Упражнение на расфокусировку, следовательно... Сидеть нужно будет долго и терпеливо, по возможности неподвижно, и самое главное - без мыслей. А то она в таком разобранном состоянии, которого он (индеец то есть) еще и не видывал!
В полудреме Янка с трудом приподнялась в постели и попыталась устроиться в точности так, как показывал этот призрачный пришелец. Но сидеть было неудобно и маятно, через несколько секунд затекла шея, за нею заныла спина, и Яна в изнеможении плюхнулась обратно на подушку. "Дон Хуан" неодобрительно покачал головой и бросил что-то отрывистое. Яна успела лишь ухватить короткий обрывок мысли, да и то не с начала: "...два главных врага Воина - чувство собственной жалости и чувство собственной важности". Как будто бы это они сейчас делают ее слабой, что-то в этом роде...
Заслышав его обвинение, Янка отчего-то возмутилась и то ли мысленно, то ли вслух заявила, чтоб ей дали поспать и вообще оставили в покое! Ну не в состоянии она сейчас, неужели не видно?.. Да и какой с нее Воин! Курям на смех, приговаривала в детстве бабушка. "Отставной козы барабанщик" - а это уже из дедушкиного репертуара, его любимая байка...
Наутро голова была чугунная - чего и следовало ожидать! - а глаза если и раскрывались, то с большим скрипом и не до конца. Ко всему прочему чесались бесчеловечно, будто в них насыпали полные пригоршни песка. Помимо этих маленьких прелестей, день начался с неудачи: Янка умудрилась посеять в ванной контактную линзу и минут десять ползала на карачках, прощупывая каждый миллиметр пола. Без линз поездка в лицей накрывалась медным тазиком: ни по какому, пускай даже самому магическому раскладу она не выйдет на улицу в очках!..
Линза каким-то необъяснимым чудом все же нашлась. У Яны осталось сильное подозрение, что над ней попросту сжалились: на десятой минуте вспомнила про Михаила и изо всех оставшихся сил взмолилась, чтоб хоть как-то помогли, подсказали... Буквально через несколько секунд глаза наткнулись на что-то мелкое и скукоженное возле умывальника: вот это повезло! А то бы еще полдня так искала, протирая колени - прозрачное гибкое стеклышко на коричневатом пестром линолеуме, иголка в стогу сена...
На первую пару Янка опаздывала уже безнадежно, и тут позвонила Галя. Причем не на мобильник, а на домашний - это, по всей вероятности, означало, что звонок официальный: обиделась после вчерашнего панического бегства с "Лакомки". Она на подобные вещи всегда обижается.
Яна как в воду смотрела: Галина была "по делу". Предельно сухим тоном поставила в известность, что Оксана сегодня заболела, так что в лицей можно не приходить. Вообще.
"Ишь ты, Оксана вчера нас стращала, а сама вон как!.. - невпопад подумала Янка. - Все-таки не зря говорят про позитивное мышление - а то чего боишься, то с тобой потом и случается..." Развивать свои здравые мысли перед Галей, естественно, не стала - не в таком подруженция сейчас настроении! Только примирительно спросила:
- А биология тогда как?
- Усё у порядку, с Молекулой мы договорились! - с уморительной гордостью перебила Галька и многозначительно кашлянула, как бы говоря: что бы вы все да без меня!.. Наверное, ждала восхищения и горячей благодарности с аплодисментами, но у Яны для этого слишком раскалывалась голова. Как следствие, Галина распрощалась весьма прохладно - вот ведь Наполеонша, не оказали ей должных почестей!..
"Молекулой" испокон веков прозвали биологичку Ирину Алексеевну, кокетливую и миниатюрную, как фигуристка. Макарова со своей свитой после каждой биологии подробно смаковали "молекулярную" прическу и новый прикид - больше нечем людям заняться, дурью маются...
Есть, правда, у них в лицее прозвище еще покруче - старый физик Колобок. No comments, комментарии излишни! Он еще и маленький, где-то с Яну ростом. (Все-таки для мужчины невысокий рост - это почти катастрофа, зато для женщины - так себе, легкое неудобство.) В их десятом "А" физик прославился тем, что в первый же день на замене обозвал Катьку Макарову "МакАрчиха" - та слишком часто (и без повода) раскрывала рот. На возмущенный Катюшин визг, который, без сомненья, было слышно даже на лицейском дворе, Колобок добродушным тоном пояснил, что так было заведено в старину по украинским селам: ПузырчИха, МельничИха, МакАрчиха...
Должно быть, проницательный Анатолий Иванович с лёту распознал Катькин скандальный характер - уж такой не замаскируешь никаким модным прикидом да авангардным макияжем, невооруженным глазом видно... С тех пор эта "Макарчиха" закрепилась за Катериной намертво - все-таки есть на свете справедливость! А то уже каждому второму в классе успела кровь попортить: взять хотя бы ни в чем не повинного Каплю, или Дениса Кузьменко, которого Катька обзывает Мамаем за его восточный разрез глаз.
Самым неожиданным образом на горизонте замаячил свободный день, но Янка ему нисколько не обрадовалась. Наоборот, скисла и принялась про себя возбухать: ну вот, только-только настроилась на трудовой день и с огромным трудом нашла эту несчастную линзу, а тут опять всё переиграли!.. Чтобы добить уже полностью, на улице припустился однообразный мелкий дождь - из таких, что на целый день. Если сидеть дома безвылазно, то вообще волком завоешь!
Пока что этот вторник рисовался самым сумрачным и беспросветным за всю Янину жизнь. Впрочем, ничего особо драматического не происходило, дома все было до подозрительности тихо и спокойно (опять затишье перед бурей!). Но тогда откуда взялась эта беспричинная тоска и чугунная тяжесть в груди - еще со вчерашнего вечера или уже сегодняшняя, свежего разлива?..
Янка промаялась до полудня, бродила без цели по квартире, вяло отмахиваясь от тревожных отцовских расспросов и энергичных Гаврюхиных приставаний. (Кто-кто, а Гаврила этой ночью выспался на пять с плюсом...) Ярик с утра слинял по каким-то своим неотложным делам - может быть, дисциплинированно поехал в универ, а может, забил стрелку с Еленой, ему и дождь не помеха!
Помыкавшись туда-сюда и растеряв от уныния всякую гордость, Янка пристроилась в гостиной рядом с мамой перед новым плазменным телевизором. Матушка увлеченно следила за перипетиями незнакомой Янке мыльной оперы со смуглыми черноглазыми красавцами-актерами, похожими друг на друга как две капли воды. Даже имена этих жгучих брюнетов звучали вариациями на одну и ту же тему: Анджело, Антонио, Микаэло... "Все равны, как на подбор, с ними дядька Черномор!" - кисло пошутила она про себя. То ли перевод был не самый удачный, то ли сюжет не блистал новизной и хотя бы минимальной оригинальностью, но больше десяти минут Яна не выдержала, поплелась обратно на кухню.
Мама досмотрела свой сериал, надраила до блеска плиту на кухне. А там, видно, забеспокоилась от Янкиной мрачной байроновской физиономии, в виде исключения смягчилась и упорно пыталась запихнуть в нее дежурную порцию супа со словами:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
В полудреме Янка с трудом приподнялась в постели и попыталась устроиться в точности так, как показывал этот призрачный пришелец. Но сидеть было неудобно и маятно, через несколько секунд затекла шея, за нею заныла спина, и Яна в изнеможении плюхнулась обратно на подушку. "Дон Хуан" неодобрительно покачал головой и бросил что-то отрывистое. Яна успела лишь ухватить короткий обрывок мысли, да и то не с начала: "...два главных врага Воина - чувство собственной жалости и чувство собственной важности". Как будто бы это они сейчас делают ее слабой, что-то в этом роде...
Заслышав его обвинение, Янка отчего-то возмутилась и то ли мысленно, то ли вслух заявила, чтоб ей дали поспать и вообще оставили в покое! Ну не в состоянии она сейчас, неужели не видно?.. Да и какой с нее Воин! Курям на смех, приговаривала в детстве бабушка. "Отставной козы барабанщик" - а это уже из дедушкиного репертуара, его любимая байка...
Наутро голова была чугунная - чего и следовало ожидать! - а глаза если и раскрывались, то с большим скрипом и не до конца. Ко всему прочему чесались бесчеловечно, будто в них насыпали полные пригоршни песка. Помимо этих маленьких прелестей, день начался с неудачи: Янка умудрилась посеять в ванной контактную линзу и минут десять ползала на карачках, прощупывая каждый миллиметр пола. Без линз поездка в лицей накрывалась медным тазиком: ни по какому, пускай даже самому магическому раскладу она не выйдет на улицу в очках!..
Линза каким-то необъяснимым чудом все же нашлась. У Яны осталось сильное подозрение, что над ней попросту сжалились: на десятой минуте вспомнила про Михаила и изо всех оставшихся сил взмолилась, чтоб хоть как-то помогли, подсказали... Буквально через несколько секунд глаза наткнулись на что-то мелкое и скукоженное возле умывальника: вот это повезло! А то бы еще полдня так искала, протирая колени - прозрачное гибкое стеклышко на коричневатом пестром линолеуме, иголка в стогу сена...
На первую пару Янка опаздывала уже безнадежно, и тут позвонила Галя. Причем не на мобильник, а на домашний - это, по всей вероятности, означало, что звонок официальный: обиделась после вчерашнего панического бегства с "Лакомки". Она на подобные вещи всегда обижается.
Яна как в воду смотрела: Галина была "по делу". Предельно сухим тоном поставила в известность, что Оксана сегодня заболела, так что в лицей можно не приходить. Вообще.
"Ишь ты, Оксана вчера нас стращала, а сама вон как!.. - невпопад подумала Янка. - Все-таки не зря говорят про позитивное мышление - а то чего боишься, то с тобой потом и случается..." Развивать свои здравые мысли перед Галей, естественно, не стала - не в таком подруженция сейчас настроении! Только примирительно спросила:
- А биология тогда как?
- Усё у порядку, с Молекулой мы договорились! - с уморительной гордостью перебила Галька и многозначительно кашлянула, как бы говоря: что бы вы все да без меня!.. Наверное, ждала восхищения и горячей благодарности с аплодисментами, но у Яны для этого слишком раскалывалась голова. Как следствие, Галина распрощалась весьма прохладно - вот ведь Наполеонша, не оказали ей должных почестей!..
"Молекулой" испокон веков прозвали биологичку Ирину Алексеевну, кокетливую и миниатюрную, как фигуристка. Макарова со своей свитой после каждой биологии подробно смаковали "молекулярную" прическу и новый прикид - больше нечем людям заняться, дурью маются...
Есть, правда, у них в лицее прозвище еще покруче - старый физик Колобок. No comments, комментарии излишни! Он еще и маленький, где-то с Яну ростом. (Все-таки для мужчины невысокий рост - это почти катастрофа, зато для женщины - так себе, легкое неудобство.) В их десятом "А" физик прославился тем, что в первый же день на замене обозвал Катьку Макарову "МакАрчиха" - та слишком часто (и без повода) раскрывала рот. На возмущенный Катюшин визг, который, без сомненья, было слышно даже на лицейском дворе, Колобок добродушным тоном пояснил, что так было заведено в старину по украинским селам: ПузырчИха, МельничИха, МакАрчиха...
Должно быть, проницательный Анатолий Иванович с лёту распознал Катькин скандальный характер - уж такой не замаскируешь никаким модным прикидом да авангардным макияжем, невооруженным глазом видно... С тех пор эта "Макарчиха" закрепилась за Катериной намертво - все-таки есть на свете справедливость! А то уже каждому второму в классе успела кровь попортить: взять хотя бы ни в чем не повинного Каплю, или Дениса Кузьменко, которого Катька обзывает Мамаем за его восточный разрез глаз.
Самым неожиданным образом на горизонте замаячил свободный день, но Янка ему нисколько не обрадовалась. Наоборот, скисла и принялась про себя возбухать: ну вот, только-только настроилась на трудовой день и с огромным трудом нашла эту несчастную линзу, а тут опять всё переиграли!.. Чтобы добить уже полностью, на улице припустился однообразный мелкий дождь - из таких, что на целый день. Если сидеть дома безвылазно, то вообще волком завоешь!
Пока что этот вторник рисовался самым сумрачным и беспросветным за всю Янину жизнь. Впрочем, ничего особо драматического не происходило, дома все было до подозрительности тихо и спокойно (опять затишье перед бурей!). Но тогда откуда взялась эта беспричинная тоска и чугунная тяжесть в груди - еще со вчерашнего вечера или уже сегодняшняя, свежего разлива?..
Янка промаялась до полудня, бродила без цели по квартире, вяло отмахиваясь от тревожных отцовских расспросов и энергичных Гаврюхиных приставаний. (Кто-кто, а Гаврила этой ночью выспался на пять с плюсом...) Ярик с утра слинял по каким-то своим неотложным делам - может быть, дисциплинированно поехал в универ, а может, забил стрелку с Еленой, ему и дождь не помеха!
Помыкавшись туда-сюда и растеряв от уныния всякую гордость, Янка пристроилась в гостиной рядом с мамой перед новым плазменным телевизором. Матушка увлеченно следила за перипетиями незнакомой Янке мыльной оперы со смуглыми черноглазыми красавцами-актерами, похожими друг на друга как две капли воды. Даже имена этих жгучих брюнетов звучали вариациями на одну и ту же тему: Анджело, Антонио, Микаэло... "Все равны, как на подбор, с ними дядька Черномор!" - кисло пошутила она про себя. То ли перевод был не самый удачный, то ли сюжет не блистал новизной и хотя бы минимальной оригинальностью, но больше десяти минут Яна не выдержала, поплелась обратно на кухню.
Мама досмотрела свой сериал, надраила до блеска плиту на кухне. А там, видно, забеспокоилась от Янкиной мрачной байроновской физиономии, в виде исключения смягчилась и упорно пыталась запихнуть в нее дежурную порцию супа со словами:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52