– Прошу тебя, Питер, верь мне. Если ты меня любишь, ты должен сейчас поверить тому, что я говорю.
В эту минуту мне вспомнилась прогулка по Эльбе, глухонемой Миша, вечер в доме Наташи, песня «Темно-вишневая шаль», и я подумал, что с моей стороны просто неслыханная наглость, просто чистой воды эгоцентризм вообще наседать на Шерли, устраивать за ней слежку и изображать из себя снедаемого ревностью возлюбленного без страха и упрека.
Поэтому я ответил:
– Я верю тебе. – Что опять-таки было ложью. И я подумал: может, скажи я, что я ее люблю, это тоже было бы уже ложью?
Потом я ушел, оставив ее одну в жутковатом, темном и холодном павильоне, так как она сказала, что ей надо несколько минут побыть одной, чтобы успокоиться и привести в порядок лицо.
На улице валил снег, впервые в том году. Я шел сквозь метель, а внутри у меня все словно оцепенело. Шауберг вкатил мне мышьяк, чтобы как-то подбодрить. Может, это из-за мышьяка.
А может, уже и мозг мой разъеден инъекциями, как и тело, покрывающееся сыпью? Может, все, что со мной случилось, произошло с человеком, уже утратившим разум, а потому как бы и не имело места или же произошло совсем не так, как мне виделось, и родилось лишь в больном мозгу?
К примеру, что Шерли мне изменяла, что она постоянно встречалась с одним и тем же мужчиной; может, и слежка, которую я устроил, и даже только что произошедший у нас с ней разговор всего лишь плод моего воспаленного воображения?
Может, я вообще давно умер и просто не заметил собственной смерти, а может, я еще жив, но лежу в больнице, и сумбурные и страшные события, которые я принимаю за подлинные, происходящие в реальной жизни, на самом деле тоже лишь игра больной фантазии? Может…
Ииииии!
Я отскочил в сторону.
Рядом со мной на мокром снегу резко затормозила, взвизгнув шинами, маленькая красная спортивная машина «ягуар». 3а рулем сидел молодой красавчик Хенесси.
– Подбросить вас к павильону? – Он улыбался во весь рот, показывая два ряда белоснежных зубов.
– Не надо, спасибо, я люблю ходить пешком.
– О'кей!
Он нажал на газ, и маленькая красная машина сорвалась с места, а я машинально прочел номер.
НН-НС 111.
Такой номер легко запомнить.
В уборной я достал из тайничка черную сумку и отхлебнул прямо из бутылки довольно много, а потом еще и еще, так как боялся, что в голове опять зароятся мысли, от которых я только что едва избавился.
– Мистер Джордан, мы вас ждем, – сказал голос из динамика.
Так что я поскорее прополоскал рот «вадемекумом», пошел в павильон 3, явился на съемочную площадку и стал играть очередной эпизод моей роли – но тут все мысли вернулись, все, несмотря на виски.
Я играл очередной эпизод моей роли?
Где? Может, во сне? А может, лишь в собственном неуемном воображении, а то и вовсе после смерти, а не в реальной жизни? А что такое реальность? И что нереальность? Что такое смерть? И что – жизнь? Есть ли между ними очень уж большие различия?
Каждый ли замечает переход от жизни к смерти? Или только некоторые? Много их? Или мало? Может быть, все, кто сейчас находится в павильоне, на самом деле мертвы. А может, мышьяк вовсе не пошел мне на пользу. Может, все дело в том, что идет снег. Голова раскалывалась.
На следующее утро мне нужно было являться на съемки только в 11 часов, поэтому я еще был в гостиной, когда рассыльный принес почту. И Джоан поспешно схватила ее. Для нее было два письма. Одно она тут же вскрыла.
– Это из банка. Экспресс-почтой. Сто пятьдесят тысяч они уже сняли со счета. Правда, мило с их стороны, что они так быстро поставили нас в известность?
– Да, – кратко отреагировал я.
– Собственно, они должны были бы адресоваться к тебе. Но бухгалтерия, очевидно, еще не знает, что ты – новый владелец счета.
– А второе письмо?
– Ах, всего лишь приглашение на выставку мод, – небрежно бросила Джоан, кладя выписку из счета на стол, и ушла со вторым письмом в свою спальню.
Это было не приглашение на выставку мод.
Я успел прочитать штамп на голубом конверте. Письмо было официальное, и штамп гласил: City of Los Angeles. Police Headquarters. Criminal Investigation Department.
16
Итак, я сидел и ждал.
Сидел за столом, за которым мы с ней завтракали, и ждал: должна же Джоан когда-нибудь выйти из спальни, и если она не заговорит, заговорю я. Она придумала и впрямь весьма изощренный способ мести, но и я что-то мог сделать – хотя бы для того, чтобы эти муки не длились вечно. В общем, если она выйдет из спальни и ничего не скажет, я заговорю. «Это письмо – из американской полиции. Что в нем написано? Я желаю знать. Покажи мне письмо!» Я сумею ее спровоцировать. Я заставлю ее заговорить. И она потеряет самообладание, этого я сумею добиться. Тогда я наконец узнаю, что ей известно. В общем, я сидел и ждал.
Прошло полчаса, она не появилась, и я пошел к ней в спальню.
– Джоан?
– Я здесь, милый! – радостно откликнулась она из ванной комнаты.
Оказалось, она принимала пенную ванну.
– Я тебя ждал.
– Но ведь я сказала, что хочу принять ванну. Разве ты не слышал?
– Нет.
– Как глупо получилось. Извини. Хочешь мне еще что-то сказать?
В ванной комнате было жарко и душно. Я смотрел на Джоан. Она – на меня. Она улыбалась. Без макияжа она казалась намного моложе. Зачем она его делала? И чему сейчас улыбалась?
– Где второе письмо? – сказал я.
– Какое «второе письмо»?
– Которое ты взяла с собой, выходя из гостиной.
– Ты имеешь в виду приглашение? – Она высунула из пены ногу.
– Это было не приглашение. Где письмо? Хочу его посмотреть!
– Любимый, ты что, с ума сошел? – Она посмотрела на меня в испуге. – Разумеется, это было приглашение! На выставку мод у Лирса.
– Ах так, у Лирса? Выставка мод, да?
– Да, Господи, да! Да что с тобой?
– Лирс шлет тебе приглашение в Германию, да? Чтобы ты посетила их выставку в США?
– Но ведь они не знают, что я в Германии. Они посылают приглашение в Пасифик-Пэлисэйдс. А оттуда вся почта автоматически пересылается мне сюда, ты же знаешь!
– Где это приглашение?
– На моем туалетном столике. Послушай, Питер, если бы ты сейчас видел свое лицо…
Стремглав бросился я в ее спальню. На туалетном столике лежал конверт с пригласительным билетом: ГВЕНДОЛИН И РОБЕРТ ЛИРС ИМЕЮТ ЧЕСТЬ ПРИГЛАСИТЬ МИССИС ПИТЕР ДЖОРДАН НА ПОКАЗ НАШЕЙ ВЕСЕННЕЙ КОЛЛЕКЦИИ…
В самом деле, это было приглашение. Конверт был голубой, как и тот, который я видел. На нем стоял адрес салона мод. Я выдвинул все ящики туалетного столика. Порылся в корзинке для бумаг, в ящиках бельевого шкафа, в пепельницах и в углах комнаты. Не может быть, чтобы я ошибся. Я не мог ошибиться. Я был уверен, что своими глазами прочел: City of Los Angeles. Police Headquarters. Criminal Investigation Department.
Приглашение на выставку мод Джоан наверняка получила раньше. А письмо из полиции спрятала. Но где? Где? Я выбросил ее платья из шкафа, перерыл все белье в ящиках, открыл ее сумочки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169
В эту минуту мне вспомнилась прогулка по Эльбе, глухонемой Миша, вечер в доме Наташи, песня «Темно-вишневая шаль», и я подумал, что с моей стороны просто неслыханная наглость, просто чистой воды эгоцентризм вообще наседать на Шерли, устраивать за ней слежку и изображать из себя снедаемого ревностью возлюбленного без страха и упрека.
Поэтому я ответил:
– Я верю тебе. – Что опять-таки было ложью. И я подумал: может, скажи я, что я ее люблю, это тоже было бы уже ложью?
Потом я ушел, оставив ее одну в жутковатом, темном и холодном павильоне, так как она сказала, что ей надо несколько минут побыть одной, чтобы успокоиться и привести в порядок лицо.
На улице валил снег, впервые в том году. Я шел сквозь метель, а внутри у меня все словно оцепенело. Шауберг вкатил мне мышьяк, чтобы как-то подбодрить. Может, это из-за мышьяка.
А может, уже и мозг мой разъеден инъекциями, как и тело, покрывающееся сыпью? Может, все, что со мной случилось, произошло с человеком, уже утратившим разум, а потому как бы и не имело места или же произошло совсем не так, как мне виделось, и родилось лишь в больном мозгу?
К примеру, что Шерли мне изменяла, что она постоянно встречалась с одним и тем же мужчиной; может, и слежка, которую я устроил, и даже только что произошедший у нас с ней разговор всего лишь плод моего воспаленного воображения?
Может, я вообще давно умер и просто не заметил собственной смерти, а может, я еще жив, но лежу в больнице, и сумбурные и страшные события, которые я принимаю за подлинные, происходящие в реальной жизни, на самом деле тоже лишь игра больной фантазии? Может…
Ииииии!
Я отскочил в сторону.
Рядом со мной на мокром снегу резко затормозила, взвизгнув шинами, маленькая красная спортивная машина «ягуар». 3а рулем сидел молодой красавчик Хенесси.
– Подбросить вас к павильону? – Он улыбался во весь рот, показывая два ряда белоснежных зубов.
– Не надо, спасибо, я люблю ходить пешком.
– О'кей!
Он нажал на газ, и маленькая красная машина сорвалась с места, а я машинально прочел номер.
НН-НС 111.
Такой номер легко запомнить.
В уборной я достал из тайничка черную сумку и отхлебнул прямо из бутылки довольно много, а потом еще и еще, так как боялся, что в голове опять зароятся мысли, от которых я только что едва избавился.
– Мистер Джордан, мы вас ждем, – сказал голос из динамика.
Так что я поскорее прополоскал рот «вадемекумом», пошел в павильон 3, явился на съемочную площадку и стал играть очередной эпизод моей роли – но тут все мысли вернулись, все, несмотря на виски.
Я играл очередной эпизод моей роли?
Где? Может, во сне? А может, лишь в собственном неуемном воображении, а то и вовсе после смерти, а не в реальной жизни? А что такое реальность? И что нереальность? Что такое смерть? И что – жизнь? Есть ли между ними очень уж большие различия?
Каждый ли замечает переход от жизни к смерти? Или только некоторые? Много их? Или мало? Может быть, все, кто сейчас находится в павильоне, на самом деле мертвы. А может, мышьяк вовсе не пошел мне на пользу. Может, все дело в том, что идет снег. Голова раскалывалась.
На следующее утро мне нужно было являться на съемки только в 11 часов, поэтому я еще был в гостиной, когда рассыльный принес почту. И Джоан поспешно схватила ее. Для нее было два письма. Одно она тут же вскрыла.
– Это из банка. Экспресс-почтой. Сто пятьдесят тысяч они уже сняли со счета. Правда, мило с их стороны, что они так быстро поставили нас в известность?
– Да, – кратко отреагировал я.
– Собственно, они должны были бы адресоваться к тебе. Но бухгалтерия, очевидно, еще не знает, что ты – новый владелец счета.
– А второе письмо?
– Ах, всего лишь приглашение на выставку мод, – небрежно бросила Джоан, кладя выписку из счета на стол, и ушла со вторым письмом в свою спальню.
Это было не приглашение на выставку мод.
Я успел прочитать штамп на голубом конверте. Письмо было официальное, и штамп гласил: City of Los Angeles. Police Headquarters. Criminal Investigation Department.
16
Итак, я сидел и ждал.
Сидел за столом, за которым мы с ней завтракали, и ждал: должна же Джоан когда-нибудь выйти из спальни, и если она не заговорит, заговорю я. Она придумала и впрямь весьма изощренный способ мести, но и я что-то мог сделать – хотя бы для того, чтобы эти муки не длились вечно. В общем, если она выйдет из спальни и ничего не скажет, я заговорю. «Это письмо – из американской полиции. Что в нем написано? Я желаю знать. Покажи мне письмо!» Я сумею ее спровоцировать. Я заставлю ее заговорить. И она потеряет самообладание, этого я сумею добиться. Тогда я наконец узнаю, что ей известно. В общем, я сидел и ждал.
Прошло полчаса, она не появилась, и я пошел к ней в спальню.
– Джоан?
– Я здесь, милый! – радостно откликнулась она из ванной комнаты.
Оказалось, она принимала пенную ванну.
– Я тебя ждал.
– Но ведь я сказала, что хочу принять ванну. Разве ты не слышал?
– Нет.
– Как глупо получилось. Извини. Хочешь мне еще что-то сказать?
В ванной комнате было жарко и душно. Я смотрел на Джоан. Она – на меня. Она улыбалась. Без макияжа она казалась намного моложе. Зачем она его делала? И чему сейчас улыбалась?
– Где второе письмо? – сказал я.
– Какое «второе письмо»?
– Которое ты взяла с собой, выходя из гостиной.
– Ты имеешь в виду приглашение? – Она высунула из пены ногу.
– Это было не приглашение. Где письмо? Хочу его посмотреть!
– Любимый, ты что, с ума сошел? – Она посмотрела на меня в испуге. – Разумеется, это было приглашение! На выставку мод у Лирса.
– Ах так, у Лирса? Выставка мод, да?
– Да, Господи, да! Да что с тобой?
– Лирс шлет тебе приглашение в Германию, да? Чтобы ты посетила их выставку в США?
– Но ведь они не знают, что я в Германии. Они посылают приглашение в Пасифик-Пэлисэйдс. А оттуда вся почта автоматически пересылается мне сюда, ты же знаешь!
– Где это приглашение?
– На моем туалетном столике. Послушай, Питер, если бы ты сейчас видел свое лицо…
Стремглав бросился я в ее спальню. На туалетном столике лежал конверт с пригласительным билетом: ГВЕНДОЛИН И РОБЕРТ ЛИРС ИМЕЮТ ЧЕСТЬ ПРИГЛАСИТЬ МИССИС ПИТЕР ДЖОРДАН НА ПОКАЗ НАШЕЙ ВЕСЕННЕЙ КОЛЛЕКЦИИ…
В самом деле, это было приглашение. Конверт был голубой, как и тот, который я видел. На нем стоял адрес салона мод. Я выдвинул все ящики туалетного столика. Порылся в корзинке для бумаг, в ящиках бельевого шкафа, в пепельницах и в углах комнаты. Не может быть, чтобы я ошибся. Я не мог ошибиться. Я был уверен, что своими глазами прочел: City of Los Angeles. Police Headquarters. Criminal Investigation Department.
Приглашение на выставку мод Джоан наверняка получила раньше. А письмо из полиции спрятала. Но где? Где? Я выбросил ее платья из шкафа, перерыл все белье в ящиках, открыл ее сумочки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169