни крановщик, ни шоферы грузовиков, ни Олег не комплексовали и не обращали внимания на прохожих.
Убедившись, что "Москвич" благополучно отчалил, Олег слез с ограды, и оттащил неказистую лесенку в захламленный угол комбинатского двора. Здесь, среди ржавых холодильников и разукомплектованных агрегатов он её быстренько разломал, а дощечки разбросал. Заметя таким образом последние следы преступления, он как ни в чем не бывало прибыл на проходную.
Поскольку Будка с напарником оказались увлечены дебатами с мотоциклистом, Олег спокойно покинул территорию комбината сквозь незапертые двери. Бдительная охрана проморгала его неурочный выход, а посему и речи не могло быть о каких-то докладных и объяснительных. Впрочем, Олег и не думал скрываться под шумок. Он сам подошел и первый заговорил.
- Я смотрю, вы уже и на улице людей хватаете? - сказал он осуждающе.
Тут двигатель мотоцикла заглох и наступила, условно говоря, ночная тишина. Только близкий стук железнодорожных составов нарушал её. Да рев двигателей дальнобойных тягачей, под покровом темноты пересекающих город, вместо того, чтобы цивилизованно объехать его по пятидесятикилометровой дуге.
- А ты откуда взялся? - не на шутку обеспокоился Будка.
- Да так, - мягко ответил Олег, - корову прогуливал.
И он подмигнул охраннику. Но тот оказался настроен серьезно и игривость Олега его только раззадорила.
- На территории, что ли, болтался? - Будка смотрел с подозрением.
- Кто-то же должен за порядком следить, когда охрана бродит неизвестно где. - Олег и не думал отпираться. - На проходной никого, все нараспашку. Хоть разливочную линию выноси, никто и не почешется. Вот что мне теперь с вами делать - заставить объяснительную писать или ограничиться устным порицанием?
- Нет, это ты объясняй, чего на комбинате ночью делал! - завелся Будка и сразу перешел на крик.
- Чего, чего... - Олег задумчиво почесал затылок. - Выполнял особо важное задание. Ручки к плакатам приколачивал, шарики надувал, портреты членов Политбюро реанимировал, красные флаги утюгом отпаривал. - Он говорил с нескрываемой усмешкой. Парень на мотоцикле, подняв прозрачное забрало шлема, выронил от смеха сигарету, которую собирался прикурить. А Олег продолжал импровизировать. На душе у него было легко и весело, слова текли сами: - Завтра с утра несанкционированный митинг. Вы разве не в курсе? По всему городу программки висят. Все как положено: народное шествие, скандирование лозунга "Банду Ельцина - под суд!", выступления согласно списка и драка с ОМОНом. Специально для этого дела профком пятьсот студентов пригласил. В заключении - молочный фуршет и праздничная дискотека под духовой оркестр. Явка обязательна.
- Ты нам зубы-то не заговаривай, - неуверенно предложил Будка.
А его напарник озабоченно спросил:
- Так у нас смена до семи утра. И что, так без отдыха прямо на митинг?
- Отдыхать, папаша, будем, когда капитализм построим, - веско сказал Олег.
- Митинг какой-то придумали, - недовольно забубнил охранник и побрел на свой боевой пост внутри проходной.
Но не таков был бдительный служака Будка. Ему мало было исполнить свой долг, ему настоятельно требовалось его перевыполнить. Он и не думал отвязываться.
- Нет, ты объясни, чего делал.., - начал снова Будка.
- Что ты пристал, как грузин к блондинке на сочинском пляже? - оборвал его Олег и внимательно оглядел. - Нет, ты не просто Будка. Ты - Будка собачья!
С этими слова он повернулся и пошел прочь. Надо сказать, что охранник Будка ненавидел, когда его обзывали этой кличкой. Это была смертельная обида, влекущая за собой смертельную вражду.
- Погоди! - разъяренно заорал он вслед. - Небось, каждый день по два раза мимо ходишь. Я тебе покажу!
- Ты своей бабке покажи, пусть удивится! - крикнул в ответ Олег.
Изрыгая угрозы и проклятья, Будка скрылся таки за дверями проходной, заперев их изнутри на железный засов. Делясь обидой с напарником и строя планы жестокой мести, он и не подозревал, что обидчик возвращается. А Олег подошел к мотоциклисту и спросил:
- Привез?
- Ага, - кивнул тот. - Давай деньги. Надо было больше запросить, а то такая, блин, заморочка...
- Не боись, - успокоил его Олег, - я не начальство, с оплатой не нажгу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
Примерно в начале двенадцатого ночи к высоченному бетонному забору молкомбината подкатил КрАЗ-автокран. В этом месте забор выходил к железной дороге, а за ближайшим углом активно шумела проезжая улица. Олег, приставив изнутри к ограде лесенку, наскоро сколоченную из всяких случайных досок, забрался наверх и помахал крановщику. Тот подъехал поближе, спокойно откинул и закрепил опорные лапы, залез в кабинку и маханул стрелу крана через ограду.
В это самое время прямо перед проходной молкомбината остановился мотоцикл. Малый в вышорканной кожанке принялся гонять двигатель своего мотоцикла на холостых оборотах. Из выхлопной трубы вылетали искры, клубился вонючий дым. Труба чихала, стреляла и тарахтела. Охранник Будка не вытерпел такого громкого беспорядка и пошел ругаться. Полчаса он безуспешно пытался прогнать парня. Тот заявил, что на проходную не лезет, улица принадлежит всем, и нечего к нему привязываться. На помощь Будке вышел его напарник, поскольку на темное время суток режим экономии заработной платы не распространялся, и на проходной по ночам дежурили двое.
Пока охранники слушали треск мотоциклетного движка и орали сами, автокран перекинул через забор все узлы разливочной линии. Погруженные в кузова двух КАМАЗов, они уехали в неизвестном направлении. Крановщик собирался уже сматывать трос, но Олег бросил ему с забора зеленую бумажку с портретом Бенджамина Франклина. Тут подкатил задрипанный "Москвич" с прицепом и тоже встал под погрузку. Деревянный поддон с электродвигателями как раз уместился в прицеп. Еще бы, ведь Олег предварительно все габариты промерил.
Интересно, что в те полчаса, что длилась погрузка, мимо, вдоль железнодорожной линии прошло человек десять. Никто из них особо не заинтересовался ночными погрузочными работами, хотя поглядывали. Даже посмеивались одобрительно, наблюдая, как стрела крана выуживает из-за высокой ограды железные механизмы. Давно миновали времена, когда бдительные советские граждане немедленно стучали в органы обо всех подозрительных явлениях. Нынешние россияне предпочитают не вмешиваться. Тем более, что представители органов, как правило, резко отрицательно реагируют на всякие попытки возбудить их к работе. Поэтому ни крановщик, ни шоферы грузовиков, ни Олег не комплексовали и не обращали внимания на прохожих.
Убедившись, что "Москвич" благополучно отчалил, Олег слез с ограды, и оттащил неказистую лесенку в захламленный угол комбинатского двора. Здесь, среди ржавых холодильников и разукомплектованных агрегатов он её быстренько разломал, а дощечки разбросал. Заметя таким образом последние следы преступления, он как ни в чем не бывало прибыл на проходную.
Поскольку Будка с напарником оказались увлечены дебатами с мотоциклистом, Олег спокойно покинул территорию комбината сквозь незапертые двери. Бдительная охрана проморгала его неурочный выход, а посему и речи не могло быть о каких-то докладных и объяснительных. Впрочем, Олег и не думал скрываться под шумок. Он сам подошел и первый заговорил.
- Я смотрю, вы уже и на улице людей хватаете? - сказал он осуждающе.
Тут двигатель мотоцикла заглох и наступила, условно говоря, ночная тишина. Только близкий стук железнодорожных составов нарушал её. Да рев двигателей дальнобойных тягачей, под покровом темноты пересекающих город, вместо того, чтобы цивилизованно объехать его по пятидесятикилометровой дуге.
- А ты откуда взялся? - не на шутку обеспокоился Будка.
- Да так, - мягко ответил Олег, - корову прогуливал.
И он подмигнул охраннику. Но тот оказался настроен серьезно и игривость Олега его только раззадорила.
- На территории, что ли, болтался? - Будка смотрел с подозрением.
- Кто-то же должен за порядком следить, когда охрана бродит неизвестно где. - Олег и не думал отпираться. - На проходной никого, все нараспашку. Хоть разливочную линию выноси, никто и не почешется. Вот что мне теперь с вами делать - заставить объяснительную писать или ограничиться устным порицанием?
- Нет, это ты объясняй, чего на комбинате ночью делал! - завелся Будка и сразу перешел на крик.
- Чего, чего... - Олег задумчиво почесал затылок. - Выполнял особо важное задание. Ручки к плакатам приколачивал, шарики надувал, портреты членов Политбюро реанимировал, красные флаги утюгом отпаривал. - Он говорил с нескрываемой усмешкой. Парень на мотоцикле, подняв прозрачное забрало шлема, выронил от смеха сигарету, которую собирался прикурить. А Олег продолжал импровизировать. На душе у него было легко и весело, слова текли сами: - Завтра с утра несанкционированный митинг. Вы разве не в курсе? По всему городу программки висят. Все как положено: народное шествие, скандирование лозунга "Банду Ельцина - под суд!", выступления согласно списка и драка с ОМОНом. Специально для этого дела профком пятьсот студентов пригласил. В заключении - молочный фуршет и праздничная дискотека под духовой оркестр. Явка обязательна.
- Ты нам зубы-то не заговаривай, - неуверенно предложил Будка.
А его напарник озабоченно спросил:
- Так у нас смена до семи утра. И что, так без отдыха прямо на митинг?
- Отдыхать, папаша, будем, когда капитализм построим, - веско сказал Олег.
- Митинг какой-то придумали, - недовольно забубнил охранник и побрел на свой боевой пост внутри проходной.
Но не таков был бдительный служака Будка. Ему мало было исполнить свой долг, ему настоятельно требовалось его перевыполнить. Он и не думал отвязываться.
- Нет, ты объясни, чего делал.., - начал снова Будка.
- Что ты пристал, как грузин к блондинке на сочинском пляже? - оборвал его Олег и внимательно оглядел. - Нет, ты не просто Будка. Ты - Будка собачья!
С этими слова он повернулся и пошел прочь. Надо сказать, что охранник Будка ненавидел, когда его обзывали этой кличкой. Это была смертельная обида, влекущая за собой смертельную вражду.
- Погоди! - разъяренно заорал он вслед. - Небось, каждый день по два раза мимо ходишь. Я тебе покажу!
- Ты своей бабке покажи, пусть удивится! - крикнул в ответ Олег.
Изрыгая угрозы и проклятья, Будка скрылся таки за дверями проходной, заперев их изнутри на железный засов. Делясь обидой с напарником и строя планы жестокой мести, он и не подозревал, что обидчик возвращается. А Олег подошел к мотоциклисту и спросил:
- Привез?
- Ага, - кивнул тот. - Давай деньги. Надо было больше запросить, а то такая, блин, заморочка...
- Не боись, - успокоил его Олег, - я не начальство, с оплатой не нажгу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110