Потом - щелчок.
Кэлхаун снова вопросительно поднял брови - это абсолютно не вписывалось в
рамки рутинной процедуры! Важность Медслужбы еще никто и никогда не
оспаривал. Штаб-квартира местного сектора находилась в созвездии Кита.
Сотрудникам приходилось работать с двойной и тройной нагрузкой и
существовать Медслужба могла лишь благодаря согласию колоний помогать.
Ведь Медслужба была чем-то вроде межзвездной клиники. Сюда собирался и
отсюда распространялся новый опыт лечения и диагностики, а время от
времени местная служба входила в контакт с аналогичной штаб-квартирой
соседнего сектора. Например, новой технологии генной селекции понадобилось
всего пятьдесят лет, что-бы пересечь Галактику. Неплохая скорость,
учитывая, сто полет по прямой в овердрайве занял бы три года. Медицинская
служба стоила затраченных усилий. Десятки колоний выжили только благодаря
помощи медкораблей. И никогда, нигде медкораблю еще не отказывали в
гостеприимстве.
- Слушайте, внизу! - нарушил молчание Кэлхаун. - В чем дело? Вы
думаете меня сажать?
Молчание. Потом, совершенно внезапно, кабину наполнил оглушительный
грохот. Вибрировало все, что могло вибрировать, подпрыгивать, дребезжать и
стучать. Отключилась система освещения - сработали предохранители.
Затарахтел клаксон детектора наружных объектов. Вскрикнул индикатор
температуры корпуса. Внутреннее гравиполе дало всплеск интенсивности и
исчезло. Пульт словно сошел с ума. На несколько секунд воцарился бедлам.
Потом все стихло. Мертвая тишина. Невесомость, темнота. Где-то
жалобно мяукнул Мургатройд.
Кэлхаун вспомнил книгу, которую читал во время полета. По книге, он
имел дело с "неблагоприятными последствиями", нацеленными, скорее всего,
на прекращение существования медкорабля.
- У кого-то чешутся руки, - подчеркнуто спокойно сказал Кэлхаун. -
Черт подери, какая муха их укусила?
Он щелкнул клавишей экранов. Видеоэкраны имели сложную чувствительную
систему предохранителей, потому что нет в космосе объекта беспомощнее
ослепшего корабля. Экраны, вопреки надежде Кэлхауна, не загорелись:
значит, предохранители вовремя не сработали.
Волосы на голове Кэлхауна зашевелились. По мере того, как глаза
привыкли к темноте, он начал различать слабое флюоресцентное свечение и
понимать, что произошло. Посадочная решетка "шлепнула" медкорабль силовой
"ладонью", рассчитанной на посадку лайнера массой в двадцать тысяч тонн.
Такая энергия парализовывала любой приборы сжигала любой предохранитель.
Это не было случайным совпадением и несчастным случаем. Они поняли, с кем
имеют дело: переспросили, велели подождать... Да, попытка уничтожить
медкорабль налицо.
- Возможно, - сказал сам себе Кэлхаун, окруженный чернильной темнотой
кабины, - прибытие медкорабля невыгодно вследствие чьего-то нехорошего
поступка и теперь они стараются от нас избавиться. Очень на то похоже.
Мургатройд жалобно завыл.
- И мне кажется, - холодно продолжал Кэлхаун, - что кое-кому не
помешает хороший ответный пинок.
Обратная связь!
Отстегнув привязной ремень, он нырком пересек кабину, открыл
металлическую дверцу. То, что он сейчас делал, обычно производилось в
пункте обслуживания посадочной решетки людьми в толстых изолирующих
перчатках. Чудовищная энергия уходила на ввод в овердрайв даже
пятидесятитонного корабля и чудовищная энергия возвращалась в
аккумуляторы, когда корабль выходил обратно. Теперь Кэлхаун перекинул
контакты так, что всю эту энергию можно было сбросить на посадочную
решетку.
Он поплыл обратно к пульту.
Корабль дернуло: посадочное поле решетки безжалостно затрясло корпус.
Кэлхаун успел схватиться за спинку кресла, но новый толчок едва не вырвал
кресло из его рук. Если бы он не удержался, ускорение расплющило бы его о
стенку. "Эклипсус-20" висел как бы на одном конце рычага с плечом в
пятьдесят тысяч миль, и сейчас эти рычагом старались как следует его
потрясти. Для этого требовались специальные переключения и настройка
посадочной решетки. Кто-то их сделал. Новый толчок, в другую сторону.
Кэлхаун старался не выпустить спинку. Опять толчок. И еще один. На этот
раз повезло - его бросило прямо в кресло.
За спиной сердито шипел Мургатройд - его пронесло через всю кабину, а
всеми четырьмя лапами и хвостом зверек пытался за что-нибудь зацепиться.
Кэлхаун едва успел щелкнуть ремнем, как последовал новый рывок - опоздай
он на долю секунды, и его макушка протаранила бы потолок. Жуткий всплеск
ускорения. Кэлхаун пытался дотянуться до пульта. Рывки становились все
чаще, и у него начала кружиться голова. После особенно мощного рывка он на
секунду потерял сознание, но каждый раз, когда руки попадали на пульт,
Кэлхаун пытался привести в действие нужную цепь. Почти все цепи пережжены,
но эта...
Онемевшие пальцы попали на нужную клавишу. Последовал взрыв - это
ревели, разряжаясь, аккумуляторы Духанна. Энергия в сотни миллионов
киловатт ушла к посадочной решетке в долю секунды. В кабине, как после
удара молнии, запахло озоном.
И вдруг все кончилось. Состояние полного покоя казалось до
невозможного блаженным. Кэлхаун принялся дрожащими пальцами выключать цепи
предохранителей. Замигал и загорелся свет, но экраны оставались слепыми.
Кэлхаун в сердцах выругался, негодующе зашипел Мургатройд, висевший на
стеллаже для инструментов Индикатор внешних объектов показывал, что в
сорока с чем-то тысячах миль плывет в пространстве коварный Марис-3.
Температура наружного корпуса поднялась на пятьдесят шесть градусов,
генераторы искусственной гравитации пришли в норму, невесомость исчезла.
Только экраны были мертвы. Кэлхауну понадобилось несколько секунд, чтобы
подавить бессильную ярость и взять себя в руки.
- Чи-чи-чи! - отчаянно защелкал Мургатройд. - Чи!
- Заткнись, и без тебя тошно! - проворчал Кэлхаун. - Какой-то шутник
на посадочной решетке думал, что изобрел новый способ убийства. Он тряс
нас, как собака крысу. Теперь, надеюсь, я его немного поджарил!
Хотя едва ли. Энергия, сброшенная Кэлхауном, расплавила
трансформаторы решеток, но едва ли добралась до тех, кто стоял у пульта
управления комплексом посадки.
Выражение лица Кэлхауна вдруг изменилось - он пытался представить
себе последствия управления ослепшим кораблем. Электронный телескоп! Он не
был включен и не мог перегореть, как обзорные экраны! Кэлхаун нажал на
клавишу телескопа, и над головой возникло звездное поле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
Кэлхаун снова вопросительно поднял брови - это абсолютно не вписывалось в
рамки рутинной процедуры! Важность Медслужбы еще никто и никогда не
оспаривал. Штаб-квартира местного сектора находилась в созвездии Кита.
Сотрудникам приходилось работать с двойной и тройной нагрузкой и
существовать Медслужба могла лишь благодаря согласию колоний помогать.
Ведь Медслужба была чем-то вроде межзвездной клиники. Сюда собирался и
отсюда распространялся новый опыт лечения и диагностики, а время от
времени местная служба входила в контакт с аналогичной штаб-квартирой
соседнего сектора. Например, новой технологии генной селекции понадобилось
всего пятьдесят лет, что-бы пересечь Галактику. Неплохая скорость,
учитывая, сто полет по прямой в овердрайве занял бы три года. Медицинская
служба стоила затраченных усилий. Десятки колоний выжили только благодаря
помощи медкораблей. И никогда, нигде медкораблю еще не отказывали в
гостеприимстве.
- Слушайте, внизу! - нарушил молчание Кэлхаун. - В чем дело? Вы
думаете меня сажать?
Молчание. Потом, совершенно внезапно, кабину наполнил оглушительный
грохот. Вибрировало все, что могло вибрировать, подпрыгивать, дребезжать и
стучать. Отключилась система освещения - сработали предохранители.
Затарахтел клаксон детектора наружных объектов. Вскрикнул индикатор
температуры корпуса. Внутреннее гравиполе дало всплеск интенсивности и
исчезло. Пульт словно сошел с ума. На несколько секунд воцарился бедлам.
Потом все стихло. Мертвая тишина. Невесомость, темнота. Где-то
жалобно мяукнул Мургатройд.
Кэлхаун вспомнил книгу, которую читал во время полета. По книге, он
имел дело с "неблагоприятными последствиями", нацеленными, скорее всего,
на прекращение существования медкорабля.
- У кого-то чешутся руки, - подчеркнуто спокойно сказал Кэлхаун. -
Черт подери, какая муха их укусила?
Он щелкнул клавишей экранов. Видеоэкраны имели сложную чувствительную
систему предохранителей, потому что нет в космосе объекта беспомощнее
ослепшего корабля. Экраны, вопреки надежде Кэлхауна, не загорелись:
значит, предохранители вовремя не сработали.
Волосы на голове Кэлхауна зашевелились. По мере того, как глаза
привыкли к темноте, он начал различать слабое флюоресцентное свечение и
понимать, что произошло. Посадочная решетка "шлепнула" медкорабль силовой
"ладонью", рассчитанной на посадку лайнера массой в двадцать тысяч тонн.
Такая энергия парализовывала любой приборы сжигала любой предохранитель.
Это не было случайным совпадением и несчастным случаем. Они поняли, с кем
имеют дело: переспросили, велели подождать... Да, попытка уничтожить
медкорабль налицо.
- Возможно, - сказал сам себе Кэлхаун, окруженный чернильной темнотой
кабины, - прибытие медкорабля невыгодно вследствие чьего-то нехорошего
поступка и теперь они стараются от нас избавиться. Очень на то похоже.
Мургатройд жалобно завыл.
- И мне кажется, - холодно продолжал Кэлхаун, - что кое-кому не
помешает хороший ответный пинок.
Обратная связь!
Отстегнув привязной ремень, он нырком пересек кабину, открыл
металлическую дверцу. То, что он сейчас делал, обычно производилось в
пункте обслуживания посадочной решетки людьми в толстых изолирующих
перчатках. Чудовищная энергия уходила на ввод в овердрайв даже
пятидесятитонного корабля и чудовищная энергия возвращалась в
аккумуляторы, когда корабль выходил обратно. Теперь Кэлхаун перекинул
контакты так, что всю эту энергию можно было сбросить на посадочную
решетку.
Он поплыл обратно к пульту.
Корабль дернуло: посадочное поле решетки безжалостно затрясло корпус.
Кэлхаун успел схватиться за спинку кресла, но новый толчок едва не вырвал
кресло из его рук. Если бы он не удержался, ускорение расплющило бы его о
стенку. "Эклипсус-20" висел как бы на одном конце рычага с плечом в
пятьдесят тысяч миль, и сейчас эти рычагом старались как следует его
потрясти. Для этого требовались специальные переключения и настройка
посадочной решетки. Кто-то их сделал. Новый толчок, в другую сторону.
Кэлхаун старался не выпустить спинку. Опять толчок. И еще один. На этот
раз повезло - его бросило прямо в кресло.
За спиной сердито шипел Мургатройд - его пронесло через всю кабину, а
всеми четырьмя лапами и хвостом зверек пытался за что-нибудь зацепиться.
Кэлхаун едва успел щелкнуть ремнем, как последовал новый рывок - опоздай
он на долю секунды, и его макушка протаранила бы потолок. Жуткий всплеск
ускорения. Кэлхаун пытался дотянуться до пульта. Рывки становились все
чаще, и у него начала кружиться голова. После особенно мощного рывка он на
секунду потерял сознание, но каждый раз, когда руки попадали на пульт,
Кэлхаун пытался привести в действие нужную цепь. Почти все цепи пережжены,
но эта...
Онемевшие пальцы попали на нужную клавишу. Последовал взрыв - это
ревели, разряжаясь, аккумуляторы Духанна. Энергия в сотни миллионов
киловатт ушла к посадочной решетке в долю секунды. В кабине, как после
удара молнии, запахло озоном.
И вдруг все кончилось. Состояние полного покоя казалось до
невозможного блаженным. Кэлхаун принялся дрожащими пальцами выключать цепи
предохранителей. Замигал и загорелся свет, но экраны оставались слепыми.
Кэлхаун в сердцах выругался, негодующе зашипел Мургатройд, висевший на
стеллаже для инструментов Индикатор внешних объектов показывал, что в
сорока с чем-то тысячах миль плывет в пространстве коварный Марис-3.
Температура наружного корпуса поднялась на пятьдесят шесть градусов,
генераторы искусственной гравитации пришли в норму, невесомость исчезла.
Только экраны были мертвы. Кэлхауну понадобилось несколько секунд, чтобы
подавить бессильную ярость и взять себя в руки.
- Чи-чи-чи! - отчаянно защелкал Мургатройд. - Чи!
- Заткнись, и без тебя тошно! - проворчал Кэлхаун. - Какой-то шутник
на посадочной решетке думал, что изобрел новый способ убийства. Он тряс
нас, как собака крысу. Теперь, надеюсь, я его немного поджарил!
Хотя едва ли. Энергия, сброшенная Кэлхауном, расплавила
трансформаторы решеток, но едва ли добралась до тех, кто стоял у пульта
управления комплексом посадки.
Выражение лица Кэлхауна вдруг изменилось - он пытался представить
себе последствия управления ослепшим кораблем. Электронный телескоп! Он не
был включен и не мог перегореть, как обзорные экраны! Кэлхаун нажал на
клавишу телескопа, и над головой возникло звездное поле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23