"Мне следовало знать, что от тебя не дождешься похвалы, несносное чудовище", - упрямо печатала Софи. - "Макс Тайрон - напыщенный хвастун". с мстительной яростью стучала она. - "Макс Тайрон - самонадеянный, самоуверенный и самовлюбленный тип. Макс Тайрон - тщеславный и бесчувственный женоненавистник".
Умопомрачительно-мучительный сырно-луково-беконный запах дразнящим ароматом струился из кухни. Будь он проклят. Только из-за того, что она вынуждена была сказать ему в пику, что не голодна, он не кормит ее. Какая низость!
"Макс Тайрон морит голодом свои жертвы, заставляя их подчиняться", - в упоении складывала мелодию Софи. - "Макс Тайрон - садист. Макс Тайрон жадная свинья. Долой Макса Тайрона!!!"
- Ты хочешь, чтобы я принес тебе еду сюда, или отнести тебя на кухню? - Голос Макса за ее спиной заставил ее подскочить. - Лично я думаю, за столом удобнее.
Прежде чем она вынула лист бумаги из машинки, он уже откатил сервировочный столик назад. Едва сдерживая волнение, Софи решила не привлекать его внимание, вдруг повезет, и он ничего не заметит.
- Неплохо, - задумчиво произнес он, пока она изображала на лице отрешенное смирение, - только слово тщеславный пишется через "е", а не через "и".
Он был вполне серьезен и поднял ее на руки с нежностью, которая в тысячу раз увеличивала ее раскаяние. Она будет выглядеть глупо, если начнет извиняться, и еще глупее, если не извинится.
Невозмутимый Макс начал накладывать ей на тарелку аппетитнейшие сырные гренки с салатом из капусты и налил им обоим по стакану сидра. Софи глубоко вздохнула.
- Извините, Макс, - начала она. - Я не хотела...
- Давай договоримся, - прервал он ее, - никто из нас не будет извиняться за мелкие повседневные обиды и оскорбления, которых, скорее всего, будет предостаточно. Это сэкономит нам уйму времени. Мы ведь оба в равной степени по-разному несносны. Согласна? Тебе придется смириться с тем, что у меня отвратительный характер. Вот засяду за очередную пару глав - ты еще увидишь, каким чудовищем я могу быть.
Что же касается тебя... Если бы ты действительно была такой очаровашкой, как сегодня утром, у меня, наверное, появилось бы чувство вины, которое бы все время мешало. Слава Богу, у тебя хватает недостатков, и я могу быть тоже самим собой, что несомненно облегчает жизнь. Это создает предпосылки для выработки соглашения, не так ли? По рукам?
Неожиданно Софи почувствовала себя намного лучше и даже еще более голодной. Она подняла стакан в знак согласия.
- По рукам, - сказала она, снова удивляясь себе самой.
Они просидели за столом почти до десяти часов, и, как если бы им пришлось нагонять время в пути после вынужденных задержек и остановок, запустив на полную мощность двигатель машины, так, после всех недомолвок и ссор последних дней, они старались выговориться, впервые наслаждаясь духом искренности и товарищества, которому чужды сдержанность и умолчание.
Макс рассказал ей о годе, проведенном в Канаде, что стало основой для его первой книги. Как выяснилось, он очень много путешествовал, прежде чем он начал писать в возрасте 26 лет. После университета, чтобы приобрести жизненный опыт, отправился по миру, имел случайные, даже незаконные заработки, брался за черную работу на фермах и стройках, часто небезопасную.
Софи начинала понимать, откуда пришли те серьезные темы, которые составляли основу его романов.
Зачарованно слушая его, она, тем не менее, вполне осознавала, что получила необыкновенную возможность заглянуть в душу человека, про которого она успела многое сочинить для своих школьных подружек - но ничего общего с правдой. Макс редко давал интервью, отмалчивался на презентациях, и его еще ни разу не уговорили выступить на телевидении. Вся его жизненная философия, как он сказал однажды какому-то назойливому журналисту, была в его книгах, и он не намеревался обсуждать ее с кем-либо. И вот он сделал это исключение для Софи. В свою очередь, и Софи рассказала о школе, внушавшей ей раздражение, с отнюдь не свойственной ей честностью. Да, призналась она, чаще всего она там себя чувствовала глубоко несчастной, особенно в самой первой ее школе, где она была как существо с другой планеты.
- А что потом? - расспрашивал Макс. - После того как продавщица цветов превратилась в герцогиню?
- В чем-то лучше, в чем-то хуже, - сказала Софи. - Я уже не такая, как раньше, только пытаюсь понять, какая я сейчас. Чаще всего я по-прежнему ощущаю себя простой цветочницей.
- И составляешь букетики, пряча туда колючку, жгучую крапиву и чертополох? - подсказал Макс.
- Нечто вроде того, - кивнула Софи. - Должно быть, совсем неплохо, парировала она его выпад, - родиться, чтобы повелевать другими. Бьюсь об заклад, Итон и Оксфорд были для тебя то, что нужно. Для такого зубрилы, как ты, да?
- Боюсь, что да, - с некоторым самоуничижением признал Макс. - Но и дома, и в школе я рос в атмосфере жесточайшей дисциплины. Занятно видеть, как Джеффри избаловал тебя. Со мной он был настоящий викторианский отец: мне всегда надо было быть лучше, чем он ожидал, чтобы выбить у него почву для критики из-под ног. В конце концов это превратилось в настоящую битву. Он постоянно завышал планку, а я должен был прыгать еще выше.
- По крайней мере, хоть это ты унаследовал от него, - глубокомысленно отметила Софи.
Макс в изумлении поднял брови, как бы предлагая ей пояснить свое замечание.
- Желание испытывать людей, заставляя их выбиваться из последних сил, - пояснила она. - Подобно тому унизительному испытанию, которое проходят здесь твои приятельницы. Подобно твоим попыткам сделать из меня добропорядочную гражданку. Подобно тому, как ты заставляешь героев своих книг пройти через все муки ада и победить всех злодеев, чтобы получить обещанную награду. Из тебя бы вышел потрясающий греческий бог, вроде того, что ниспослал Гераклу все его подвиги.
- О! Мы демонстрируем наше знание греческой мифологии! Ну что ж... А из тебя, если подумать, вполне получилась бы она из тех бессердечных богинь, которые сидят на камнях и завлекают своих обожателей в преисподнюю.
- Да, я красивая, тут уж ничего не поделаешь, - самодовольно усмехнулась Софи, показав всем своим видом, что ее женское самолюбие слишком долго было уязвлено.
- Не переживай, скоро не будешь. Вон какой синяк проступает на подбородке.
- Не правда! А если и так, что из этого?
- Ничего. Ну, еще волосы. Через пару дней можно сев начинать.
Это было не очень приятно слышать, но справедливо. К несчастью, вчера она не могла вымыть голову, а после падения волосы действительно загрязнились. В них остался даже какой-то сор, который Софи попыталась убрать расческой.
- Намек понят, - неохотно признала Софи. - Я ее помою шампунем перед тем, как лечь спать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48