Вдруг поползли мысли о том, что, вот, дядька, который собирался чинить окна, пропал куда-то, а не сегодня-завтра грянут морозы, и тогда вся затекающая внутрь вода станет замерзать, и начнут лопаться доски, и померзнут все растения в оранжерее… И что за окном проливной дождь, а крыша все еще не починена, и что вчера заметила, что две железные балки в гараже, которые держат на себе камин семейной комнаты, который, в свою очередь подпирает весь второй этаж, внизу совсем проржавели, и как пить дать, рано или поздно рухнут, и тогда вместе с ними рухнет весь дом… Потом, по ассоциации, вспомнила Уорлд Трейдт Сентр, но, не буду кривить душой, с гораздо меньшей болью и огорчением, чем шаткость собственного дома… И вот так валялась почти всю ночь, и сама себя изводила. В час ночи встала, согрела молока, включила свет и немного почитала, потом ненадолго задремала, но едва начало светать, я опять за свое, что по весне необходимо посадить цветы, нет, сначала деревья, и непременно каким-то образом извести комаров… А за всем этим стоит, не отступая, твердая уверенность, что я опять беременна, и жизни моей теперь совсем конец, и не будет ни свободы, ни просвета еще много лет, а только и будет, что хлопоты по дому, по хозяйству, и непрекращающийся уход за детьми да за садом…
Знаю, что ты мне скажешь: „Ну зачем же ты так себя мучаешь — не беременей, а займись чем-нибудь престижным и интересным“. Но честно признаюсь, я наверное, нашла себя — своими хлопотами и заботами я как-то и счастлива…
Саш, успокой, скажи, что, несмотря на всю банальность моего существования, я тебе все же нужна! А то меня вдруг испугала такая колоссальная разница в нашей жизни. А ведь когда-то, когда мы познакомились, мы обе были самостоятельными, эмансипированными женщинами с многообещающими карьерами! А теперь у тебя вся жизнь с ее кипением, радостями, наслаждениями, проблемами и нерешенными задачами, а меня засосала тихая заводь буржуазного довольства, и я утонула в мелких домашних хлопотах. Вот меня и волнует, как бы тебе не стало со мной вконец скучно. А то твои письма — и о принимаемых делегациях, и о днях рождениях на Рублевском шоссе читаю, как фильм про роскошную жизнь, но начинаю чувствовать, что не могу рассказать тебе взамен ничего равноценного. Только предложить тебе свою любовь и дружбу…»
И вдруг Александра почувствовала сильное раздражение. Ну что толку в этой любви и дружбе? В конце концов, когда ей надо было спасать свою карьеру, пришлось позаботиться о себе самой, и никто, ни один на свете друг-приятель-муж-любовник не пошевелил ради нее пальцем за просто так. Даже… Нет, нет, о нем она больше никогда вспоминать не будет. Никогда. Ее тут никакой вины нет. А Мурка сидит с подветренной стороны у мужа, и у нее ни забот, ни диллем, ни угроз Вадимовых… Саша нажала на аттачмент и на экране возникла фотография: Мура в белом сарафане с Матюшей на руках стоит на въезде в ее дом рядом с Сергеем. На заднем плане открытый гараж и в нем две машины и мотоцикл. И оба стоят такие довольные-предовольные и своим гаражом, и своими машинами, и своим домом с садом, и самими собой.
На фотографию эту смотреть было просто нестерпимо. Неудивительно, что Мура может себе позволить мучиться окнами да балками, в то время как Александре приходится бороться с реальными проблемами, и добиваться всего собственными силами. И Муре она об этом даже упомянуть не может. Но никакой своей вины перед Мурой она вовсе не чувствует. Наоборот, это Мура должна перед ней себя чувствовать виноватой. В конце концов, она сама про себя сказала, что она «эгоистичный, скупой и черствый человек». И постоянно задевала Сашу своей бестактностью. Ей скучно в своей благополучненькой жизни, вот она и пишет. Паразитирует на Сашкиной жизни. Энергетический вампир. Об этом ее Оделия предупреждала. А разговоры про вечную дружбу — это все манипуляция. Мура сама говорила, что настоящая любовь выражается в делах, а не в словах. И где были эти дела? Теперь-то с Александрой все захотят дружить. Положа руку на сердце, Саша в последнее время по отношению к бывшей подруге особенно нежных чувств давно не испытывала. И нужно быть честной: когда нечего сказать, то лучше ничего и не говорить.
И Александра не стала отвечать. Тем более, что тосковать и скучать ей больше не пришлось. В ближайшие дни жизнь сильно закрутилась, и такое пошло-поехало, что стало совсем не до переписки.
Смерть разводит людей, но и жизнь разводит их тоже. И Муре придется это понять.
* * *
Томик рыдал, Матюша пытался свалиться с лестницы, телефон звонил, истопник, пришедший подготовить систему отопления до зимних морозов, кричал что-то из подвала… Мура сунула погремушку Тому, но в ответ на хитрую попытку отделаться сын заорал еще сильнее. Матюшу посадила на бедро, он крепко прижался к маме, обнял ручонками, засмеялся, вытер сопливый нос о белую кофту. Мурка крикнула истопнику:
— Just a moment! — ответила на телефон, слава Богу, это был Сергей, который понял, что аврал, и отпустил, и Мура с висевшим на ней маленьким коалой спустилась в подвал, только для того, чтобы прытко нестись обратно и по указке мастера включить отопление и установить правильную влажность.
Наконец, ушел. Еще одно дело сделано. В прошлом ноябре отопление скончалось как раз когда Сергей был в Сан-Франциско на конференции, и Матюша с мамой на сносях провели два дня до прихода истопника под пуховыми одеялами. До наступления зимы предстоит еще пережить визит трубочистов, они проверят каминный дымоход и трубу от бельевой сушки. Помимо того, летом был град, и с тех пор весь район наперегонки меняет крыши, благо за все платит страховка, и Мура тоже этим должна заняться. Крыша уже вся позеленела и больше напоминает полянку, на ней даже грибы растут.
Еще до наступления ночных крутых морозов необходимо успеть навесить на огромные окна оранжереи теплоизолирующие шторы: растения — не люди, не перемогутся, как терпеливые иерусалимцы, а вмиг завянут. А во втором доме — маленькой лесной избушке на севере штата, — срочно требуется пристроить химический туалет, дабы не гадить девственную чистоту и свежесть собственного леса.
В саду милуокского дома дуб умер, большой такой был, величественный, посреди лужайки. На нем одной стороной гамак висел. В том гамаке Мурка с увесистыми Томом и Матюшей нередко валялась, кто же мог подумать, что для могучего дуба это обернется столь трагично, а он возьми и засохни в одночасье. И лесник Крис, который уже несколько зим подрезает у Гринбергов усохшие или чересчур разросшиеся ветви, сказал, что это какой-то жучок, и необходимо срубить дерево. За 650 баксов. Успеется. Но в качестве меры предосторожности пришлось заказать прививку второму такому же красавцу-дубу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
Знаю, что ты мне скажешь: „Ну зачем же ты так себя мучаешь — не беременей, а займись чем-нибудь престижным и интересным“. Но честно признаюсь, я наверное, нашла себя — своими хлопотами и заботами я как-то и счастлива…
Саш, успокой, скажи, что, несмотря на всю банальность моего существования, я тебе все же нужна! А то меня вдруг испугала такая колоссальная разница в нашей жизни. А ведь когда-то, когда мы познакомились, мы обе были самостоятельными, эмансипированными женщинами с многообещающими карьерами! А теперь у тебя вся жизнь с ее кипением, радостями, наслаждениями, проблемами и нерешенными задачами, а меня засосала тихая заводь буржуазного довольства, и я утонула в мелких домашних хлопотах. Вот меня и волнует, как бы тебе не стало со мной вконец скучно. А то твои письма — и о принимаемых делегациях, и о днях рождениях на Рублевском шоссе читаю, как фильм про роскошную жизнь, но начинаю чувствовать, что не могу рассказать тебе взамен ничего равноценного. Только предложить тебе свою любовь и дружбу…»
И вдруг Александра почувствовала сильное раздражение. Ну что толку в этой любви и дружбе? В конце концов, когда ей надо было спасать свою карьеру, пришлось позаботиться о себе самой, и никто, ни один на свете друг-приятель-муж-любовник не пошевелил ради нее пальцем за просто так. Даже… Нет, нет, о нем она больше никогда вспоминать не будет. Никогда. Ее тут никакой вины нет. А Мурка сидит с подветренной стороны у мужа, и у нее ни забот, ни диллем, ни угроз Вадимовых… Саша нажала на аттачмент и на экране возникла фотография: Мура в белом сарафане с Матюшей на руках стоит на въезде в ее дом рядом с Сергеем. На заднем плане открытый гараж и в нем две машины и мотоцикл. И оба стоят такие довольные-предовольные и своим гаражом, и своими машинами, и своим домом с садом, и самими собой.
На фотографию эту смотреть было просто нестерпимо. Неудивительно, что Мура может себе позволить мучиться окнами да балками, в то время как Александре приходится бороться с реальными проблемами, и добиваться всего собственными силами. И Муре она об этом даже упомянуть не может. Но никакой своей вины перед Мурой она вовсе не чувствует. Наоборот, это Мура должна перед ней себя чувствовать виноватой. В конце концов, она сама про себя сказала, что она «эгоистичный, скупой и черствый человек». И постоянно задевала Сашу своей бестактностью. Ей скучно в своей благополучненькой жизни, вот она и пишет. Паразитирует на Сашкиной жизни. Энергетический вампир. Об этом ее Оделия предупреждала. А разговоры про вечную дружбу — это все манипуляция. Мура сама говорила, что настоящая любовь выражается в делах, а не в словах. И где были эти дела? Теперь-то с Александрой все захотят дружить. Положа руку на сердце, Саша в последнее время по отношению к бывшей подруге особенно нежных чувств давно не испытывала. И нужно быть честной: когда нечего сказать, то лучше ничего и не говорить.
И Александра не стала отвечать. Тем более, что тосковать и скучать ей больше не пришлось. В ближайшие дни жизнь сильно закрутилась, и такое пошло-поехало, что стало совсем не до переписки.
Смерть разводит людей, но и жизнь разводит их тоже. И Муре придется это понять.
* * *
Томик рыдал, Матюша пытался свалиться с лестницы, телефон звонил, истопник, пришедший подготовить систему отопления до зимних морозов, кричал что-то из подвала… Мура сунула погремушку Тому, но в ответ на хитрую попытку отделаться сын заорал еще сильнее. Матюшу посадила на бедро, он крепко прижался к маме, обнял ручонками, засмеялся, вытер сопливый нос о белую кофту. Мурка крикнула истопнику:
— Just a moment! — ответила на телефон, слава Богу, это был Сергей, который понял, что аврал, и отпустил, и Мура с висевшим на ней маленьким коалой спустилась в подвал, только для того, чтобы прытко нестись обратно и по указке мастера включить отопление и установить правильную влажность.
Наконец, ушел. Еще одно дело сделано. В прошлом ноябре отопление скончалось как раз когда Сергей был в Сан-Франциско на конференции, и Матюша с мамой на сносях провели два дня до прихода истопника под пуховыми одеялами. До наступления зимы предстоит еще пережить визит трубочистов, они проверят каминный дымоход и трубу от бельевой сушки. Помимо того, летом был град, и с тех пор весь район наперегонки меняет крыши, благо за все платит страховка, и Мура тоже этим должна заняться. Крыша уже вся позеленела и больше напоминает полянку, на ней даже грибы растут.
Еще до наступления ночных крутых морозов необходимо успеть навесить на огромные окна оранжереи теплоизолирующие шторы: растения — не люди, не перемогутся, как терпеливые иерусалимцы, а вмиг завянут. А во втором доме — маленькой лесной избушке на севере штата, — срочно требуется пристроить химический туалет, дабы не гадить девственную чистоту и свежесть собственного леса.
В саду милуокского дома дуб умер, большой такой был, величественный, посреди лужайки. На нем одной стороной гамак висел. В том гамаке Мурка с увесистыми Томом и Матюшей нередко валялась, кто же мог подумать, что для могучего дуба это обернется столь трагично, а он возьми и засохни в одночасье. И лесник Крис, который уже несколько зим подрезает у Гринбергов усохшие или чересчур разросшиеся ветви, сказал, что это какой-то жучок, и необходимо срубить дерево. За 650 баксов. Успеется. Но в качестве меры предосторожности пришлось заказать прививку второму такому же красавцу-дубу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94