Ее лоб был влажен. Затем она вошла в гостиную.
– Горхэм сказал мне, что…
Дыхание внезапно оборвалось в ее горле. Зинка Брэзелл, грациозно свернувшаяся клубочком в одном из больших кресел, начала умышленно лениво выпрямляться и вытянулась во весь рост с обезоруживающей, детской улыбкой на лице.
– Я опять пришла сюда, – произнесла она своим нежным голосом, воспоминание о котором по целым дням жгло сердце Эльзы. – Я чувствовала себя такой одинокой и пришла повидать вас. Я вам не мешаю?
– Конечно, нет, Зинка! – сказала Эльза; ее голос прозвучал странно глухо.
Она опять посмотрела на Бэлиса и поняла, что он, должно быть, только что приехал. Он еще не снял своего легкого пальто. Она не решалась взглянуть ему в лицо.
– Ты ужинал в Гэрли, Бэлис? – спросила она.
Но она не могла ждать его ответа. Все тело ее было охвачено нервной дрожью, глаза застилал густой туман. Почти бегом она направилась в кухню. Закрыв за собой дверь, она остановилась посредине кухни, сжимая кулаками виски и страшным напряжением воли пытаясь побороть овладевшее ею волнение. Бэлис прошел за ней через столовую. Она обернулась, когда он распахнул дверь.
– Что с тобой? – спросил он, закрывая за собой дверь и подходя к Эльзе.
Его пальцы больно сжали ей плечи.
– Что с тобой? Ты побелела, как бумага.
– Ничего… ничего, – услышала она неясный шепот, вырывавшийся из ее уст, которые, казалось, уже не принадлежали ей. – Я… я думаю, что я… немного устала.
Не глядя на него, она чувствовала на себе его пристальный, настойчивый взгляд.
– Брось это! – повелительно сказал он в конце концов. – Ты держишь себя, как дурочка: мне ведь ясно, в чем дело. Я вернулся меньше, чем десять минут назад, и, входя, нашел ее сидящей на крыльце. Нэт со вчерашнего дня ушел в Сендауэр – пьянствовать. Она боится встретиться с ним, когда он вернется.
– Я… ничего. Мне все равно, – запротестовала она. Его пальцы сильнее сдавили ее плечи.
– А мне не все равно! Ты должна выслушать меня! Она хочет здесь ночевать. Я сказал ей, что она не должна здесь оставаться и не должна приходить сюда. Она отправится ночевать к Фанни Ипсмиллер. Я провожу ее до пастбища Брэзелла, а оттуда она может пройти одна. Ты слышишь меня?
– Да… да, я слышу. Все это не имеет никакого значения.
Не говоря больше ни слова, он отошел от нее, открыл дверь и вышел в столовую. Через секунду она услышала, как он из передней звал Зинку. Раздался ее послушный, низко модулирующий голос. Затем открылась входная дверь и захлопнулась. Эльза упала на стул.
Она не знала, сколько времени так просидела на стуле в ожидании. Поднявшись наконец и войдя в гостиную, она почувствовала во всем теле невыразимую слабость и тяжело опустилась на кушетку.
Упрек во взоре Бэлиса наказал ее за то, что она усомнилась в нем. В его взоре был вызов, а она встретила его с глупой слабостью. Она – такая сильная всего за час перед тем, она – вобравшая в себя всю мощь земли, когда шла через поля, она – уверенно взявшая в свои руки управление своей жизнью!
Сколько времени прошло с тех пор, как они ушли? Она искала глазами часы, стоявшие над камином. Бэлис Кэрью, идущий среди белесого колдовства Балки с Зинкой, которая должна была остаться темным и вместе с тем ярким воспоминанием в глубоких тайниках его души! Она сойдет с ума, если будет продолжать думать о них и мысленно следовать за ними.
Эльза быстро вскочила с кушетки, сняла с вешалки в передней свою жакетку и быстро вышла на открытый воздух. Ее охватило какое-то дикое безумие, заставившее стремглав выбежать из дома, изо всех сил пуститься к большой дороге и дальше, дальше, вниз, в Балку, бежать так, что до боли захватывало дух. Ее несло, как на крыльях, неистовое возбуждение, какого она никогда до сих пор не испытывала.
Это не было ни радостью, ни боязнью, ни страхом, ни надеждой. Она чувствовала себя как будто освободившейся от оков неуклюжей одежды. Она была сильна, легка и свободна, как обнаженный атлет, бегущий под холодным потоком звездного света. Она не думала больше о Зинке, она думала только о Бэлисе. Она сейчас должна догнать его – сейчас! Вот тускло, маслянисто уже блестит речка, проглядывая по временам из-под белой завесы туманных испарений. Она должна найти Бэлиса, она должна сказать ему – сказать ему теперь…
Одинокий выстрел прорезал ночной воздух и встряхнул нависшую паутину тумана. Страшным грохотом отдался он в ее теле и едва не отнял разума.
Она сразу остановилась, но ноги ее, казалось, продолжали бежать вперед, отбивая немые удары по жесткой земле. Она вспомнила… Она вспомнила Нэта Брэзелла, стоявшего перед ней на дороге с ружьем в руке. «Держите своего красивого мужа дома, понимаете?».
– Бэлис! Бэлис!
Она громко кричала, без конца повторяя его имя. Густое облако нависло над ее сознанием. Она старалась бороться с этим, шире раскрывала глаза, спотыкалась, снова бежала вперед.
– Бэлис! Бэлис!
Темная фигура обрисовалась впереди, выйдя из тени карликовых дубов у поворота дороги. Она, казалось, колебалась, расплывалась, как пятно в бледном блеске звезд.
– Бэй!
Его имя пронзительно резким звуком отдалось в окутывавшем ее тяжелом безмолвии…
Она поняла, что впервые в жизни лишилась сознания. Но теперь было так приятно на краю дороги в освещенной светом Балке лежать без движения на руках Бэлиса, растиравшего ей виски и что-то говорившего тихим-тихим голосом.
Она немного повернулась, чтобы близко заглянуть ему в лицо.
– Что, лучше немного, маленький враг? – спросил он.
Ей не хотелось говорить. Ей хотелось трогать его, впитывать его близость, убеждаться, что это действительно он. Проведя рукой вдоль его шеи и дальше вниз за воротник, она чуть снова не лишилась чувств и отчаянно ухватилась за него.
– Ты не ранен, Бэй?
– Ни одной царапины. Но не говори пока. Полежи спокойно одну минуту.
Она откинулась назад в его руках.
– Что произошло? – спросила она его.
Он склонил к ней голову, касаясь щекой ее волос.
– Пьяный дурак Нэт! – сказал он. – Я возвращался домой мимо его пастбища. Зинка ушла к Фанни. Он вышел на дорогу передо мной с ружьем в руках. Мы крупно поговорили. Когда я отказался сказать ему, где Зинка, он поднял ружье. Оно выстрелило прежде, чем я успел его отнять у него. Потом я отнял его и бросил в болото.
– Где… где он теперь?
– Валяется там в канаве. Немного погодя он придет в себя, отправится домой и проспится.
Вся дрожа, Эльза высвободилась из объятий Бэлиса.
– Этот выстрел, Бэй, – я буду слышать его всю мою жизнь, – произнесла она.
Он снова прижал ее к себе, обняв обеими руками, и она сидела неподвижно, глядя на восток, где туман поднялся и открыл серебристо-серое море осоки. Ей казалось, что оттуда доносятся тонкие таинственные звуки, еле слышные, похожие на отдаленный странный треск.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
– Горхэм сказал мне, что…
Дыхание внезапно оборвалось в ее горле. Зинка Брэзелл, грациозно свернувшаяся клубочком в одном из больших кресел, начала умышленно лениво выпрямляться и вытянулась во весь рост с обезоруживающей, детской улыбкой на лице.
– Я опять пришла сюда, – произнесла она своим нежным голосом, воспоминание о котором по целым дням жгло сердце Эльзы. – Я чувствовала себя такой одинокой и пришла повидать вас. Я вам не мешаю?
– Конечно, нет, Зинка! – сказала Эльза; ее голос прозвучал странно глухо.
Она опять посмотрела на Бэлиса и поняла, что он, должно быть, только что приехал. Он еще не снял своего легкого пальто. Она не решалась взглянуть ему в лицо.
– Ты ужинал в Гэрли, Бэлис? – спросила она.
Но она не могла ждать его ответа. Все тело ее было охвачено нервной дрожью, глаза застилал густой туман. Почти бегом она направилась в кухню. Закрыв за собой дверь, она остановилась посредине кухни, сжимая кулаками виски и страшным напряжением воли пытаясь побороть овладевшее ею волнение. Бэлис прошел за ней через столовую. Она обернулась, когда он распахнул дверь.
– Что с тобой? – спросил он, закрывая за собой дверь и подходя к Эльзе.
Его пальцы больно сжали ей плечи.
– Что с тобой? Ты побелела, как бумага.
– Ничего… ничего, – услышала она неясный шепот, вырывавшийся из ее уст, которые, казалось, уже не принадлежали ей. – Я… я думаю, что я… немного устала.
Не глядя на него, она чувствовала на себе его пристальный, настойчивый взгляд.
– Брось это! – повелительно сказал он в конце концов. – Ты держишь себя, как дурочка: мне ведь ясно, в чем дело. Я вернулся меньше, чем десять минут назад, и, входя, нашел ее сидящей на крыльце. Нэт со вчерашнего дня ушел в Сендауэр – пьянствовать. Она боится встретиться с ним, когда он вернется.
– Я… ничего. Мне все равно, – запротестовала она. Его пальцы сильнее сдавили ее плечи.
– А мне не все равно! Ты должна выслушать меня! Она хочет здесь ночевать. Я сказал ей, что она не должна здесь оставаться и не должна приходить сюда. Она отправится ночевать к Фанни Ипсмиллер. Я провожу ее до пастбища Брэзелла, а оттуда она может пройти одна. Ты слышишь меня?
– Да… да, я слышу. Все это не имеет никакого значения.
Не говоря больше ни слова, он отошел от нее, открыл дверь и вышел в столовую. Через секунду она услышала, как он из передней звал Зинку. Раздался ее послушный, низко модулирующий голос. Затем открылась входная дверь и захлопнулась. Эльза упала на стул.
Она не знала, сколько времени так просидела на стуле в ожидании. Поднявшись наконец и войдя в гостиную, она почувствовала во всем теле невыразимую слабость и тяжело опустилась на кушетку.
Упрек во взоре Бэлиса наказал ее за то, что она усомнилась в нем. В его взоре был вызов, а она встретила его с глупой слабостью. Она – такая сильная всего за час перед тем, она – вобравшая в себя всю мощь земли, когда шла через поля, она – уверенно взявшая в свои руки управление своей жизнью!
Сколько времени прошло с тех пор, как они ушли? Она искала глазами часы, стоявшие над камином. Бэлис Кэрью, идущий среди белесого колдовства Балки с Зинкой, которая должна была остаться темным и вместе с тем ярким воспоминанием в глубоких тайниках его души! Она сойдет с ума, если будет продолжать думать о них и мысленно следовать за ними.
Эльза быстро вскочила с кушетки, сняла с вешалки в передней свою жакетку и быстро вышла на открытый воздух. Ее охватило какое-то дикое безумие, заставившее стремглав выбежать из дома, изо всех сил пуститься к большой дороге и дальше, дальше, вниз, в Балку, бежать так, что до боли захватывало дух. Ее несло, как на крыльях, неистовое возбуждение, какого она никогда до сих пор не испытывала.
Это не было ни радостью, ни боязнью, ни страхом, ни надеждой. Она чувствовала себя как будто освободившейся от оков неуклюжей одежды. Она была сильна, легка и свободна, как обнаженный атлет, бегущий под холодным потоком звездного света. Она не думала больше о Зинке, она думала только о Бэлисе. Она сейчас должна догнать его – сейчас! Вот тускло, маслянисто уже блестит речка, проглядывая по временам из-под белой завесы туманных испарений. Она должна найти Бэлиса, она должна сказать ему – сказать ему теперь…
Одинокий выстрел прорезал ночной воздух и встряхнул нависшую паутину тумана. Страшным грохотом отдался он в ее теле и едва не отнял разума.
Она сразу остановилась, но ноги ее, казалось, продолжали бежать вперед, отбивая немые удары по жесткой земле. Она вспомнила… Она вспомнила Нэта Брэзелла, стоявшего перед ней на дороге с ружьем в руке. «Держите своего красивого мужа дома, понимаете?».
– Бэлис! Бэлис!
Она громко кричала, без конца повторяя его имя. Густое облако нависло над ее сознанием. Она старалась бороться с этим, шире раскрывала глаза, спотыкалась, снова бежала вперед.
– Бэлис! Бэлис!
Темная фигура обрисовалась впереди, выйдя из тени карликовых дубов у поворота дороги. Она, казалось, колебалась, расплывалась, как пятно в бледном блеске звезд.
– Бэй!
Его имя пронзительно резким звуком отдалось в окутывавшем ее тяжелом безмолвии…
Она поняла, что впервые в жизни лишилась сознания. Но теперь было так приятно на краю дороги в освещенной светом Балке лежать без движения на руках Бэлиса, растиравшего ей виски и что-то говорившего тихим-тихим голосом.
Она немного повернулась, чтобы близко заглянуть ему в лицо.
– Что, лучше немного, маленький враг? – спросил он.
Ей не хотелось говорить. Ей хотелось трогать его, впитывать его близость, убеждаться, что это действительно он. Проведя рукой вдоль его шеи и дальше вниз за воротник, она чуть снова не лишилась чувств и отчаянно ухватилась за него.
– Ты не ранен, Бэй?
– Ни одной царапины. Но не говори пока. Полежи спокойно одну минуту.
Она откинулась назад в его руках.
– Что произошло? – спросила она его.
Он склонил к ней голову, касаясь щекой ее волос.
– Пьяный дурак Нэт! – сказал он. – Я возвращался домой мимо его пастбища. Зинка ушла к Фанни. Он вышел на дорогу передо мной с ружьем в руках. Мы крупно поговорили. Когда я отказался сказать ему, где Зинка, он поднял ружье. Оно выстрелило прежде, чем я успел его отнять у него. Потом я отнял его и бросил в болото.
– Где… где он теперь?
– Валяется там в канаве. Немного погодя он придет в себя, отправится домой и проспится.
Вся дрожа, Эльза высвободилась из объятий Бэлиса.
– Этот выстрел, Бэй, – я буду слышать его всю мою жизнь, – произнесла она.
Он снова прижал ее к себе, обняв обеими руками, и она сидела неподвижно, глядя на восток, где туман поднялся и открыл серебристо-серое море осоки. Ей казалось, что оттуда доносятся тонкие таинственные звуки, еле слышные, похожие на отдаленный странный треск.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63