- Никак нет, мэм.
- Вы в этом уверены?
- Так точно, мэм.
- В чем дело? - спросил Тони.
Я взяла правую руку копа и поднесла к глазам детектива.
- Тебе это ничего не напоминает?
Тони наморщил лоб так, как делает всегда, когда не может что-нибудь вспомнить. Затем его лицо просветлело, и он сказал:
- Точно. Отпечаток на теле.
Это был вовсе на "Х" в круге. Это был крест. Серебряный крест в золотом кольце с какой-то надписью по окружности. Я поднесла руку с перстнем к глазам и прочитала: "Единая Нация под Единым Богом".
Глава восьмая: Одержимая.
Понедельник 9-го. 8:22 утра.
Стояло великолепное августовское утро, и путешествие в город оказалось просто восхитительным. Большую часть пути я провела в медитации, воспроизводя в памяти поэму, которая еще не была написана.
Кто мы такие, чтоб учить детей,
Которые играют в Робин Гуда,
Которые не могут без затей
И вечно ожидают чуда?
Жизнь пролетела, словно краткий миг,
На душу давит лет наследство...
Доносится ребячий крик,
Как эхо прожитого детства.
Лимузин свернул за угол, и я успела заметить название улицы. "Кортлленд". Это означало, что мы находимся всего в нескольких минутах езды от здания суда города Атланты.
Сидящий напротив меня телохранитель по имени Сломанная Стрела достал пистолет и проверил наличие патронов в магазине. Состояние оружия его, по-видимому, удовлетворило и он вернул пистолет в наплечную кобуру. Выражение его лица под синей боевой раскраской являло собой наивысшую степень сосредоточенности. Остальные мужчины из моего окружения старались подражать ему во всем, поскольку он служил для них образцом и в любой ситуации держался так, как должен держаться настоящий воин. Однако в моих глазах образ телохранителя несколько принижал его тотем. Это был дятел из мультика, круживший с маниакальным хихиканьем вокруг головы воина и время от времени клюющий его в висок.
Второй телохранитель, которого звали Последняя Мышь, неотрывно смотрел в окно. Он появился на свет 19 лет тому назад - в тот день, когда скончалась последняя на земле кенгуровая крыса. Иногда мне хочется, чтобы его родители не так спешили с выбором имени, поскольку парень стыдится своего прозвища и постоянно пытается казаться круче, чем он есть на самом деле. Но от меня свою мягкость ему скрыть не удается. Когда дело доходит до тетивы и наступает время убивать, он начинает испытывать колебания. И он умрет. До этого печального момента пройдет еще много, много лет, а я уйду из этого мира еще до конца недели. Но пока мне очень приятно находиться в его обществе. Между ними сидит моя ученица Забудь Улыбку и вносит какие-то данные в свой ноутбук. Примерно каждые двадцать секунд появляется её тотем - кошка - и принимается покусывать карандаш. Забудь Улыбку его не замечала. Я наблюдала за девушкой и за тотемом, надеясь, что они готовы к ожидающему их испытанию. Сегодня нам предстояло узнать имя моего наследника. Я страшно хотела, чтобы это была она. Но называть имя избранника предстояло, увы, не мне.
Колесо лимузина попало в выбоину и сидящий рядом со мной Смеющийся Медведь воспользовался этим, чтобы ткнуться лицом в мои колени.
- Хоп! -произнес он с ухмылкой.
- Ты что, спрятал револьвер под боевым нарядом из львиной шкуры, или это просто результат того, что мы сидим рядом?
Смеющийся Медведь на миг приподнялся, чтобы ответить мне поцелуем, а затем снова устроился на моих коленях. Никакой львиной шкуры на нем не было. Он носил самые обычные штаны из оленьей кожи и нагрудник из цветных птичьих перьев, оставлявший открытыми руки и плечи. Несмотря на некоторую экстравагантность наряда, Смеющийся Медведь смотрелся в нем просто великолепно. Я не переставала удивляться тому, как сумасшедшая, больная старуха вроде меня смогла обзавестись таким мужем. Но Смеющийся Медведь был членом Общества воинов тетивы, а те, как известно, поклялись делать всё наоборот. Воины тетивы хохотали во время кровавой битвы и рыдали, слушая веселые истории. Не исключено, что женитьба на старой уродливой женщине была всего лишь еще одним актом их игры. Впрочем, какое это имеет значение, если я с ним счастлива.
Вначале я услышала крики, а затем какой-то увесистый предмет ударился о крышу лимузина. До здания суда оставалось лишь несколько кварталов, и все тротуары были заполнены людьми. Мы миновали группу христиан, которые, яростно размахивая Библиями и американскими флагами, призывали к убийству. Один из них держал в руках десятифутовый крест, заключенный в золотое кольцо. В центре креста находился дисплей на жидких кристаллах, и на бегущей строке я успела прочитать несколько слов.
"...Единая Нация под Единым Богом..."
"...Уступи Сатане один акр..."
"...и он захватит весь мир!"
Неподалеку от верзилы с крестом находился мальчонка, которому явно не было еще и пятнадцати. Мальчишка молча, с милой улыбкой размахивал плакатом, на котором было начертано: "Сатина нам в Джорджии не надо! Убирайся!" Юнец выглядел настолько трогательно, что мне захотелось выйти из лимузина и объяснить ему, что его требование относится вовсе не к политике или религии, а к области моды. Обезьяна - тотем парнишки - сидела у него на плечах и прикрывала лапками его уши.
На противоположной от христиан стороне улицы толпились индейцы племени чироки. На "Чистокровных" были майки с короткими рукавами и джинсы, а "Возвращенцы" натянули на себя костюмы из оленей кожи и украсили головы безумными сооружениями из орлиных перьев. Среди индейцев я заметила нескольких адептов одного из культов "Новой эры". Парни из "Новой эры" в руках держали деревянные посохи, а их обнаженные торсы были украшены хрустальными подвесками.
У въезда в здание суда нас остановил полицейский, чтобы сверить номер лимузина со списком пропусков. Убедившись, что номера совпадают, он обошел автомобиль и постучал в закрытое окно. Сломанная Стрела опустил стекло и показал удостоверение личности. Рёв толпы на тротуарах просто оглушал. Полицейский проверил наши удостоверения, внимательно сверяя фотографии с оригиналами. Убедившись в их (или нашей) подлинности, он знаком приказал Сломанной Стреле выйти из машины. Они о чем-то поговорили. Во время короткой беседы коп успел показать на беснующуюся у входа толпу пикетчиков и на пытающихся сдержать их полицейских. Как ни странно, но стражам порядка это удавалось. Между баптистами и индейцами чироки сохранялся свободный, ведущий до самых дверей суда коридор.
Сломанная Стрела сунул голову в окно лимузина и начал отдавать приказы. Он сам и Последняя мышь, чтобы прикрыть нас от стволов баптистов, заняли позицию справа от меня и моей ученицы. Смеющийся Медведь встал слева, на тот случай, если в рядах чироки спрячется какой-нибудь безумный стрелок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165