Он посмотрел на ребят и свирепо рявкнул:
- Кто???
- Шняка, - невинно ответил Витя Морошкин.
- Сам вижу, - гневно сказал Громов. - Кто приволок на судно?
- А мы не знаем, - сказал Саня Пустошный.
Громов разбушевался, даже ногами затопал.
- За борт! Немедленно! - закричал он и наклонился, чтобы схватить пса за загривок.
Шняка выскользнул из-под капитановой руки и, поджав хвост, бросился наутек. Он кубарем скатился по трапу и помчался вдоль борта к корме. Громов продолжал бушевать. Ребята кинулись догонять пса. И Арся тихо, но так, что все слышали, кинул:
- Спрячем?
Димка кивнул. Шняка носился по "Зубатке" сломя голову, лаял, ловко увертывался, проскальзывал между ног. Видно, он решил, что с ним играют. Афанасий Григорьевич мрачно наблюдал за этой картиной, потом сердито махнул рукой и отправился к себе в каюту.
Гонялись за Шнякой человек десять, и только Шкерт стоял у левого борта под самым полубаком и насмешливо поглядывал на эту суматоху да вахтенный матрос на мостике, смеясь, подавал команды: "Заходи слева, дуй в кильватер, хватай за хвост!"
И вот зажатого с трех сторон пса погнали вдоль левого борта прямо на Шкерта.
- Держи! - крикнул Антон.
- Ага, - сказал Шкерт, схватил прижавшегося к его ногам Шняку за холку, подержал его так немного, а потом... потом спокойно бросил за борт.
Послышался визг, раздался всплеск и жалобный собачий скулеж. А Шкерт стоял и улыбался, и улыбочка у него была такая, что Димка не выдержал и рванулся к нему, но Антон придержал его и сам двинулся к Шкерту, остальные ребята - за ним.
- Вы что? - спросил Шкерт. - Я ж приказ выполнил.
Антон взял его за грудки, но в это время раздался еще более громкий всплеск и отчаянный крик:
- Человек за бортом!
Метрах в трех от судна в воде, держа под мышкой барахтающегося Шняку и сильно загребая правой рукой, подплывал к "Зубатке" тот парень, который сказал, что он с Дальнего Востока. Вахтенный матрос хотел поднять тревогу, но Антон сказал:
- Друг, не надо, мы сами.
Антон прополз под леерами и улегся на палубе. Мальчишки ухватили его за ноги, и он, свесившись с борта, принял из рук парня замолкшего одуревшего Шняку. Спустили трапик, и дальневосточник взобрался на палубу. С его одежды натекла целая лужа.
- Молодцы, салаги! - крикнул матрос. - Палубу подотрите.
Антон со Шнякой в руках пошел в кубрик. Он опустил пса на палубу, сел на нары и сказал:
- Ночь пусть здесь побудет, а утром что-нибудь придумаем.
- А что Громову доложим? - ехидно спросил Морошка.
- Что надо, то и доложим, - ответил за Антона Арся.
- До чего же все благородные... - сказал Морошкин и улегся на нары.
Парень, вытащивший Шняку, раскладывал по скамейке вдоль стола свою промокшую одежду. Антон подошел к нему и сказал:
- Ты бы на воздухе повесил, ветерком провеет - к утру сухая будет. А вообще-то, ты, паря, силен!
Парень широко улыбнулся.
- Жалко зверя, однако, - сказал он.
- Как звать-то? - спросил Арся.
- Толик. Из Находки я.
- Находка... - проворчал Баланда. Он уже прилепил к этому Толику прозвище.
Антон опять взял Шняку на руки и пошел к трапу.
- Ты его куда? - спросил Саня.
- Опять за борт! - сказал Витька.
- Самого тебя за борт! - раздался вдруг голос Кольки Карбаса. - Ишь ты, какой нашелси: за борт!..
- А ты-то чего? - удивился Витька. - Тебя вроде и вовсе не было, когда Шняка этот объявился.
- Ничего, - буркнул Колька и с головой укрылся одеялом.
- Эй "вы! Кончай базар, спать надо! - крикнул кто-то.
Ребята замолчали и улеглись. Антон со Шнякой под мышкой полез по трапу. Вскоре он вернулся один.
- Ну что? - шепотом спросил Колька.
- Порядок, - тоже тихо ответил Антон, - слезу пустил капитан. А с тобой еще особый разговор будет.
- Дан я-то што? - заныл Колька. - Я-то...
- Дрыхни! - сказал Антон, и Карбас замолчал.
...Утром 9 июля суда конвоя снялись с мудьюгского рейда. Строгим боевым порядком они вышли из пролива и направились к горлу Белого моря. В походном ордере* за транспортами шла "Зубатка" со своим маленьким караваном; впереди, по обоим бортам и замыкая конвой, следовали корабли охранения.
К полудню по правому борту открылись крутые обрывистые берега мыса Зимнегорского, а за ним уже запахло близким Баренцевым морем - конвой входил в пролив между материком и Кольским полуостровом.
И тут произошло еще одно ЧП. Антон приволок с кормы помятого, заспанного и отчаянно упирающегося Борю-маленького. Многие, вообще, не поняли, что произошло, но ребята из бригады Карбаса сразу сообразили, что к чему, и зашумели:
- Очумел?
- Как попал?
- Что теперь с тобой делать?
Боря стоял взъерошенный, но готовый к отпору и поглядывал на ребят исподлобья. Потом он решительно подтянул штаны и спросил:
- Г-где Г-громов?
- Сам пойдешь? - спросил Антон.
- Н-нет, с н-нянькой! - зло сказал Боря.
- Пошли! - сказал Антон Боре.
- Соколова возьми, - предложил, усмехнувшись, Морошкин, - его Громов шибко уважает. И Карбаса - начальничка.
Захихикал Шкерт, и громко заржал Баланда. Антон пристально посмотрел на Димку, потом на Арсю. Соколов стоял красный, опустив голову, а Арся независимо посматривал на небо.
- Морошкин со мной пойдет, - решительно сказал Антон.
Витька пожал плечами и не спеша направился за Антоном.
Ребята остались ждать, а в каюте Громова Антон пытался объяснить начальнику, что произошло. Витя молчал.
- Какой заяц? - ворчал Афанасий Григорьевич. - Морские зайцы сюда отродясь не заплывали.
- Да вот заяц, - сказал Антон, показав на Борьку.
- Чего вы мне голову морочите? - недоверчиво спросил Громов и посмотрел на Борю. Потом, что-то сообразив, он рявкнул: - Фамилия?
- М-ма-ма-лыгин, - пробормотал Боря.
- Какой Мамалыгин? А-а-а! Малыгин! Та-ак. И куда же я тебя дену?!
- За борт, - невинно сказал Витюня.
Афанасий Григорьевич поперхнулся.
- Слышь ты, умник, - загремел он, - а ну, вон отсюда! И ты, Корабельников, тоже. Без адвокатов разберемся. Навязали вас на мою голову! Марш! И пригласите-ка ко мне комиссара.
Морошкин пошел за Людмилой Сергеевной, а Антон вышел на палубу. Его окружили ребята.
- Ну что? - спросил Саня Пустошный.
- Потом, - отмахнулся Антон. - Кто Кольку видел?
- На корме сидит, - ответил Славка, - грю-юстный, как осенний платан.
- Грустный, говоришь? Ладно, - сказал Антон, - Арся, айда-ко со мной.
- Чего я там не видел? - спросил Арся. - Мне на него и глядеть тошно.
- Пойдем. Я... прошу, - не глядя на Арсю, сказал Антон.
Арся чуть улыбнулся и пошел за ним.
Колька сидел на палубе, привалясь к штабелю накрытых брезентом ящиков.
- Ну, выкладывай! - резко сказал Антон.
- Чего? - осторожно спросил Колька.
- Про Борю и Шняку.
- Да вы чо?
- Брось, мезенский, не крути, - сказал Антон, - и так на ряхе все написано.
- А не продадите?
- Говори! - приказал Антон.
И Карбас рассказал, что Шняку он принес в вещевом мешке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53