— А чем она собирается заниматься у вас?
— Долли специализируется в психологии. Профессор Хагерти говорит, что девушка не без способностей.
— А откуда это ему известно?
— Она академический консультант Долли. В частности, Долли серьезно занимается патопсихологией и криминальной психологией.
Я почему-то вспомнил бороду Чака Бегли и взгляд его темных глаз.
— А когда вы разговаривали с Долли, она не упоминала человека по имени Бегли?
— Бегли? — Они посмотрели друг на друга, а потом оба повернулись ко мне. — Кто такой Бегли? — спросила Лаура.
— Возможно, это ее отец. В любом случае он имеет какое-то отношение к ее бегству. Дело в том, что я не верю в азиатские извращения ее мужа или в чем там она его обвиняла. Он чистый мальчик и глубоко уважает ее.
— Можете оставаться при своем мнении, — произнесла Лаура Сазерленд с таким видом, как будто я не имел на это права. — Только не совершайте опрометчивых поступков. Долли — чувствительная молодая женщина, и в ее жизни случилось событие, которое потрясло ее очень глубоко. Я думаю, вы поможете им обоим, если не дадите им встретиться.
— Я с этим полностью согласен, — спокойно добавил Брэдшоу.
— Вся беда в том, что платят мне за то, чтобы я помог им соединиться. Но тем не менее я обдумаю ваш совет и переговорю с Алексом.
Глава 6
На стоянке за корпусом я обнаружил профессора Хагерти. Подогнав машину к моей, она сидела на крыле новенького черного «тандерберда».
— Еще раз привет.
— Привет, — ответил я. — Вы ждете меня?
— Возможно, если вы Левша.
— Я одинаково свободно владею обеими руками.
— Так и думала. Здорово вы поводили меня за нос.
— Разве?
— Я знаю, кто вы. — Она похлопала рукой по сложенной газете, лежавшей на кожаном сиденье. «Миссис Перрин оправдана» — гласил заголовок. — Очень интересно, — продолжила Элен Хагерти. — Заслуга ее вызволения полностью приписывается вам. Единственное, что осталось неясным, как вам это удалось.
— Я просто говорил правду, и суд, вероятно, поверил мне. Дело в том, что в момент совершения упомянутой кражи в Пасифик-Пойнт миссис Перрин находилась под строгим полицейским надзором в Окленде.
— За что? Тоже за кражу?
— Ну, это я не могу вам открыть.
Она скорчила иронически скорбную гримасу, которая замечательно подчеркивала черты ее лица.
— Все самое интересное, как всегда, оказывается секретным. Но я могу заверить вас в лояльности. К тому же мой отец — полицейский. Так что залезайте и расскажите мне все о миссис Перрин.
— К сожалению, не смогу этого сделать.
— Тогда у меня есть другая идея, еще лучше, — сказала она, сияя своей неестественной улыбкой. — Почему бы вам не заехать ко мне в гости что-нибудь выпить?
— К сожалению, я очень занят.
— Сыскная работа?
— Что-то в этом роде.
— Но все-таки садитесь. — Теперь это приглашение было подкреплено кокетливым движением тела. — Не будьте таким занудой. Неужели вам хочется, чтобы я почувствовала себя отвергнутой? Кроме всего прочего, нам есть о чем поговорить.
— Дело миссис Перрин закончено, и теперь оно меня совершенно не интересует.
— Я имела в виду дело Дороти Смит. Разве не оно привело вас в колледж?
— Кто вам сказал?
— Листья нашуршали. Вокруг колледжей всегда растут очень восприимчивые деревья. Их можно сравнить только с посаженными вокруг тюрем.
— Что вы можете знать о тюрьмах?
— Это как сказать. Я не солгала вам, когда сказала, что мой отец — полицейский. — По ее лицу скользнуло выражение легкого беспокойства, но она очередной улыбкой тут же согнала его. — У нас с вами много общего. Почему вы мне отказываете?
— Хорошо. Я поеду за вами, тогда вам не нужно будет отвозить меня.
— Прекрасно.
Ездила она с такой же скоростью, с какой и знакомилась, с нервными рывками, внезапными остановками и полным неуважением к правилам уличного движения. К счастью, территория колледжа к этому времени почти полностью обезлюдела, машин тоже не было. Холмы отбрасывали длинные тени, и на их фоне учебные корпуса походили на заброшенные декорации, раскиданные по съемочной площадке.
Она жила чуть дальше по Футхилл-драйв, на склоне холма, в современном доме из стекла, бетона, металла. Крыши ближайших домов виднелись в четверти мили ниже по склону среди мощных дубовых крон. Из окон гостиной с одной стороны были видны синие горы, сливающиеся с небосводом, с другой — чередой набегающие серые волны океана. На берег опускался туман.
— Ну как вам мое гнездышко?
— Превосходное.
— К сожалению, оно не совсем мое, я его только снимаю, но не теряю надежды стать владелицей чего-то в этом роде. Садитесь. Что будете пить? Я — тоник.
— И я.
Пол был выложен кафелем. Мебели в комнате почти не было. Я подошел к одной из стеклянных стен и остановился, оглядывая раскинувшееся передо мной пространство. Во внутреннем дворике на земле валялся мертвый дикий голубь. Его шея все еще переливалась радужными красками. В том месте, где он врезался в стекло, на пыльной поверхности сохранился отпечаток его тела с распростертыми крыльями.
Я сел в плетеное кресло, принесенное, видимо, с патио. Элен Хагерти подала напитки и устроилась в шезлонге так, что солнце освещало только ее волосы и точеные загорелые ноги.
— Я тут пока по-походному, — сообщила она. — И за мебелью не посылаю, потому что не могу решить — нужна она мне или нет. Может, ну его к черту, прошлое, и начать все сначала? Как вы думаете, Левша-обманщик?
— Правильно, называйте меня как угодно, не возражаю. Но чтобы ответить на ваш вопрос, я должен знать ваше прошлое.
— Ха! Этого не будет никогда. — Она пристально посмотрела на меня и сделала глоток из стакана. — Можете называть меня Элен.
— Хорошо.
— Вы говорите как-то формально. Я человек, пренебрегающий условностями, вы, кажется, тоже. К чему же это все?
— Ну, во-первых, потому что вы живете в стеклянном доме, — сказал я, улыбаясь. — Я так понял, вы здесь недавно.
— Месяц. Даже меньше. Хотя кажется, что уже давно. Вы первый по-настоящему интересный мужчина, которого я встретила здесь со дня приезда.
Я пропустил комплимент мимо ушей.
— А где вы жили раньше?
— То там, то сям. Когда где. Все преподаватели — бродяги. Но мне это перестает нравиться. Уже хочется оседлого образа жизни. Старею.
— Ну, этого не скажешь.
— Вы очень любезны. Но это так. Никогда не стареют мужчины.
Теперь, достигнув цели, она уже не спешила, а продвигалась дальше очень осторожно. Больше всего я хотел, чтобы Элен остановилась, так как она начинала мне нравиться. Я поставил стакан, она наполнила его с аккуратностью и скоростью профессиональной официантки. Я никак не мог отделаться от неприятного ощущения, что нами обоими движут корыстные Цели.
После второго тоника она продемонстрировала свои бедра, задрав колено и подтянув ногу к себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67