Дункан вспомнил, как Джинни его дразнила, и его естество снова восстало. Она не разрешала ему прикоснуться к себе, зато водила затвердевшими сосками по его груди, по губам, по набухшему члену. Терлась об него своей гладкой, шелковистой кожей. Обводила языком отяжелевшую головку восставшей плоти, проводила языком по всей его длине снова и снова, и в конце концов Дункану пришлось вцепиться в матрац, чтобы не вонзиться ей глубоко в рот. Когда она все же сомкнула на нем свои теплые влажные губки, Дункан едва не кончил. А потом она посасывала его член во рту, ласкала нежными руками и все-таки вынудила его сделать то, от чего он хотел воздержаться.
Он готов был принимать ее наказание когда угодно. Но такая требовательная в постели, она стала непривычно тихой потом, и продолжалось это все утро. Дункан сперва приписывал это ее тревоге об исходе их путешествия и о его судьбе, но уже начал подумывать, не кроется ли за этим что-то совершенно другое.
Ведь она так ждала этой поездки.
– Тебя что-то беспокоит, Джинни?
Своим вопросом он прервал ее раздумья. Джинни вздрогнула, торопливо отвела глаза и чересчур решительно замотала головой. Чуть отодвинув плед ото рта, она ослепительно улыбнулась:
– Нет, просто очень холодно. Долго нам еще плыть? Дункана она не обманула. Она что-то скрывает от него.
Он понадеялся, что Джинни все расскажет сама, и не стал ее заставлять.
– Примерно два часа, если ветер не переменится. Мы должны пристать в Лауде еще до полудня. Я отправлю просьбу о встрече с… – он не смог выговорить это слово, – с нянькой сразу же, как только мы причалим. – Дункан еще раз кинул взгляд за корму, посмотрел на волны и снова повернулся к Джинни. – Не знаю, сколько времени Джейми с Лиззи пробудут в Инверери, но полагаю, что мы вернемся в Каслсуин раньше и будем дожидаться их там.
Джинни чуть склонила голову, глядя на него!
– Мы пристанем в гавани Лауда? Я думала, мы переночуем в замке.
Дункан помотал головой:
– Мне не хочется полагаться на гостеприимство Макдоналдов и задерживаться у них дольше необходимого.
Собственно, я надеюсь, что мы не встретимся с их вождем. Ни к чему это.
– Думаешь, он тебя узнает? Дункан хмуро кивнул:
– Да. Мой брат Джейми хорошо известен Макдоналду, и нашего отца их вождь тоже знал.
Пусть сейчас между Кэмпбеллами и Макдоналдами не было вражды, отношения их всегда оставались непростыми. Глаза Джинни расширились.
– Я как-то не подумала…
– Беспокоиться не о чем. Даже если мы и наткнемся на него, он не нарушит законов гостеприимства и не схватит меня. А если пошлет кому-нибудь весточку, мы успеем уйти раньше, чем те прибудут. – Дункан ухмыльнулся. – Боюсь, это означает, что тебе придется провести ночь в каком-нибудь деревенском трактире, а не в роскоши покоев замка.
Джинни ответно усмехнулась:
– Мне уже приходилось.
– Я помню.
Их взгляды встретились. Как ни странно, воспоминание больше не причиняло Дункану боль. Но тут разговор пришлось прервать, потому что позади показался чей-то парус. Оказалось, что тревога ложная, но к тому времени, как они в этом убедились, ветер переменился, и Дункан взялся за весла.
Как он и обещал, через два часа они причалили в небольшой гавани. Надежно привязав лодку, Дункан послал двоих стражников в замок с запиской от Джинни с просьбой повидаться с матерью. Разместились в ближайшей гостинице. К счастью, хозяин оказался неплохим поваром, и они как раз прикончили большую миску говяжьей похлебки, заедая ее ячменным хлебом и сыром, когда вернулись с ответом стражники.
Их готовы были принять.
Дункан договорился насчет лошадей, и вскоре он, Джинни и двое стражников Гордонов скакали вверх по холму, к воротам замка Данивэг – или Дан Номэг, как его называли в Шотландском нагорье.
Это была впечатляющая крепость, окруженная семисторонней стеной. В замке имелось два уровня – морские ворота и внешний двор внизу, башня и внутренний двор наверху, соединенные лестницами. Большой бастион выходил на залив, так что стражники хорошо видели, кто приближается.
Дункан приказал Лейфу, Коналлу и остальным оставаться снаружи, за воротами, чтобы наблюдать за гонцами, прибывающими в замок или покидающими его. Если что-то пойдет не так, пусть его люди будут на свободе и попытаются ему помочь.
Оставив охранников Джинни во дворе, они прошли в большой зал, расположенный на втором этаже башни. Джинни села в кресло у камина. Дункан остался стоять у нее за спиной.
Он слишком беспокоился, чтобы сидеть. Он столько лет не желал даже думать о женщине, бросившей его, но сейчас, когда она могла вот-вот появиться перед ним, сердце его колотилось все сильнее.
Видя его напряженное состояние, Джинни взяла его за руку и легонько сжала ее.
В этот миг дверь отворилась. Джинни встала, а Дункан неподвижно замер. В комнату вошла женщина.
Невысокая, очень худенькая – можно сказать, хрупкая, – с белоснежными волосами, чуть выбивавшимися из-под черного бархатного французского чепца, давно вышедшего из моды. С кожей морщинистой, как высохшее яблоко.
Ей было лет семьдесят, не меньше, – слишком стара, чтобы быть его матерью. Дункан слегка расслабился. Но почему мать не пришла сама?
Старушка смотрела только на Джинни, но потом перевела взгляд на Дункана, побледнела, а Глаза ее расширились, словно она увидела привидение. Она пошатнулась. Дункан и Джинни одновременно кинулись к ней, чтобы поддержать.
Старушка не упала в обморок, и они осторожно усадил и ее в кресло. Джинни вытащила из привязанной к поясу сумочки веер – из-за горевшего в камине огня в комнате было жарко. Похоже, женщину обуревали внезапно нахлынувшие воспоминания, она не могла произнести ни слова.
– Прошу прощения, – сказала Джинни. – Мы не хотели вас расстраивать.
Старушка покачала головой. Понемногу приходя в себя, она посмотрела на Дункана.
– Ты очень похож на отца. И на мать. У нее были самые черные волосы на свете. Как вороново крыло. А глаза синие, как Ирландское море.
Сердце Дункана упало. Он заметил, что женщина говорит о его матери в прошедшем времени.
– Меня зовут Мэри Макдоналд, – сказала старушка, – я сестра прежнего вождя и тетушка теперешнего. Ваша записка попала ко мне. Боюсь, вы не сможете повидаться с Катриной, вашей матерью. – Она кинула на Дункана извиняющийся взгляд. – Она умерла десять лет назад.
Дункан именно этого и ожидал, но все равно ее слова оказались для него ударом. Он не собирался знакомиться со своей матерью, но оказалось на удивление тяжело узнать, что уже никогда не сумеет этого сделать. Катрина. Он впервые в жизни услышал, как ее звали.
Джинни положила ладонь ему на руку. Этот жест не укрылся от старушки. Она переводила взгляд с одного на другую.
– А как это произошло?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80