Он поднял ее юбку, и его губы заскользили к ее лону, скрытому между ног. Когда он коснулся его языком, Ивлин застонала.
Ох, Ив…
Младенец. Хрупкая жизнь, которая излечит его сердце, разбитое навсегда, как ему казалось. Ребенок из его плоти и крови, который будет любить его так, как он любил своего отца. Семя, которое переживет его самого. Прекрасное дитя, рожденное этой прекрасной женщиной.
Наконец Коналл поднялся над Ивлин, спуская штаны вместе с нижним бельем. Он на мгновение замер и посмотрел в ее глаза, потемневшие от желания.
Он скоро расскажет ей о проклятии. Когда Ивлин свыкнется с мыслью о беременности, тогда она, наверное, поймет, какое это чудо – их будущий ребенок.
«Или поймет, как грубо ты обманул ее».
Коналл подавил этот голос, прежде чем тот успел воззвать к его разуму и задушить его чувства. Ведь все в итоге сработало. Ив уже много значила для него. И его привязанность к ней с каждым днем становилась все сильнее. К тому времени, как он расскажет ей о проклятии, правда о начале их отношений уже не будет иметь никакого значения. Он был уверен в этом.
И с такими мыслями Коналл вошел в лоно жены. Но едва он начал ритмично двигаться внутри ее, слегка раскачивая кровать, как вдруг какое-то адское крылатое создание упало ему на голову.
Коналл взревел, прикрыл лицо рукой и упал на Ивлин, загораживая ее своим телом. Его возбуждение испарилось, как сосулька в огне. Злобный маленький демон свалился вниз и опять набросился на Коналла. Он едва разглядел черно-серую птицу, от хриплого карканья которой у него забегали мурашки по коже.
– Прикрой лицо, Ив! – крикнул он, пытаясь схватить птицу. Элинор начала безумно носиться вокруг, Бонни жалобно блеяла, увеличивая общее смятение. – Все, поймал!
– Коналл, нет! – Ивлин задергалась под ним и в итоге поймала его рукой за запястье. – Остановись! – Она освободила вторую руку и постаралась утихомирить бьющийся комок перьев. – Ты напугал его!
Ивлин лягнула его, и Коналл скатился на бок. Она села и положила кричащую птицу к себе на колени.
– Тише, тише, – проворковала Ивлин, гладя испуганное создание. Она глянула на Коналла и сказала: – Он только хотел защитить меня.
– Что… черт побери, – зашипел он сквозь сжатые зубы, – этот ворон… делает… в твоей постели?
Во взгляде Ивлин появилось раздражение.
– Элинор нашла его сегодня утром в лесу. Он ранен.
Услышав свое имя, волчица игриво вскочила к ним на кровать, прямо на незащищенный пах Коналла.
Он закричал от боли и еле успел прикрыть себя рукой. Еще парочка таких прыжков, и ребенок, которого сейчас носит Ивлин, может остаться без братьев и сестер.
– Я тоже ранен, – прохрипел Коналл. Он мог поклясться, что ощущал привкус крови во рту.
Ивлин перестала хмуриться. На ее лице появилось озабоченное выражение.
– Правда с тобой все в порядке?
Коналл сердито взглянул на нее и оттолкнул от себя Элинор свободной рукой.
– Брысь отсюда! – крикнул он и, кряхтя от боли, постарался сесть. – Ив, ты не можешь держать – черт! – ворона… в доме.
– Почему? – спросила она. – Я перевязала ему крыло, поэтому он не будет тут летать. Скоро крыло заживет, но если я сейчас выброшу его, он наверняка умрет. Что случится, если его найдет один из волков?
– Он будет сыт и не станет нападать на нас, – проворчал Коналл и сел на край кровати. Затем медленно, осторожно опустил свое мужское достоинство, чтобы натянуть штаны.
– Плаа-ти! – каркнул ему ворон. – Мне!
Коналл замер. Призрачный голос шепнул ему в ухо слова проклятия: «Пусть их карканье будет вашей единственной песней…»
– Мне! – прохрипела птица. – Плаа-ти!
– Тише, – сказала Ивлин дикому созданию, вертевшему головой рядом с ее грудью. Его желтый глаз настороженно смотрел на Коналла. – Он точно так же каркая, когда я нашла его утром. Когда я начала подозревать, что… – Ивлин замолчала, будто у нее не хватало духу сказать это вслух. Потом она просто шепнула: – Дет-каа.
«Детка?»
Коналл искоса посмотрел на ужасного ворона.
– Плаа-ти, – прокаркал тот.
Коналл перевел взгляд на Ивлин. Ему стало страшно. Это была непростая птица. Она будто знала о проклятии. Да еще так яростно напала на него.
– Плаа-тии, – опять каркнул ворон, но на этот раз тише, почти нехотя.
Коналл тут же поднялся с постели и застегнул штаны.
– Нет, он не может остаться тут, Ив. Унеси его.
– Нет, не унесу.
– Не спорь со мной. Он грязный, шумный и… – Коналл постарался найти подходящий аргумент, – он не нравится Элинор.
– Элинор спасла его, Маккерик.
Итак, он опять стал для нее Маккериком?
– Я не буду ругаться с тобой.
– Хорошо, – с легкостью произнесла Ивлин. – Потому что ворон останется с нами.
– Ив! – недовольно воскликнул Коналл. – У тебя есть, – и он принялся загибать пальцы, – волк, овца, мышь, муж и ребенок. Тебе что, мало?
Она пожала плечами и встала с кровати, поправляя юбку. Злополучную птицу Ивлин посадила себе на руку.
– Я дам тебе попить, мой хороший, – сказала она ворону, не обращая на Коналла никакого внимания.
– Он же загадит весь дом! – пригрозил он ей. – Ив, я запрещаю тебе.
Его жена налила воду в мелкую миску, и птица сразу сунула туда свой длинный, желтый, уродливый клюв. Потом Ивлин посмотрела на Коналла:
– Разреши мне. Ведь я жду ребенка.
Коналл громко выругался. Его победили.
Глава 13
Снег постепенно таял.
Ивлин сидела на табурете между очагом и открытой дверью, наклонившись над своим растущим животом. Перед ней стояло ведро, в котором она стирала одежду. Ворон, названный Себастьяном, сидел на перекладине одного из загонов и смотрел в проем, будто тоже наслаждался видом пробуждающейся природы.
Судя по тому, что он уже пробовал летать по хижине, дела у него шли неплохо. Это означало, что скоро его можно будет выпустить на волю. А пока Себастьян останется в доме и будет изводить Коналла.
Ивлин усмехнулась, выжимая онемевшими от холодной воды руками последние капли из рубахи мужа. Надо будет закрыть дверь, когда они вместе с Элинор и Бонни вернутся в хижину. Коналлу совсем не понравится, что она выстуживает дом. Но она так хотела насладиться первым, пусть обманчивым, весенним теплом! Ведь за те четыре месяца, что прошли с тех пор, как она узнала о беременности, погода существенно улучшилась. Хотя было еще довольно прохладно, воздух снаружи уже не был таким морозным, обжигающим горло, и снег стал мягким, рыхлым и сочился водой. В лесу тоже было влажно, снег с веток падал вниз тяжелыми, мокрыми кучами, взрываясь фонтаном брызг в золотых солнечных лучах.
Да, все обитатели хижины с нетерпением ждали прихода настоящей весны, когда они могли бы размять ноги – две или четыре – и пробудиться от зимней спячки. Но когда Коналл решил осмотреть ловушки, то взял с собой только двух своих «девочек», а Ивлин оставил дома, опасаясь появления серых волков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
Ох, Ив…
Младенец. Хрупкая жизнь, которая излечит его сердце, разбитое навсегда, как ему казалось. Ребенок из его плоти и крови, который будет любить его так, как он любил своего отца. Семя, которое переживет его самого. Прекрасное дитя, рожденное этой прекрасной женщиной.
Наконец Коналл поднялся над Ивлин, спуская штаны вместе с нижним бельем. Он на мгновение замер и посмотрел в ее глаза, потемневшие от желания.
Он скоро расскажет ей о проклятии. Когда Ивлин свыкнется с мыслью о беременности, тогда она, наверное, поймет, какое это чудо – их будущий ребенок.
«Или поймет, как грубо ты обманул ее».
Коналл подавил этот голос, прежде чем тот успел воззвать к его разуму и задушить его чувства. Ведь все в итоге сработало. Ив уже много значила для него. И его привязанность к ней с каждым днем становилась все сильнее. К тому времени, как он расскажет ей о проклятии, правда о начале их отношений уже не будет иметь никакого значения. Он был уверен в этом.
И с такими мыслями Коналл вошел в лоно жены. Но едва он начал ритмично двигаться внутри ее, слегка раскачивая кровать, как вдруг какое-то адское крылатое создание упало ему на голову.
Коналл взревел, прикрыл лицо рукой и упал на Ивлин, загораживая ее своим телом. Его возбуждение испарилось, как сосулька в огне. Злобный маленький демон свалился вниз и опять набросился на Коналла. Он едва разглядел черно-серую птицу, от хриплого карканья которой у него забегали мурашки по коже.
– Прикрой лицо, Ив! – крикнул он, пытаясь схватить птицу. Элинор начала безумно носиться вокруг, Бонни жалобно блеяла, увеличивая общее смятение. – Все, поймал!
– Коналл, нет! – Ивлин задергалась под ним и в итоге поймала его рукой за запястье. – Остановись! – Она освободила вторую руку и постаралась утихомирить бьющийся комок перьев. – Ты напугал его!
Ивлин лягнула его, и Коналл скатился на бок. Она села и положила кричащую птицу к себе на колени.
– Тише, тише, – проворковала Ивлин, гладя испуганное создание. Она глянула на Коналла и сказала: – Он только хотел защитить меня.
– Что… черт побери, – зашипел он сквозь сжатые зубы, – этот ворон… делает… в твоей постели?
Во взгляде Ивлин появилось раздражение.
– Элинор нашла его сегодня утром в лесу. Он ранен.
Услышав свое имя, волчица игриво вскочила к ним на кровать, прямо на незащищенный пах Коналла.
Он закричал от боли и еле успел прикрыть себя рукой. Еще парочка таких прыжков, и ребенок, которого сейчас носит Ивлин, может остаться без братьев и сестер.
– Я тоже ранен, – прохрипел Коналл. Он мог поклясться, что ощущал привкус крови во рту.
Ивлин перестала хмуриться. На ее лице появилось озабоченное выражение.
– Правда с тобой все в порядке?
Коналл сердито взглянул на нее и оттолкнул от себя Элинор свободной рукой.
– Брысь отсюда! – крикнул он и, кряхтя от боли, постарался сесть. – Ив, ты не можешь держать – черт! – ворона… в доме.
– Почему? – спросила она. – Я перевязала ему крыло, поэтому он не будет тут летать. Скоро крыло заживет, но если я сейчас выброшу его, он наверняка умрет. Что случится, если его найдет один из волков?
– Он будет сыт и не станет нападать на нас, – проворчал Коналл и сел на край кровати. Затем медленно, осторожно опустил свое мужское достоинство, чтобы натянуть штаны.
– Плаа-ти! – каркнул ему ворон. – Мне!
Коналл замер. Призрачный голос шепнул ему в ухо слова проклятия: «Пусть их карканье будет вашей единственной песней…»
– Мне! – прохрипела птица. – Плаа-ти!
– Тише, – сказала Ивлин дикому созданию, вертевшему головой рядом с ее грудью. Его желтый глаз настороженно смотрел на Коналла. – Он точно так же каркая, когда я нашла его утром. Когда я начала подозревать, что… – Ивлин замолчала, будто у нее не хватало духу сказать это вслух. Потом она просто шепнула: – Дет-каа.
«Детка?»
Коналл искоса посмотрел на ужасного ворона.
– Плаа-ти, – прокаркал тот.
Коналл перевел взгляд на Ивлин. Ему стало страшно. Это была непростая птица. Она будто знала о проклятии. Да еще так яростно напала на него.
– Плаа-тии, – опять каркнул ворон, но на этот раз тише, почти нехотя.
Коналл тут же поднялся с постели и застегнул штаны.
– Нет, он не может остаться тут, Ив. Унеси его.
– Нет, не унесу.
– Не спорь со мной. Он грязный, шумный и… – Коналл постарался найти подходящий аргумент, – он не нравится Элинор.
– Элинор спасла его, Маккерик.
Итак, он опять стал для нее Маккериком?
– Я не буду ругаться с тобой.
– Хорошо, – с легкостью произнесла Ивлин. – Потому что ворон останется с нами.
– Ив! – недовольно воскликнул Коналл. – У тебя есть, – и он принялся загибать пальцы, – волк, овца, мышь, муж и ребенок. Тебе что, мало?
Она пожала плечами и встала с кровати, поправляя юбку. Злополучную птицу Ивлин посадила себе на руку.
– Я дам тебе попить, мой хороший, – сказала она ворону, не обращая на Коналла никакого внимания.
– Он же загадит весь дом! – пригрозил он ей. – Ив, я запрещаю тебе.
Его жена налила воду в мелкую миску, и птица сразу сунула туда свой длинный, желтый, уродливый клюв. Потом Ивлин посмотрела на Коналла:
– Разреши мне. Ведь я жду ребенка.
Коналл громко выругался. Его победили.
Глава 13
Снег постепенно таял.
Ивлин сидела на табурете между очагом и открытой дверью, наклонившись над своим растущим животом. Перед ней стояло ведро, в котором она стирала одежду. Ворон, названный Себастьяном, сидел на перекладине одного из загонов и смотрел в проем, будто тоже наслаждался видом пробуждающейся природы.
Судя по тому, что он уже пробовал летать по хижине, дела у него шли неплохо. Это означало, что скоро его можно будет выпустить на волю. А пока Себастьян останется в доме и будет изводить Коналла.
Ивлин усмехнулась, выжимая онемевшими от холодной воды руками последние капли из рубахи мужа. Надо будет закрыть дверь, когда они вместе с Элинор и Бонни вернутся в хижину. Коналлу совсем не понравится, что она выстуживает дом. Но она так хотела насладиться первым, пусть обманчивым, весенним теплом! Ведь за те четыре месяца, что прошли с тех пор, как она узнала о беременности, погода существенно улучшилась. Хотя было еще довольно прохладно, воздух снаружи уже не был таким морозным, обжигающим горло, и снег стал мягким, рыхлым и сочился водой. В лесу тоже было влажно, снег с веток падал вниз тяжелыми, мокрыми кучами, взрываясь фонтаном брызг в золотых солнечных лучах.
Да, все обитатели хижины с нетерпением ждали прихода настоящей весны, когда они могли бы размять ноги – две или четыре – и пробудиться от зимней спячки. Но когда Коналл решил осмотреть ловушки, то взял с собой только двух своих «девочек», а Ивлин оставил дома, опасаясь появления серых волков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73