Как только он назвал имя, старик немедленно согласился. Странно, конечно, надо все же чтото нанести старику, вроде того, что Улита прочла листки, потрясена материалом... И сама жаждет встречи со "Степаном Абдурахма - новичем"! Казиев чувствовал в себе силы немереные.
Уломал старика ехать именно сейчас, без звонка и промедления! Ведь он её никуда не тащит! Они сами приедут к ней! Мозги-то у неё работают. И он же дает ей роль!
Ему уже виделось, что сценарий лежит у него на рабочем столе и осталось только вписать туда несколько реплик для Улитки и... МОТОР!
* * *
Уставшая от домашних трудо, Улита составляла мытую посуду на сушку. Звонок в дверь.
... Неужели все-таки Макс, подумала она. Но вот странность: как бы она не выглядела, Макс смотрел на неё как бы - сквозь, будто видел её другое лицо, духовное, что ли? Лик?.. Очертания, которые видит только он?..
Она как-то даже поеживалась от этого взгляда!
Откроет Максу! Надо же и сказать все...
Вовсе не Макс стоял перед ней.
Все тот же Казиев и вместе с ним старик достойнейшего вида, в старомодном, но дорогом английском костюме, с букетом хризантем, Казиев с пакетом, из которого торчало горлышко Шампанского...
Старик поклонился ей.
- Простите, я... В таком виде... - забормотала она и обратилась сердито к Казиеву, - Тим, надо же было позвонить!
- Улита, дорогая, - Казиев напористо вошел в квартиру и почти втащил за собой старика, который бормотал, что действительно неловко и... - Ничего страшного! - Победно кинул Казиев и начал обихаживать Улиту. - Дорогая, прости, прости! Но дела не терпят отлагательств, а ты, как я слышал, собираешься ехать отдыхать (это он придумал для убедительности прихода). И Степан Семенович тоже...
Что "тоже" Казиев не сказал, потому что не сориентировался, что соврать, но старательно подмаргивал Улите глазом.
Ну, не выгонять же их! Она провела гостей на кухню и ушла привести себя в порядок.
В комнате мазнула губной помадой по щекам и губам, причесалась, и решила, что для таких "пташек" - воронов, вполне достаточно. И вдруг покраснела как вареный рак. Кончился кофе! Что делать?.. А, ничего, подумала она нахально-спокойно. Как есть так и есть. Разговор - деловой, можно и без кофеев. А то, что они притащили в пакете, так же и утащат!
Известно, что она - нищая актриса, не играющая уже, так что пусть старик в английском костюме, с букетом хризантем, знает, что такое нищета!
И она, выйдя из комнаты, достаточно торжественным жестом пригласила их туда.
Они вошли и старик сразу стал оглядывать её жилище.
Будто он покупатель или наоборот - хозяин, вернувшийся в свой дом, смотрит, - все ли так, как было.
Казиев распоряжался за столом, - но она предупредила, что у неё сегодня главный диетдень.
- Ладно уж, ладно, завтра поголодаешь. - Усмехнулся Казиев. - Нарушить можно разок.
И продолжал раскладывать и расставлять разносолы: икру, белорыбицу, маслины...
Поставил бутылку Шампанского и устроил в вазочку шары хризантем, - они были прелестного светлолимонного цвета. Разлучные, подумала Улита.
За столом, после какого-то обычного необязательного тоста, старик вдруг сказал, - а у вас крошечная квартирка...
И как бы ждал ответа.
- Это - мамина. - Пояснила Улита и больше не сказала ничего, потому что тогда надо было бы рассказывать об их с Казиевым отношениях и всякое другое, что не рассчитано на незнакомого человека.
Казиев мельком благодарно посмотрел на нее.
Старик гнул свое. Чего ему надо?..
- Такая знаменитая актриса, неужели вам не давали хорошую квартиру?
Выскочил Казиев, потому что Улита молчала.
- Видите ли, Степан Сергеевич ( тьфу ты, опять отчество перепутал! Старик, как и тогда, ехидно хихикнул и пробормотал: Абрам Исмаилович)... Мы с Улитой жили в гражданском браке и когда разошлись, - дураки, конечно, вздохнул он достаточно горестно и искусно, - то с нашей квартирой пошла неразбериха, в которой никто до сих пор не разобрался. И как-то сразу так получилось, что у Улиты заболела мама и она сразу переехала сюда, а я... остался там. Потому что в Москве у неё есть хотя бы эта хатка, а у меня ничего. Вот потому и...
Старик совсем прикрыл свои глазки лохматыми бровями.
- Ну-у, надо было уступить апартаменты даме!..
- Какие апартаменты! - Возопил Казиев, - о чем говорить!
Но старик уже отвернулся от него и каким-то особо уважительным тоном спросил: а ваша матушка, простите, давно... умерла?
- Три года как... - ответила Улита, не понимая такого интереса к своей особе.
Старик почувствовал это и вдруг встал и отправился прогуляться по комнате.
Направился к туалетному столику на который, сидя за столом, нет-нет и поглядывал. А там до сих пор валялась коробочка из-под конфет с орденскими знаками и Звездой Героя.
Коробочка была толком и не закрыта.
Старик как-то очень живо наклонился к коробочке и совсем сдвинул крышку.
- Простите, я думал, - мне почудилось, а оказалось, - так и есть! Вы разрешите полюбоваться?
- Пожалуйста, - суховато откликнулась Улита, желая одного, - чтобы все было как-то решено и гости поскорее убрались.
Казиев бесился от того, что разговор ни на иоту не приблизился к делу. И уходит далеко-далеко, где, как говорят, кочуют туманы...
Старик со всех сторон осматривал Звезду Героя и орден Ленина. Казиев хоть и злился, но был потрясен. Он и не знал, что в этой бедной квартирке хранятся такие Высокие Ордена. Надо же! Он не долюбливал маму Улиты, так же как и она его. И потому бывал здесь разы.
- Это матушки вашей награды? - Спросил старик.
- Нет, отца. - Почти отрезала Улита. Она была на пределе. Что за любопытство? Совершенно незнакомый старик въедается ей в печень!
- Как? - Вступил пораженный Казиев, - ты же говорила, что не знаешь отца и никогда не видела?
- А вот так. Никогда не знала и не видела.
- Ну, это, к сожалению, бывает... - туманно высказался старик. - А отец ваш, судя по награде, был человек героический...
- Я ничего не знаю, - устало ответила Улита, - нам принесли эти награды, когда мне было лет двенадцать. Мама не посвятила ме - ня в отцовские тайны или героизм... Это было уже много лет после войны. Простите, Степан Семенович, но у нас сегодня как бы другая программа, а не вечер воспоминаний о былом. - Она начинала вскипать.
- А-а, да, да, конечно... - Как будто полупроснулся старик. Улита решила все взять в свои руки. Этот старикан очень мил, но надо же на чем-то останавливаться! Да-да, нет-нет. И все.
Она обещала Казиеву помочь и за это он сделает ей рольку, конечно уж, не роль (и заплатит, никуда не денется!)! Лапшу она с ушей давно сбросила.
- У вас есть уникальный материал, насколько можно судить по отрывку, по которому, говорит Тимофей Михайлович, можно сделать удивительный Фильм. И даже для меня есть роль. Вы об этих материалах сговаривались с Родериком Онисимовым?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
Уломал старика ехать именно сейчас, без звонка и промедления! Ведь он её никуда не тащит! Они сами приедут к ней! Мозги-то у неё работают. И он же дает ей роль!
Ему уже виделось, что сценарий лежит у него на рабочем столе и осталось только вписать туда несколько реплик для Улитки и... МОТОР!
* * *
Уставшая от домашних трудо, Улита составляла мытую посуду на сушку. Звонок в дверь.
... Неужели все-таки Макс, подумала она. Но вот странность: как бы она не выглядела, Макс смотрел на неё как бы - сквозь, будто видел её другое лицо, духовное, что ли? Лик?.. Очертания, которые видит только он?..
Она как-то даже поеживалась от этого взгляда!
Откроет Максу! Надо же и сказать все...
Вовсе не Макс стоял перед ней.
Все тот же Казиев и вместе с ним старик достойнейшего вида, в старомодном, но дорогом английском костюме, с букетом хризантем, Казиев с пакетом, из которого торчало горлышко Шампанского...
Старик поклонился ей.
- Простите, я... В таком виде... - забормотала она и обратилась сердито к Казиеву, - Тим, надо же было позвонить!
- Улита, дорогая, - Казиев напористо вошел в квартиру и почти втащил за собой старика, который бормотал, что действительно неловко и... - Ничего страшного! - Победно кинул Казиев и начал обихаживать Улиту. - Дорогая, прости, прости! Но дела не терпят отлагательств, а ты, как я слышал, собираешься ехать отдыхать (это он придумал для убедительности прихода). И Степан Семенович тоже...
Что "тоже" Казиев не сказал, потому что не сориентировался, что соврать, но старательно подмаргивал Улите глазом.
Ну, не выгонять же их! Она провела гостей на кухню и ушла привести себя в порядок.
В комнате мазнула губной помадой по щекам и губам, причесалась, и решила, что для таких "пташек" - воронов, вполне достаточно. И вдруг покраснела как вареный рак. Кончился кофе! Что делать?.. А, ничего, подумала она нахально-спокойно. Как есть так и есть. Разговор - деловой, можно и без кофеев. А то, что они притащили в пакете, так же и утащат!
Известно, что она - нищая актриса, не играющая уже, так что пусть старик в английском костюме, с букетом хризантем, знает, что такое нищета!
И она, выйдя из комнаты, достаточно торжественным жестом пригласила их туда.
Они вошли и старик сразу стал оглядывать её жилище.
Будто он покупатель или наоборот - хозяин, вернувшийся в свой дом, смотрит, - все ли так, как было.
Казиев распоряжался за столом, - но она предупредила, что у неё сегодня главный диетдень.
- Ладно уж, ладно, завтра поголодаешь. - Усмехнулся Казиев. - Нарушить можно разок.
И продолжал раскладывать и расставлять разносолы: икру, белорыбицу, маслины...
Поставил бутылку Шампанского и устроил в вазочку шары хризантем, - они были прелестного светлолимонного цвета. Разлучные, подумала Улита.
За столом, после какого-то обычного необязательного тоста, старик вдруг сказал, - а у вас крошечная квартирка...
И как бы ждал ответа.
- Это - мамина. - Пояснила Улита и больше не сказала ничего, потому что тогда надо было бы рассказывать об их с Казиевым отношениях и всякое другое, что не рассчитано на незнакомого человека.
Казиев мельком благодарно посмотрел на нее.
Старик гнул свое. Чего ему надо?..
- Такая знаменитая актриса, неужели вам не давали хорошую квартиру?
Выскочил Казиев, потому что Улита молчала.
- Видите ли, Степан Сергеевич ( тьфу ты, опять отчество перепутал! Старик, как и тогда, ехидно хихикнул и пробормотал: Абрам Исмаилович)... Мы с Улитой жили в гражданском браке и когда разошлись, - дураки, конечно, вздохнул он достаточно горестно и искусно, - то с нашей квартирой пошла неразбериха, в которой никто до сих пор не разобрался. И как-то сразу так получилось, что у Улиты заболела мама и она сразу переехала сюда, а я... остался там. Потому что в Москве у неё есть хотя бы эта хатка, а у меня ничего. Вот потому и...
Старик совсем прикрыл свои глазки лохматыми бровями.
- Ну-у, надо было уступить апартаменты даме!..
- Какие апартаменты! - Возопил Казиев, - о чем говорить!
Но старик уже отвернулся от него и каким-то особо уважительным тоном спросил: а ваша матушка, простите, давно... умерла?
- Три года как... - ответила Улита, не понимая такого интереса к своей особе.
Старик почувствовал это и вдруг встал и отправился прогуляться по комнате.
Направился к туалетному столику на который, сидя за столом, нет-нет и поглядывал. А там до сих пор валялась коробочка из-под конфет с орденскими знаками и Звездой Героя.
Коробочка была толком и не закрыта.
Старик как-то очень живо наклонился к коробочке и совсем сдвинул крышку.
- Простите, я думал, - мне почудилось, а оказалось, - так и есть! Вы разрешите полюбоваться?
- Пожалуйста, - суховато откликнулась Улита, желая одного, - чтобы все было как-то решено и гости поскорее убрались.
Казиев бесился от того, что разговор ни на иоту не приблизился к делу. И уходит далеко-далеко, где, как говорят, кочуют туманы...
Старик со всех сторон осматривал Звезду Героя и орден Ленина. Казиев хоть и злился, но был потрясен. Он и не знал, что в этой бедной квартирке хранятся такие Высокие Ордена. Надо же! Он не долюбливал маму Улиты, так же как и она его. И потому бывал здесь разы.
- Это матушки вашей награды? - Спросил старик.
- Нет, отца. - Почти отрезала Улита. Она была на пределе. Что за любопытство? Совершенно незнакомый старик въедается ей в печень!
- Как? - Вступил пораженный Казиев, - ты же говорила, что не знаешь отца и никогда не видела?
- А вот так. Никогда не знала и не видела.
- Ну, это, к сожалению, бывает... - туманно высказался старик. - А отец ваш, судя по награде, был человек героический...
- Я ничего не знаю, - устало ответила Улита, - нам принесли эти награды, когда мне было лет двенадцать. Мама не посвятила ме - ня в отцовские тайны или героизм... Это было уже много лет после войны. Простите, Степан Семенович, но у нас сегодня как бы другая программа, а не вечер воспоминаний о былом. - Она начинала вскипать.
- А-а, да, да, конечно... - Как будто полупроснулся старик. Улита решила все взять в свои руки. Этот старикан очень мил, но надо же на чем-то останавливаться! Да-да, нет-нет. И все.
Она обещала Казиеву помочь и за это он сделает ей рольку, конечно уж, не роль (и заплатит, никуда не денется!)! Лапшу она с ушей давно сбросила.
- У вас есть уникальный материал, насколько можно судить по отрывку, по которому, говорит Тимофей Михайлович, можно сделать удивительный Фильм. И даже для меня есть роль. Вы об этих материалах сговаривались с Родериком Онисимовым?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75