.. - Дагмар рассмеялась - Это только я такая выродок ( она уже вполне сносно говорила по-русски): решила, что буду всегда одна. Хотя мужчины у меня были, но все они... - Она поморщилась, - не то. После Алекса. Никто не мог сравниться с ним. Жаль, что ты его никогда не увидела! Так что у тебя с мужчинами? - Перебила она себя.
... Рассказать ей о Максе, пришла в голову Улите шальная мысль. Может быть, она объяснит мне, что это? И подумала о том, что сегодня вечером Леонид отправил Алену и Макса погулять перед завтрашней съемкой... Пусть гуляют. Макс очень быстро женится, он же максималист и сумасшедший. И возможно очень скоро они разойдутся. Но вот она, Улита, этого всего знать не хочет.
Откровения не состоялись. Улита решила, что не расскажет о своей "нежно-паралитической любви".
Дагмар может не понять...
Так ушла минута, когда мать и дочь смогли бы стать ближе, может быть даже родственнее по-настоящему. Но минута ушла, а Улита стала рассказывать о Казиеве. Дагмар поняла, что дочь её что-то утаила, но не расстроилась. Потом. Они слишком поздно увиделись.
Все будет медленнее, чем в молодости, когда ребенок твой - ещё дитя.
И Дагмар вдруг сказала, - Солли, ты должна знать, что эта квартира твоя ( Двухэтажная, в доме, построенном великим архитектором Гауди) и мои банковские вклады. А тебе есть кому передать? - озаботилась Дагмар, - ведь у тебя нет детей?..
Улиту озарило: она составит завещание на Ангела! Да, именно так. Никому так не нужно все это как ей, девочке, не имеющей ничего. Ангела не выбрал Макс. Как странно... Он выбрал такую инфантильную девочку... И говорит, что это я давно... Но я была все же другой. Это у него такое преставление обо мне.
- Даг, у меня есть кому оставить! - Воскликнула она.
- Да-а? - Обрадовано вскрикнула и Дагмар, - кто это? Тот мальчик-красавчик? - Усмехнулась она.
... Ах, старая грымза, что-то заметила! Улыбнулась проницательности Дагмар Улита.
- Нет, мальчик сам по себе богат, о нем позже я тебе расскажу, - вдруг решилась Улита и назвала впервые свою мать - на "ты".
- Девочке, помнишь, может быть, черненькая с синими глазами?
- Да, да, - возбужденно заговорила Дагмар, - она так мне понравилась. Такая мальчик-девочка!
- У нас её так и зовут, - рассмеялась Улита, - А она бедная девочка и очень способная. И потом... Если бы не она... Все бы случилось много позже.
- Расскажи... - Попросила Дагмар.
Они долго сидели и говорили.
И нечаянно-негаданно, за этим разговором мать и дочь сблизились и Улита подумала, что... все может измениться!
44."КРАСНЫЙ ЦВЕТ ПРЕДАТЕЛЬСТВА".
С утра у всех так дребезжали нервы, что, если хорошо прислушаться, то можно было бы это уловить.
Приехала Дагмар, свежая и энергичная. Свежее всех, это точно! Леонид Матвеич был при бабочке и кожаном жилете.
Он похудел, спал с лица, и выглядел вполне ещё молодым человеком. Он не пил и был занят любимым делом. Вот и весь рецепт.
Алена вышла из апартаментов, бледная как луна. Ей быстро дали кофе с ликером и через полчаса она смогла разговаривать и реагировать на людей. С ней удалилась Дагмар.
Она просто и ясно, ещё раз, повторила то, что было в тот день множество лет назад.
... Даг не пошла на трибуны, как не ходила никогда, а ждала Рафаэля в машине. Но когда услышала не победный общий крик, а гул, похожий на вой, выскочила из машины, потеряла по дороге туфли-лодочки, и босиком промчавшись по ряду трибун, которые внезапно замолкли, скатилась на арену, ещё не видя ничего, но уже ЗНАЯ, ЧТО ОНА УВИДИТ. И увидела. На своем красном плаще, весь в крови, лежал её Рафаэль. Мулета, тоже в крови, в холке быка, мертвая туша которого валялась рядом. Быка звали Хуан. Пока она бежала, она задыхалась от рыданий, которые никак не могли вырваться наружу, бились где-то в груди, горле и ей пришлось рвануть платье, чтобы не задохнуться и оно просто разлезлось от этого страшного рывка.
И так, босиком, с разорванным на груди платьем она упала на грудь Рафаэля и он открыл глаза... Она стала целовать его и повторяла, - ты жив, жив!
А он пытался улыбнуться и тихо, еле-еле, одними губами сказал: амор (любовь), Даг... И ещё - Патриа (Родина)... Откуда-то появился Андрэ, она ничего не понимала, только кричала, - он жив, врача, умоляю врача!..
И увидела, что он умер. И сама будто умерла, потеряла сознание. Надолго.
- Вот, девочка, как это было тогда...
Дагмар глубоко проникла взглядом в глаза Алены, - ты поняла? Алена, затрясясь, прошептала, - поняла.
- Только не волнуйся так, это давнее прошлое. Ты видишь, я спокойна. Иди, садись в машину. - И сказала еще, - я буду поблизости.
Подошла Ангел, подергала платье у Алены на груди, - не слишком крепкий материал?
- Нет, - сказала Алена отвлеченно, - я пробовала, марля очень тоненькая...
- Хорошо, - сказала Ангел и ушла куда-то.
Подходил Учитель, что-то объяснял, но она еле слышала, - об одной дорожке на трибуне, выгородке... А то такая путаница может произойти...
- Не будет, - ответила она и сказала, - уходите все.
И все ушли.
Она села в альфу Дагмар, надела наушники и стала слушать.
Прозвучал гонг. Начало боя...
Алена вздрогнула и по ней мгновенно пробежал озноб...
Сейчас Он ещё жив! Вот рык быка... Вот крик трибун - Оле! - вот свист восхищения!..
И вдруг - тишина. Мгновенная. И сразу будто весь театр в один миг дохнул - а-ах-х...
И страшный гул - вой понесся с трибун.
Алена выскочила из машины, по щекам её лились слезы, ей нечем было дышать и она рванула платье на груди...
Где-то на краю сознания мелькнула мысль - рано платье... но она неслась не обращая внимания ни на что.
В ней билось одно - ЭТО случилось!
По дороге она потеряла туфли, с трибун вниз бежала босая, и, рыдая и крича - Макс! Макс! - летела как ветер к красному пятну на арене, разрывая на груди платье до основания, и все увидели её белые козьи грудки, которые вздрагивали и сверкали на солнце.
А она, наконец, вспомнила имя героя и закричала, - Федерико!
Но тут, добежав до лежащего на песке арены Макса, увидела его закрытые глаза, красное вокруг него, - кровь! и кинулась ему на грудь, забыв, что платья на ней почти нет.
Она целовала его губы, глаза, волосы и шептала, - я люблю тебя, я люблю тебя...
И он отвечал ей - я люблю тебя, я люблю тебя...
Алена забыла о камерах, о кино, о том, что на неё смотрит столько людей...
Слезы все катились у неё из глаз и вдруг прорвались рыданием. А с трибун бежали какие-то люди, её хотели оторвать от Макса - Федерико, но она вцепилась ему в плечи и тогда он, открыв широко глаза, прошептал, - амор, амор... Эми... и потом совсем тихо
Патриа.
И вдруг замер, откинув вбок голову. И когда Алена увидела это, она потеряла сознание.
Очнулась она у себя в апартаментах.
Где была куча народу. К ней сразу подошли Дагмар и Улита.
Они смотрели на неё как-то странно и ей показалось, что она плохо все сделала или что-то случилось с Максом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
... Рассказать ей о Максе, пришла в голову Улите шальная мысль. Может быть, она объяснит мне, что это? И подумала о том, что сегодня вечером Леонид отправил Алену и Макса погулять перед завтрашней съемкой... Пусть гуляют. Макс очень быстро женится, он же максималист и сумасшедший. И возможно очень скоро они разойдутся. Но вот она, Улита, этого всего знать не хочет.
Откровения не состоялись. Улита решила, что не расскажет о своей "нежно-паралитической любви".
Дагмар может не понять...
Так ушла минута, когда мать и дочь смогли бы стать ближе, может быть даже родственнее по-настоящему. Но минута ушла, а Улита стала рассказывать о Казиеве. Дагмар поняла, что дочь её что-то утаила, но не расстроилась. Потом. Они слишком поздно увиделись.
Все будет медленнее, чем в молодости, когда ребенок твой - ещё дитя.
И Дагмар вдруг сказала, - Солли, ты должна знать, что эта квартира твоя ( Двухэтажная, в доме, построенном великим архитектором Гауди) и мои банковские вклады. А тебе есть кому передать? - озаботилась Дагмар, - ведь у тебя нет детей?..
Улиту озарило: она составит завещание на Ангела! Да, именно так. Никому так не нужно все это как ей, девочке, не имеющей ничего. Ангела не выбрал Макс. Как странно... Он выбрал такую инфантильную девочку... И говорит, что это я давно... Но я была все же другой. Это у него такое преставление обо мне.
- Даг, у меня есть кому оставить! - Воскликнула она.
- Да-а? - Обрадовано вскрикнула и Дагмар, - кто это? Тот мальчик-красавчик? - Усмехнулась она.
... Ах, старая грымза, что-то заметила! Улыбнулась проницательности Дагмар Улита.
- Нет, мальчик сам по себе богат, о нем позже я тебе расскажу, - вдруг решилась Улита и назвала впервые свою мать - на "ты".
- Девочке, помнишь, может быть, черненькая с синими глазами?
- Да, да, - возбужденно заговорила Дагмар, - она так мне понравилась. Такая мальчик-девочка!
- У нас её так и зовут, - рассмеялась Улита, - А она бедная девочка и очень способная. И потом... Если бы не она... Все бы случилось много позже.
- Расскажи... - Попросила Дагмар.
Они долго сидели и говорили.
И нечаянно-негаданно, за этим разговором мать и дочь сблизились и Улита подумала, что... все может измениться!
44."КРАСНЫЙ ЦВЕТ ПРЕДАТЕЛЬСТВА".
С утра у всех так дребезжали нервы, что, если хорошо прислушаться, то можно было бы это уловить.
Приехала Дагмар, свежая и энергичная. Свежее всех, это точно! Леонид Матвеич был при бабочке и кожаном жилете.
Он похудел, спал с лица, и выглядел вполне ещё молодым человеком. Он не пил и был занят любимым делом. Вот и весь рецепт.
Алена вышла из апартаментов, бледная как луна. Ей быстро дали кофе с ликером и через полчаса она смогла разговаривать и реагировать на людей. С ней удалилась Дагмар.
Она просто и ясно, ещё раз, повторила то, что было в тот день множество лет назад.
... Даг не пошла на трибуны, как не ходила никогда, а ждала Рафаэля в машине. Но когда услышала не победный общий крик, а гул, похожий на вой, выскочила из машины, потеряла по дороге туфли-лодочки, и босиком промчавшись по ряду трибун, которые внезапно замолкли, скатилась на арену, ещё не видя ничего, но уже ЗНАЯ, ЧТО ОНА УВИДИТ. И увидела. На своем красном плаще, весь в крови, лежал её Рафаэль. Мулета, тоже в крови, в холке быка, мертвая туша которого валялась рядом. Быка звали Хуан. Пока она бежала, она задыхалась от рыданий, которые никак не могли вырваться наружу, бились где-то в груди, горле и ей пришлось рвануть платье, чтобы не задохнуться и оно просто разлезлось от этого страшного рывка.
И так, босиком, с разорванным на груди платьем она упала на грудь Рафаэля и он открыл глаза... Она стала целовать его и повторяла, - ты жив, жив!
А он пытался улыбнуться и тихо, еле-еле, одними губами сказал: амор (любовь), Даг... И ещё - Патриа (Родина)... Откуда-то появился Андрэ, она ничего не понимала, только кричала, - он жив, врача, умоляю врача!..
И увидела, что он умер. И сама будто умерла, потеряла сознание. Надолго.
- Вот, девочка, как это было тогда...
Дагмар глубоко проникла взглядом в глаза Алены, - ты поняла? Алена, затрясясь, прошептала, - поняла.
- Только не волнуйся так, это давнее прошлое. Ты видишь, я спокойна. Иди, садись в машину. - И сказала еще, - я буду поблизости.
Подошла Ангел, подергала платье у Алены на груди, - не слишком крепкий материал?
- Нет, - сказала Алена отвлеченно, - я пробовала, марля очень тоненькая...
- Хорошо, - сказала Ангел и ушла куда-то.
Подходил Учитель, что-то объяснял, но она еле слышала, - об одной дорожке на трибуне, выгородке... А то такая путаница может произойти...
- Не будет, - ответила она и сказала, - уходите все.
И все ушли.
Она села в альфу Дагмар, надела наушники и стала слушать.
Прозвучал гонг. Начало боя...
Алена вздрогнула и по ней мгновенно пробежал озноб...
Сейчас Он ещё жив! Вот рык быка... Вот крик трибун - Оле! - вот свист восхищения!..
И вдруг - тишина. Мгновенная. И сразу будто весь театр в один миг дохнул - а-ах-х...
И страшный гул - вой понесся с трибун.
Алена выскочила из машины, по щекам её лились слезы, ей нечем было дышать и она рванула платье на груди...
Где-то на краю сознания мелькнула мысль - рано платье... но она неслась не обращая внимания ни на что.
В ней билось одно - ЭТО случилось!
По дороге она потеряла туфли, с трибун вниз бежала босая, и, рыдая и крича - Макс! Макс! - летела как ветер к красному пятну на арене, разрывая на груди платье до основания, и все увидели её белые козьи грудки, которые вздрагивали и сверкали на солнце.
А она, наконец, вспомнила имя героя и закричала, - Федерико!
Но тут, добежав до лежащего на песке арены Макса, увидела его закрытые глаза, красное вокруг него, - кровь! и кинулась ему на грудь, забыв, что платья на ней почти нет.
Она целовала его губы, глаза, волосы и шептала, - я люблю тебя, я люблю тебя...
И он отвечал ей - я люблю тебя, я люблю тебя...
Алена забыла о камерах, о кино, о том, что на неё смотрит столько людей...
Слезы все катились у неё из глаз и вдруг прорвались рыданием. А с трибун бежали какие-то люди, её хотели оторвать от Макса - Федерико, но она вцепилась ему в плечи и тогда он, открыв широко глаза, прошептал, - амор, амор... Эми... и потом совсем тихо
Патриа.
И вдруг замер, откинув вбок голову. И когда Алена увидела это, она потеряла сознание.
Очнулась она у себя в апартаментах.
Где была куча народу. К ней сразу подошли Дагмар и Улита.
Они смотрели на неё как-то странно и ей показалось, что она плохо все сделала или что-то случилось с Максом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75