Поэтому ты и думаешь, что у тебя какие-то потери.
- Как такое может быть? - насупился Юсуф. - Залили четыреста литров спирта и шестьсот воды. А получилась не тысяча, а девятьсот сорок. Такого не может быть.
- Может, - заверил его Олег. - И крепость у тебя меньше сорока получается, правильно?
- Меньше, - неохотно согласился Юсуф.
- А ты не литрами меряй, а килограммами, - посоветовал Олег. Четыреста килограммов спирта и шестьсот килограммов воды. При температуре пятнадцать градусов. Сорок процентов крепости вычисляется не по объему, а по весу. Молекулы взаимодействуют, структурируются, потому уменьается объем и выделяется тепло. В школе это не проходят, но знать не помешает. Люди на Севере давно это поняли. Они сразу всю бутылку спирта переливают в графин, туда же столько же воды, взбалтывают как следует и выносят на мороз, чтоб остыло. А здесь любому спирт дай - разбавит прямо в стакане, а потом теплое вылакает.
Сомнения Юсуфа так и не покинули. Даже после того, как он, потрогав сортировочный бак своими руками, убедился - теплый, да ещё какой теплый. Тем не менее, он распорядился, чтобы его работники выполнили все указания Мастера.
ПРИКЛЮЧЕНИЯ "ПОРУЧИКА РЖЕВСКОГО"
Пришлось Олегу и штампы для пробок заказывать. Ничего, потолкался на проходной одного завода, другого, нашел опытного инструментальщика. Мужик сразу понял, что требуется и цену назвал, по его понятиям, огромную - три тысячи рублей. Олег и торговаться не стал. Отдал тыщу задатка и пробку-образец. Через день получил готовый штамп.
Гораздо сложней было напечатать этикетки. Юсуф своих азербайджанцев в типографии даже не посылал. Там или отказывались с ними разговаривать, либо заламывали такие цены, что даже у жителей Кавказа головы кружились. Раньше этикетки крали в типографии и продавали сами печатники. Потом порядок стал строже, да и этикеток понадобилось в сто раз больше.
Вести такие переговоры Олегу было неприятно, он боялся жесткого отпора, всяких обвинений и прочих моральных тягот. Но все оказалось очень просто. Он разговаривал непосредственно с директором или главным инженером типографии. Те сразу понимали, о чем речь. Некоторые отказывались. А вот в пригородах, где заказов не хватало, руководители типографий охотно шли навстречу. Заказ проходил вполне официально от имени какой-нибудь мифической фирмы. Но, кроме денег в кассу, кругленькая сумма наличными передавалась директору из рук в руки. Главное, чтобы качество работы было приличным. А то первый заказ в одной убогой типографии выполнили никуда не годно. Краски выглядели бледно, да ещё были смещены относительно общего рисунка. Из-за этого этикетка выглядела слегка смазанной. И Олег месяца два с отвращением встречал знакомые смазанные наклейки в витринах уличных киосков.
Службой своей у Юсуфа Олег очень тяготился. Но одну водочную аферу вспоминал с удовольствием. Может, даже с гордостью. Однажды Юсуф собрался через оптовую фирму одного своего знакомого вбросить на легальный рынок большую партию своей водки. Он долго думал, какую бы марку водки подделать. Важно было не нарваться на официального поставщика, тот бы мог разоблачить.
- А ты возьми и сам придумай сорт водки, завод и все такое, посоветовал Олег. - Да ещё рекламу дай, дескать, самая чистая водка в мире с магнитной подзарядкой. Помогает от всех болезней.
Шутки шутками, а идея Юсуфу понравилась. Он даже сам название придумал - "Поручик Ржевский". Знакомый студент архитектурного института нарисовал этикетку: лихой гусар с чаркой в руках. Выпущена, естественно, на Ржевском ликеро-водочном заводе по рецепту 1812 года. Ароматизирована французским коньяком. Студент тоже любил пошутить, в КВН играл. Потом эту картинку увеличили и поручик Ржевский полгода подмигивал с рекламных щитов на основных магистралях города.
Оптовая фирма, якобы импортировавшая "Поручика" из Ржева, вполне официально приобрела краевые защитные марки и, наклеив их на бутылки, узаконила нелегальный продукт. Сертификат качества выдан был без проблем, потому что деньги за экспертизу заплатили сразу, наличными и сколько попросили. И Олег собственными ушами слышал, как на улице какой-то поддатенький мужичок убеждал приятеля, что "Поручик Ржевский" - самая лучшая водка. Мягкая, крепкая и отдает коньячком.
Но Юсуф решил, что расходы на рекламу слишком велики, и больше таких веселых операций не проводил.
ПОШЛА ШУМЕТЬ ГУБЕРНИЯ
Учебный год в трех районах края первого сентября, как положено, не наступил. Забастовал преподавательский состав. В двух районах не платили зарплату начиная с марта, а в третьем аж с февраля. Учителя собирались провести акции протеста ещё в мае, грозя сорвать выпускные экзамены. Тогда их клятвенно заверили, что с июня начнут погашать задолженность, а к сентябрю рассчитаются полностью, включая отпускные и дотации на учебную литературу.
Естественно, летом, когда каникулы и занятий нет, об учителях все забыли. Вспомнили, когда уже поздно было. Краевая власть перекладывала ответственность на районные администрации, которые потратили учительские деньги на ремонт собственных кабинетов, покупку легковых машин и ещё неизвестно на что. Районные главы, в свою очередь, винили во всем краевой Белый дом, который зажал трансферты. А у них депрессивные территории, вся промышленность лежит на боку, сбор налогов нулевой.
Учителя в эти споры не вмешивались, им было все равно, кто не дал им денег. Кое-где они уже объявили голодовки. Лежали в ряд на матах, притащенных из спортзала, пили минералку, спасая организмы от быстрого обезвоживания, и пели революционные песни. Кое-где даже вытащили из чуланов портреты Брежнева и некоторых членов бывшего Политбюро, демонстративно развесили их на стенах. И периодически обзванивали краевые средства массовой информации, напоминая о своем трагическом положении.
В отдельных газетах появились большие репортажи под душераздирающими заголовками. А два местных телеканала в программах новостей ежедневно сообщали сводки состояния здоровья голодающих. В комментариях клеймились за бездействие краевые власти и лично губернатор Эдгар Соллер. К сожалению, сами учителя не могли наблюдать за своей мужественной борьбой по телевизору. Оба канала транслировали свои передачи только на территорию Горнозаводска. Оба они существовали на деньги мэрии и выполняли её социальный заказ. Извечная борьба столичного мэра Белецкого с губернатором становилась все ожесточенней. В осеннем воздухе пахло губернаторскими выборами. И высокое губернаторское кресло неудержимо влекло мэра Белецкого.
Белецкий чувствовал, что слишком засиделся в должности мэра. Хотелось большего. Здесь он уже получил все, что мог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
- Как такое может быть? - насупился Юсуф. - Залили четыреста литров спирта и шестьсот воды. А получилась не тысяча, а девятьсот сорок. Такого не может быть.
- Может, - заверил его Олег. - И крепость у тебя меньше сорока получается, правильно?
- Меньше, - неохотно согласился Юсуф.
- А ты не литрами меряй, а килограммами, - посоветовал Олег. Четыреста килограммов спирта и шестьсот килограммов воды. При температуре пятнадцать градусов. Сорок процентов крепости вычисляется не по объему, а по весу. Молекулы взаимодействуют, структурируются, потому уменьается объем и выделяется тепло. В школе это не проходят, но знать не помешает. Люди на Севере давно это поняли. Они сразу всю бутылку спирта переливают в графин, туда же столько же воды, взбалтывают как следует и выносят на мороз, чтоб остыло. А здесь любому спирт дай - разбавит прямо в стакане, а потом теплое вылакает.
Сомнения Юсуфа так и не покинули. Даже после того, как он, потрогав сортировочный бак своими руками, убедился - теплый, да ещё какой теплый. Тем не менее, он распорядился, чтобы его работники выполнили все указания Мастера.
ПРИКЛЮЧЕНИЯ "ПОРУЧИКА РЖЕВСКОГО"
Пришлось Олегу и штампы для пробок заказывать. Ничего, потолкался на проходной одного завода, другого, нашел опытного инструментальщика. Мужик сразу понял, что требуется и цену назвал, по его понятиям, огромную - три тысячи рублей. Олег и торговаться не стал. Отдал тыщу задатка и пробку-образец. Через день получил готовый штамп.
Гораздо сложней было напечатать этикетки. Юсуф своих азербайджанцев в типографии даже не посылал. Там или отказывались с ними разговаривать, либо заламывали такие цены, что даже у жителей Кавказа головы кружились. Раньше этикетки крали в типографии и продавали сами печатники. Потом порядок стал строже, да и этикеток понадобилось в сто раз больше.
Вести такие переговоры Олегу было неприятно, он боялся жесткого отпора, всяких обвинений и прочих моральных тягот. Но все оказалось очень просто. Он разговаривал непосредственно с директором или главным инженером типографии. Те сразу понимали, о чем речь. Некоторые отказывались. А вот в пригородах, где заказов не хватало, руководители типографий охотно шли навстречу. Заказ проходил вполне официально от имени какой-нибудь мифической фирмы. Но, кроме денег в кассу, кругленькая сумма наличными передавалась директору из рук в руки. Главное, чтобы качество работы было приличным. А то первый заказ в одной убогой типографии выполнили никуда не годно. Краски выглядели бледно, да ещё были смещены относительно общего рисунка. Из-за этого этикетка выглядела слегка смазанной. И Олег месяца два с отвращением встречал знакомые смазанные наклейки в витринах уличных киосков.
Службой своей у Юсуфа Олег очень тяготился. Но одну водочную аферу вспоминал с удовольствием. Может, даже с гордостью. Однажды Юсуф собрался через оптовую фирму одного своего знакомого вбросить на легальный рынок большую партию своей водки. Он долго думал, какую бы марку водки подделать. Важно было не нарваться на официального поставщика, тот бы мог разоблачить.
- А ты возьми и сам придумай сорт водки, завод и все такое, посоветовал Олег. - Да ещё рекламу дай, дескать, самая чистая водка в мире с магнитной подзарядкой. Помогает от всех болезней.
Шутки шутками, а идея Юсуфу понравилась. Он даже сам название придумал - "Поручик Ржевский". Знакомый студент архитектурного института нарисовал этикетку: лихой гусар с чаркой в руках. Выпущена, естественно, на Ржевском ликеро-водочном заводе по рецепту 1812 года. Ароматизирована французским коньяком. Студент тоже любил пошутить, в КВН играл. Потом эту картинку увеличили и поручик Ржевский полгода подмигивал с рекламных щитов на основных магистралях города.
Оптовая фирма, якобы импортировавшая "Поручика" из Ржева, вполне официально приобрела краевые защитные марки и, наклеив их на бутылки, узаконила нелегальный продукт. Сертификат качества выдан был без проблем, потому что деньги за экспертизу заплатили сразу, наличными и сколько попросили. И Олег собственными ушами слышал, как на улице какой-то поддатенький мужичок убеждал приятеля, что "Поручик Ржевский" - самая лучшая водка. Мягкая, крепкая и отдает коньячком.
Но Юсуф решил, что расходы на рекламу слишком велики, и больше таких веселых операций не проводил.
ПОШЛА ШУМЕТЬ ГУБЕРНИЯ
Учебный год в трех районах края первого сентября, как положено, не наступил. Забастовал преподавательский состав. В двух районах не платили зарплату начиная с марта, а в третьем аж с февраля. Учителя собирались провести акции протеста ещё в мае, грозя сорвать выпускные экзамены. Тогда их клятвенно заверили, что с июня начнут погашать задолженность, а к сентябрю рассчитаются полностью, включая отпускные и дотации на учебную литературу.
Естественно, летом, когда каникулы и занятий нет, об учителях все забыли. Вспомнили, когда уже поздно было. Краевая власть перекладывала ответственность на районные администрации, которые потратили учительские деньги на ремонт собственных кабинетов, покупку легковых машин и ещё неизвестно на что. Районные главы, в свою очередь, винили во всем краевой Белый дом, который зажал трансферты. А у них депрессивные территории, вся промышленность лежит на боку, сбор налогов нулевой.
Учителя в эти споры не вмешивались, им было все равно, кто не дал им денег. Кое-где они уже объявили голодовки. Лежали в ряд на матах, притащенных из спортзала, пили минералку, спасая организмы от быстрого обезвоживания, и пели революционные песни. Кое-где даже вытащили из чуланов портреты Брежнева и некоторых членов бывшего Политбюро, демонстративно развесили их на стенах. И периодически обзванивали краевые средства массовой информации, напоминая о своем трагическом положении.
В отдельных газетах появились большие репортажи под душераздирающими заголовками. А два местных телеканала в программах новостей ежедневно сообщали сводки состояния здоровья голодающих. В комментариях клеймились за бездействие краевые власти и лично губернатор Эдгар Соллер. К сожалению, сами учителя не могли наблюдать за своей мужественной борьбой по телевизору. Оба канала транслировали свои передачи только на территорию Горнозаводска. Оба они существовали на деньги мэрии и выполняли её социальный заказ. Извечная борьба столичного мэра Белецкого с губернатором становилась все ожесточенней. В осеннем воздухе пахло губернаторскими выборами. И высокое губернаторское кресло неудержимо влекло мэра Белецкого.
Белецкий чувствовал, что слишком засиделся в должности мэра. Хотелось большего. Здесь он уже получил все, что мог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110