Он объявил, что создаст лучшие спортивные команды в СССР. Посулил неслыханные блага, и спортсмены сбегались к нему. Так и пришел я на улицу Осипенко.
Н. Я.: Что там помещалось?
А. Б.: Штаб ВВС Московского округа. 27-летний генерал-майор В. И. Сталин подчеркнуто демонстрировал свою интеллигентность. В вестибюле штаба книжный киоск и театральная касса. Чисто. Офицерам категорически запретили задерживаться после рабочего дня. Неслыханное новшество, все государственные учреждения в то время работали в ненормальном режиме. Коль скоро И. В. Сталин работал ночами, руководители ведомств считали необходимым засиживаться далеко за полночь. А у сына по-иному.
В кабинете, однако, я увидел в генеральском мундире прежнего Василия. Он снизошел, признал "Сашку", но говорил небрежно, свысока. "Работу тебе предложить по специальности не могу, - вслух рассуждал генерал. - Допустим, взял бы я тебя водителем, поехал бы в Кремль к отцу. Тебя в ворота не пустят, что мне, пешком идти?" Я посочувствовал Василию Иосифовичу: "Конечно, как можно пешком?"
Генерал вдруг вскинулся:
- Давай создадим мотоциклетную команду, и ты станешь ее начальником. Я сразу отказался:
- Не могу командовать людьми. Готов быть гонщиком. На том и порешили. Не сходя с места, Василий Иосифович отдал команду зачислить меня в кадры ВВС. Назначили начальником химслужбы полка. Ни о первом, ни о втором я понятия не имел. Главное - мотоцикл. Вернули погоны лейтенанта, выдали форму ВВС, фуражку летного состава. Ради утешения генерала я порекомендовал взять в начальники мотоциклетной команды ВВС МО моего доброго знакомого Прокофия Николаевича Соколова, майора, начальника базы.
Никогда не забуду комическую сцену. Соколова разыскали по телефону, приказ - явиться к командующему ВВС МО генерал-майору В. И. Сталину. Он прибежал на полусогнутых, запыхавшийся. Выслушал высочайшую волю и вышел из кабинета Василия, расправив плечи, гордо озираясь.
Пошли совсем неинтересные будни. Гаражи команды в районе Песчаной улицы. Там работали, оттуда ездили на тренировки в Подмосковье. Василий устроил летний мотокросс на Минском шоссе и зимний на приз В. П. Чкалова в Химках. По его приказу весь офицерский состав был обязан присутствовать. Упаси бог проигнорировать, гнев В. И. Сталина был неописуемым.
Мне совершенно случайно довелось поближе познакомиться с личными качествами Василия. Вскоре после моего зачисления на службу Василий позвонил и сказал: "Сашка, на пару дней подмени моего шофера, заболел". Подал машину к штабу и с наставником Василия по ВВС полковником Борисом Морозовым отвез обоих домой, в особняк на Гоголевском бульваре. Туда, видимо, подъехали девицы. Развлекались до утра, я ждал в машине. Сравнил со службой у Г. К. Жукова. Немыслимо, чтобы маршал заставил ожидать всю ночь.
На рассвете вышел с Морозовым, оба навеселе. "На дачу!", на новиковскую дачу в Ново-Спасском. Я от бессонной ночи как-то не мог прийти в себя и вел машину осторожно. "Почему так едешь? Стой!" Сел за руль и погнал "бьюик". Километров так 140, на Ленинградском проспекте едва не вмазались в "Победу". На даче поспали. Утром покормили, подал машину к подъезду.
Смотрю, сюда же подводят двух лошадей, одна белая. Выходит Василий, его подсадили в седло, и он потрусил по обочине шоссе. Мы на машине сзади. Вдруг лошадь понесла. Инструктор по конному спорту старший лейтенант Романенко побелел. Наконец конь разнуздался и стал. Вася кое-как слез и понес матом Романенко, почему не подготовил коня как следует и т. д. Возмутительная сцена.
По пути в штаб Василий накинулся на меня за то, что я слил из бака машины у Старопанского канистру бензина. Как смел "без спросу" брать бензин! Дело не стоило выеденного яйца. Я держал мотоцикл в квартире на Старопанском и по каким-то причинам не заправил его на бензиновой колонке. Удивила даже не мелочность Василия (бензин тогда стоил 5 копеек литр, нам выдавался бесплатно), а то, что за мной следили - я подъезжал к квартире один. Неприятное открытие.
Довелось мне без промедления испытать еще больший мстительный гнев В. И. Сталина. Он требовал, и очень настырно, быть первыми. Команда была сырая, несколоченная. В середине 1949 года мы проиграли соревнование по кроссу на 60 километров, заняв второе место после "Динамо". Василий собрал нас в новом здании штаба ВВС МО на Ленинградском проспекте. Он явился навеселе, поблескивая новыми погонами, в мае 1949 года стал генерал-лейтенантом. Его "речь" была отвратительна, брань грязной, обвинения несуразными. Я не выдержал, встал и начал возражать. Василий визгливо цыкнул на меня:
- А ты молчи, холуй посольский!
Я даже сразу не сообразил, в чем дело. Потом вспомнил историю десятилетней давности, мой первый и единственный в жизни контакт с иностранным дипломатом. Значит, помнили, значит, следили! Бранью дело не ограничилось. Василий объявил об изгнании меня из рядов доблестных ВВС. Итак, отныне вольнонаемный, по должности инструктор по мотоциклетному спорту команды ВВС МО.
Окончательное превращение меня в штатского почти совпало с радостным событием - 23 октября 1949 года мы с Ниной зарегистрировали брак в Ленинском загсе Москвы. Наконец стали законными мужем и женой. Радость била через край, жизнь не омрачало даже то, что пришлось жить в неважных условиях. Сняли небольшую комнатенку в Сретенском тупике и съехали со Старопанского. Постепенно я освоился со своим новым положением, каждый день торопился к себе домой. Дорога простая: пешком от метро на площади Дзержинского. Вот на этом пути сделал пренеприятное открытие. Годы общения с чекистами не пропали даром, я обнаружил за собой "хвост", проще говоря, топтуны "вели" меня. Проверился, так и есть.
Пришел домой, рассказал Нине. Вины за собой никакой не знал, знал другое: слежка дело дорогостоящее, и если я стал ее объектом, значит, МГБ что-то затевает. Через какое-то время заметил, что наблюдение снято. Успокоился, но, к сожалению, как выяснилось позднее, напрасно. Впрочем, дел было по горло, команда становилась на ноги. Я предвкушал успехи, а энергичная деятельность В. И. Сталина по созданию спортивных коллективов в ВВС МО невольно увлекала, не оставляла времени на размышление. Буквально каждая неделя приносила что-либо новое.
Нужно воздать справедливость В. И. Сталину. Он использовал свои широкие возможности в интересах советского спорта, хотя зачастую его "забота" приобретала уродливый характер. Василий серьезно отнесся к подхалимскому избранию председателем Федерации конного спорта СССР и по этому случаю завел на даче личную конюшню. Руководители военно-строительных организаций, естественно, угодничали перед Василием, особенно генерал А. Н. Комаровский, известный специалист по использованию труда заключенных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
Н. Я.: Что там помещалось?
А. Б.: Штаб ВВС Московского округа. 27-летний генерал-майор В. И. Сталин подчеркнуто демонстрировал свою интеллигентность. В вестибюле штаба книжный киоск и театральная касса. Чисто. Офицерам категорически запретили задерживаться после рабочего дня. Неслыханное новшество, все государственные учреждения в то время работали в ненормальном режиме. Коль скоро И. В. Сталин работал ночами, руководители ведомств считали необходимым засиживаться далеко за полночь. А у сына по-иному.
В кабинете, однако, я увидел в генеральском мундире прежнего Василия. Он снизошел, признал "Сашку", но говорил небрежно, свысока. "Работу тебе предложить по специальности не могу, - вслух рассуждал генерал. - Допустим, взял бы я тебя водителем, поехал бы в Кремль к отцу. Тебя в ворота не пустят, что мне, пешком идти?" Я посочувствовал Василию Иосифовичу: "Конечно, как можно пешком?"
Генерал вдруг вскинулся:
- Давай создадим мотоциклетную команду, и ты станешь ее начальником. Я сразу отказался:
- Не могу командовать людьми. Готов быть гонщиком. На том и порешили. Не сходя с места, Василий Иосифович отдал команду зачислить меня в кадры ВВС. Назначили начальником химслужбы полка. Ни о первом, ни о втором я понятия не имел. Главное - мотоцикл. Вернули погоны лейтенанта, выдали форму ВВС, фуражку летного состава. Ради утешения генерала я порекомендовал взять в начальники мотоциклетной команды ВВС МО моего доброго знакомого Прокофия Николаевича Соколова, майора, начальника базы.
Никогда не забуду комическую сцену. Соколова разыскали по телефону, приказ - явиться к командующему ВВС МО генерал-майору В. И. Сталину. Он прибежал на полусогнутых, запыхавшийся. Выслушал высочайшую волю и вышел из кабинета Василия, расправив плечи, гордо озираясь.
Пошли совсем неинтересные будни. Гаражи команды в районе Песчаной улицы. Там работали, оттуда ездили на тренировки в Подмосковье. Василий устроил летний мотокросс на Минском шоссе и зимний на приз В. П. Чкалова в Химках. По его приказу весь офицерский состав был обязан присутствовать. Упаси бог проигнорировать, гнев В. И. Сталина был неописуемым.
Мне совершенно случайно довелось поближе познакомиться с личными качествами Василия. Вскоре после моего зачисления на службу Василий позвонил и сказал: "Сашка, на пару дней подмени моего шофера, заболел". Подал машину к штабу и с наставником Василия по ВВС полковником Борисом Морозовым отвез обоих домой, в особняк на Гоголевском бульваре. Туда, видимо, подъехали девицы. Развлекались до утра, я ждал в машине. Сравнил со службой у Г. К. Жукова. Немыслимо, чтобы маршал заставил ожидать всю ночь.
На рассвете вышел с Морозовым, оба навеселе. "На дачу!", на новиковскую дачу в Ново-Спасском. Я от бессонной ночи как-то не мог прийти в себя и вел машину осторожно. "Почему так едешь? Стой!" Сел за руль и погнал "бьюик". Километров так 140, на Ленинградском проспекте едва не вмазались в "Победу". На даче поспали. Утром покормили, подал машину к подъезду.
Смотрю, сюда же подводят двух лошадей, одна белая. Выходит Василий, его подсадили в седло, и он потрусил по обочине шоссе. Мы на машине сзади. Вдруг лошадь понесла. Инструктор по конному спорту старший лейтенант Романенко побелел. Наконец конь разнуздался и стал. Вася кое-как слез и понес матом Романенко, почему не подготовил коня как следует и т. д. Возмутительная сцена.
По пути в штаб Василий накинулся на меня за то, что я слил из бака машины у Старопанского канистру бензина. Как смел "без спросу" брать бензин! Дело не стоило выеденного яйца. Я держал мотоцикл в квартире на Старопанском и по каким-то причинам не заправил его на бензиновой колонке. Удивила даже не мелочность Василия (бензин тогда стоил 5 копеек литр, нам выдавался бесплатно), а то, что за мной следили - я подъезжал к квартире один. Неприятное открытие.
Довелось мне без промедления испытать еще больший мстительный гнев В. И. Сталина. Он требовал, и очень настырно, быть первыми. Команда была сырая, несколоченная. В середине 1949 года мы проиграли соревнование по кроссу на 60 километров, заняв второе место после "Динамо". Василий собрал нас в новом здании штаба ВВС МО на Ленинградском проспекте. Он явился навеселе, поблескивая новыми погонами, в мае 1949 года стал генерал-лейтенантом. Его "речь" была отвратительна, брань грязной, обвинения несуразными. Я не выдержал, встал и начал возражать. Василий визгливо цыкнул на меня:
- А ты молчи, холуй посольский!
Я даже сразу не сообразил, в чем дело. Потом вспомнил историю десятилетней давности, мой первый и единственный в жизни контакт с иностранным дипломатом. Значит, помнили, значит, следили! Бранью дело не ограничилось. Василий объявил об изгнании меня из рядов доблестных ВВС. Итак, отныне вольнонаемный, по должности инструктор по мотоциклетному спорту команды ВВС МО.
Окончательное превращение меня в штатского почти совпало с радостным событием - 23 октября 1949 года мы с Ниной зарегистрировали брак в Ленинском загсе Москвы. Наконец стали законными мужем и женой. Радость била через край, жизнь не омрачало даже то, что пришлось жить в неважных условиях. Сняли небольшую комнатенку в Сретенском тупике и съехали со Старопанского. Постепенно я освоился со своим новым положением, каждый день торопился к себе домой. Дорога простая: пешком от метро на площади Дзержинского. Вот на этом пути сделал пренеприятное открытие. Годы общения с чекистами не пропали даром, я обнаружил за собой "хвост", проще говоря, топтуны "вели" меня. Проверился, так и есть.
Пришел домой, рассказал Нине. Вины за собой никакой не знал, знал другое: слежка дело дорогостоящее, и если я стал ее объектом, значит, МГБ что-то затевает. Через какое-то время заметил, что наблюдение снято. Успокоился, но, к сожалению, как выяснилось позднее, напрасно. Впрочем, дел было по горло, команда становилась на ноги. Я предвкушал успехи, а энергичная деятельность В. И. Сталина по созданию спортивных коллективов в ВВС МО невольно увлекала, не оставляла времени на размышление. Буквально каждая неделя приносила что-либо новое.
Нужно воздать справедливость В. И. Сталину. Он использовал свои широкие возможности в интересах советского спорта, хотя зачастую его "забота" приобретала уродливый характер. Василий серьезно отнесся к подхалимскому избранию председателем Федерации конного спорта СССР и по этому случаю завел на даче личную конюшню. Руководители военно-строительных организаций, естественно, угодничали перед Василием, особенно генерал А. Н. Комаровский, известный специалист по использованию труда заключенных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78