Щеглов поднял трубку.
- Следователь Щеглов у аппарата!
Выражение лица его мгновенно изменилось.
- Спасибо, - сказал он тихо и положил трубку на рычаг. Потом
пристально посмотрел на Храпова и кивнул конвоиру.
- Уведите арестованного.
"Экспертизой установлено, - вспомнил он только что полученное
сообщение, когда остался один, - что обе пули, извлечённые из трупа
профессора Красницкого, выпущены из одного и того же оружия - охотничьего
ружья марки..." Марки... марки... Да не всё ли равно, какой марки! Главное
- что ружьё это принадлежало Храпову. А Храпов стрелял один раз - в этом
Щеглов был почему-то абсолютно уверен. Вот так загадка!
Он вдруг вскочил и выбежал в коридор.
- Верните Храпова! Срочно!
Когда подследственного вновь ввели в кабинет, он походил на изрядно
выжатый лимон. Ещё бы! Третий раз подряд вызывают на допрос.
- Вы уж извините меня, Храпов, за беспокойство, но открылись новые
факты.
- Что, нашли третьего убийцу? - криво усмехнулся Храпов.
- А что, может и третий появится - кто знает? Но пока не появился...
Послушайте, Храпов, мне нужна ваша помощь. Вы ведь не откажетесь помочь
следствию, не так ли?
- Смотря в чём, - уклончиво ответил Храпов.
- О, не беспокойтесь, на ту тему мы говорить не будем. Меня
интересует вот какой вопрос: вы кому-нибудь давали ваше ружьё накануне
поездки в Снегири? Вспомните, очень вас прошу.
Храпов напряжённо сдвинул брови и задумался.
- Действительно, неделю назад я давал ружьё одному знакомому
охотнику, - сказал он. - Кажется, Бобров его фамилия, Михаилом зовут.
- Бобров? - быстро записал следователь Щеглов. - Адрес помните?
- Улица Чкалова, дом пятьдесят восемь... или шестьдесят... не помню
точно, а квартира... нет, забыл. Могу объяснить, где он живёт, а вот адреса
не помню.
- Так вы говорите, он охотник? И что же, у него нет своего ружья?
- Было, но... то ли продал, то ли подарил кому - точно не знаю.
Говорил только, что собирается новое покупать. А тут вдруг заявился и
слёзно просит: срочно, мол, ружьё понадобилось, на охоту иду. Ну я и дал.
Охотничье удостоверение у него есть, лицензия тоже имеется - пусть, думаю,
берёт, раз надо.
- И он действительно ездил на охоту?
- Нет, на охоту он не ездил. Не знаю, что у него там произошло,
только на охоту он не попал. Я несколько раз встречал его на улице на
протяжении всей этой недели. Он всё обещал мне вернуть ружьё, но почему-то
тянул.
- И когда же он его вернул?
- Вчера вечером.
- Вот как? Интересно...
- Принёс, поблагодарил, извинился за задержку и куда-то быстро
убежал. Дела, говорит, разные...
- Так, значит, у вас, Храпов, до вчерашнего вечера ружья не было?
- Нет.
- Выходит, мысль убить профессора Красницкого у вас возникла только
вчера вечером?
- Нет, мысль возникла гораздо раньше. Вчера вечером я решил
осуществить её.
- И толчком к этому послужило возвращение вам ружья?
- Да.
- И что же, вы, одержимый мыслью об убийстве профессора, вот так
просто сидели и ждали, когда этот самый Бобров вернёт вам ваше же ружьё?
Храпов, казалось, смутился.
- Нет, я заходил к нему вчера днём, но его не оказалось дома.
- Вот как? - насторожился Щеглов. - И вам что же, никто не открыл?
- Нет, почему же, мне открыла его жена, но ружьё без ведома мужа
отдать не решилась.
- А вы уверены, что ружьё в этот момент находилось в квартире?
- Да, я видел его. Оно висело в комнате на стене - как раз напротив
входной двери.
- Это было ваше ружьё, вы точно знаете?
- Да, конечно. Ведь другого у него нет.
- В какое время вы были у Боброва?
- Гм... Где-то в половине второго.
Задав Храпову ещё несколько второстепенных вопросов, Щеглов
распорядился увести его. На часах было около двенадцати ночи, но
следователь не спешил покидать свой кабинет. Он погасил свет, подошёл к
окну и, глядя в светлую июньскую ночь, предался размышлениям.
А в это самое время на проспекте Мира, вблизи станции метро
"Щербаковская", в такой же тёмной комнате сидел Максим Чудаков и тоже
"вычислял" преступника...
Утро застало следователя Щеглова всё в том же положении - стоящим у
окна и глядящим куда-то вдаль. Ночь не прошла для него даром: он пришёл к
выводу, что, прежде чем делать какие-либо заключения, нужно иметь
свидетельство медицинской экспертизы о точном времени и причине смерти
профессора Красницкого, а такого свидетельства у следователя Щеглова пока
что не было.
В семь часов утра раздался телефонный звонок.
- Что? Храпов хочет сделать заявление? Давно пора... Срочно ко мне!
Да Храпова, Храпова, кого же ещё?!
"Созрел, голубчик!" - с удовольствием подумал Щеглов, кладя трубку.
Ввели Храпова.
Их красные, воспалённые после бессонной ночи глаза встретились. Ни
один из них не отвёл взгляда - они поняли друг друга прежде, чем было
произнесено первое слово.
- Доброе утро, гражданин Храпов, - приветствовал подследственного
Щеглов. - Так что же вы хотите мне сообщить?
- Я всю ночь думал, - начал Храпов, с трудом преодолевая волнение, -
и решил, что нет смысла скрывать правду. Всё равно вы узнаете её, так пусть
вы узнаете её от меня. Я хочу вам рассказать, гражданин следователь, почему
я убил... вернее, стрелял в профессора Красницкого.
- Я вас внимательно слушаю, Храпов.
- Я это сделал потому, - продолжал Храпов, - что он мерзавец и
подлец...
- Но это не повод для убийства, - возразил Щеглов.
Храпов остановил его движением руки.
- Возможно. Но иного наказания я для него не видел. Он был достоин
только смерти - за всё то, что он сделал.
- В чём же его вина?
Храпов перевёл дух и с дрожью в голосе ответил:
- Этот человек надругался над моей дочерью.
- Вот как?
- Вам, наверное, уже известно, что моя дочь, Валентина, учится на
третьем курсе МГУ на биологическом факультете. Этот тип, профессор
Красницкий, преподаёт там же какой-то предмет, раз в две недели читая
студентам лекции. Так вот, около месяца назад, в конце мая, во время сдачи
зачётов по его дисциплине, этот мерзавец впервые намекнул моей девочке о
своём грязном намерении - в обмен на запись в зачётной книжке. Валентина с
негодованием отвергла его домогания. Зачёт она всё-таки сдала, но скольких
трудов это ей стоило! Спустя две недели, когда подошла пора экзаменационной
сессии, этот подонок возобновил преследования моей дочери, теперь уже более
настойчиво - на этот раз в обмен на положительную оценку на экзамене. И...
и она сдалась. А что ей оставалось делать? Ведь она оказалась совершенно
беззащитной перед всевластием этого маньяка. А сколько других, таких же как
она, глупых и только ещё начинающих жить девчонок, оказывалось лицом к лицу
с грубостью, пошлостью, ложью, неприкрытой наглостью и откровенным цинизмом
тех, кто для них был непререкаемым авторитетом, чуть ли не Господом Богом,
в ком они совсем ещё недавно видели источник истины, мудрости и знаний!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43