Но жутких латников не было, они словно растворились! Уррий стер пот со лба и тут же понял, что рука его в крови и он лишь запачкал лицо. Он судорожно сглотнул. Рыцари, ранившие его, были тем же дьявольским мороком, что и лже-Сарлуза.
Уррий склонился над убитым противником. Тот не таял подобно мороку Сарлузы, пальцы его в предсмертной агонии скребли грязный песок. Уррий перевернул тело на спину и рывком вытащил из груди жертвы свой кинжал. Брызнула кровь. Кровь поверженного им противника! Только кто он — человек или морок? Тело было теплым, еще живым. Ни одного волоска на теле и руках — краски, которыми были нанесены полосы вблизи показались грубыми на гладкой коже.
Взгляд Уррия наткнулся на один из клинков, которыми пугал бронзовокожий. Он поднял его с песка. «Ого, какой он необыкновенно легкий, — с восхищением подумал Уррий. — Еще бы такими не помахать — одно удовольствие. Старый Бан куда как похлеще двуручными мечами управляется, а уж такими… Шут несчастный, — вынес он суровый приговор бойцу, к которому не испытывал ни малейшего уважения. — Достал меч — убей!» Эта мысль, впрочем, ничуть не умаляла собственную победу в глазах Уррия.
Клинок незнакомца был выкован из странной стали, темные серые тонкие полоски перемежались на лезвии с блестящими — словно девичья коса. И насколько мог определить глаз — остротой клинок обладал также необычайной. Уррий был чрезмерно горд таким дорогим трофеем, а ведь клинка у незнакомца два!
На пороге часовни вновь возникла человеческая фигура. Уррий резко выпрямился. Наверху стоял мужчина в таких же синих просторных штанах и с такими же желтыми и синими полосками на обнаженном торсе, как на поверженном Уррием воине. И такая же странная прическа, только этот был белокож, с ярко-рыжими волосами и густой рыжей бородой. Грубое жестокое лицо перечеркнул безобразный шрам. Этот воин был много крупнее и старше бронзовокожего, взглядом мгновенно оценив обстановку, он не стал выделывать устрашающие трюки клинками, а без всяких разговоров кинулся на Уррия.
Хмельной восторг первой в жизни победы переполнял Уррия, он был готов сейчас дать бой любому противнику. Тем более, когда в руке такой замечательный клинок. Но и своего меча Уррий не бросил, это против тяжелых рыцарей с двуручными мечами его собственный был игрушкой, а против этого легкого клинка — почти равны.
Бородатый нанес со всего размаху удар левой рукой, одновременно сбоку рубя правой. Уррий хорошо усвоил наставления старого Бана. Он мгновенно парировал верхний удар — трофейный клинок выдержал страшный удар с тонким звоном. Свой меч Уррий подставил под второй клинок рыжебородого и скорее понял, чем увидел, что меч его перерублен, словно был сделан не из железа, а из прогнившего дерева. Чудом Уррий успел отстраниться, но бок его окрасился кровью — боли он в пылу боя не почувствовал.
В дверях часовни показался еще один воин, затем еще один, и еще один — этот четвертый был со странной коричневой кожей. Один из них что-то закричал — Уррий не разобрал, что именно.
Рыжебородый противник Уррия оглянулся на крик правой рукой нанося рубящий удар сверху. Уррий подставил обломок меча, чтобы удар прочного клинка пришелся в перекрестье сломанного лезвия и рукояти, не надеясь, что это предохранит его. Но обломок меча выдержал, не раскололся на части. Прав, прав, прав сэр Бан — лучше сломанный меч, чем голые руки! Пользуясь непростительным для опытного бойца оборотом головы в сторону крика, Уррий вонзил трофейный клинок в разрисованную полосками грудь — гигант среагировал, но чуть запоздало, его парирующий удар снизу лишь выбил клинок из рук Уррия, но острие изогнутого страшного оружие уже дюйма на четыре сидело в его груди — это был последний удар в жизни грозного рыжебородого бойца. Еще один поверженный противник лежал у ног Уррия (еще два прекрасных трофейных клинка!). Он быстро нагнулся и выхватил из левой руки умирающего оружие — взамен того, что Уррий всадил в его грудь.
Уррий медленно отступал вниз, оглядывая новых врагов. Кровь бешено стучала в висках, перед глазами побежали редкие светлячки. Бой еще не окончен — Уррий тряхнул головой, стараясь унять сердцебиение. Пять бойцов с одинаковой раскраской, шесть бойцов, семь, восемь… Эх, если хотя бы Эмрис с Ламораком были рядом, можно было бы выстоять!
Четырнадцать свирепых воинов стояли наверху насыпи скромной Красной часовни и взирали на двух поверженных товарищей. Месть их будет ужасна — в этом намерении незнакомцев Уррий не сомневался. Из дверей часовни показался еще один мужчина — пожилой, в сине-желтых одеждах, на его боку в ножнах висел прямой меч — явно начальник этих бойцов. Они посмотрели на пожилого, ожидая распоряжений.
Уррий спустился к самому подножию холма. Услышал за спиной топот. Обернулся и чуть не закричал от радости — к нему бежали Эмрис и Ламорак с обнаженными мечами в руках!
Уррий в беде! Он может погибнуть! — эта мысль гнала Эмриса и Ламорака вперед, в черноту подземного тоннеля, словно ураганный ветер гонит вперед былинку. В порыве возбуждения юноши побежали не в том направлении и лишь сдавленные, неразборчивые звуки, издаваемые Трианом остановили их.
Триан вновь зажег факелы и дал им. Левой рукой коснулся стены и двинулся в ту сторону, откуда они пришли.
— Быстрее же, Триан, быстрее! — не мог успокоиться Эмрис. — Уррий в опасности!
Но Триан и так шел со всей возможной в этом тоннеле скоростью.
— Как далеко от выхода до Красной часовни? — на ходу спросил Ламорак.
— Если напрямик, на лошадях… за полчаса, может, доберемся…
Что могло произойти у Красной часовни? Какие еще алголиане? Что-то там такое рассказывал отец Свер, что их бог Алгол якобы создал нашего Бога… Нет, не вспомнить, они тогда посмеялись над дурацкими ересями и заговорили со священником о другом. Но откуда алголиане здесь в Британии, в исконно христианской земле, где даже презренные саксы и англы поклоняются истинному Богу? И чем они могут угрожать Уррию? Ну это-то понятно, убить его… А вдруг они будут пытать его, мучить? Впрочем, так, может и лучше будет, ибо они точно успеют. А вот если алголиане выйдут вдвоем-втроем против одного — могут убить, Уррий владеет мечом куда хуже его, Эмриса. И тогда они, Эмрис, Ламорак и Триан сейчас напрасно так торопятся, рискуя расшибить себе лоб о какой-нибудь предательский выступ. Но не спешить нельзя — друг в беде, они должны приложить все силы, чтобы подоспеть вовремя. Красная часовня… Правильно он никогда не доверял этому Фраксу. Лишь такого лопуха, как Уррий можно обвести вокруг пальца!
Впереди открылся выход в алмазную пещеру, в озере которого обитало жуткое чудовище. Триан остановился и поднял руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122