И разве я не просил тебя не злоупотреблять косметикой?
— Я без нее как-то чудно себя чувствую.
— Зато с ней ты выглядишь еще чуднее. Ладно, садись в машину, а потом я с тобой разберусь.
Аманда взглянула на себя в боковое зеркало и еле сдержала улыбку. Ну что же — начало игры отличное!
— А где ваш друг? — спросила она, когда они поехали по узкой сельской дороге.
— Уехал вчера вечером.
— Почему?
— Потому что не одобряет моей затеи, вернее, твоей роли в ней.
Друг Пьера стремительно вырос в глазах Аманды, но она постаралась не подавать вида.
— Что вы имеете в виду под моей ролью? — резко спросила она. — Если вы задумали всякие глупости…
— Замолчи! — взорвался Пьер. — У нас с тобой деловая сделка, ни больше, ни меньше. Хотя я бы предпочел и того меньше, — добавил он, мрачно взглянув в ее сторону. — Сначала я думал сразу отвезти тебя к нам, но, если мать увидит тебя в таком виде, она решит, что я свихнулся. Придется заехать в Париж и купить что-нибудь приличное из одежды.
— Поосторожнее с выражениями, — обиделась Аманда. — Я не позволю разговаривать со мной с подобной манерой.
— В подобной манере, — поправил Пьер. — У вас в школе проходили грамматику?
— Дерьмовый предмет! Зато у меня были пятерки по труду.
— Полезный навык, — одобрительно заметил он. — Знаешь, я был бы тебе очень благодарен, если бы ты потрудилась не употреблять такие слова, как “дерьмо”. Леди не ругаются.
— Вы бы только послушали леди Аманду. На днях она назвала меня…
— Не желаю ничего слышать, — оборвал ее Пьер. — Теперь ты работаешь на меня, так что о ней забудь.
Аманда кивнула и, взглянув на себя в зеркальце, достала из сумочки большую щетку и начала взбивать челку.
— Прекрати сейчас же! — приказал Пьер. — Ты уже и так взбила ее до чертей!
— Джентльмены не ругаются, — передразнила его Аманда, и Пьер рассмеялся.
— Прости, Мэнди. Я забыл, что ты крутая.
— Да, и хочу половину денег на счете прямо сейчас.
— Ты что, не доверяешь мне?
— Я никому не доверяю.
— Тебя кто-то обидел?
Она кивнула и начала плести душещипательную историю.
— Отец бросил нас, когда мне было всего три года, а отчим мой был алкаш.
— Мой отчим был алкоголик, — машинально поправил ее Пьер.
— Как, и ваш тоже? — невинно удивилась она.
— Что? Да нет, просто я хотел.., черт! Я…
— Джентльмены не…
— ..ругаются, — закончил за нее Пьер. — Ладно, если ты перестанешь вставлять свои словечки, я не буду ругаться.
— Я не могу говорить так, как вы от меня хотите.
— Хотите, — мрачно сказал он.
— Да катитесь вы! — вспыхнула она. — Раз вы не можете принимать меня такой, как я есть, давайте на том и порешим. И вообще, в наше время все эти ваши грамматические штучки не имеют значения. Важно то, что у тебя вот тут. — И она постучала себе по лбу. — А с этим у меня полный порядок.
— Не сомневаюсь, — заверил ее Пьер, — и с критикой в мой адрес согласен. У тебя восхитительная манера выражать свои мысли, и если у мамы возникнут вопросы, я скажу ей, что так говорят в Глостершире.
— Значит, будете принимать меня такой, как я есть? — спросила Аманда.
— Да. За исключением пустячка — мы поменяем твой гардероб и прическу.
— Как Элизе в “Моей прекрасной леди”? — оживилась она. — Я на днях смотрела по ящику, ну прямо затащилась!
Пьер что-то буркнул себе под нос, и Аманда умолкла, решив, что, пожалуй, можно сделать перерыв. Кроме того, если она переиграет, он может испугаться и откажется от ее услуг, а она пока еще не хотела ставить точку.
— Ты, конечно, не говоришь по-французски? — вдруг спросил он.
— Боюсь, что нет. — Аманда обворожительно улыбнулась и взмахнула ресницами, с удовлетворением заметив, как Пьер поморщился.
— А ты не могла бы отклеить эти дурацкие коровьи ресницы? — робко поинтересовался Пьер.
— Нет, это мои собственные!
— Ты хочешь сказать, они настоящие?
— Так и есть. Длинные, правда? Пьер был откровенно смущен.
— Послушай, ты на меня не обижайся, но у тебя и без всей этой ваксы очень красивые глаза.
— Мне так приятно это слышать! — Аманда жеманно улыбнулась и опустила глаза, чтобы скрыть свою радость, а Пьер тихо выругался по-французски. Вот бы посмотреть на его физиономию, если бы она ответила ему на его родном языке! — А сколько мы пробудем в Париже? — спросила она, когда они подъехали к аэропорту Хитроу и Пьер сдал машину-Ровно столько, сколько понадобится для того, чтобы ты выглядела менее.., менее цветисто.
— Ну и зануда же вы! — капризно сказала Аманда, когда они входили в аэровокзал.
— Что поделаешь! Надо, чтобы ты хотя бы выглядела так, чтобы я мог в тебя влюбиться.
Проигнорировав его последние слова, она спросила:
— А в какой гостинице мы остановимся?
— У меня в Париже квартира. — Когда они подошли к столу регистрации, он попросил:
— Будь любезна, твой паспорт.
Понимая, что, как только он увидит паспорт, игра будет закончена, она покачала головой.
— Спасибо, я уж как-нибудь сама. Я не тупица. Дайте мне мой билет.
Он неохотно согласился, и Аманда после регистрации, опередив Пьера, благополучно прошла паспортный контроль и вздохнула с облегчением только тогда, когда убрала паспорт в сумочку. Хорошо бы все обошлось и в другой раз!
Однако не обошлось, но Аманда, сделав вид, что обнаружила затяжку на колготках, ухитрилась намного отстать от Пьера, и он не увидел, как она предъявляла паспорт.
Машина Пьера (“мазерати” цвета шампанского) была припаркована прямо на стоянке в аэропорту, и через несколько минут они уже ехали по Елисейским полям.
Теперь Аманде не надо было изображать восторг при виде знаменитой улицы или удивление, когда они затормозили у шикарного дома недалеко от площади Согласия. “Неплохо для бедного плейбоя”, — посмеивалась про себя Аманда, пока они поднимались в лифте на третий этаж и входили в богато обставленную квартиру.
Стены холла и гостиной были обиты георгианским зеленым шелком, окна задрапированы портьерами такого же оттенка, мягкими складками спадавшими на мозаичный паркет, устланный китайскими коврами. Антикварная мебель представляла разные эпохи: наполеоновский письменный стол, столы и стулья времен Директории, канапе с позолотой в стиле Людовика XVI с пуховыми бархатными подушками лимонного цвета.
Пожилая экономка с бесстрастным лицом отвела Аманду в ее комнату, где также царило смешение стилей: инкрустированный туалетный столик и стулья, кровать красного дерева в стиле ампир; палевое дамасское покрывало перекликалось с тканью, которой были обтянуты стены. Под ногами палевый палас с толстым ворсом во всю спальню, включая овальную ванную комнату, где стояла ванна из розового мрамора с кранами в виде золотых дельфинов, — все отвечало последнему слову моды.
"Да, Пьер не скупится, чтобы ублажать своих подружек”, — думала Аманда, пытаясь представить его высокую, стройную фигуру в этом уютном уголке любви.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
— Я без нее как-то чудно себя чувствую.
— Зато с ней ты выглядишь еще чуднее. Ладно, садись в машину, а потом я с тобой разберусь.
Аманда взглянула на себя в боковое зеркало и еле сдержала улыбку. Ну что же — начало игры отличное!
— А где ваш друг? — спросила она, когда они поехали по узкой сельской дороге.
— Уехал вчера вечером.
— Почему?
— Потому что не одобряет моей затеи, вернее, твоей роли в ней.
Друг Пьера стремительно вырос в глазах Аманды, но она постаралась не подавать вида.
— Что вы имеете в виду под моей ролью? — резко спросила она. — Если вы задумали всякие глупости…
— Замолчи! — взорвался Пьер. — У нас с тобой деловая сделка, ни больше, ни меньше. Хотя я бы предпочел и того меньше, — добавил он, мрачно взглянув в ее сторону. — Сначала я думал сразу отвезти тебя к нам, но, если мать увидит тебя в таком виде, она решит, что я свихнулся. Придется заехать в Париж и купить что-нибудь приличное из одежды.
— Поосторожнее с выражениями, — обиделась Аманда. — Я не позволю разговаривать со мной с подобной манерой.
— В подобной манере, — поправил Пьер. — У вас в школе проходили грамматику?
— Дерьмовый предмет! Зато у меня были пятерки по труду.
— Полезный навык, — одобрительно заметил он. — Знаешь, я был бы тебе очень благодарен, если бы ты потрудилась не употреблять такие слова, как “дерьмо”. Леди не ругаются.
— Вы бы только послушали леди Аманду. На днях она назвала меня…
— Не желаю ничего слышать, — оборвал ее Пьер. — Теперь ты работаешь на меня, так что о ней забудь.
Аманда кивнула и, взглянув на себя в зеркальце, достала из сумочки большую щетку и начала взбивать челку.
— Прекрати сейчас же! — приказал Пьер. — Ты уже и так взбила ее до чертей!
— Джентльмены не ругаются, — передразнила его Аманда, и Пьер рассмеялся.
— Прости, Мэнди. Я забыл, что ты крутая.
— Да, и хочу половину денег на счете прямо сейчас.
— Ты что, не доверяешь мне?
— Я никому не доверяю.
— Тебя кто-то обидел?
Она кивнула и начала плести душещипательную историю.
— Отец бросил нас, когда мне было всего три года, а отчим мой был алкаш.
— Мой отчим был алкоголик, — машинально поправил ее Пьер.
— Как, и ваш тоже? — невинно удивилась она.
— Что? Да нет, просто я хотел.., черт! Я…
— Джентльмены не…
— ..ругаются, — закончил за нее Пьер. — Ладно, если ты перестанешь вставлять свои словечки, я не буду ругаться.
— Я не могу говорить так, как вы от меня хотите.
— Хотите, — мрачно сказал он.
— Да катитесь вы! — вспыхнула она. — Раз вы не можете принимать меня такой, как я есть, давайте на том и порешим. И вообще, в наше время все эти ваши грамматические штучки не имеют значения. Важно то, что у тебя вот тут. — И она постучала себе по лбу. — А с этим у меня полный порядок.
— Не сомневаюсь, — заверил ее Пьер, — и с критикой в мой адрес согласен. У тебя восхитительная манера выражать свои мысли, и если у мамы возникнут вопросы, я скажу ей, что так говорят в Глостершире.
— Значит, будете принимать меня такой, как я есть? — спросила Аманда.
— Да. За исключением пустячка — мы поменяем твой гардероб и прическу.
— Как Элизе в “Моей прекрасной леди”? — оживилась она. — Я на днях смотрела по ящику, ну прямо затащилась!
Пьер что-то буркнул себе под нос, и Аманда умолкла, решив, что, пожалуй, можно сделать перерыв. Кроме того, если она переиграет, он может испугаться и откажется от ее услуг, а она пока еще не хотела ставить точку.
— Ты, конечно, не говоришь по-французски? — вдруг спросил он.
— Боюсь, что нет. — Аманда обворожительно улыбнулась и взмахнула ресницами, с удовлетворением заметив, как Пьер поморщился.
— А ты не могла бы отклеить эти дурацкие коровьи ресницы? — робко поинтересовался Пьер.
— Нет, это мои собственные!
— Ты хочешь сказать, они настоящие?
— Так и есть. Длинные, правда? Пьер был откровенно смущен.
— Послушай, ты на меня не обижайся, но у тебя и без всей этой ваксы очень красивые глаза.
— Мне так приятно это слышать! — Аманда жеманно улыбнулась и опустила глаза, чтобы скрыть свою радость, а Пьер тихо выругался по-французски. Вот бы посмотреть на его физиономию, если бы она ответила ему на его родном языке! — А сколько мы пробудем в Париже? — спросила она, когда они подъехали к аэропорту Хитроу и Пьер сдал машину-Ровно столько, сколько понадобится для того, чтобы ты выглядела менее.., менее цветисто.
— Ну и зануда же вы! — капризно сказала Аманда, когда они входили в аэровокзал.
— Что поделаешь! Надо, чтобы ты хотя бы выглядела так, чтобы я мог в тебя влюбиться.
Проигнорировав его последние слова, она спросила:
— А в какой гостинице мы остановимся?
— У меня в Париже квартира. — Когда они подошли к столу регистрации, он попросил:
— Будь любезна, твой паспорт.
Понимая, что, как только он увидит паспорт, игра будет закончена, она покачала головой.
— Спасибо, я уж как-нибудь сама. Я не тупица. Дайте мне мой билет.
Он неохотно согласился, и Аманда после регистрации, опередив Пьера, благополучно прошла паспортный контроль и вздохнула с облегчением только тогда, когда убрала паспорт в сумочку. Хорошо бы все обошлось и в другой раз!
Однако не обошлось, но Аманда, сделав вид, что обнаружила затяжку на колготках, ухитрилась намного отстать от Пьера, и он не увидел, как она предъявляла паспорт.
Машина Пьера (“мазерати” цвета шампанского) была припаркована прямо на стоянке в аэропорту, и через несколько минут они уже ехали по Елисейским полям.
Теперь Аманде не надо было изображать восторг при виде знаменитой улицы или удивление, когда они затормозили у шикарного дома недалеко от площади Согласия. “Неплохо для бедного плейбоя”, — посмеивалась про себя Аманда, пока они поднимались в лифте на третий этаж и входили в богато обставленную квартиру.
Стены холла и гостиной были обиты георгианским зеленым шелком, окна задрапированы портьерами такого же оттенка, мягкими складками спадавшими на мозаичный паркет, устланный китайскими коврами. Антикварная мебель представляла разные эпохи: наполеоновский письменный стол, столы и стулья времен Директории, канапе с позолотой в стиле Людовика XVI с пуховыми бархатными подушками лимонного цвета.
Пожилая экономка с бесстрастным лицом отвела Аманду в ее комнату, где также царило смешение стилей: инкрустированный туалетный столик и стулья, кровать красного дерева в стиле ампир; палевое дамасское покрывало перекликалось с тканью, которой были обтянуты стены. Под ногами палевый палас с толстым ворсом во всю спальню, включая овальную ванную комнату, где стояла ванна из розового мрамора с кранами в виде золотых дельфинов, — все отвечало последнему слову моды.
"Да, Пьер не скупится, чтобы ублажать своих подружек”, — думала Аманда, пытаясь представить его высокую, стройную фигуру в этом уютном уголке любви.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41