– Кровать-то найдется, – сказала миссис Хеджес, – и коли вы не против питаться с нами за одним столом…
– Что вы, мэм, – возразил он, – конечно нет. Лучше не придумаешь.
Тут же и договорились. Рози собрала лишнюю горсть гороха, и через час он уже сел с ними ужинать. Он сообщил, что звать его Фред Бейкер, но больше ничего не сказал, потому что от вежливости слова у него застревали в горле, так что миссис Хеджес в конце концов напрямую спросила, чем он зарабатывает на жизнь.
– Как же, мэм, – ответил он, глядя ей в глаза, – с малолетства занимаюсь то тем, то другим, но запала мне одна старая присказка про то, как преуспеть в жизни, – «Корми или смеши». Вот этим самым, мэм, я и занимаюсь. Я разъезжаю со свиньей. Миссис Хеджес призналась, что сроду о таком не слыхивала.
– Вы меня удивляете, – сказал он. – Вот ведь в Лондоне, мне рассказывали, они на подмостках состояния зарабатывают. Составляют слова разные, считают, складывают, отвечают на вопросы, да все что угодно. Но погодите, – улыбнулся он, – вот увидят они мою Мэри…
– Так зовут вашу свинью? – спросила Рози.
– Ну, – застенчиво произнес Фред, – так я ее называю вроде как с глазу на глаз. А на публику у нее имя Золя. На французский манер, как мне думается. Есть в этом имени изюминка, извиняюсь за выражение. Но в фургоне я зову ее Мэри.
– Так вы в фургоне живете? – воскликнула Рози, которой сразу пришел на ум кукольный домик.
– В фургоне, – ответил он. – У нее своя койка, у меня – своя.
– Нет, мне такое не по душе, – заявила миссис Хеджес. – Да еще чтоб со свиньей… Нет и нет.
– Она у меня чистенькая, – возразил он, – как новорожденная крошка. А уж время с ней проводить – все одно как с человеком. Но все равно, походная жизнь не совсем по ней, сами понимаете. Как там в поговорке – по горам, по долам. Между нами, я не успокоюсь, пока не пристрою ее в какой-нибудь роскошный лондонский театр. Вот посмотрите на нас в Уэст-Энде – то-то будет зрелище!
– А по мне, так лучше фургона ничего нет, – заметила Рози, у которой вдруг нашлось много чего сказать.
– Он у меня красивый, – согласился Фред. – Занавесочки, сами понимаете. Цветы в горшочках. Печурка. Я уж как-то и пообвык. Даже не представляю, как и жить буду в одной из этих громадных гостиниц. Однако Мэри о своей карьере позаботиться надо. Я ее дарованиям мешать не могу, так-то.
– Она большая? – спросила Рози.
– Не в размерах дело, – ответил он, – она не крупней Шерли Темпл Темпл Шерли (род. в 1928 г.) – американская актриса кино, в 1930-е годы прославилась исполнением ролей маленьких девочек.. Но зато каковы мозги и характер! Умна, как целый воз мартышек. Вам она понравится, да, верно, и вы ей тоже. Да, пожалуй, понравитесь. Мне порой сдается, что я для нее простоват, – с дамами мне не больно доводилось иметь дело.
– Так я вам и поверила, – игриво возразила миссис Хеджес, как того требовал этикет.
– Честное слово, мэм, – -сказал он. – Все время, понимаете, в разъездах, с самых пеленок. Корзинки-веники, миски-горшки, да еще акробатический номер, да еще Мэри. Двух дней на одном месте не провел, где уж тут выкроить время для знакомств.
– Ну, здесь-то вы проведете целую неделю, – промолвила Рози без всякой задней мысли, и ее красные щечки разом вспыхнули в сто раз краше, ибо миссис Хеджес, наградив дочь бдительным взглядом, дала ей понять, что эту реплику можно истолковать превратно.
Фред, однако, ничего не заметил.
– Да, – согласился он, – я здесь неделю пробуду. А почему? А потому, что на рыночной площади в Андовере Мэри загнала себе в копытце гвоздь. Закончила номер – и свалилась. Сейчас она, бедняжечка, в ветеринарной лечебнице.
– Ох, бедненькая! – воскликнула Рози.
– Я было перепугался, что ее покалечило, – заметил Фред. – Но с ней, похоже, все обойдется.
Я воспользовался случаем – сдал фургон, чтобы подлатали, так что скоро мы снова отправимся в путь. Завтра схожу ее проведаю. Может, удастся набрать ежевики – снести ей, так сказать, побаловаться.
– Можжевеловая низина, – вставила Рози. – Вот где ежевика крупная да сочная.
– Ага! Знать бы только, как туда добраться… – забросил удочку Фред.
– Может, поутру, если время найдется, она вас -проводит, – сказала миссис Хеджес, начавшая проникаться к молодому человеку самыми теплыми чувствами.
Утром у Рози нашлось-таки время, она отвела Фреда в низину и помогла собирать ягоду. Вернувшись к вечеру из Андовера, Фред доложил, что Мэри славно попировала и, умей она говорить, велела бы передать за ягоды особое спасибо, в чем он нимало не сомневается. Ничто так не трогает, как благодарность бессловесной твари, и Рози посчитала своим святым долгом каждое утро ходить с Фредом по ягоды для больной свинки.
Во время этих походов Фред поведал ей очень много о Мэри, кое-что о фургоне и чуть-чуть о себе. Она поняла, что кое в чем он малый смелый и ловкий, а в другом, напротив, робкий и невероятный простак. Это, решила она, говорит о добром сердце. Неделя промелькнула во мгновение ока, и вот уже в последний раз они вместе возвращались из Можжевеловой низины. Фред заявил, что никогда не забудет Уфферлей и как он славно пожил в деревне.
– Могли бы послать нам открыточку из своих путешествий, – сказала Рози.
– А что, – ответил он, – прекрасная мысль. И пошлю.
– Уж пошлите, – попросила Рози.
– Да, – повторил он, – пошлю. И знаете – мне так не хотелось уезжать, а сейчас жалко, что я уже не в пути, я бы прямо сию минуту послал с дороги эту открытку.
– При таких темпах, – заметила Рози, отводя глаза, – могли бы и письмо написать.
– Ага! – согласился он. – А знаете, чего бы мне хотелось поставить в низу письма? Если бы, конечно, вы были моей нареченной. Только вы, понятно, никакая моя не нареченная, у меня ее сроду не было.
– Чего? – спросила Рози.
– Нареченной.
– Да нет, чего бы вам хотелось поставить?
– А, вы про это. Так знаете чего? Если – но только помните: если – вы были бы моей нареченной?
– Не знаю, – сказала она. – Чего?
– Даже и говорить неудобно.
– Скажите, чего тут такого!
– Ну хорошо, – сдался он. – Только не забудьте про если. – И с этими словами нарисовал палкой в пыли три креста.
– Была бы я чья-то нареченная, – произнесла Рози, – я бы не увидела в этом ничего дурного. Нельзя же, в конце концов, отставать от времени.
И оба они замолчали по двум самым лучшим причинам из всех, существующих в мире, а именно: во-первых – не могли вымолвить ни слова, во-вторых, это и не было нужно. Они шли себе с раскрасневшимися лицами, и счастье сжимало им горло.
Фред переговорил с миссис Хеджес, которой он с самого начала пришелся по сердцу. То есть к кочевому люду она всегда относилась свысока, и скажи ей кто раньше, что она позволит родной дочери выйти замуж за одного из фургонной братии, ее бы хватил паралич, тут все правильно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123