Но старый Мельхиор, владелец земли, слышать об этом не хочет. Сходи посмотри на него: оно тебе кое-что напомнит из времен войны.
– Посмотрю. Пойдемте поедим, пока кухарка о нас не забыла.
Мы с Питерсом отправились в столовую. Кухарка действительно подавала последнее блюдо и обиженно покосилась на меня, как на предателя. Ах да, я ведь не помог ей. Таковы люди, помоги один раз – и тебе сядут на шею.
Как и прошлым вечером, трапеза проходила в молчании. Никаких разговоров, кроме глухих угроз по адресу браконьера. Обстоятельства гибели Хокеса никому не казались подозрительными.
Невероятно. Их убивают – одного за другим, а они точно слепые. Может, дело в военной выучке? В начале кампании в моей роте было двести офицеров, сержантов, солдат. Через два года из тех, что воевали с самого начала, осталось восемнадцать человек. Убивают одного, другого, через некоторое время начинаешь принимать это как должное. Живешь себе, пока можешь, покорно ждешь своей очереди – и становишься абсолютным фаталистом.
– Кто сегодня работает в конюшне? – спросил я.
Они взглянули на меня, будто только что заметили.
– Никто, – ответил Питерс. – Снэйк в патруле.
Он хотел спросить, зачем мне это. И другие хотели. Но лишь посмотрели на меня.
Я встретился глазами с Дженнифер. Она робко, зазывно улыбнулась. Оттаивает потихоньку.
– Я говорил с генералом, – сказал Деллвуд. – Он встретится с вами после обеда.
– Хорошо. Спасибо. Я не сомневался, что ты не забудешь.
Все опять повернулись ко мне: они недоумевали, чего ради мне понадобился старик. Интересно, какие теории они строят на мой счет? Питерс им, похоже, ни слова не сказал.
– Как вы развлекаетесь, ребята? – спросил я. – Здесь чертовски уныло. – Совсем забыл о пиве. Ладно, отложим до завтра.
– У нас нет времени развлекаться, – проворчал Чейн. – Слишком много работы, а генерал больше никого не наймет. Кстати, теперь придется вкалывать и за Хокеса. Значит, все остальное придется послать к черту.
– Хозяйство разваливается, – подхватил Уэйн, – хоть мы и вертимся как грешники на сковородке. Деллвуд, постарайся довести это до его ума.
– Постараюсь, – без особого оптимизма отозвался Деллвуд.
И пошло и поехало. Я узнал даже больше, чем хотел, о том, что именно разваливается, что может подождать, а что необходимо сделать в срочном порядке.
– Я и говорю, мы зря тратим время на проклятых браконьеров, – заявил Тайлер. – Черт с ними, незачем их ловить. Генерал больше не выходит, не ему судить, стоит возиться с этими паршивцами или нет. Пусть хоть всех оленей сожрут и подавятся. Нам надо серьезными вещами заниматься.
Разгорелся спор.
Дженнифер не принимала в нем участия. Она больше интересовалась мной. Мой неотразимый шарм наконец подействовал. Впрочем, может, ее просто восхитило, как здорово я расшевелил старых пней.
15
Мы с Деллвудом помогли кухарке убрать со стола. Деллвуду явно не хотелось выпускать меня из виду. Кухарка была молчалива, но в присутствии свидетеля другого ждать не приходилось. Деллвуду не терпелось начать разговор. Он и начал, как только мы вышли из кухни.
– Надеюсь, вы продвигаетесь успешно. Хорошо бы сегодня сообщить генералу что-нибудь обнадеживающее, поднимающее настроение.
– Почему именно сегодня?
– Он хорошо себя чувствует, оживлен и голова на редкость ясная. Поел без посторонней помощи. Похоже, ваше присутствие взбодрило его. И если б ваш доклад поддержал его настроение…
– Не знаю, не знаю… Вряд ли мое сообщение порадует генерала. Постараюсь не огорчать его понапрасну.
Мы поднялись наверх. Кто-то следил за нами. На сей раз точно Дженнифер. Странная она, а жаль, такая хорошенькая…
Не пойму, что со мной: роскошная женщина, а я холоден как лед. Сроду со мной этого не случалось. Я ведь неисправимый бабник. Что-то с ней все же неладно, на первый взгляд соблазнительная, а внутри какая-то червоточинка.
– Кто растил Дженнифер?
– Кухарка в основном. И слуги.
– Вот как? А куда они подевались?
– Генерал их уволил, чтобы освободить комнаты для нас. Предполагалось часть земли отдать в аренду, но ничего не вышло.
– Он оставил кухарку, почему именно ее?
– Она величина постоянная. Жила здесь всегда, вырастила и генерала, и его отца, и его дедушку. Старик не лишен сентиментальности.
– Что ж, это хорошо. – В бытность свою главнокомандующим он сентиментальностью не отличался. Впрочем, у меня не было случая узнать его поближе.
– Он обходится без слуг.
Деллвуд провел меня в покои генерала, в комнату, в которой я встречался со стариком в прошлый раз. И опять Кид разжигал огонь в камине.
– Подождите здесь. Я приведу его через несколько минут.
Жара стояла адская.
– Конечно. Благодарю.
Ждать пришлось довольно долго, но на старика стоило поглядеть. Он улыбался, на щеках заиграл румянец.
Генерал подождал, пока уйдут Деллвуд и Кид.
– Добрый вечер, мистер Гаррет. По-видимому, у вас есть новости?
– Есть, генерал, но это плохие новости. Чем объяснить улучшение в его здоровье?
Отравитель испугался моего присутствия и затаился?
– Не важно, плохие-хорошие, главное, дело сдвинулось с мертвой точки.
– Сегодня утром я ходил в город. Я нанял людей проследить, не появились ли пропавшие вещи у скупщиков краденого. Мои люди знают свое дело. Если вор воспользовался этими каналами, они найдут вещи и опишут продавца. Мне нужны ваши указания. Должны ли они вернуть указанные ценности обратно? Продажа состоялась, и вы окажетесь во власти их новых хозяев.
– Прекрасно, сэр, прекрасно. Конечно, вернуть, всеми средствами постараться вернуть. Я все хочу получить назад, хотя боюсь, что вряд ли их охотно нам отдадут. – Он улыбнулся.
– Вы в хорошем настроении, сэр.
– В превосходном. Я не чувствовал себя так хорошо много месяцев. Да что месяцев – лет! Не вы тому причиной, но началось это после вашего появления. Вы приносите удачу. Если так пойдет, через месяц я буду танцевать.
– Надеюсь, сэр. Теперь плохие новости. Но сперва я должен признаться – я здесь не только для того, чтобы разоблачить вора.
– То есть? – Глаза его сверкнули.
– Да, сэр. Сержант Питерс считает, что кто-то медленно отравляет вас. Он хотел, чтоб я выяснил, кто, если подозрения его не беспочвенны.
– И что? Нашли что-нибудь? – Он не на шутку встревожился.
– Нет, сэр. Ничего.
Лицо его прояснилось.
– С одной стороны, ничего. Тишь да гладь. Остается только радоваться вашему выздоровлению. Я и радуюсь. Но я подозрителен по природе.
– Это и есть ваши плохие новости?
– Нет, сэр. Они куда хуже. Я бы сказал, обширнее.
– Продолжайте. Я не казню вестников несчастья, и я не из тех, кто затыкает уши, лишь бы не слышать неприятных известий.
– Разрешите начать с просьбы взглянуть на ваше завещание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
– Посмотрю. Пойдемте поедим, пока кухарка о нас не забыла.
Мы с Питерсом отправились в столовую. Кухарка действительно подавала последнее блюдо и обиженно покосилась на меня, как на предателя. Ах да, я ведь не помог ей. Таковы люди, помоги один раз – и тебе сядут на шею.
Как и прошлым вечером, трапеза проходила в молчании. Никаких разговоров, кроме глухих угроз по адресу браконьера. Обстоятельства гибели Хокеса никому не казались подозрительными.
Невероятно. Их убивают – одного за другим, а они точно слепые. Может, дело в военной выучке? В начале кампании в моей роте было двести офицеров, сержантов, солдат. Через два года из тех, что воевали с самого начала, осталось восемнадцать человек. Убивают одного, другого, через некоторое время начинаешь принимать это как должное. Живешь себе, пока можешь, покорно ждешь своей очереди – и становишься абсолютным фаталистом.
– Кто сегодня работает в конюшне? – спросил я.
Они взглянули на меня, будто только что заметили.
– Никто, – ответил Питерс. – Снэйк в патруле.
Он хотел спросить, зачем мне это. И другие хотели. Но лишь посмотрели на меня.
Я встретился глазами с Дженнифер. Она робко, зазывно улыбнулась. Оттаивает потихоньку.
– Я говорил с генералом, – сказал Деллвуд. – Он встретится с вами после обеда.
– Хорошо. Спасибо. Я не сомневался, что ты не забудешь.
Все опять повернулись ко мне: они недоумевали, чего ради мне понадобился старик. Интересно, какие теории они строят на мой счет? Питерс им, похоже, ни слова не сказал.
– Как вы развлекаетесь, ребята? – спросил я. – Здесь чертовски уныло. – Совсем забыл о пиве. Ладно, отложим до завтра.
– У нас нет времени развлекаться, – проворчал Чейн. – Слишком много работы, а генерал больше никого не наймет. Кстати, теперь придется вкалывать и за Хокеса. Значит, все остальное придется послать к черту.
– Хозяйство разваливается, – подхватил Уэйн, – хоть мы и вертимся как грешники на сковородке. Деллвуд, постарайся довести это до его ума.
– Постараюсь, – без особого оптимизма отозвался Деллвуд.
И пошло и поехало. Я узнал даже больше, чем хотел, о том, что именно разваливается, что может подождать, а что необходимо сделать в срочном порядке.
– Я и говорю, мы зря тратим время на проклятых браконьеров, – заявил Тайлер. – Черт с ними, незачем их ловить. Генерал больше не выходит, не ему судить, стоит возиться с этими паршивцами или нет. Пусть хоть всех оленей сожрут и подавятся. Нам надо серьезными вещами заниматься.
Разгорелся спор.
Дженнифер не принимала в нем участия. Она больше интересовалась мной. Мой неотразимый шарм наконец подействовал. Впрочем, может, ее просто восхитило, как здорово я расшевелил старых пней.
15
Мы с Деллвудом помогли кухарке убрать со стола. Деллвуду явно не хотелось выпускать меня из виду. Кухарка была молчалива, но в присутствии свидетеля другого ждать не приходилось. Деллвуду не терпелось начать разговор. Он и начал, как только мы вышли из кухни.
– Надеюсь, вы продвигаетесь успешно. Хорошо бы сегодня сообщить генералу что-нибудь обнадеживающее, поднимающее настроение.
– Почему именно сегодня?
– Он хорошо себя чувствует, оживлен и голова на редкость ясная. Поел без посторонней помощи. Похоже, ваше присутствие взбодрило его. И если б ваш доклад поддержал его настроение…
– Не знаю, не знаю… Вряд ли мое сообщение порадует генерала. Постараюсь не огорчать его понапрасну.
Мы поднялись наверх. Кто-то следил за нами. На сей раз точно Дженнифер. Странная она, а жаль, такая хорошенькая…
Не пойму, что со мной: роскошная женщина, а я холоден как лед. Сроду со мной этого не случалось. Я ведь неисправимый бабник. Что-то с ней все же неладно, на первый взгляд соблазнительная, а внутри какая-то червоточинка.
– Кто растил Дженнифер?
– Кухарка в основном. И слуги.
– Вот как? А куда они подевались?
– Генерал их уволил, чтобы освободить комнаты для нас. Предполагалось часть земли отдать в аренду, но ничего не вышло.
– Он оставил кухарку, почему именно ее?
– Она величина постоянная. Жила здесь всегда, вырастила и генерала, и его отца, и его дедушку. Старик не лишен сентиментальности.
– Что ж, это хорошо. – В бытность свою главнокомандующим он сентиментальностью не отличался. Впрочем, у меня не было случая узнать его поближе.
– Он обходится без слуг.
Деллвуд провел меня в покои генерала, в комнату, в которой я встречался со стариком в прошлый раз. И опять Кид разжигал огонь в камине.
– Подождите здесь. Я приведу его через несколько минут.
Жара стояла адская.
– Конечно. Благодарю.
Ждать пришлось довольно долго, но на старика стоило поглядеть. Он улыбался, на щеках заиграл румянец.
Генерал подождал, пока уйдут Деллвуд и Кид.
– Добрый вечер, мистер Гаррет. По-видимому, у вас есть новости?
– Есть, генерал, но это плохие новости. Чем объяснить улучшение в его здоровье?
Отравитель испугался моего присутствия и затаился?
– Не важно, плохие-хорошие, главное, дело сдвинулось с мертвой точки.
– Сегодня утром я ходил в город. Я нанял людей проследить, не появились ли пропавшие вещи у скупщиков краденого. Мои люди знают свое дело. Если вор воспользовался этими каналами, они найдут вещи и опишут продавца. Мне нужны ваши указания. Должны ли они вернуть указанные ценности обратно? Продажа состоялась, и вы окажетесь во власти их новых хозяев.
– Прекрасно, сэр, прекрасно. Конечно, вернуть, всеми средствами постараться вернуть. Я все хочу получить назад, хотя боюсь, что вряд ли их охотно нам отдадут. – Он улыбнулся.
– Вы в хорошем настроении, сэр.
– В превосходном. Я не чувствовал себя так хорошо много месяцев. Да что месяцев – лет! Не вы тому причиной, но началось это после вашего появления. Вы приносите удачу. Если так пойдет, через месяц я буду танцевать.
– Надеюсь, сэр. Теперь плохие новости. Но сперва я должен признаться – я здесь не только для того, чтобы разоблачить вора.
– То есть? – Глаза его сверкнули.
– Да, сэр. Сержант Питерс считает, что кто-то медленно отравляет вас. Он хотел, чтоб я выяснил, кто, если подозрения его не беспочвенны.
– И что? Нашли что-нибудь? – Он не на шутку встревожился.
– Нет, сэр. Ничего.
Лицо его прояснилось.
– С одной стороны, ничего. Тишь да гладь. Остается только радоваться вашему выздоровлению. Я и радуюсь. Но я подозрителен по природе.
– Это и есть ваши плохие новости?
– Нет, сэр. Они куда хуже. Я бы сказал, обширнее.
– Продолжайте. Я не казню вестников несчастья, и я не из тех, кто затыкает уши, лишь бы не слышать неприятных известий.
– Разрешите начать с просьбы взглянуть на ваше завещание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60