Я шептала, стоя на коленях:
– Ник, дорогой Ник! – и больше ни о чем не думала.
Я не знала, сколько я так простояла, когда отодвинулась занавеска и появился доктор Ленгдон.
– Ах, Люси! Ну же, детка, не надо бояться, – тихо сказал он. – Он очень сильный и здоровый молодой человек, и я уверен, что он теперь быстро пойдет на поправку. Для него будет замечательным лекарством то, что ты рядом. Он боготворит тебя, Люси.
Я поднялась с колен и села.
– Вы говорите о том, что он сказал вчера, когда не понял, что это я?
– Да. Я подумал, что ты была слишком расстроена, чтобы обратить внимание.
– Нет. Я слышала. Но это был просто бред. Он так не думает.
– Я слышал, как он о тебе говорил и не в бреду, Люси.
– Что ж… Ник – человек необычный. Ты можешь думать, что знаешь, что он чувствует, и вдруг он меняется, и понимаешь, что ошибалась. Я прожила с ним под одной крышей не один день, я знаю, – быстро сказала я, потому что мне хотелось переменить тему. – Я так и не поняла, как ему удалось так быстро сюда добраться. Он уехал всего на восемь-девять дней раньше нас, а мы прибыли на эсминце, который идет быстрее любого гражданского судна.
Доктор Ленгдон улыбнулся. Он выглядел уже не таким уставшим и изможденным, каким был всего несколько часов назад. И я поняла, что после ужасного удара, которым было для них ранение Ника, появление мистера Марша вселило во всех новую надежду.
– Ник прибыл не на судне, он проделал большую часть пути по железной дороге.
Я удивленно посмотрела на доктора.
– Но ведь Транссибирская магистраль еще не достроена?
– Нет. Но путь уже проложен через Россию на более чем пять тысяч миль, до Сретенска. А дальше, по реке можно добраться до железной дороги, которая идет прямо до Владивостока. Оттуда он отправился на российском военном транспорте, заявив, что он военный корреспондент, и подкупив кое-кого. Весь путь отнял у него всего двадцать два дня. Ему, конечно, повезло, но на ловца и зверь бежит.
Я сказала:
– Чанг Ли заявил нам, что англичанина, который пришел в миссию, зовут Фол Коном. Мы и подумать не могли, что это Ник.
– Это всего лишь предосторожность, Люси. Он назвался именем какого-то парня, который здесь уже бывал.
– Но почему?
– Что ж… нам пока везло хотя бы в одном. Наш старый друг, Хуанг Кунг, мандарин Ченгфу, послал большинство своих солдат на помощь в Пекин. Его не очень волнует маленькая миссия, он прислал сюда сорок или пятьдесят «боксеров». Но представь себе, Люси, что он узнал, что здесь находится чужак по имени Сэбин. Мы обманули в прошлом году Хуанг Кунга и увели у него из-под носа его жертву. Если бы он узнал, что Ник жив и находится в миссии, он бы собрал всех солдат, оставшихся в городе, и бросил бы их на нас.
Мне вдруг стало холодно.
– Да, понимаю, доктор Ленгдон. Но как может узнать об этом Хуанг Кунг?
– С тех пор, как Ник пришел сюда, мы знали, что нам придется посылать Чанг Ли за помощью в Пекин. Если бы он попался, он мог бы проговориться или его бы заставили. Так что безопаснее всего было Нику называться чужим именем с самого начала.
Доктор Ленгдон вынул из кармана пустую трубку, с сожалением на нее посмотрел и положил обратно.
– Ты уже завтракала, Люси?
– Нет еще.
– Тогда беги на кухню. Дети там тебя растащат на части. Они сейчас завтракают и ждут не дождутся, когда ты придешь.
В этот же день мистер Марш объяснил мне суть моих новых обязанностей. В определенные часы я буду находиться у постели Ника. Все остальное время суток я должна быть на наблюдательном пункте у одного из окон. При появлении нападающих мне нужно спуститься в кухню и защищать вход с пистолетом мистера Марша в руках. Мужчин в миссии особенно волновала одна проблема. В случае нападения было жизненно необходимо, чтобы они находились на выгодных для ведения огня позициях на стене или у окон верхних этажей здания. Поэтому иметь дело с «боксерами», добравшимися до стен, приходилось миссис Феншоу и взрослым девочкам. Когда однажды подобное произошло, у них наготове оказалась повозка, с которой сняли навес и использовали как площадку, которую подкатывали к опасному месту. Взобравшись на повозку, они отбили «боксеров» своими пиками.
Это было самым ужасным моментом всей осады, но с бомбами, которые сейчас готовил мистер Марш, мы надеялись, что нам удастся избежать рукопашного боя у наших стен. А это значит, что мне вряд ли придется воспользоваться пистолетом мистера Марша, чему я не могла не радоваться.
Весь день мистер Марш был то здесь, то там, то здесь и там одновременно, точно зная, чего он хочет, отдавая распоряжения с такой уверенностью, что мы почувствовали себя в безопасности под его руководством. Он велел полностью завалить мешками с песком некоторые окна, открыть другие, которые представляли собой более выгодные огневые точки. Когда наступили сумерки, он ушел за стену и установил ловушки, которые приготовили дети, сплетя длинные веревки из распоротого одеяла. Ловушки были натянуты на уровне колен. Если бы кто-нибудь задел веревку, тут же бы зазвенели консервные банки, привязанные к веревкам, так мы могли ночью быть уверены в том, что вовремя узнаем о приближении посторонних.
Я была в кухне, когда мистер Марш вернулся из своей вылазки.
– Привет, Люси, дорогая! Как Ник? – спросил он.
– Все еще спит. Пойду сменю доктора Ленгдона. Он уже часа два дежурит у его постели.
– Дай мне знать, когда он проснется. Мне нужно с ним поговорить. – Мистер Марш задумчиво почесал щеку. – У меня не хватает веревок, чтобы устроить ловушки и у северной стены. Я знаю, что они еще ни разу не нападали с севера, но я не знаю почему, и это меня тревожит.
– Думаю, из-за Ника, мистер Марш. Того рисунка, что сделал Роберт Фолкон на стене. Они думают, что это изображение какого-то демона чужаков, и поэтому боятся. «Боксеры» – очень суеверные люди.
В этот момент в кухню вошел улыбающийся доктор Ленгдон.
– Он проснулся, Люси. Я сказал ему, что ты здесь. Он зовет тебя. Иди.
Мистер Марш похлопал меня по плечу.
– Ты его спасла, Люси. Скажи ему, что я его люблю. Я приду минуты через две.
Непонятная кривая улыбка играла на губах Ника, когда я вошла в спальню.
– Итак… я тебя действительно видел ночью, – прошептал он. – Я думал, что у меня снова бред. Глупая обезьянка, пришедшая за мной.
Я подошла к кровати и поцеловала его в щеку.
– Как ты себя чувствуешь, Ник?
– Не так уж и плохо.
Я села и взяла его руку в свою. Он взглянул на меня и отвернулся.
– Не нужно быть слишком доброй ко мне, Люси. От этого еще тяжелее.
– Что тяжелее, Ник?
– Просто… все. О господи! Я слишком слаб. Даже язык не могу прикусить.
– Зачем, Ник? Пожалуйста, говори все, что хочешь.
Он с трудом повернул голову и снова посмотрел на меня.
– Ах, Люси… ничего из этого не выйдет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
– Ник, дорогой Ник! – и больше ни о чем не думала.
Я не знала, сколько я так простояла, когда отодвинулась занавеска и появился доктор Ленгдон.
– Ах, Люси! Ну же, детка, не надо бояться, – тихо сказал он. – Он очень сильный и здоровый молодой человек, и я уверен, что он теперь быстро пойдет на поправку. Для него будет замечательным лекарством то, что ты рядом. Он боготворит тебя, Люси.
Я поднялась с колен и села.
– Вы говорите о том, что он сказал вчера, когда не понял, что это я?
– Да. Я подумал, что ты была слишком расстроена, чтобы обратить внимание.
– Нет. Я слышала. Но это был просто бред. Он так не думает.
– Я слышал, как он о тебе говорил и не в бреду, Люси.
– Что ж… Ник – человек необычный. Ты можешь думать, что знаешь, что он чувствует, и вдруг он меняется, и понимаешь, что ошибалась. Я прожила с ним под одной крышей не один день, я знаю, – быстро сказала я, потому что мне хотелось переменить тему. – Я так и не поняла, как ему удалось так быстро сюда добраться. Он уехал всего на восемь-девять дней раньше нас, а мы прибыли на эсминце, который идет быстрее любого гражданского судна.
Доктор Ленгдон улыбнулся. Он выглядел уже не таким уставшим и изможденным, каким был всего несколько часов назад. И я поняла, что после ужасного удара, которым было для них ранение Ника, появление мистера Марша вселило во всех новую надежду.
– Ник прибыл не на судне, он проделал большую часть пути по железной дороге.
Я удивленно посмотрела на доктора.
– Но ведь Транссибирская магистраль еще не достроена?
– Нет. Но путь уже проложен через Россию на более чем пять тысяч миль, до Сретенска. А дальше, по реке можно добраться до железной дороги, которая идет прямо до Владивостока. Оттуда он отправился на российском военном транспорте, заявив, что он военный корреспондент, и подкупив кое-кого. Весь путь отнял у него всего двадцать два дня. Ему, конечно, повезло, но на ловца и зверь бежит.
Я сказала:
– Чанг Ли заявил нам, что англичанина, который пришел в миссию, зовут Фол Коном. Мы и подумать не могли, что это Ник.
– Это всего лишь предосторожность, Люси. Он назвался именем какого-то парня, который здесь уже бывал.
– Но почему?
– Что ж… нам пока везло хотя бы в одном. Наш старый друг, Хуанг Кунг, мандарин Ченгфу, послал большинство своих солдат на помощь в Пекин. Его не очень волнует маленькая миссия, он прислал сюда сорок или пятьдесят «боксеров». Но представь себе, Люси, что он узнал, что здесь находится чужак по имени Сэбин. Мы обманули в прошлом году Хуанг Кунга и увели у него из-под носа его жертву. Если бы он узнал, что Ник жив и находится в миссии, он бы собрал всех солдат, оставшихся в городе, и бросил бы их на нас.
Мне вдруг стало холодно.
– Да, понимаю, доктор Ленгдон. Но как может узнать об этом Хуанг Кунг?
– С тех пор, как Ник пришел сюда, мы знали, что нам придется посылать Чанг Ли за помощью в Пекин. Если бы он попался, он мог бы проговориться или его бы заставили. Так что безопаснее всего было Нику называться чужим именем с самого начала.
Доктор Ленгдон вынул из кармана пустую трубку, с сожалением на нее посмотрел и положил обратно.
– Ты уже завтракала, Люси?
– Нет еще.
– Тогда беги на кухню. Дети там тебя растащат на части. Они сейчас завтракают и ждут не дождутся, когда ты придешь.
В этот же день мистер Марш объяснил мне суть моих новых обязанностей. В определенные часы я буду находиться у постели Ника. Все остальное время суток я должна быть на наблюдательном пункте у одного из окон. При появлении нападающих мне нужно спуститься в кухню и защищать вход с пистолетом мистера Марша в руках. Мужчин в миссии особенно волновала одна проблема. В случае нападения было жизненно необходимо, чтобы они находились на выгодных для ведения огня позициях на стене или у окон верхних этажей здания. Поэтому иметь дело с «боксерами», добравшимися до стен, приходилось миссис Феншоу и взрослым девочкам. Когда однажды подобное произошло, у них наготове оказалась повозка, с которой сняли навес и использовали как площадку, которую подкатывали к опасному месту. Взобравшись на повозку, они отбили «боксеров» своими пиками.
Это было самым ужасным моментом всей осады, но с бомбами, которые сейчас готовил мистер Марш, мы надеялись, что нам удастся избежать рукопашного боя у наших стен. А это значит, что мне вряд ли придется воспользоваться пистолетом мистера Марша, чему я не могла не радоваться.
Весь день мистер Марш был то здесь, то там, то здесь и там одновременно, точно зная, чего он хочет, отдавая распоряжения с такой уверенностью, что мы почувствовали себя в безопасности под его руководством. Он велел полностью завалить мешками с песком некоторые окна, открыть другие, которые представляли собой более выгодные огневые точки. Когда наступили сумерки, он ушел за стену и установил ловушки, которые приготовили дети, сплетя длинные веревки из распоротого одеяла. Ловушки были натянуты на уровне колен. Если бы кто-нибудь задел веревку, тут же бы зазвенели консервные банки, привязанные к веревкам, так мы могли ночью быть уверены в том, что вовремя узнаем о приближении посторонних.
Я была в кухне, когда мистер Марш вернулся из своей вылазки.
– Привет, Люси, дорогая! Как Ник? – спросил он.
– Все еще спит. Пойду сменю доктора Ленгдона. Он уже часа два дежурит у его постели.
– Дай мне знать, когда он проснется. Мне нужно с ним поговорить. – Мистер Марш задумчиво почесал щеку. – У меня не хватает веревок, чтобы устроить ловушки и у северной стены. Я знаю, что они еще ни разу не нападали с севера, но я не знаю почему, и это меня тревожит.
– Думаю, из-за Ника, мистер Марш. Того рисунка, что сделал Роберт Фолкон на стене. Они думают, что это изображение какого-то демона чужаков, и поэтому боятся. «Боксеры» – очень суеверные люди.
В этот момент в кухню вошел улыбающийся доктор Ленгдон.
– Он проснулся, Люси. Я сказал ему, что ты здесь. Он зовет тебя. Иди.
Мистер Марш похлопал меня по плечу.
– Ты его спасла, Люси. Скажи ему, что я его люблю. Я приду минуты через две.
Непонятная кривая улыбка играла на губах Ника, когда я вошла в спальню.
– Итак… я тебя действительно видел ночью, – прошептал он. – Я думал, что у меня снова бред. Глупая обезьянка, пришедшая за мной.
Я подошла к кровати и поцеловала его в щеку.
– Как ты себя чувствуешь, Ник?
– Не так уж и плохо.
Я села и взяла его руку в свою. Он взглянул на меня и отвернулся.
– Не нужно быть слишком доброй ко мне, Люси. От этого еще тяжелее.
– Что тяжелее, Ник?
– Просто… все. О господи! Я слишком слаб. Даже язык не могу прикусить.
– Зачем, Ник? Пожалуйста, говори все, что хочешь.
Он с трудом повернул голову и снова посмотрел на меня.
– Ах, Люси… ничего из этого не выйдет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89