И заслуженный нагоняй получали мужественно вдвоем, никто от содеянного преступления не отмежевался...
Тест был и в самом деле трудным, с Янки семь потов успело сойти, пока нашкрябала, но это уже не имело никакого значения. Гораздо важней было знать, что в любом случае под корпусом будет караулить Галька, а впереди еще целое лето, можно тусоваться хоть каждый день... Вот ведь как: если б не это невероятное совпадение, наверняка бы никогда не встретились! В разных ведь районах живут. Или не узнали друг друга при случайной встрече, прошли бы мимо с равнодушием...
Но все же об экзамене: в Янкином классе из шести поступавших прошли по конкурсу только двое - она и Денис Кузьменко. (Который с тех пор делает при виде нее отмороженную физиономию, хоть специально договорились записаться в один класс...) Ну да ладно, что с него возьмешь, кроме анализа! И про те дорогие ее сердцу индейские игры в старой школе Кузьменко наверняка уже не помнит, полная амнезия.
Следующей парой намечалась история. За добрые пять минут до конца перемены в класс бочком протиснулась Римма Георгиевна, седая тучная дама еще сталинской закалки. (Стоит ли говорить, что и кровь лицеистам она портит литрами, специалист со стажем!..) Слава Богу, остальные учителя не слишком к ее авторитетному мнению прислушиваются, а если и поддакивают, то чисто из вежливости к сединам. "Сколько ж это ей лет?.. - не к месту заинтересовалась Янка, но ничего путного не придумала: историчка узрела злополучный плакат Дениса и раздраженно, прямо с "мясом" сорвала его с двери. - Не стоило Кузьменко так про партбилеты, тем более перед историей! Вот она нам сейчас!.. - ахнула про себя девочка. - Ну и влипли..."
Но все только начиналось: под первым плакатом обнаружился второй, не первой свежести - вполне безобидный себе тетрадный лист в клетку, на котором помещался виртуозно изображенный череп с костями и многообещающая надпись: "220 В". Римма рывком содрала и этот литературный (или художественный?) шедевр, что-то неразборчиво бормоча себе под нос, и заметила стоявших неподалеку девчат. Те, понятное дело, старались не улыбаться, но все равно было видно, что настроение самое юмористическое... Историчка окинула каждую из девочек по очереди неодобрительным цепким взглядом и задержалась именно на Янке - вот ведь повезло!
- На кого ты похожа? - скрученный артритом палец Риммы Георгиевны уткнулся в узкую полоску Яниного живота, что фривольно виднелся из-под короткого ярко-красного свитера.
"Лучше б на декольте Макаровой внимание обратила, там приличием и близко не пахнет!" - мысленно оскорбилась она, стараясь не слишком тушеваться перед скандальной историчкой. (Со своими-то, домашними, она героиня каких поискать, Индира Ганди вкупе с Жанной д'Арк, - мелет языком почище мельницы! Зато перед чужими нет-нет да нападет ни с того ни с сего позорный столбняк, вон как сейчас...)
- Форма одежды свободная! - подоспела на выручку Юлька и незаметно Яне подмигнула - мол, не дрейфь, сейчас уладим в лучшем виде.
- Директор разрешил, - с железной убежденностью заявила Маша, тоже подвигаясь поближе к подруге.У Яны от избытка самых разнообразных чувств зачесалось в носу: вот ведь девчонки, не дают в обиду! Римма Георгиевна не нашлась, что на Машкин веский довод возразить, только мученически вздохнула:
- Как же раньше было хорошо! Школьная форма, белые блузочки, все по-человечески... - и тяжелой утиной походкой направилась к учительскому столу, обеими руками прижимая к животу классный журнал.
- Ага, щас! - негодующе фыркнула ей вслед Юлька - правда, уже с безопасного расстояния: - Белые блузочки!..
- Ну! Убиться веником, - подтвердила Машка.
Если честно, официального разрешения на всякие вольности в одежде Николай Васильевич, их директор, пока вроде не давал... Но ведь не запретил же! А раз не запретил, то значит, разрешил. Логично? Логично.
Пару на этот раз никто не схлопотал, и даже в коридор никого из "ашек" не выдворили с позором. Зато Янке пришлось минут двадцать промаяться у доски, отстреливаясь сразу за всех: Римма устроила допрос с пристрастием, причем не только по сегодняшней теме, но и по трем прошлым с начала года. А Яна в последнее время учебники раскрывала только в целях развлечения, и заданные параграфы читала через строчку по диагонали (обычно в маршрутке по дороге в лицей).
Заслышав первый же Риммин вопрос, она начала покрываться холодным потом: "Что стало предпосылками введения в Советской России НЭПа - новой экономической политики?" (То есть предполагалось, что их, предпосылок, несколько, если не целый десяток!..) Янка замерла у доски, как истукан, чувствуя, что вот-вот начнут трястись от нервной дрожи руки. Историчка коварно улыбнулась, с видимым удовольствием встряхнула серебряной, оттенка соли с перцем, головой и вот уже нацеливалась в журнале на ее фамилию:
- Ну что, Вишневская...
И тут случился инсайт, озарение, просветление мозгов - называй как хочешь! У Янки перед глазами (от пережитого стресса, не иначе) поплыли фотографически четкие строчки из учебника истории, который успела перелистнуть в автобусе, и как раз из нужного параграфа!.. Не успев сориентироваться и хоть как-то перефразировать этот чудом возникший текст, холодея от мысли, что он вот-вот исчезнет, Янка едва не взахлеб затарахтела плоским казенным языком:
- К началу двадцатых годов прошлого столетия в Советской России особенно остро встала проблема нехватки продовольствия...
Надо было видеть выражение Римминого лица, когда Яна оттарабанила без передышки всю страницу, только от зубов отскакивало! Вот это было зрелище!..
- Ну, Вишневская... Умеешь, если захочешь. Только в следующий раз попробуй своими словами, дословно зазубривать не надо. Мы ведь не в казарме.
"Неужели?.." - чуть не вырвалось у Яны, но она вовремя придержала язык и скромно потупила глаза, пряча нервную улыбку. На первом ряду у двери, где располагается обычно Макарова со своими "фрейлинами", кто-то неуверенно хихикнул, но все остальные не проронили ни звука. И физиономии у "ашников" были такие ошарашенные, каких Янка давно уже не видела...
- Садись, восемнадцать, - с сожалением объявила Римма Георгиевна. Ишь ты, еще и пятерку поставила! Если быть совсем уж точной, пять с минусом - двадцатибалльная ведь система.
- Ты чё, заболела? - шепотом встретила ее Галька, вытянувшись за партой, и выразительно округлила щедро накрашенные темно-серыми тенями глаза Клеопатры.
- Я ничего не учила, - еле слышно проговорила Яна.
- А как же... - Галя запнулась, затем просияла и круто развернулась назад к Юльке с Машенцией, только стул натужно заскрипел:
- Она ничего не учила!
- О-ба-на! - протянула Юлька с восхищением. - Что, честно?.. - И, не дождавшись ответа, передала дальше по беспроволочному телефону, разворачиваясь во все стороны, точно тарелка спутниковой антенны:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
Тест был и в самом деле трудным, с Янки семь потов успело сойти, пока нашкрябала, но это уже не имело никакого значения. Гораздо важней было знать, что в любом случае под корпусом будет караулить Галька, а впереди еще целое лето, можно тусоваться хоть каждый день... Вот ведь как: если б не это невероятное совпадение, наверняка бы никогда не встретились! В разных ведь районах живут. Или не узнали друг друга при случайной встрече, прошли бы мимо с равнодушием...
Но все же об экзамене: в Янкином классе из шести поступавших прошли по конкурсу только двое - она и Денис Кузьменко. (Который с тех пор делает при виде нее отмороженную физиономию, хоть специально договорились записаться в один класс...) Ну да ладно, что с него возьмешь, кроме анализа! И про те дорогие ее сердцу индейские игры в старой школе Кузьменко наверняка уже не помнит, полная амнезия.
Следующей парой намечалась история. За добрые пять минут до конца перемены в класс бочком протиснулась Римма Георгиевна, седая тучная дама еще сталинской закалки. (Стоит ли говорить, что и кровь лицеистам она портит литрами, специалист со стажем!..) Слава Богу, остальные учителя не слишком к ее авторитетному мнению прислушиваются, а если и поддакивают, то чисто из вежливости к сединам. "Сколько ж это ей лет?.. - не к месту заинтересовалась Янка, но ничего путного не придумала: историчка узрела злополучный плакат Дениса и раздраженно, прямо с "мясом" сорвала его с двери. - Не стоило Кузьменко так про партбилеты, тем более перед историей! Вот она нам сейчас!.. - ахнула про себя девочка. - Ну и влипли..."
Но все только начиналось: под первым плакатом обнаружился второй, не первой свежести - вполне безобидный себе тетрадный лист в клетку, на котором помещался виртуозно изображенный череп с костями и многообещающая надпись: "220 В". Римма рывком содрала и этот литературный (или художественный?) шедевр, что-то неразборчиво бормоча себе под нос, и заметила стоявших неподалеку девчат. Те, понятное дело, старались не улыбаться, но все равно было видно, что настроение самое юмористическое... Историчка окинула каждую из девочек по очереди неодобрительным цепким взглядом и задержалась именно на Янке - вот ведь повезло!
- На кого ты похожа? - скрученный артритом палец Риммы Георгиевны уткнулся в узкую полоску Яниного живота, что фривольно виднелся из-под короткого ярко-красного свитера.
"Лучше б на декольте Макаровой внимание обратила, там приличием и близко не пахнет!" - мысленно оскорбилась она, стараясь не слишком тушеваться перед скандальной историчкой. (Со своими-то, домашними, она героиня каких поискать, Индира Ганди вкупе с Жанной д'Арк, - мелет языком почище мельницы! Зато перед чужими нет-нет да нападет ни с того ни с сего позорный столбняк, вон как сейчас...)
- Форма одежды свободная! - подоспела на выручку Юлька и незаметно Яне подмигнула - мол, не дрейфь, сейчас уладим в лучшем виде.
- Директор разрешил, - с железной убежденностью заявила Маша, тоже подвигаясь поближе к подруге.У Яны от избытка самых разнообразных чувств зачесалось в носу: вот ведь девчонки, не дают в обиду! Римма Георгиевна не нашлась, что на Машкин веский довод возразить, только мученически вздохнула:
- Как же раньше было хорошо! Школьная форма, белые блузочки, все по-человечески... - и тяжелой утиной походкой направилась к учительскому столу, обеими руками прижимая к животу классный журнал.
- Ага, щас! - негодующе фыркнула ей вслед Юлька - правда, уже с безопасного расстояния: - Белые блузочки!..
- Ну! Убиться веником, - подтвердила Машка.
Если честно, официального разрешения на всякие вольности в одежде Николай Васильевич, их директор, пока вроде не давал... Но ведь не запретил же! А раз не запретил, то значит, разрешил. Логично? Логично.
Пару на этот раз никто не схлопотал, и даже в коридор никого из "ашек" не выдворили с позором. Зато Янке пришлось минут двадцать промаяться у доски, отстреливаясь сразу за всех: Римма устроила допрос с пристрастием, причем не только по сегодняшней теме, но и по трем прошлым с начала года. А Яна в последнее время учебники раскрывала только в целях развлечения, и заданные параграфы читала через строчку по диагонали (обычно в маршрутке по дороге в лицей).
Заслышав первый же Риммин вопрос, она начала покрываться холодным потом: "Что стало предпосылками введения в Советской России НЭПа - новой экономической политики?" (То есть предполагалось, что их, предпосылок, несколько, если не целый десяток!..) Янка замерла у доски, как истукан, чувствуя, что вот-вот начнут трястись от нервной дрожи руки. Историчка коварно улыбнулась, с видимым удовольствием встряхнула серебряной, оттенка соли с перцем, головой и вот уже нацеливалась в журнале на ее фамилию:
- Ну что, Вишневская...
И тут случился инсайт, озарение, просветление мозгов - называй как хочешь! У Янки перед глазами (от пережитого стресса, не иначе) поплыли фотографически четкие строчки из учебника истории, который успела перелистнуть в автобусе, и как раз из нужного параграфа!.. Не успев сориентироваться и хоть как-то перефразировать этот чудом возникший текст, холодея от мысли, что он вот-вот исчезнет, Янка едва не взахлеб затарахтела плоским казенным языком:
- К началу двадцатых годов прошлого столетия в Советской России особенно остро встала проблема нехватки продовольствия...
Надо было видеть выражение Римминого лица, когда Яна оттарабанила без передышки всю страницу, только от зубов отскакивало! Вот это было зрелище!..
- Ну, Вишневская... Умеешь, если захочешь. Только в следующий раз попробуй своими словами, дословно зазубривать не надо. Мы ведь не в казарме.
"Неужели?.." - чуть не вырвалось у Яны, но она вовремя придержала язык и скромно потупила глаза, пряча нервную улыбку. На первом ряду у двери, где располагается обычно Макарова со своими "фрейлинами", кто-то неуверенно хихикнул, но все остальные не проронили ни звука. И физиономии у "ашников" были такие ошарашенные, каких Янка давно уже не видела...
- Садись, восемнадцать, - с сожалением объявила Римма Георгиевна. Ишь ты, еще и пятерку поставила! Если быть совсем уж точной, пять с минусом - двадцатибалльная ведь система.
- Ты чё, заболела? - шепотом встретила ее Галька, вытянувшись за партой, и выразительно округлила щедро накрашенные темно-серыми тенями глаза Клеопатры.
- Я ничего не учила, - еле слышно проговорила Яна.
- А как же... - Галя запнулась, затем просияла и круто развернулась назад к Юльке с Машенцией, только стул натужно заскрипел:
- Она ничего не учила!
- О-ба-на! - протянула Юлька с восхищением. - Что, честно?.. - И, не дождавшись ответа, передала дальше по беспроволочному телефону, разворачиваясь во все стороны, точно тарелка спутниковой антенны:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52