А в кругу семьи говорил: «Вот будут удивляться новой опере!»
Он рассчитывал, что «Армида», которая давалась ему значительно труднее предыдущих опер, получится его самой совершенной работой. Впрочем, такое чувство его охватывало каждый раз, когда он начинал новое сочинение. Однако «Армида» не оправдала его надежд и мало принесла ему радости. Огорчения начались уже после того, как была закончена партитура (17 августа 1903 года).
Коваржовиц, взявшийся ставить оперу, правел всего несколько репетиций и под благовидным предлогом уклонился от этой работы, передав ее второму дирижеру Франтишку Пицке. Потом театр начал отодвигать день премьеры. Дворжак нервничал, был очень раздражителен, сердился даже на Матурову, для которой специально писал партию Армиды.
«...Я не видел д-ра Ант. Дворжака никогда таким расстроенным, как во время генеральной репетиции «А р м и д ы», - писал Яначек.- Это было неудивительно: дирижерская палочка не овладела оркестром; г-н Птак из-за болезни не пришел; костюмы у действующих лиц спадали, и репетицию не довели до конца».
Премьера состоялась лишь 25 марта 1904 года. Чешская общественность весьма сдержанно отнеслась к постановке. Выдержав семь представлений, «Армида» сошла со сцены.
Дворжак не предполагал, что «Армида» окажется его последним сочинением. Он чувствовал себя
здоровым и крепким, а окружающие отмечали у него только несколько повышенную раздражительность. Летом 1903 года, доведя работу над оперой примерно до середины, Дворжак вынашивал уже дальнейшие творческие планы. Спускаясь по вечерам в деревню к трактиру «папаши» Фенцля, куда приходили и жившие поблизости горняки, Дворжак рассказывал им, что собирается писать оперу «Горимир», где среди действующих лиц будет много рудокопов; что в одном действии этой оперы на сцене всё устроят как в настоящей шахте: люди будут одеты как шахтеры и работать они будут точно такими же инструментами, какими обычно работают в пршибрамских забоях. Горняки сомневались, удастся ли На сцене показать красоту и ужас шахты, но Дворжак возлагал надежды на постановщиков - ведь сумели же они изобразить в его опере пекло с чертями, рогами и хвостами. Потом Дворжак обещал пригласить на премьеру всех шахтеров из Пршибрама. Они займут, говорил он, первые ряды, чтобы все хорошо видеть, а потом выскажут свое мнение о том, насколько правильно и глубоко будет отражена действительность в этой опере.
Яначек на основании бесед с Дворжаком в этот период уверял, что «„Армида" была бы последней оперой, в которой господствовала сплошная, непробиваемо густая пелена полнозвучных аккордов, его последней оперой в старом стиле» и что в дальнейшем композитор непременно бы «разрушил эту привычную архитектонику формы...»
Пока шла долгая возня с постановкой «Армиды», Дворжак сделал несколько карандашных набросков для «Горимира». Это и были его последние нотные страницы.
Уже на премьере «Армиды» Дворжак почувствовал себя плохо и, не дожидаясь конца спектакля, уехал домой. То был первый серьезный сигнал, обеспокоивший врача и близких.
Через несколько дней, возвращаясь с прогулки на вокзал, где он долго беседовал с железнодорожным инженером, рассказывавшим ему много интересного о локомотивах, Дворжак почувствовал себя озябшим. Придя домой, он послал за пивом, но выпил его уже через силу. Ему стало худо, и он прилег.
В последующие дни Дворжак никуда больше не выходил, и к нему перестали пускать посетителей. Но 3 апреля, услышав, что приехал Ян Козанек, Дворжак сам попросил его впустить. Радуясь гостю из Моравии, он встал с дивана, где лежал, сел к столу, закурил сигару и принялся расспрашивать о Кромержиже, о музыкальных новинках; исполненных обществом «Мораван», о том, как идут у них репетиции его «Свадебных рубашек». Дворжак намеревался приехать в Кромержиж 7 мая и продирижировать балладой.
Ночью Дворжаку стало так плохо, что постоянно лечивший его врач, доктор медицины профессор
Ян Гнатек, потребовал немедленно созвать консилиум. Дворжака уложили в постель, всячески успокоив и пообещав, что скоро он будет здоров. Все возлагали надежду на его крепкий организм. Действительно, через несколько дней Дворжак почувствовал себя лучше. Отилия и Магда с радостью сообщили об этом Яну Козанку, но предупредили, что дирижировать в Кромержиже он не будет. Профессор запретил ему это категорически. До конца апреля Дворжак пролежал в постели, окруженный заботой врачей и домашних.
В яркий воскресный день 1 мая доктор Гнатек разрешил Дворжаку ненадолго встать.
Был солнечный полдень - время, когда появляется недобрая гостья Полудница...
Дворжака одели, под руку провели в столовую, так как от долгого лежания он очень ослабел, и усадили в кресло во главе стола. За праздничным обедом собралась вся большая семья. Была здесь и Отилия, подарившая Дворжаку первого внука - Йозефа, и дочка Анна с мужем Йозефом Соботкой. Отсутствовал только Сук, гастролировавший по Европе с Чешским квартетом. Дворжак с аппетитом съел суп и потом вдруг сказал:
- У меня очень кружится голова, я пойду лучше лягу...
Он приподнялся, вдруг сильно, как от испуга, побледнел, потом побагровел и упал в кресло.
Вбежавший через несколько минут в комнату доктор Гнатек констатировал смерть.
Это случилось 1 мая 1904 года.
В тот же день на здании пражского Национального театра был вывешен траурный флаг, возве: стивший о том, что чешская музыкальная культура потеряла своего второго великого классика.
СПИСОК ПРОИЗВЕДЕНИЙ ДВОРЖАКА
1. Оперы
Альфред. Героическая опера в трех актах. Текст К. Кернера. 1870.
Ор. 14. Король и угольщик. Комическая опера в трех актах. Текст Б. Гульденера. 1871; вторая ред. 1874; третья ред. 1887.
Ор 17. Упрямцы. Комическая опера в одном акте. Текст И. Штольбы. 1874.
Ор. 25. Ванда. Трагическая опера в пяти актах. Текст В. Бенеш-Шумавского. 1875.
Ор. 37. Хитрый крестьянин. Комическая опера в двух актах. Текст И. Веселого. 1877.
Ор. 64. Димитрий. Опера в четырех актах. Текст М. Червинковой-Ригер. 1881-1882.
Ор. 84. Якобинец. Опера в трех актах. Текст М. Червинковой-Ригер. 1887-1888.
Ор. 112. Черт и Кача. Опера в трех актах. Текст (по чешской народной сказке) А. Венига. 1898-1899.
Ор 114. Русалка. Лирическая сказка в трех актах. Текст Я. Квапила. 1900.
Ор. 115. Армида. Опера в четырех актах. Текст (по «Освобожденному Иерусалиму» Т. Тассо) Я. Врхлицкого. 1902-4903.
2. Оратории и кантаты
Ор. 30. Гимн («Наследники Белой горы»). Для смешанного хора и оркестра. Текст В. Галека. 1872.
Ор. 69. Свадебные рубашки («Невеста призрака»). Баллада для солистов, смешанного хора и оркестра. Текст К. Эрбена. 1884.
Ор. 71. Святая Людмила. Оратория для солистов, хора и оркестра. Текст Я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Он рассчитывал, что «Армида», которая давалась ему значительно труднее предыдущих опер, получится его самой совершенной работой. Впрочем, такое чувство его охватывало каждый раз, когда он начинал новое сочинение. Однако «Армида» не оправдала его надежд и мало принесла ему радости. Огорчения начались уже после того, как была закончена партитура (17 августа 1903 года).
Коваржовиц, взявшийся ставить оперу, правел всего несколько репетиций и под благовидным предлогом уклонился от этой работы, передав ее второму дирижеру Франтишку Пицке. Потом театр начал отодвигать день премьеры. Дворжак нервничал, был очень раздражителен, сердился даже на Матурову, для которой специально писал партию Армиды.
«...Я не видел д-ра Ант. Дворжака никогда таким расстроенным, как во время генеральной репетиции «А р м и д ы», - писал Яначек.- Это было неудивительно: дирижерская палочка не овладела оркестром; г-н Птак из-за болезни не пришел; костюмы у действующих лиц спадали, и репетицию не довели до конца».
Премьера состоялась лишь 25 марта 1904 года. Чешская общественность весьма сдержанно отнеслась к постановке. Выдержав семь представлений, «Армида» сошла со сцены.
Дворжак не предполагал, что «Армида» окажется его последним сочинением. Он чувствовал себя
здоровым и крепким, а окружающие отмечали у него только несколько повышенную раздражительность. Летом 1903 года, доведя работу над оперой примерно до середины, Дворжак вынашивал уже дальнейшие творческие планы. Спускаясь по вечерам в деревню к трактиру «папаши» Фенцля, куда приходили и жившие поблизости горняки, Дворжак рассказывал им, что собирается писать оперу «Горимир», где среди действующих лиц будет много рудокопов; что в одном действии этой оперы на сцене всё устроят как в настоящей шахте: люди будут одеты как шахтеры и работать они будут точно такими же инструментами, какими обычно работают в пршибрамских забоях. Горняки сомневались, удастся ли На сцене показать красоту и ужас шахты, но Дворжак возлагал надежды на постановщиков - ведь сумели же они изобразить в его опере пекло с чертями, рогами и хвостами. Потом Дворжак обещал пригласить на премьеру всех шахтеров из Пршибрама. Они займут, говорил он, первые ряды, чтобы все хорошо видеть, а потом выскажут свое мнение о том, насколько правильно и глубоко будет отражена действительность в этой опере.
Яначек на основании бесед с Дворжаком в этот период уверял, что «„Армида" была бы последней оперой, в которой господствовала сплошная, непробиваемо густая пелена полнозвучных аккордов, его последней оперой в старом стиле» и что в дальнейшем композитор непременно бы «разрушил эту привычную архитектонику формы...»
Пока шла долгая возня с постановкой «Армиды», Дворжак сделал несколько карандашных набросков для «Горимира». Это и были его последние нотные страницы.
Уже на премьере «Армиды» Дворжак почувствовал себя плохо и, не дожидаясь конца спектакля, уехал домой. То был первый серьезный сигнал, обеспокоивший врача и близких.
Через несколько дней, возвращаясь с прогулки на вокзал, где он долго беседовал с железнодорожным инженером, рассказывавшим ему много интересного о локомотивах, Дворжак почувствовал себя озябшим. Придя домой, он послал за пивом, но выпил его уже через силу. Ему стало худо, и он прилег.
В последующие дни Дворжак никуда больше не выходил, и к нему перестали пускать посетителей. Но 3 апреля, услышав, что приехал Ян Козанек, Дворжак сам попросил его впустить. Радуясь гостю из Моравии, он встал с дивана, где лежал, сел к столу, закурил сигару и принялся расспрашивать о Кромержиже, о музыкальных новинках; исполненных обществом «Мораван», о том, как идут у них репетиции его «Свадебных рубашек». Дворжак намеревался приехать в Кромержиж 7 мая и продирижировать балладой.
Ночью Дворжаку стало так плохо, что постоянно лечивший его врач, доктор медицины профессор
Ян Гнатек, потребовал немедленно созвать консилиум. Дворжака уложили в постель, всячески успокоив и пообещав, что скоро он будет здоров. Все возлагали надежду на его крепкий организм. Действительно, через несколько дней Дворжак почувствовал себя лучше. Отилия и Магда с радостью сообщили об этом Яну Козанку, но предупредили, что дирижировать в Кромержиже он не будет. Профессор запретил ему это категорически. До конца апреля Дворжак пролежал в постели, окруженный заботой врачей и домашних.
В яркий воскресный день 1 мая доктор Гнатек разрешил Дворжаку ненадолго встать.
Был солнечный полдень - время, когда появляется недобрая гостья Полудница...
Дворжака одели, под руку провели в столовую, так как от долгого лежания он очень ослабел, и усадили в кресло во главе стола. За праздничным обедом собралась вся большая семья. Была здесь и Отилия, подарившая Дворжаку первого внука - Йозефа, и дочка Анна с мужем Йозефом Соботкой. Отсутствовал только Сук, гастролировавший по Европе с Чешским квартетом. Дворжак с аппетитом съел суп и потом вдруг сказал:
- У меня очень кружится голова, я пойду лучше лягу...
Он приподнялся, вдруг сильно, как от испуга, побледнел, потом побагровел и упал в кресло.
Вбежавший через несколько минут в комнату доктор Гнатек констатировал смерть.
Это случилось 1 мая 1904 года.
В тот же день на здании пражского Национального театра был вывешен траурный флаг, возве: стивший о том, что чешская музыкальная культура потеряла своего второго великого классика.
СПИСОК ПРОИЗВЕДЕНИЙ ДВОРЖАКА
1. Оперы
Альфред. Героическая опера в трех актах. Текст К. Кернера. 1870.
Ор. 14. Король и угольщик. Комическая опера в трех актах. Текст Б. Гульденера. 1871; вторая ред. 1874; третья ред. 1887.
Ор 17. Упрямцы. Комическая опера в одном акте. Текст И. Штольбы. 1874.
Ор. 25. Ванда. Трагическая опера в пяти актах. Текст В. Бенеш-Шумавского. 1875.
Ор. 37. Хитрый крестьянин. Комическая опера в двух актах. Текст И. Веселого. 1877.
Ор. 64. Димитрий. Опера в четырех актах. Текст М. Червинковой-Ригер. 1881-1882.
Ор. 84. Якобинец. Опера в трех актах. Текст М. Червинковой-Ригер. 1887-1888.
Ор. 112. Черт и Кача. Опера в трех актах. Текст (по чешской народной сказке) А. Венига. 1898-1899.
Ор 114. Русалка. Лирическая сказка в трех актах. Текст Я. Квапила. 1900.
Ор. 115. Армида. Опера в четырех актах. Текст (по «Освобожденному Иерусалиму» Т. Тассо) Я. Врхлицкого. 1902-4903.
2. Оратории и кантаты
Ор. 30. Гимн («Наследники Белой горы»). Для смешанного хора и оркестра. Текст В. Галека. 1872.
Ор. 69. Свадебные рубашки («Невеста призрака»). Баллада для солистов, смешанного хора и оркестра. Текст К. Эрбена. 1884.
Ор. 71. Святая Людмила. Оратория для солистов, хора и оркестра. Текст Я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51